Александр Александров - Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой

• Название: Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой
• Автор: Александр Александров
• Издательство: Захаров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-8159-0310-8

Мария Константиновна Башкирцева (1860—1884), русская художница, автор всемирно известного «Дневника», написанного ею по-французски и несколько раз выходившего по-русски. (Наиболее полный текст публикуется в «Захарове» летом 2003 года.) Большую часть жизни прожила в Париже, где и умерла в возрасте 24 лет. Несмотря на столь ранюю смерть от чахотки, прожила удивительно полную и яркую жизнь. Была множество раз влюблена, больше всего на свете жаждала славы и поклонения, переписывалась с Эмилем Золя и Ги де Мопассаном, выставляла свои картины в Парижском Салоне и получала награды, общалась с замечательными людьми. Всё это так и не увидело света: дневник в традициях того времени был сильно сокращен наследниками, которые убрали оттуда самые сокровенные и интимные подробности ее жизни и частной жизни ее семьи. Александр Александров восстанавливает всё то, что осталось за кадром: множество лет он изучал жизнь Муси, как называли Башкирцеву ее близкие, и вряд ли кто знает о ней больше, чем он. «Кто такая Мария Башкирцева? Многим это имя ни о чем не говорит, кто-то слышал про рано умершую в 1884 году русскую художницу, жившую в Париже, некоторые читали ее написанный по-французски «Дневник», неоднократно издававшийся в русском переводе в конце XIX — начале XX века и недавно переизданный вновь. ...Какой соблазн изложить законченную человеческую жизнь, наполненную чаяниями и страданиями, душевной и физической болью; жизнь, вызывающую предельное сопереживание в чувствительных душах; и покуда такие души — а их миллионы! — не переведутся на земле, ей, Башкирцевой, будут сочувствовать...»

---

Потен больше не приходит, моя болезнь, по-видимому, требует только воздуха и солнца.

Потен поступает честно и не хочет пичкать меня не нудными лекарствами. Я знаю, что

поправилась бы, проведя зиму на юге, но... я знаю лучше других, что со мною. Горло мое

всегда было подвержено болезням, и мне стало хуже от постоянных волнений. Словом, у

меня только кашель и неладно с ушами, - как видите, это пустяки”. (Запись от 13 января

1881 года. Русский Новый год.)

Она борется с близкими, пытаясь доказать, что со здоровьем не все потеряно. Как-то она

находит у себя под кроватью горшок с дегтем. Служанка Розалия по совету гадалки

поставила его туда. Якобы деготь может помочь от болезни. Семья умиляется на

преданность служанки, но Мария приходит в бешенство и крушит все вокруг.

“Это напоминает мне несносное теплое платье! Моя семья воображает, что я усматриваю

особую выгоду в том, чтобы мерзнуть; это меня раздражает до такой степени, что я не

покрываюсь, чтобы доказать им бесполезность их приставаний! О, эти люди доводят меня

до неистовства...” (Запись от 24 марта 1881 года.)

Почему она так болезненно относится к заботе близких? Потому что она хочет жить.

Потому что ей надо много успеть. И наконец, потому, что она принимает желаемое за

действительное. Ей хочется быть здоровой и она заставляет себя верить, что оно так и

есть. Но почему же тогда не верят другие?

Все последнее время она напряженно ищет сюжет для картины, которую хочет

представить в Салон, и вот в конце декабря ее вызывает в свою комнату Жулиан и

предлагает сделку. Она отдаст ему свою вновь написанную картину за сюжет, который он

ей предложит. Муся соглашается. Но этого ему кажется мало, он предлагает тот же сюжет

Амелии Бори-Сорель, которая скрывается в дневнике Башкирцевой под литерой “А”. Он

хочет, чтобы его ученицы соревновались и в Салон попадет та, которая окажется

достойней. Соглашается и Амелия. Тогда в присутствии свидетелей они подписывают

соглашение с Жулианом, после чего тот рассказывает им сюжет. Он предлагает им сделать

часть его мастерской с тремя фигурами на первом плане в натуральную величину, других

же как аксессуары. “Этот сюжет, - утверждает он каждой, - сделает вас знаменитой”.

Он довольно жесток и циничен, их учитель, особенно, если учитывать то, что Амелия

влюблена в него уже целых шесть лет, и у девушек, к тому же, только-только наладились

близкие дружеские отношения. Но ему нужно рекламировать свою мастерскую, пусть

соревнуются - такая картина в Салоне послужит великолепной рекламой.

В субботу, 1 января Мария Башкирцева, придя в мастерскую, застала там только Амелию, которой она и подарила букетик принесенных фиалок. В ответ та ее поцеловала и девушки

посекретничали, так как были одни, о любви Амелии к Жулиану.

“Она рассказала мне, что это тянется уже шесть лет без всякого изменения. Она узнает его

шаги по лестнице, его манеру открывать дверь, и всякий раз она при этом волнуется, как в

первые дни”.

Можно представить, что значит для Амелии это соревнование, какие надежды она

возлагала на свою живопись. Однако это соревнование раздражает Марию Башкирцеву.

Еще не написанная картина уже ей надоела, о чем она неоднократно записывает в своем

дневнике, но надо бороться, таковы условия игры. Видимо, она органически не может

работать на чужой сюжет. Картина ей не нравится, это замученная живопись. Не зря она

висит в Днепропетровске, а не в одном из французских музеев. Видимо, Жулиан не взял

полотно, хотя оно ему и полагалось в собственность по договору.

Однако Мария упорно идет к цели. За свой счет она ломает перегородку в мастерской, чтобы ее расширить - так ей надо для композиции. Рисуя картину, она на ночь опутывает

холст цепями и закрывает его на большой замок, чтобы Амелия не увидела ее композиции

и не скопировала бы деталей.

К Салону картина закончена, но она не нравится учителям: Жулиан недоволен, что

испортили его сюжет, Робер-Флери считает ее неудачей, несмотря на то, что хорошо

сделаны, как он считает, отдельные части. Он даже берет кисть и пытается кое-что

поправить, но Мария потом замазывает его поправки. Жулиан, хотя и не говорит прямо, но

все же надеется, что она не решится выставить в Салоне посредственную вещь. Однако, несмотря на такое мнение учителей, она все же отправляет картину в Салон, подписанную

псевдонимом “ мадемуазель Андрей”. Она не может себе представить, что кто-то

подумает, будто ее картину отвергли профессора в Салоне, как слабую. Учителя не

противятся ее тщеславному желанию. Башкирцеву обнадеживает то, что картину Амелии

Бори-Сорель они сразу забраковали, значит, в ее случае есть какая-то надежда.

Жулиан сам приходит в ее новую мастерскую, чтобы поздравить ее с удачей. Ее картина

принята. Явившийся позже Божидар Карагеоргович уверяет, что жюри дало ей № 2, то

есть она будет иметь преимущество при развеске - ее повесят во втором ряду, не так

высоко. Картина действительно была повешена во втором ряду, в первой зале, направо от

Почетной залы.

Все складывается хорошо, кроме здоровья. Кажется, она уже начинает догадываться, что

больна неизлечимо. Еще в январе мадам Музэй пишет ее матери в Россию, упрашивая

поскорей приехать. Та отвечает истерически-нежными письмами, но не едет.

“ 27 января, Харьков.

Мой обожаемый ангел, дорогое дитя мое Муся, если бы ты знала, как я несчастна без тебя, как беспокоюсь за твое здоровье и как я хотела бы поскорей уехать!

Ты моя гордость, моя слава, мое счастье, моя радость!!! Если бы ты могла представить, как

я страдаю без тебя! Твое письмо к m-me А. (Аничковой - авт.) в моих руках: как

влюбленный, я все перечитываю его и орошаю слезами. Целую твои ручки и ножки и

молю Бога, чтобы я имела возможность сделать это поскорее на самом деле.

Целую нежно нашу дорогую тетю.

М.Б.”

Есть неизданный ответ дочери на это письмо:

“Будучи вольной или невольной причиной всех моих несчастий, так как это из-за Вас я

проводила и провожу мою молодость взаперти, не видя никого, кроме де Музэй или

старых Гавини, и еще кого-то вроде них; так вот, будучи причиной моей моральной

смерти, Вы могли бы не обрекать меня на смерть физическую... Раньше предлогом для

драм был Жорж, теперь - я. Вместо того, чтобы говорить мне о Вашей любви, вспомните, что вы морально убили меня, Вы и Ваш Жорж. С меня достаточно трагедий, я повторяю

Вам, что чувствую себя хорошо и сожалею об этом. Раз я не умираю от болезни, то

определенно найду другой способ, когда окончательно потеряю надежду выбраться из

этой ужасной, отвратительной жизни, которую Вы мне создаете”. (Неизданное, запись от

10 февраля 1881 года.)

Кто из них вносит больше истерики в совместную жизнь, предоставим судить читателю.

Одно можно сказать, что во всем, что касается упреков, бросаемых Марией Башкирцевой

другой Марии Башкирцевой, старшей, которые можно было бы расценить, только как

всплески эмоций избалованной истерички, ранняя смерть ее оправдала. Вероятно, в ней

жило предчувствие скорого конца и почти с мазохистким наслаждением она в себе это

предчувствие лелеяла, не давая забывать об этом и самым близким.

“Почему мама не возвращается? Они говорят, что это каприз с моей стороны, ну что ж, пусть будет так. Может быть, еще один год. 1882 год - очень важный год в моих детских

мечтах. Именно 1882 год я наметила, как кульминационный, сама не знаю почему. Может

быть, потому, что умру. Сегодня вечером скелет переодели в Луизу Мишель, с красным

шарфом, сигаретой и резцом вместо кинжала. Во мне есть тоже скелет, все мы кончим

этим! Страшное небытие!” (Запись от 9 января 1881 года. Эта запись есть только в более

полном французском издании.)

Луиза Мишель, известная анархистка, участвовавшая в коммуне, была, после разгрома

коммуны сослана в Новую Каледонию и в 1880 году по амнистии как раз вернулась в

Париж. Возвращение Луизы Мишель - это была новость, которая безусловно будоражила

общества - она обсуждалась везде. По убеждениям Луиза Мишель была эдаким князем

Кропоткиным в юбке. Выступала за эмансипацию женщин, что, вероятно, было близко

Башкирцевой. К тому же она была писательницей, и предавалась этому занятию, коротая

жизнь в тюрьмах, а если не в тюрьмах, так в сумасшедших домах.

Наконец в Париж является мать Муси, а следом за ней - отец. Они приехали, чтобы увести