Феликс Борков - О росте и сборах грибов на Кубани

• Название: О росте и сборах грибов на Кубани
• Автор: Феликс Борков
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2004

---

Скорее всего, именно энтолому съедобную активно собирали жители равнинных сел и станиц Кубани в 70-х годах прошлого столетия. Под названием подабуикосовики грибы продавались на Сенном рынке в Краснодаре обычно в мае — начале июня. Да и в других местах ими приторговывали. Собирал эти грибы и я.

В 1975 году мы с женою возвращались после майских праздников из Нальчика в Краснодар. В районе г. Пятигорска заметил женщину с двумя детьми, которые собирали в лесополосе какие-то грибы. Еще километров через десять обратили внимание на группу легковых машин у обочины, хозяева и пассажиры которых ходили с ведрами и корзинами по лесополосе. Вышли из машины и мы. И сразу же, войдя в лесополосу, обнаружили многочисленные срезы, а еще через некоторое время набрели на обильные разбросы грибов. Минут через десять в нашей корзине покоилось 1,5 кг отличных грибов с белыми, можно сказать, остроконечными шляпками до 5 — 8 см в диаметре и с такой же приблизительно длины ножками. Нижняя поверхность шляпки была пластинчатой. Грибы имели пряный запах. Верхняя кожица со шляпки снималась плохо.

Подъезжая к Пятигорску, видели в лесополосах большое количество грибников, а второй раз остановились пройтись по лесополосе, проехав Невинномысск, немного не доезжая до границы Краснодарского края. Здесь также собирали грибы. Названия собираемых грибов многие не знали, а некоторые из опрошенных называли их подабрикосовиками. Мы собрали еще немного грибов. Они были такие же, как и собранные в районе Пятигорска. Уже не помню, по какой причине, скорее всего из осторожности и лени, ладу мы привезенным домой грибам так и не дали.

Энтолома ядовитая в сравнении с энтоломой съедобной обладает еще одним важным признаком, позволяющим различать эти виды — розовой окраской пластинок. Этот признак, правда, не очень отчетливый, в разных руководствах он присутствует, но в некоторых в завуалированном виде. Из всего почерпнутого из книг и справочников у меня не сложилось четких представлений, как же можно отличить ядовитую разновидность энтоломы от съедобной. Неужели только в зависимости от того, где ты ее нашел в лесополосе или в лесной зоне? Мне кажется, что виды энтоломы недостаточно изучены. Я с удивлением долго перелистывал справочник "Грибы СССР" [6] и не мог никак найти описание энтоломы. Еще больше был удивлен, когда не нашел никаких заметок об энтоломе в капитальном труде "Жизнь растений" [7]. В чем причина таких упущений (и упущения ли это?) мне так разобраться и не удалось. А из книг, где описание видов энтоломы присутствует [2, 3, 8, 11], нет сведений о принадлежности к родам и семействам и ссылок на более высокие иерархические уровни грибной классификации (порядки, подклассы, классы).

В лесах, садах и на пастбищах, начиная с мая и по октябрь включительно, растет дождевик шиповатый. Растут и другие виды дождевиков, но ввиду их редкости и схожести с самым распространенным видом дождевиком шиповатым или обыкновенным у большинства грибников все виды воспринимаются как один — просто дождевик.

Дождевик шиповатый имеет характерное обратногрушевидное тело, беловатое, усаженное мелкими шипами. Внутренность молодого гриба напоминает надкушенный белый зефир (кондитерское изделие). Когда мякоть в упомянутом состоянии — гриб съедобен. Позже внутренность превращается в труху и при разрыве поверхности гриб на мгновение превращается в извергающийся дымом и пеплом вулканчик.

Любители дождевиков мне не встречались, сам я их никогда не собирал и тем более не пробовал. Скорее всего, потому что у дождевика настоящего существует в природе ядовитый собрат — ложнодождевик обыкновенный. Главный признак, по которому их следует различать — форма плодового тела. У ложнодождевика она близка к шаровидной или клубневидной, иногда яйцевидная. Внутренность гриба долго остается плотной. Характерен пряный запах. Постаревший ложнодождевик так же способен к "извержениям".

Перечень ядовитых и несъедобных грибов упомянутыми выше не исчерпывается. В природе их значительно больше. Обычно все описания в подобных разделах нацелены на предупреждение отравлений в период сбора именно съедобных, широко распространенных грибов. Поэтому акцент в описаниях делается прежде всего на те виды несъедобных, которые выступают как бы двойниками своих промыслово-съедобных собратьев.

В советские времена об отравлениях грибами слышать приходилось чрезвычайно редко и узнавали об этом, как правило, благодаря людской молве. Телевидение, радио, газеты о таких случаях обычно не сообщали. Скорее всего, потому что случаи были редки и не сопровождались массовыми отравлениями. И вот где-то с конца 80-х годов, как будто что-то прорвало. С началом грибного сезона, как в региональных средствах массовой информации, так и в центральных появляются сюжеты, сообщения, статьи о массовых отравлениях грибами, то в Воронежской области, то в Тамбовской, то в Липецкой, то в Курской. Где-то в начале 90-х годов появляются трагические сообщения о массовых отравлениях грибами среди жителей Краснодарского края. Речь идет о сотнях отравившихся, десятках погибших. Во всю тиражируются "страшилки" о каких-то переродившихся из вполне съедобных грибов мутантах, чуть ли не простой контакт, с которыми может вызывать сильнейшие отравления. Утверждается, что многие из мутировавших грибов способны даже быть убийцами.

В качестве причин мутаций указываются и авария 1986 г. на Чернобыльской АЭС, кислотные дожди, обусловленные выбросами отходов производства Белореченского химкомбината и даже газовые выхлопы автомобилей (особенно в придорожных участках). Продажа любых грибов на рынках запрещается. Помню радиопризывы, звучавшие с 5 — 10 минутным интервалом на Сенном рынке, о том, что в связи с массовыми отравлениями продажа грибов на рынке запрещена, а у тех, кто торгует грибами у ворот рынка, покупать ничего не следует в виду высокой вероятности в итоге оказаться в больнице. В целом антигрибная пропагандистская компания имела определенный успех. Количество грибников — любителей в сезон в лесу значительно поредело. Не выстраивались вдоль обочин лесных дорог вереницы машин, хозяева которых углублялись в лес в поисках грибов. Большая часть грибников по выходным оседала на пригородных дачах или устремлялась на моря, стены из стеклянных банок с маринованными опятами на просто сколоченных деревянных столах придорожных торговцев стали значительно тоньше и ниже. Но постепенно страхи грибников прошли — поняли, что ядовитые мутанты — это всего лишь выдумки неграмотных или ангажированных журналистов, что соблюдение при сборе грибов традиционных предосторожностей позволит избежать отравлений.

Для себя я развивавшуюся ситуацию с первых ее этапов объяснял довольно просто. Массовые отравления — результат перехода нашей жизни на рыночную экономику. Кто только не кинулся в лес на поиски и сбор грибов, предвкушая легкий заработок. Здесь были и те, кто пытался заработать просто на хлеб, и те, кто пытался нажиться. Одни попадали в лес впервые и собирали то, что с их точки зрения лежало в корзинах и ведрах, встреченных ими в лесу "коллег", другие были опытными грибниками. И всех рыночная экономика заставила выйти на обочины автомобильных трасс на сельские и поселковые базарчики.

Пару раз мне пришлось разбирать содержимое корзин только что вышедших из лесу "незнаек". Ими собиралось все, что с их точки зрения имело отношение к грибам и встретилось на пути. Однажды в просмотренной корзине я ничего не оставил из того, что там было. А была там куча видов, которые я, если и видел в лесу, то никогда не брал в корзину. Они и выглядели непривлекательно и неизвестно, что собою представляли. Нашел в той корзине и заведомо несъедобные грибы, из которых запомнилась кучка сернисто-желтых опят. Как-то раз представили мне на "экспертизу” бледную поганку. Я успел взять этот гриб в руки, прежде чем определил его, а потом у машины перед едой долго споласкивал руки водой.

Кто-то, собирая в лесу что попало, находил в лесу неприятности для себя, кто-то перепродавал их. На протяжении всего периода смутного времени наша семья регулярно в сезон занималась сбором грибов. Сушили их, жарили, мариновали. По праздникам и в дни семейных торжеств на нашем столе всегда можно было увидеть в том или ином виде грибы, собранные в лесу. И каждое застолье предварялось вопросами гостей: не боимся ли мы, что предложенные грибные блюда могут оказаться ядовитыми?

— Нет, не боимся! — обычно отвечала хозяйка.

То ли уверенный ответ и личный пример хозяев, то ли общий праздничный настрой, но в итоге кто сдержанно, а кто совсем даже раскрепощенно прикладывался к грибам. И все заканчивалось благополучно.

И все-таки уместно будет здесь сказать, что однажды в нашей семье случилось грибное отравление. Было это задолго до наступления смутного времени 90-х годов, где-то в конце шестидесятых. В результате скрупулезного перебора всех возможных причин, вызвавших отравление с расстройством желудка, рвотою и повышенной температурой тела, остановились на том, что причиной отравления стали крупные экземпляры старых осенних опят. Естественно, вывод был сделан. С тех пор грибы, перешагнувшие установленную возрастную границу, оставляли в лесу, потому что следовали заповеди: любой съедобный гриб по старости ли, то ли преждевременно охваченный плесенью, то ли еще по какой другой причине при употреблении в пихцу способен вызвать расстройство здоровья. Заповедь не новая, не нами сформулированная, но усвоенная лишь благодаря негативному личному опыту.