Виктор Салошенко - Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.

• Название: Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.
• Автор: Виктор Салошенко
• Издательство: Северный Кавказ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-94637-003-0

В центре повествования — председатели Краснодарского крайисполкома, главы администраций (губернаторы) Кубани за 65–летнюю (1937—2002 гг.) историю образования, становления и развития края. На страницах новой книги читатели встретятся с руководителями Кубани, чьи имена теперь принадлежат истории. Это В. А. Симончик, И. С. Богданов, П. Ф. Тюляев, М. М. Бессонов, Б. Ф. Петухов, И. Т. Трубилин, С. Ф. Медунов, Г. П. Разумовский, Н. Я. Голубь, В. Н. Щербак, В. Н. Дьяконов, Н. Д. Егоров, Е. М. Харитонов, Н. И. Кондратенко, А. Н. Ткачев и другие.

Впервые опубликован ряд новых фактов из жизни руководителей Кубани советского периода, на служебных документах которых зачастую стоял гриф «совершенно секретно», а также помещены редкие исторические фотографии.

Вновь оживут в памяти незабываемые годы созидательной борьбы за превращение Кубани в «жемчужину России», полные надежд и разочарований.

Человек оставляет после себя результаты своих дел и поступков, с которыми последующие поколения связывают его имя. А оно может быть как символом восторга, так и ненависти или равнодушия.

Книга адресована читателям, интересующимся историей Краснодарского края, ибо из истории мы черпаем опыт, на основе опыта образуется самая живая часть нашего практического ума.

---

3

Действительно: легче обнаружить заблуждение, чем найти истину; заблуждение лежит на поверхности, истина — в глубине.

Тем не менее, все шло к своему закономерному итогу. Произошел беспрецедентный случай: Кубань явилась тогда единственным регионом России, где выборы губернатора из-за неявки необходимого числа избирателей (согласно местному законодательству требовалось участие 50 процентов избирателей) были признаны несостоявшимися. Народ отказывался голосовать за кандидатуру Егорова и свой протест выражал подобным образом.

Социологи потом объясняли, дескать, произошло резкое ухудшение социально — политического и социально — психологического климата электората Егорова. Явным лидером явился опальный Н. И. Кондратенко: он на 32 процента опередил Егорова.

Далее голоса избирателей распределились следующим образом: Н. Д. Егоров — 24,77 процента, В. В. Крохмаль — 7,79, Б. В. Вавилов — 2,32, Е. М. Харитонов — 2,1, В. Н. Дьяконов —1,1, С. А. Глотов — 0,47, А. Ф. Куемжиев — 0,37,

А. И. Травников — 0,26, М. Н. Цыхманов — 0,19 процента. Против всех высказались 2,3 процента.

Разные обстоятельства предопределили подобный исход голосования. В том числе свою роль сыграло обращение 28 депутатов Законодательного собрания в администрацию Президента РФ с просьбой освободить действующего главу администрации края Н. Д. Егорова от занимаемой должности и назначить исполняющим обязанности главы до повторных выборов Н. И. Кондратенко, который от такого предложения отказался. Но к уже опубликованному документу депутаты ничего добавить не могли.

Рассчитывал ли Егоров на победу или его немалый опыт аппаратной работы подсказывал совсем иное? Все же, наверное, втайне надеялся, привлекая в помощники влиятельных и к тому времени широко известных людей.

Вот и депутат Госдумы, председатель комитета по обороне, генерал Лев Яковлевич Рохлин, убитый впоследствии при загадочных обстоятельствах, заявлял во время своего визита в Краснодар по — военному четко: «Знаю Николая Егорова как государственного человека, опытного политика, болеющего за Россию и способного помочь Кубани, заслуживающей лучшей жизни».

И еще генерал Рохлин признавался:

— Ни от кого из гражданских руководителей в Чечне большей помощи, и моральной, и материальной, чем от Николая Егорова, мои солдаты не получали.

По мнению генерала, Егоров, как никто другой из московских политиков, уделял большое внимание проблемам поднятия статуса казачества до государственного уровня. Результатом такой работы стало внесение казаков в Государственный реестр.

Тогда пресс — конференцию генерал Лев Рохлин закончил словами:

— Мое появление в Краснодаре многим покажется неожиданным. Но я оставил свои многочисленные дела в Москве, чтобы сказать кубанцам: голосуйте за Егорова! У меня просили поддержки многие кандидаты в губернаторы. Но я выбрал Николая Дмитриевича. Меня все в России знают, знают, что я не могу кривить душой и идти против совести. А поэтому, поверьте мне, что опыт, хватка, боль за Россию помогут Егорову сыграть главенствующую роль в становлении Кубани на более высокий уровень.

У государства нет государственной политики защиты безопасности человека. Поэтому Россия нуждается в профессионалах. Таких, как Николай Егоров. Если бы я не считал Егорова государственным человеком, я бы в Краснодар не приехал.

Но эти, наверняка от души идущие, слова известного депутата и генерала не дошли до сердец кубанских избирателей.

Как ни жиль, но на фигуре Егорова, судя по всему, окончательно решено было ставить точку.

Нет, не простили труженики края Егорову топтания на месте и с недоверием отнеслись к высказанной им тогда «смелой» антипрезидентской позиции.

Ведь все хорошо помнили, какой была Кубань несколько лет назад: наполненной отборным зерном житницей и курортной жемчужиной всей страны. Гости края искренне радовались и удивлялись изобилию фруктов, овощей, рыбы, мяса и молока на кубанских рынках. И все это было по вполне доступным ценам. Кубань всегда славилась гостеприимством и хлебосольством.

Но тогда не было того изобилия, не было и тех цен. Засилье иностранных товаров и продовольствия давило своего, кубанского производителя, энергетический кризис заставлял все выше и выше задирать цены, чтобы покрыть собственные расходы. Разгул преступности, коррумпированность власти и лоббирование интересов поставщиков иностранщины толкали народ и производителей в нищету.

За последние пять лет край сменил пятерых руководителей. Руководителей, назначенных Москвой, которые в тот или иной период были удобны ей, а не жителям Кубани.

Но теперь они впервые имели возможность сами сделать свой выбор.

Вполне правомерно сегодня, пусть вослед ушедшему из жизни Егорову, задать вопрос: были ли у него резервы, а скорее реальные силы, чтобы действительно поднять Кубань?

4

1992 год стал для России годом экономических реформ, переходом к рынку, к легитимной частной собственности. Решающее слово в выборе стратегии экономической политики оказалось за Президентом Российской Федерации Б. Н. Ельциным. В конце 1991 года для выхода страны из кризиса им был выбран путь «шоковой терапии». На первый план выдвигалась задача достижения макроэкономической стабилизации, т. е. равновесия между платежеспособным спросом (предприятий и населения) и товарным предложением. Для этого намечалось единовременное размораживание всех цен и освобождение доходов, проведение жесткой бюджетной и денежно — кредитной политики, приватизация государственной собственности.

Главным архитектором шоковой терапии стал 35–летний экономист, внук знаменитого советского писателя Егор Гайдар. Он был назначен вице — премьером нового правительства, которое возглавил сам президент.

Авторитет Б. Н. Ельцина в это время был так высок, что Верховный Совет республики предоставил ему дополнительные полномочия на время проведения болезненных реформ.

Сформированное в ноябре 1991 года правительство России впервые за всю историю России состояло главным образом из молодых экономистов, приверженцев рыночной экономики. Это была команда единомышленников, руководимая

Е. Гайдаром: А. Шохин, А. Чубайс, П. Авен, А. Нечаев. Вместе с Гайдаром взяли они на себя ответственность за проведение радикальных преобразований в экономике, за осуществление «прыжка» в рынок.

Председатель правительства России Виктор Степанович Черномырдин, с которым у Егорова были весьма близкие отношения, заявлял тогда, что в ближайшие 5–7 лет необходимо увеличить социальные расходы как минимум на треть и довести их долю в валовом внутреннем продукте до 18 процентов.

Мол, с учетом повышения эффективности использования выделенных средств реальное финансирование социальной сферы должно увеличиться практически вдвое. Правильнее и справедливее надо было дать людям возможность хорошо зарабатывать, кормить себя и свои семьи. Субсидии же малообеспеченным, сказал премьер, следует предоставлять на сугубо адресной, индивидуальной основе. Тогда, считал он, даже с учетом довольно скромных финансовых ресурсов удастся поправить их материальное положение.

Жизненно необходима была реформа самого социального сектора. Речь шла прежде всего о перестройке системы социальной защиты и пенсионного обеспечения, принятии масштабных мер по недопущению массовой безработицы и созданию рабочих мест, внедрению государственных минимальных социальных стандартов, совершенствованию институтов социального партнерства и многом другом. Все эти задачи в ту пору решала государственная комиссия, в составе которой работало немало депутатов. Первые рабочие материалы были уже подготовлены, а сама программа реформ социального сектора должна быть представлена к 1 октября 1996 года.

Егорова странным образом связывали весьма тесные и довольно близкие отношения с Черномырдиным, так что даже неискушенные политики замечали этот тесный рабочий контакт. Но связь эта простиралась значительно дальше: Егоров в окружении премьер — министра был близок к нему в бытовых и семейных кругах.

И все же Николай Дмитриевич, по крайней мере, на первых порах, вслед за курсом Черномырдина, и даже подражая ему, вершил экономическую политику на Кубани.

Мне пришлось воочию и по архивным документам проследить участие Егорова в дальнейшем социально — экономическом развитии Краснодарского края.

Скажем, всего за два дня до выборов главы администрации края Николай Дмитриевич побывал в Крымском и Анапском районах.

— Выборы уже близки, я, конечно, волнуюсь, как, наверное, и все кандидаты, — признавался он в беседе с избирателями, — но по — прежнему уверен: было бы неправильно не предложить свои знания, свой опыт для возрождения Кубани.