Георг Гегель - Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

• Название: Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1929

Собрание сочинений в 14 томах. Издательство социально-экономической литературы (Соцэкгиз)

Год: 1929-1959

---

увидеть, что в то время как другие инструменты могут быть

исследованы и оценены иным способом, чем посредством выполнения

той работы, для которой они предназначены, исследование познания

возможно только в процессе познания и рассмотреть так

называемый инструмент знания значит не что иное, как познавать его.

Но желать познавать до того, как познаем, так же несуразно, как

28

мудрое намерение того схоластика, который хотел научиться плавать

прежде, чем броситься в воду.

Рейнгольд, понявший путаницу, которою страдает такое

предприятие, предложил во избежание этого затруднения предварительно

начать гипотетическим и проблематическим философствованием и

неизвестно каким образом продолжать так философствовать до тех пор,

пока не окажется, что достигнута первоистина. При ближайшем

рассмотрении этот путь сводится к обычному методу, а именно к анализу

эмпирической основы или предварительного допущения, которому

придана форм«, определения. Нельзя не признать правильным, что

обычный ход исследования, основанный на предпосылках и временных

допущениях, гипотетичен и проблематичен, но это правильное

понимание не меняет природы метода, а лишь сразу обнаруживает его

недостаточность.

§11.

Потребность в философии можно ближе определить следующим

образом: дух, который, в качестве чувствующего и созерцающего, имеет

своим предметом чувственное, в качестве обладающего воображением —

образы, в качестве воли—цели и т. д., в противоположность этим

формам своего существования и своим предметам или просто в отличие

от них, доставляет удовлетворение также своей высшей внутренней

сущности, мышлению, и делает последнее своим предметом. Таким

образом он приходите самому себе в глубочайшем смысле этого слова, ибо

его принцип, его чистую, лишенную примесей, самость составляет

мышление. Но, делая это свое дело, мышление запутывается в

противоречиях, т. е. теряет себя в неподвижной нетожественности мысли и,

таким образом, не доходит до самого себя, а, наоборот, остается в плену

у своей противоположности. Высшая потребность духа обращается

против этого результата мышления, остающегося лишь рассудочным,

и эта высшая потребность основана на том, что мышление не отрекается

от себя, а остается верным себе также и в этой сознательной утрате

своего у–себя–бытия, «дабы оно превозмогло и победило», в самом

себе осуществляет разрешение своих собственных противоречий.

Примечание. Уразумение того, что диалектика составляет

природу самого мышления, что в качестве рассудка оно должно

впадать в отрицание самого себя, в противоречие, — уразумение

этого составляет одну из главных сторон логики. Мышление,

потеряв надежду своими собственными силами разрешить про-

29

тиворечие, в которое оно само себя поставило, возвращается к

тем разрешениям и успокоениям, которые дух получил в других

своих формах. Мышление приэтом, однако, вовсе не должно

было бы впасть в мизологию, образчик которой уже имел перед собой

Платон; оно не должно было бы относиться полемически к самому

себе, как это делает так называемое непосредственное знание,

утверждающее, что оно есть единственная форма сознания истины.

§ 12.

Возникшая из вышеуказанной потребности философия имеет

своим исходным пунктом опыт, непосредственное и рассуждающее

сознание. Возбужденное опытом, как некиим раздражителем,

мышление ведет себя в дальнейшем так, что поднимается выше естественного,

чувственного и рассуждающего сознания, поднимается в свою

собственную, чистую, лишенную примесей стихию и ставит себя, таким

образом, сначала в отчужденное, отрицательное отношение к этому

своему исходному пункту. Оно сначала находит свое удовлетворение

в себе, в идее всеобщей сущности этих явлений; эта идея (абсолют,

бог) может быть более или менее абстрактной. Опытные науки, со своей

стороны, далее служат стимулом к преодолению той формы, в которой

богатство их содержания предлагается в качестве лишь

непосредственного и преднайденного, поставленного друг возле друга и, значит,

вообще случайного многообразия, и к возведению этого содержания

в необходимость. Этот стимул вырывает мышление из указанной

всеобщности и лишь в себе испытываемого удовлетворения и заставляет

его вступить на путь развития из самого себя. Это развитие есть,

с одной стороны, лишь воспринимание содержания и его предлагаемых

определений, с другой стороны, вместе с тем, оно сообщает этому

содержанию идущую в направлении, указанном в начале мышления,

свободную форму развития мысли, определяемой лишь

необходимостью самого предмета.

Примечание. Об отношении в сознании между

непосредственностью и опосредствованием нам придется говорить ниже особо и

более подробно. Здесь мы должны лишь предварительно обратить

внимание на то, что, хотя эти два момента выступают как различные

друг от друга, все же ни один из них не может отсутствовать, и они

находятся друг с другом в неразрывной связи. — Так, например, знание

о боге, как и вообще о всем сверхчувственном, представляет собою по

80

существу своему возвышение над чувственным ощущением или

созерцанием; оно представляет собою поэтому отрицательное отношение

к этому своему исходному пункту, но в этом же отрицательном

отношении заключается и опосредствование. Ибо опосредствование

есть некое начало и переход к некоему второму, так что это второе

имеется лишь постольку, поскольку к нему пришли от другого по

отношению к нему. Но знание о боге от этого не становится менее

самостоятельным в отношении эмпирической стороны, и, даже больше

того: именно посредством этого отрицания и восхождения оно и

сообщает себе свою самостоятельность. — Если опосредствование

превращать в обусловленность и односторонне подчеркивать ее, то

можно сказать, что философия обязана своим первым возникновением

опыту (апостериорному), но этим, собственно говоря, не много

сказано, ибо на самом деле мышление есть по существу своему

отрицание непосредственно данного. Точно так же можно сказать, что

процесс еды обязан своим возникновением пищевым продуктам, ибо

без них мы не могли бы есть. Еда, разумеется, в этом отношении

оказывается неблагодарной, ибо она есть поглощение того, чему она

обязана своим собственным существованием. В этом смысле

мышление не в меньшей степени неблагодарно.

Но подлинная, рефлектированная внутрь себя и поэтому

опосредствованная внутри себя непосредственность мышления

(априорное) есть всеобщность, его у–себя–бытие вообще; в ней мышление

удовлетворено внутри себя и постольку ему присуще равнодушие

к обособлению, а вместе с тем также и равнодушие к своему

развитию. Подобно этому и религия, все равно, будет ли она более

или менее развита, достигает ли она высоты научного сознания

или остается на ступени наивной веры и сердца, обладает

одинаково интенсивным характером, доставляет одинаковое

удовлетворение и блаженство. Если мышление останавливается на всеобщности

идей, как это необходимо происходит в первых философских

учениях (например, в бытии элеатской школы, в гераклитовском

становлении и т. п.), то его справедливо упрекают в формализме.

Может случиться, что и в более развитом философском учении

формулируются лишь абстрактные учения и определения, например,

что в абсолюте все едино, тожество субъективного и объективного,

и при рассмотрении особенного лишь повторяются эти положения.

Относительно первой абстрактной всеобщности мышления правильно

и основательно сказать, что философия обязана своим развитием

опыту. Эмпирические науки, с одной стороны, не останавливаются на

восприятии единичных явлений, а, идя навстречу философии, при

помощи мысли обрабатывают материал: отыскивая всеобщие определения,

роды и законы, они подготовляют, таким образом, содержание

особенного к возможности включения его в философию. С другой стороны,

они понуждают само мышление перейти к этим конкретным

определениям. Воспринимая их содержание и снимая еще свойственную

ему форму непосредственности и данного, мышление есть, вместе с тем,

развитие мышления из самого себя. Будучи, таким образом,