Сергей Бурмистров - Брахман и история.Историко-философские концепции современной веданты

• Название: Брахман и история.Историко-философские концепции современной веданты
• Автор: Сергей Бурмистров
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2006

Книга посвящена исследованию историко-философских учений, развиваемых современными представителями адвайта-веданты – наиболее влиятельной философской доктрины сегодняшней Индии. На примере историко-философских концепций Сарвепалли Радхакришнана и Сурендранатха Дасгупты – крупнейших в ХХ веке историков индийской философии – исследуется понимание связи Брахмана и мира в современной веданте, интерпретация процесса развития культуры (и философской мысли в частности) как проявления творческой силы Брахмана, неоведантистское учение о культуре и интеркультурной коммуникации.

Для философов, культурологов, востоковедов и всех, кто интересуется историей мировой философской мысли.

---

Иными словами, историческая реальность – это инобытие реальности религиозной. История сущностно сакральна, а все профанное в ней есть лишь эпифеномен, нечто случайное и несущественное. Человеческое существо неустанно стремится к богу, независимо от того, чем оно является – проводником воли божьей на земле или душой, отделенной от бога непроницаемой (но подлежащей разрушению) стеной майи, и воплощением этого стремления и является история.

§2. Историко-философская реальность в концепциях С. Радхакришнана и С. Дасгупты.

С вопросом о механизмах и способах осуществления исторического процесса тесно связан и вопрос об историко-философской реальности, под которой в данном случае следует понимать всю совокупность методов философского исследования и его результатов в их исторической динамике, обусловленной как внешними по отношению к философии факторами, такими, как социальная структура, в которую включен тот или иной мыслитель, экономическая организация общества, политические процессы и события и т. п., причем все это важно не само по себе, а в зависимости от того места, которое занимает в социальной, экономической и политической структуре общества данный философ и которое обусловливает в значительной степени точку зрения его по различным научным вопросам, и от целей, которые он себе ставит (при этом и сами цели зависят от убеждений и места в социуме данного философа).

Вопрос об историко-философской реальности распадается на ряд более мелких и частных вопросов: в чем отличие философии от всех других форм духовной деятельности? Когда возникает философия? Что является движущей силой развития философии? Все эти вопросы ставят перед собой и Радхакришнан, и Дасгупта.

Философия существует в обществе одновременно со многими другими формами человеческой деятельности, имеющими весьма различные задачи и удовлетворяющими различные потребности человека, и несомненно, что она неизбежно влияет на эти формы, равно как и внефилософские сферы культуры оказывают влияние на ее. «Взятые в один и тот же исторический момент, различные формы общественного сознания содержательно и логически неэквивалентны. Философия… в этой одновременности существования образует такой пласт общественного сознания, который сориентирован не столько на то, что есть, сколько на то, что должно быть»[287]. Философия, можно сказать, строит идеальный образ общества, человека и т. д., предписывая (неформально, разумеется) всем внефилософским сферам духовной деятельности человечества принимать этот образ и по мере возможностей воплощать его в жизнь.

Для Радхакришнана, повторим, главным, если не единственным действующим лицом истории был человек как проводник воли божьей. По этой причине и духовная деятельность человека, полагал Радхакришнан, вся целиком продиктована богом. В особенности это касается ведических ариев, изначально свободно общавшихся с богами и изначально же ощущавших наличие чего-то единого во всех богах – того, что делает их богами, то есть Брахмана, бога как такового. Знаменательно, что изложение индийской философии Радхакришнан начинает с тех времен, когда философии в нашем, «западноевропейском» понимании этого термина еще не было, и с тех текстов, которые обычно относят к религиозным, а не к философским – с Ригведы и ее эпохи, то есть с тех времен, когда, используя современную научную терминологию, жизнь общества идеологически регулировалась мифом.

Миф, сколь бы неправдоподобным ни было его содержание, всегда принимается носителем мифологического сознания за полную истину, являясь вместе с тем чем-то исключительным и отделенным от обыденного мира невидимой, но очень точно определявшейся сознанием аксиологической границей – как мир сакральный от мира профанного. От мифа, собственно, и не требуется правдоподобие в смысле соответствия содержания его реально наблюдаемым, объективным фактам, не зависящим от психологических установок и стереотипов мышления субъекта, ибо миф выражает не наблюдаемое, а скорее ощущаемое в качестве истинного. Миф выражает элементы данной культуры, отличающие ее от всех других культур и обусловливающие ее специфику, из чего видно, что именно культурная специфика оказывается в условиях мифологического сознания фактором, позволяющим культуре существовать, а следовательно, и обеспечивающим существование человека как абонента культуры.

С этой точки зрения становится понятной позиция Радхакришнана. Культура для него есть результат воздействия бога на не проясненное до того и покрытое майей сознание, которое, собственно, и сознанием становится только после того (и в результате того), что это воздействие осуществлено, а философия, являясь базисом, сердцем культуры, выступает как способ деятельности по раскрытию божественной истины, облечению ее в слова и пропаганде ее среди народных масс.

В первую очередь, повторим еще раз, все сказанное касается индийской философии, ибо именно в Индии божественное откровение достигло наибольшей глубины, полноты и точности. Западная философия в этом отстает от индийской, ибо подвержена значительно большему влиянию разного рода материалистических и утилитаристских концепций, порожденных омраченным майей сознанием и уводящих человека от знания подлинной реальности.

Отметим тот факт, что Радхакришнан (как и Дасгупта) воспринимал всю индийскую философию и всю философию Запада как единые, внутренне непротиворечивые феномены. «Эти историки не задаются основным вопросом, можно ли рассматривать вообще всю “индийскую философию” от ведийской эпохи до эпохи комментаторов в качестве единого культурного феномена. Рассматривать же ее в таком качестве можно только в том случае, если изучать материал памятников с позиции того, о чем говорится в них с точки зрения их “всеобщего” (космологического, моралистического и т. д.) содержания, полностью абстрагируясь от исследования того, какие задачи в них ставились и решались. Поэтому аккумулятивный подход допустимо охарактеризовать как докритический (в кантовском смысле слова), выражающий интерес лишь к объектам познания при игнорировании самого субъекта познавательной деятельности»[288].

Это, несомненно, правильно. Однако надо учитывать и те цели, которыми руководствовались сами Радхакришнан и Дасгупта, и те представления о сущности истории, о сущности бытия вообще, которые владели их сознанием и направляли их научную работу. Поскольку история была, в конечном итоге, творением бога (особенно четко это выражено у Радхакришнана), а бог по определению неизменен, то конкретные исторические формы реализации Высшей Истины имели для этих философов весьма относительную ценность. «Субъект познавательной деятельности» везде и всегда одинаков. Это Атман, стремящийся к единению с Брахманом и, естественно, предпринимающий для этого определенные действия. Но важны при этом не сами действия во всей их определенности, а тот, кто их совершает, и та цель, для достижения которой он совершаются, а цель и деятель неизменны, поэтому неизменными (во всех существенных, субстанциальных свойствах) остаются и способы обретения единства Атмана и Брахмана. Таким образом, субъект познавательной деятельности, по нашему мнению, не игнорируется: он просто признается константным, а по этой причине на передний план в исследовании выходят способы и формы его взаимодействия с объектами, которые, будучи результатом деятельности майи, множественны и изменчивы.

В этом отношении историко-философское учение Радхакришнана, подобно его историософскому учению, оказывается близко к учению об историко-философском процессе, выдвинутому Гегелем. Поскольку разум, дух является в его системе первоначалом, причем первоначалом единственным и дающим жизнь всему сущему, поскольку история есть форма существования и развертывания духа, обогащения его содержанием, постольку и «вся философия есть саморазвертывание одного Духа, который движим стремлением к единственной истине»[289]. Для Гегеля, следовательно, существует только одна форма философии – философия идеалистическая, утверждающая вторичность материи по отношению к духу и ее несубстанциальность. А поскольку истина одна, то все философы, сколь бы различными ни казались на первый взгляд их учения, всегда говорят об одном и том же – о духе. Для Гегеля характерно убеждение, «что ни одна система в истории философии не опровергается, что каждая из них существует с необходимостью, а все системы вместе, представленные своими ключевыми принципами, образуют одну глобальную систему мировой философии, своего рода систему систем»[290].

Специфика гегелевского взгляда на историко-философский процесс состоит в представлении о его динамичности, то есть о развитии философского мышления от ранних и примитивных форм к формам все более и более совершенным. Дух эволюционирует в своих проявлениях в материальном мире, обогащается содержанием, бытие движется от простого к сложному, а значит, изменяется.