Юрий Григорян - Эволюция человечества. Книга 2. Эволюционный путь человечества. Через войны и кризисы к интеграции

• Название: Эволюция человечества. Книга 2. Эволюционный путь человечества. Через войны и кризисы к интеграции
• Автор: Юрий Григорян
• Жанр: Философия

Теории истории Гегеля, а также Маркса имели слабости и недостатки, обусловленные прежде всего ограниченностью знания тех времен. Необходимо развивать теорию, базируясь на достижениях современной науки. В данной книге эволюция человечества рассматривается на основании общих предпосылок и закономерностей развития, выявленных в естественных науках. Их применение к системе человечества позволили лучше понять прошлую историю, современные общественные проблемы и тенденцию последующей эволюции.

---

В главе «Природный фактор роста» книги первой «Системные принципы развития» были высказаны предположения о природе роста сформировавшихся объектов, сущностей. Они нужны для понимания непрестанных эволюционных процессов на Земле. Предполагалось, что, во-первых, если возникли условия для образования данного качества, то они же будут способствовать возникновению других объектов того же качества. А, во-вторых, что более эффективно, сформировавшаяся новая структура значительно облегчает возможность порождения однородных объектов путем редупликации и распространения. Как, например, зародыш кристалла обеспечивает дендритный рост. Если качественный переход зависит от «необходимой случайности», то после образования структуры ее воспроизводство зависит только от наличия потребных веществ, элементов, что, как правило, бывает присуще породившей его среде.

Для определенности момента качественного перехода философы вводили понятие «мера». Лишь при достижении этой меры происходит переход к новому качеству. Это понятие правомерно, когда рассматривается процесс воспроизводства организма на основе зародыша (или кристалла на базе матрицы). В этом случае все необходимые моменты преобразований содержатся в структуре зародыша. «Мера» вполне приемлема и для фазовых переходов второго рода (типа превращения тетрагональной решетки кристалла в кубическую). Физик Л. Ландау показал, что при таких переходах метастабильные состояния не возникают.

Действительно, следует отметить, что в организме (надо полагать и во всех природных объектах) непрестанно происходят неисчислимое количество (в организме миллиарды, триллионы раз каждую секунду) подобных преобразований (изоморфные переходы, по типу фазовых переходов второго рода, но и распады и восстановления подсистем).

Поскольку при этом основная структура системы сохраняется, то воспроизводство подсистем обеспечивается содержанием системы в целом. Сопряжено изменившейся системой по отношению к повторным частным преобразованиям можно принять также окружающую среду, если она содержит необходимые для этого условия. В частности, многократно при низких температурах вода превращается в лед, поскольку в водоемах находятся требуемые для этого инородные вещества.

Но, имея в виду метастабильное состояние при новообразованиях, «меру» не определить, пока «случайно» не возникнет интеграция. Лишь после многократного воспроизводства нового качества «мера» в сопряжено развитой среде может приобрести устойчивую величину.

СЛУЧАЙНОЕ И НЕОБХОДИМОЕ

С этими понятиями мы встречаемся почти в любом философском трактате. У Гегеля: «реальная необходимость содержит случайность не только в себе, случайность также становится в ней» (2, с.198) – в чем сказывается и действительная взаимообусловленность понятий и их причастность развертывающейся абсолютной идее. В плоскости абстрактных рассуждений шли длительные споры между теми, кто признает лишь необходимость всех явлений (попросту ограничены наши знания), и теми, кто находит все происходящее случайным, поскольку данное конкретное событие есть результат бесконечной совокупности воздействий, или случайность правит миром. К тому же принципу можно отнести объяснение случайности, как момента пересечения причинно-следственных рядов, при котором фактически абсолютизируется необходимость, а случайное ставится в зависимость от него, как следствие пересечения. Как правило, философы, устремившись к предельной абстракции, впадают в крайности либо онтологизации, когда они всецело исключают субъективность в познании, а в понятиях видят абсолютную объективность, каким якобы есть мир на самом деле, либо субъективизации, когда все знание безраздельно привязывается к субъекту.

Более глубокий подход Гегеля, и вслед за ним Энгельса, указывает на «основание», как определяющий принцип оценки этих понятий. «Случайное имеет некоторое основание, ибо оно случайно, но точно так же и не имеет основания, ибо оно случайно» (2, с.191). Энгельс отмечает, что эти противоположности, «если их рассматривать раздельно, превращаются друг в друга. И тогда должны прийти на помощь «основания» (3, с.185).

Физики, без какого-либо обращения к категориям философов, тем более к казуистике их толкований, издавна определили флуктуации в системах фазового перехода как проявление случайности. Им незачем было знать о значении «основания» по Гегелю. Поскольку изучалось фазовое состояние вещества, то отклонения параметров от характерных средних значений должны были возникнуть вследствие своеобразных внешних влияний, то есть по иному, не относящему к данной системе, основанию. Поэтому флуктуации, обеспечивающие фазовый переход, оцениваются как случайные явления, с необходимостью присущие любой системе. Основание такой необходимости лежит в многообразии природных явлений, подвергающих своему воздействию все реальные объекты.

Но это только одна сторона отношения случайное – необходимое, сторона осуществленного развития, где наличествуют и сформировавшиеся структуры с проявлением их закономерностей и суммативные системы со многими степенями свободы их элементов. Сам акт перехода в новое качество показывает существенную сторону перехода случайного в необходимое, что скрыто в проявлении сформировавшейся целостной системы.

Определение случайного в суммативной системе возможно через основание системы, или в противопоставлении внешней необходимости, вызвавшей объединение гомогенных объектов в данном месте и времени. Случайное подчинено иному основанию, иной необходимости, отчего по данному основанию оно случайно. Но, обеспечив единение системы во взаимосвязи, оно становится фактором структурирования новой целостности. Тем самым обретает цену необходимости. Основанием для целостной системы становится уже не внешняя, а внутренняя необходимость, обусловленная случайностью. «Но эта необходимость в то же время относительна. – А именно, она имеет предпосылку (Voraussetzung), с которой она начинает, свой исходный пункт она имеет в случайном» (2, с.196).

Более плодотворным является рассмотрение целостного объекта как исторически сформировавшейся многоуровневой системы. Хотя и в данном случае мы также абстрагируемся от многих случайностей, но от случайностей внешних, «безразличных» к существованию данного объекта; их отсеивание не влияет на активность и функционирование. В целостном объекте мы видим не только системную иерархию, но и те вовлеченные элементы среды, чья случайность по отношению к системам обеспечивает необходимость функционирования их подсистем. Имея в виду тот факт, что действие системы базируется на активации всей иерархии подсистем, что проявление активности последних осуществляется путем их распада (частичного) и восстановления, что этот процесс требует тех же предпосылок, что и имевший в прошлом акт развития, а значит и наличие «случайного», то объект, или общая система, должна содержать и поставлять подсистемам эту необходимую случайность. Фактически функционирование есть повторение истории последовательного многоуровневого наслоения интеграций, следовательно, случайное внешней среды должно содержаться как необходимое во внутренней среде объекта в целом, оставаясь случайным внешним для каждой подсистемы. Такова внеклеточная среда для клеток целостного организма. Но и для сопряжено-развитой среды таковыми являются особенные примеси, обеспечивающие повторные фазовые переходы веществ.

Поскольку случайное в суммативной системе обязано иному основанию, то оно никоим образом не подчинено системе и может представлять собой самые разные качества и количества. Переход к целостности осуществляется при метастабильном состоянии, что приводит к чрезмерно широкому охвату активированных элементов и к возможному образованию различных ядер нуклеации, а значит и многообразных случайностей. Последующая история повторного воспроизводства очистит объект от ненужных, и сохранит лишь необходимые случайности. Это в первую очередь затронет древние подсистемы и их среду.

Из вышесказанного подчеркну самое главное, то, что понадобится при рассмотрении истории обществ, а именно: случайное, способствующее организации общества, позже может выступать как необходимое для ее существования в новом состоянии. Соответственно вектор активности общества приобретает направленность, обусловленную воспроизводством этой необходимости.

ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Понятия «возможность» и «действительность» не лучшим образом подходят для определения процесса новообразований. В гегелевской философии они выступали как существенные характеристики становления, «для себя» развертывания «в себе» содержащего сущего. «… Возможность как простое в-себе-бытие есть нечто непосредственное, лишь нечто сущее вообще». «Реальная действительность теперь равным образом имеет возможность непосредственно в самой себе» (2, с.193). Но если все становящееся содержится в начале становления, то процесс во времени теряет смысл, развертывание может быть сугубо логическим.