Владислав Уруков - Общее учение о векселе

• Название: Общее учение о векселе
• Автор: Владислав Уруков
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7205-1217-0

В издании обосновано учение о векселе исходя из дуалистического понимания векселя, теоретические положения и выводы подкреплены материалами правоприменительной, судебной и судебно-арбитражной практики по векселям.

Рассчитано на аспирантов, юристов-практиков, преподавателей и студентов юридических и экономических ВУЗов.

---

Таким образом, в российской цивилистике доминирует теория предпочтения волеизъявлению воле, и, как правило, вопросы соотношения воли и волеизъявления не связываются с интересами требований нормального гражданского оборота. Разлад между волей и волеизъявлением рассматривается только как одно из условий недействительности сделок. Между тем опыт правоприменения зарубежных стран и потребности экономического оборота требуют «исцеления» от такого разлада путем создания в гражданском законе различных правовых конструкций (на некоторых мы остановимся ниже). Российское гражданское право содержит нормы, которые отдают предпочтение воле, а также нормы, в которых, наоборот, имеет место обратное: отдается предпочтение волеизъявлению. В отдельных случаях законодатель использует и третий принцип: предпочтение воли или волеизъявления в интересах стабильности имущественного оборота.

Далее рассмотрим группу норм ГК РФ, в которых наблюдается приоритет воли. При этом имеется причинно-следственная связь воли и волеизъявления, т. е. волеизъявление является следствием воли. Воля является доминирующим в части элемента сделки (договора) либо другого гражданского правоотношения. Воля предопределяет волеизъявление. Воля выбирает способ волеизъявления свободно или в рамках, начертанных гражданским законом (словесный и письменный, простой или нотариальный, конклюдентными действиями и т. п.). Воздействие на волеизъявление в рамках гражданского закона наблюдаем тогда, когда законодатель в интересах экономического или имущественного оборота вводит определенные ограничения. Эти ограничения могут быть связаны, например, с защитой слабой обороны гражданского правоотношения, и только на основании закона. Как утверждает Ю. Павел: «мы не можем заключить соглашение ни в нарушение закона, ни в нарушение добрых нравов»[223].

Так, на формирование воли влияют предписания нормы ст.10 ГК РФ, согласно которым не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с целью причинить вред другому лицу, злоупотребление правом в иных формах, а также не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребления доминирующим положением на рынке.

Определение истинной воли большого труда не составляет, поскольку воля только та, что воплотилась в слове, действиях (бездействиях). Если же в воле нет пороков, предусмотренных в ГК РФ (к примеру, ст. 170 ГК РФ (мнимая и притворная сделка)), 171 ГК РФ (сделка, совершенная несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет), 175 ГК РФ (сделка, совершенная несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет), 176 ГК РФ (сделка, совершенная гражданином, ограниченным судом в дееспособности), 177 ГК РФ (сделка, совершенная гражданином не способным понимать значение своих действий или руководить ими), то такая воля является свободной. В гражданском кодексе описана норма о воле, которая, формально являясь свободной, не является таковой вследствие воздействия отрицательных обстоятельств (факторов) различного характера, поскольку она искажена или изменяет волеобразование. Это, на наш взгляд, связано с тем, что физиологические процессы, влияющие на формирование воли, нарушены. Например, таковыми являются случаи, предусмотренные ст. 178 ГК РФ (сделка, совершенная под влиянием обмана), 179 ГК РФ (сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, стечения тяжелых обстоятельств и т. д.). Думается, в последнем случае речь может идти не о пороке воли, а о воле, сформированной несвободно, т. е. в связи с нарушением нормального хода волеобразования. В данном случае на волеобразование сильное воздействие оказывают физиологические факторы, которые формируют несвободную волю, или происходит замена действительной воли на другую, которая не согласуется с мотивом и мотивацией действительной воли. Следовательно, и мотив и мотивация не являются категориями, чуждыми гражданскому праву. Наоборот, их роль в определенных случаях для оценки воли имеет предопределяющее значение. (Если не было мотива, не должна была возникнуть и воля). Следовательно, здесь можно говорить не о пороке воли (не в связи с нарушением физиологических процессов и (или) их неформированием ввиду различных причин (болезнь, психическое состояние, которое не дает возможность контролировать свои действия и т. д.)), а об искажении воли, т. е. процесс формирования воли идет в нормальном русле, но на момент формирования воли она искажается под влиянием различных факторов (обмана, угрозы, заблуждения и т. д.). К примеру, у покупателя сформировалась воля отказа от покупки конкретного автомобиля, но под воздействием угроз со стороны продавца он заключает сделку купли-продажи указанного автомобиля. Следовательно, свободная воля в праве – это воля, совпадающая с выработанной внутри человека волей и истинной (действительной) волей, изъявленной внешне таким образом, что она стала узнаваема.

Принцип предпочтения волеизъявления характерен для договорных отношений. Это связано, как было отмечено, с правилами ст. 431 ГК РФ, в которой при толковании договора предписывается выяснить буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом, т. е. требуется установить волеизъявление в первую очередь. Если же волеизъявление не позволяет определить содержание договора, должна быть установлена общая воля сторон с учетом цели договора.

Следующий принцип, который заложен в Гражданском кодексе, – «предпочтение воли или волеизъявления зависит от предпочтения интересов гражданского оборота «. Так, Гражданский закон (ст. 175–177 ГК) в отдельных случаях предпочитает волеизъявление – воле, поскольку предоставляет возможность другой стороне, во-первых, оспорить в суде отсутствие порока воли или исцеление таким образом порока; во-вторых, первоначально по внешнему изъявлению другой стороны была заключена сделка, и эта сделка считается действительной, пока судом не будет констатирована ее недействительность. Это обстоятельство положительно влияет на гражданский оборот (нельзя же при заключении какой-либо гражданско-правовой сделки каждый раз убеждаться в ограничении дееспособности контрагента; каково состояние здоровья, каков возраст; отдает ли отчет своим действиям и т. д. и т. п., т. е. все это является негативным процессом в гражданском обороте, в конечном итоге отрицательно влияющим на оборотоспособность объектов гражданского права). Следовательно, действует презумпция – «волеизъявление соответствует внутренней (действительной) воле контрагента».

Другой случай. Закон, отдает предпочтение воле, а не волеизъявлениею. Это происходит тогда, когда волеизъявление имеет какие-либо пороки или волеизъявление не позволяет судить достаточно уверенно о воле контрагента. Это наглядно можно проиллюстрировать нормой ст. 174 ГК РФ, которая гласит: «Если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором либо полномочия органа юридического лица – его учредительными документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законе либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях».

Здесь предпочтение отдается воле лица, вступающего в гражданские правоотношения, как правило, в интересах третьих лиц. Есть ли такие ограничения на совершение сделки или нет, контрагенту трудно узнать только по волеизъявлению. В ином случае он вступает, к примеру, в договорные отношения, ориентируясь только на волю контрагента, утверждающего, что для него не существуют какие-либо ограничения полномочий на совершение сделки.

Следует заметить, что в российском гражданском праве, в отличие от наиболее развитых национальных правовых систем, например, германской, отсутствуют специальные нормы соотношения воли и волеизъявления.

В Германском гражданском уложении, в отличие от российского гражданского кодекса, достаточное внимание уделено волеизъявлению, которому посвящен целый раздел (раздел 2, § 116–144)[224]. Более того, в ГГУ § 133 предписывает: при толковании волеизъявления следовать действительной воле, не придерживаясь буквального смысла выражений (Курсив авт.). Как указывают специалисты немецкого права, «…эта формулировка направлена против использования юридических ловушек, попыток обмануть контрагента»[225].

Значение правильного толкования сделки (гражданско-правового договора) для гражданского оборота осознавалось и Редакционной комиссией Проекта Гражданского уложения. Согласно Проекту была предусмотрена гл. VI «Толкование сделок». Остается только сожалеть, что при разработке Гражданского кодекса РФ не был использован опыт Проекта Гражданского уложения. Глава VI Проекта содержала правила, которые могли бы снять многие вопросы и споры, возникающие при толковании договора. За основу при составлении гл. VI были взяты нормы Французского гражданского кодекса, Германского гражданского уложения, Австралийского гражданского уложения, Итальянского гражданского кодекса и других наиболее развитых гражданских законов. Так, в Проекте при толковании сделок предусматривалось следующее: