Аркадий Белинков - Юрий Тынянов

• Название: Юрий Тынянов
• Автор: Аркадий Белинков
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Критика
• Год: 1965

Книга посвящена творчеству одного из крупнейших советских писателей — Ю. Н. Тынянова, автора широко известных романов и рассказов «Кюхля», «Смерть Вазир-Мухтара», «Пушкин», «Подпоручик Киже» и др. Читатель книги ознакомится с глубокими суждениями о русском и западном историческом романе, о связях исторического романа с литературой на современную тему.

Автор сосредоточивает пристальное внимание на материалах, используемых Тыняновым, и подчеркивает строгую документальность творчества писателя. Так, в частности, роман «Кюхля» построен на неизвестных ранее документах секретных архивов, личной переписке поэта и мемуарных источниках. В романе о Грибоедове «Смерть Вазир-Мухтара» Тынянов вводит читателя в самые сложные дипломатические и придворные интриги, в обстоятельства трагической гибели Грибоедова.

Первое издание книги было с большим интересом встречено читателем и получило высокую оценку в прессе.

---

Автобиографический набросок Пушкина прочтен Тыняновым правильно. Романист не следует слепо за пушкинским текстом, а взвешивает его. Главным становится сохранение истинных соотношений частей «Программы».

Членение на части в романе соответствует членению «Автобиографии»: первая часть — «Детство» — охватывает два первых куска, пять остальных — вторая часть — «Лицей». Развитие и соотношение тем в тыняновском романе подобно развитию и соотношению тем «Программы». Главные пушкинские темы — семья, лицей, литература — развиваются Тыняновым в соотношениях, характерных для «Автобиографии». У Тынянова первая часть заканчивается так же, как вторая часть у Пушкина, — отъездом в Петербург для поступления к иезуитам или в лицей. Семья и история Пушкиных и Аннибалов в первой части занимают абсолютно господствующее положение. Это совершенно точно соответствует тексту Пушкина. Тема семьи в «Программе» постепенно убывает, замещенная лицеем. Упоминание о Василии Львовиче, которым начинается третий кусок «Программы», связано главным образом с литературой, «Арзамасом» («Дядя Василий Львович. — Дмитриев. Дашков. Блудов») и отчасти с делами семейными («Ан. Ник» — Анна Николаевна Ворожейкина, Аннушка — внебрачная жена Василия Львовича). Тема лицея в «Программе» нарастает, в нее вплетается литературная тема, она обрывается недописанным словом «Сти» — стихи. Темы «Программы», их развитие и соотношения Тынянов повторяет строго за Пушкиным.

Перенаселенность и подавляющая другие темы семья в незаконченном романе возникли именно потому, что в соотношениях тем Тынянов строго следовал за Пушкиным. Но результат Тынянова оказался неожиданным и с пушкинским не сошелся. Ни перенаселенности, ни подавляющей другие темы семьи у Пушкина нет. Это произошло потому, что «Программа» закончена. Произведение Пушкина, о незаконченности которого (в числе других автобиографических записей) говорит он сам («Несколько раз принимался я за ежедневные записки, и всегда отступался из лености…» [200]), производит впечатление законченного, потому что оно замкнуто. Замкнутость эта специфически жанровая. Жанр — автобиография с традиционным членением на детство, отрочество и юность. Иллюзию законченности создают специфические свойства трилогии. Роман же Тынянова не о детстве, отрочестве и юности, а о всей жизни героя. Детство, отрочество и юность только три первых периода жизни Пушкина, три первые части романа Тынянова. Незаконченность романа явственна, ощущение законченности может наступить только со смертью героя. Перенаселенность же вызвана тем, что в незаконченное произведение, то есть в часть целого, были перенесены соотношения тем композиционно законченного, целого произведения. Смерти героя в романе нет, и роман остается раскрытым. Возникающий с исходной точки — рождения героя, — роман вбирает в себя все большее количество людей и событий. Он расширяется, распахивается.

Роман начинается в маленькой темной комнате, в которой стоит зыбка с младенцем, и кончается широко распахнувшимся перед поэтом миром.

Вся первая часть — это дом, семья, ребенок в семье. Круг нарочито сужен, радиус восприятий короток, интерьер и пейзаж плотно обступают ребенка. В дом коллежского регистратора Скворцова на Немецкой улице у Елохова лишь изредка проникают звуки шумной истории начала века. Частые переезды из дома в дом, из Москвы в Петербург, из Петербурга в Москву использованы только для создания атмосферы «временного житья», неустроенности и неустойчивости быта. Мир от переездов не расширяется, ребенок переносится в другой дом или в другой город вместе с обступившей его семьей, отцовскими фраками, дядюшкиными фразами, туалетами матери и гостями. Выходы из времени повествования связаны лишь с описанием событий прошлого Пушкиных и Аннибалов. Но первая часть романа заканчивается отъездом мальчика из отчего дома в Петербург.

И с первых же страниц в роман вплетаются две темы — взаимоотношений с властью и литературной борьбы. Темы проходят как внутренние эпиграфы, коротко и значительно: они выделены, подчеркнуты и тревожны. Обе темы станут главными в романе. Пока они идут параллельно и независимо друг от друга, но впоследствии стянутся вместе. Первая тема связана с царем, вторая с Карамзиным. Сделано это так.

Нянька Арина прогуливает барчука по Измайловскому полку и поет ему песню, «как поют только няньки и дикари, — о всех предметах, попадавшихся навстречу»:

«Ай-ай, какой дяденька генерал едут. Да, батюшка. Сами маленькие, а мундирчики голубенькие, а порточки у их белые, и звоночком позванивает и уздечку подергивает».

«Дяденька генерал», гневно дергая поводья, повернул коня и чуть не наехал на Арину с барчуком.

«Он смотрел в упор на няньку серыми бешеными глазами и тяжело дышал на морозе…

— Шапку, — сказал он хрипло и взмахнул маленькой рукой.

Тут еще генералы, одетые не в пример богаче, наехали.

— Пади!

— На колени!

— Картуз! Дура!

Тут только Арина повалилась на колени и сдернула картуз с барчука.

Маленький генерал посмотрел на курчавую льняную голову ребенка. Он засмеялся отрывисто и внезапно. Все проехали.

Ребенок смотрел им вслед, подражая конскому скоку».

Источники, которыми пользуется Тынянов, — П. В. Анненков и Пушкин. Анненков рассказывает об этом так. «…Юсупов сад связывается с анекдотом из жизни Пушкина, когда он был еще годовалым ребенком. Няня его встретилась на прогулке с государем Павлом Петровичем и не успела снять шапочку или картуз с дитяти. Государь подошел к няне, разбранил ее за нерасторопность и сам снял картуз с ребенка, что и заставило говорить Пушкина впоследствии, что сношения его со двором начались еще при императоре Павле»[201]. Анненков ссылается на Пушкина как на источник и так же, как Пушкин, выделяет тему взаимоотношений с властью. «Сношения с двором» начались весьма драматично, долгие годы были тяжелыми и кончились гибелью.

Вересаев считает эту историю сомнительной и специально оговаривает. «Пушкин родился в Москве и до 1811 г. его возили оттуда только в подмосковное с. Захарово, а император Павел со дня рождения Пушкина в Москве не был (П. А. Ефремов. Соч. Пушкина, т. V, изд. Суворина, 1903, стр. 553). Ефремов прав, не имеется сведений, чтобы Павел был в Москве после рождения Пушкина… Высказывается предположение, что дело происходило в петербургском Юсуповском саду»[202].

Но Тынянову важно уже в самом начале романа ввести эту тревожную тему, и он, пренебрегая возможной сомнительностью источника, переносит действие в Петербург и вводит мотивировку: «Семейный корабль снялся с московского Елохова быстро и неожиданно: во флигельке стала протекать крыша, а съезжать было некуда. Марья Алексеевна собралась к себе в Петербург…» В романе тема взаимоотношений с властью формулируется сразу же после истории с Павлом, и формулируется совершенно недвусмысленно: «Первая встреча моего сына с сувереном, — сказал он (Сергей Львович. — А.Б.) с поклоном и развел руками». Фраза произнесена с иронией человеком, изображенным в романе иронически. Источник иронии — в пушкинском воспоминании об этой встрече: «Видел я трех царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку…»[203] Ироническая формулировка темы, взятая из иронически интонированного источника и поданная через иронического персонажа, связана с тыняновской концепцией Павла — гротеском и пониманием его судьбы и исторической роли как трагикомически нелепых. Но в пушкинском письме сказано о трех царях, и следом за упоминанием о Павле тема взаимоотношений с властью развита: «…первый велел снять с меня картуз… второй меня не жаловал; третий хоть и упек меня в камер-пажи под старость лет, но променять его на четвертого не желаю; от добра добра не ищут. Посмотрим, как-то наш Сашка будет ладить с порфирородным своим тезкой: с моим тезкой я не ладил. Не дай бог ему идти по моим следам, писать стихи да ссориться с царями! В стихах он отца не перещеголяет, а плетью обуха не перешибет»[204]. Письмо Пушкина было не только источником эпизода, но и одной из генеральных тем романа. Взаимоотношения с властью, поэт и общество — важнейшая тема самого Пушкина.

Тема литературной борьбы начинается сразу, в первой же группе эпизодов, и ввод Пушкина в роман связан с посещением дома Карамзиным. Карамзин дается подробно — с портретом, стихами, значением для русской литературы и ролью в судьбе будущего поэта. Литературная борьба с самого начала связывается преимущественно с Карамзиным. Вводится литература в роман вместе с историей, как история. История превращается в быт, литературная борьба в доме Пушкиных — это быт. Возникновение сентиментализма описано таким же образом, что и чаепитие под липой. Стиль — сентиментализм — осмысливается как категория исторического процесса, но обязательно через реальность быта. Связанность стиля с историей и производность искусства, его историческая функциональность подчеркнуты.