Пётр Столпянский - Старый Петербург: Адмиралтейский остров: Сад трудящихся

• Название: Старый Петербург: Адмиралтейский остров: Сад трудящихся
• Автор: Пётр Столпянский
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1923

Петр Николаевич Столпянский (1872-1938) - историк, краевед, библиограф, сотрудник Русского музея и Публичной библиотеки, член ряда научно-исторических обществ, один из первых выдающихся краеведов Петербурга, который стал незаменим для коллег-историков, искусствоведов, филологов, специализировавшихся на других темах, но нуждавшихся в справках по истории Петербурга. Учился в Петербургском технологическом институте. Участвовал в работе революционных студенческих кружков. С 1912 по 1918 год П.Н.Столпянский работал в Русском музее библиотекарем и библиографом. Сотрудничал в журналах «Старые годы», «Русский библиофил», «Зодчий» и др. После Октябрьской революции водил экскурсии, выступал с лекциями, публиковался в периодических изданиях. Исследователь создал уникальную картотеку по истории Санкт-Петербурга, состоявшую из порядка полумиллиона карточек. Ее в 1930 году он передал в Публичную библиотеку. Каждая из работ исследователя пестрит множеством ссылок на источники, которые вошли в его картотеку.

Все повествование соткано из сотен важных и занимательных фактов, почерпнутых из документов, мемуаров современников, сообщений иностранцев, старых газет, из градостроительных чертежей и планов. В качестве объекта исследования в данном случае выбран район Адмиралтейства и прилегающих к нему улиц. Автор рассказывает, как строился этот будущий центр военно-морской мощи Российской империи, как проводились ирригационные работы, какие возникали в дальнейшем проекты развития морского ведомства. Рассмотрены история застройки берега вдоль реки Мойки, легенда о зарождении Невского проспекта. Автор вплетает в свое повествование массу деталей, оживляющих городскую историю: где появился первый кабак, как продавали пиво и вино в XVIII в., чем торговали на морском рынке. Рассказывается о наиболее старых и замечательных зданиях Адмиралтейского острова: деревянном Зимнем дворце, домах Чичерина, Неймана, Лобанова-Ростовского и др., о книжной торговле Плюшара и работе Вольной типографии, о строительстве Исаакиевского собора и зарождении в России литографского искусства.

Примечание к электронной версии книги: в тексте исправлено несколько очевидных ошибок наборщика текста, все сколь либо сомнительные места оставлены в соответствии с оригинальным текстом. В оригинальном тексте пропущена расстановка большого количество сносок, текст которых тем не менее присутствует. PDF оригинала можно взять в НЭБ: http://нэб.рф/catalog/005289_000028_E1A11984-719D-47F6-B10F-628722269D8C/viewer/

---

«Монумент Петр Великий украшение городу великое сделал, и я уже третий раз, как объезжаю его и не могу еще наудовольствоваться. Ездил нарочно на Васильевский остров смотреть оттудова — совершенно хорошо».

Через 11 дней — 26 декабря[127] — князь снова возвращается к памятнику: «статую же Петра Великого, как ни выйду со двора, все объезжаю и её я любуюсь: великое украшение сделано городу и по самой истине можно сказать достаточно её видеть такую пречудесную вещь».

В 1812 году, во время нашествия Наполеона на Россию, когда опасность вторжения врагов грозила и Петербургу, император Александр I предположил увезти статую Петра Великого на север, вполне справедливо боясь, что Наполеон захочет украсить Фальконетовским произведением свой излюбленный Париж. На перевозку статуи статс-секретарю Молчанову было отпущено несколько тысяч рублей, и уже были сделаны приготовления по устройству специальной баржи, на которой предполагалось увезти монумент.

И в это время с ближайшим другом и доверенным лицом императора Александра с князем А. Н. Голицыным добивается свидания какой-то житель Петербурга майор Батурин и рассказывает, что его, майора, уже несколько ночей подряд преследует один и тот же сон: майор видит себя на Сенатской площади, Петр Великий съезжает со скалы и мчится чрез Исаакиевский мост на Васильевский остров, затем на Петербургскую сторону и въезжает на двор Каменностровского дворца. Гулко звучат медные копыта на пустом дворе. На этот шум выходит император, и происходит следующий диалог между прапрадедом и внуком:

«— Молодой человек, до чего ты довел мою Россию?— спрашивает будто статуя Петра Александра I, — но зачем же ты тревожишь меня... Знай, пока я стою на своей скале, Петербург неприступен.

Сказав эти слова, всадник поворачивает и уезжает на свою скалу...»

Князь А. Н. Голицын сообщил об этом случае императору, и будто бы последовало распоряжение оставить статую в Петербурге.

Конечно, это анекдот, но очень характерный для Петербурга — статуя Фальконета является чем-то вроде ангела хранителя для Северной Пальмиры.

Около памятника был учрежден особый воинский пост, нечто вроде того, как у памятника Александровской колонны, но у последней дежурили дворцовые гренадеры, у Петра I простые солдаты; этот пост продержался до 1866 года, когда его по каким-то причинам «упразднили» — памятник из военного ведомства перешел к городскому самоуправлению[128], а в 1874 году уже не военное начальство обидело памятник, а сама дума—она распорядилась, в виду того, что памятник был заключен в Александровский сад, перенести окружавшие памятник четыре канделябра на Казанскую площадь[129].

С памятником Петра Великого неразрывными цепями связано событие 14 (27) декабря 1825 года.

Около «медного Петра»—вспоминаем эпитет, данный памятнику Некрасовым — ранним морозным утром собрался с распущенными знаменами в полном составе Московский полк, он встал тылом к памятнику, на левом фланге полка поместилось несколько рот лейб-гвардии гренадеров, на правом фланге, опять таки в полном составе, гвардейский экипаж... На Сенатской площади, у медного Петра, собрались те части петербургского гарнизона, которые, поддавшись увещеваниям декабристов, отказались от присяги вступавшему тогда на престол Николаю I. А против них, на той же самой площади, в течение целого дня стягивался «верноподданнический» гарнизон...

Стало темнеть, когда раздалось первое царское слово, первая его речь к своим верноподданным... Это слово, как вообще все царские слова, было жестокое, злое слово. Царь скомандовал своим частям, своей артиллерии: «Пли!!»

И на расстоянии не более 50 шагов в небольшую кучку людей понеслась картечь. ...Вынести такой убийственный огонь не было никакой возможности, восставшие бросились врассыпную... «Бунт декабристов» — бунт, как приказано было звать это первое вооруженное восстание — был подавлен.

И русский царь, подозвав к себе петербургского полицмейстера, вторично в тот день, в кровавое 27-е (14) декабря, отдал свое второе царское приказание.

— Убрать эту нечисть, — распорядился царь, указывая на кругом валявшиеся трупы, на бьющихся в судорогах раненых, на потоки пролившейся, еще дымящейся, теплой крови...

Полиция распорядилась...

По Неве, против Академии Наук, были пробиты во льду лунки такой величины, что в них с трудом можно было протолкнуть тело... и к этим лункам подвозились и подносились лежавшие на площадях, набережных, улицах; полиция не обращала внимания — ранен или убит: сдирала одежду, обшаривала карманы и протискивала в лунку... К утру все было убрано, привезли свежего снега, закидали следы крови...

И засверкала своим белоснежным покровом Сенатская (пли Петровская — по другому наименованию) площадь вокруг медного Петра... а когда весною ледоколы стали на этом месте выбирать лед, то вместе с кабанами льда они вытаскивали примерзшие руки, ноги, а иногда и целый труп — полиции пришлось отвести другое место для выборки льда.

И Сенатская, и Петровская, и Исаакиевская, и Адмиралтейская площади исчезли в начале 70-х годов, а произошло это исчезновение следующим образом:

В конце июня, начале июля 1872 г. в петербургских газетах появилась заметка подобного содержания[130]: «Вскоре будет приступлено к устройству сквера на Петровской площади. Сквер будет занимать все пространство в четвероугольнике, примыкающем к Неве и упирающемся противоположною стороною в Исаакиевский собор. Памятник Петра Великого таким образом окажется в средине сквера».

Такая небольшая, чисто хроникерская заметка сменилась довольно подробным разъяснением, напечатанным в специальном журнале «Зодчий»[131].

«Одной из крупных петербургских новостей по строительской части составляет устройство сада на Адмиралтейской и Петровской площадях. Нет сомнения, что сад послужит важным украшением столицы, а главное — доставит жителям удобное место для прогулок и в санитарном отношении принесет немалую пользу. В настоящее время устройство сада составляет уже предмет решенный, и это подтверждается тем, что наднях приступлено к ограждению того пространства, которое занимается садом, — следовательно, в весьма недалеком времени петербургским жителям предстоит случай воспользоваться этим садом. Проект устройства этого сада высочайше одобрен в общих чертах. Нам случилось видеть этот проект, и при беглом рассмотрении его мы заметили, что сад разбивается весьма изящно, причем обращено внимание и на удобства гуляющих. Сад будет украшен павильонами и фонтанами с большими бассейнами и займет пространство, составляющее площадь до 17,000 кв. сажен; он сольется с аллеями Адмиралтейского бульвара, идущими по Адмиралтейской и Петровской площадям. Со стороны Дворцовой площади границу сада составит продолжение линии наружного барьера бульвара от Дворцового моста к домам. Затем от Невского проспекта, вдоль домов, выходящих на Адмиралтейскую площадь, вдоль зданий Синода и Сената до Английской набережной — предположены проезды в 16 сажень ширины, а от Английской набережной перед монументом Петра I для соединения с предполагаемою набережною позади здания Адмиралтейства, шириною в 12 саж. Среднюю, широкую аллею бульвара к стороне Сената предполагается обратить в шоссейную дорогу и устроить шоссированный переезд через бульвар от угла Дворцовой площади к углу здания Адмиралтейства, а среднюю аллею того же бульвара вдоль главного фасада здания Адмиралтейства и против Зимнего дворца приспособить для верховой езды. Сад будет перерезан водосточными трубами и освещен газом, а у памятника Петру I будут поставлены изящные газовые канделябры. Проект сада составлен императорским российским обществом садоводства, которое примет участие в исполнении работ по устройству сада, главное же заведывание садом останется на городской строительной комиссии, так как устройство сада будет исполнено на городские суммы. Нужно надеяться, что общество садоводства, в среде которого так много опытных специалистов, поможет городскому управлению в изящном и практическом устройстве сада».

Мысль об устройстве сада появилась в связи с торжеством двухсотлетия со дня рождения Петра Великого, в честь этого двухсотлетия и было решено превратить площадь в сад[132]. Работы начались 3 июля 1872 года[133], а торжественное открытие сада в высочайшем присутствии было 8 июля 1874 года[134], т.-е. устройство сада затянулось на целые два года. Считаем уместным привести текстуально описание открытия сада, и в этом описании выясняются некоторые черточки церемониала «старого доброго времени», как любили прежде выражаться. Царя притягивали и к таким мелочным явлениям, как открытие сада, и здесь он должен был фигурировать как действующее лицо, — так думали популяризировать идею самодержавия. Вот это описание, как оно было помещено на столбцах официоза того времени: