Семен Кирсанов - Лирические произведения

• Название: Лирические произведения
• Автор: Семен Кирсанов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1974

В первый том собрания сочинений старейшего советского поэта С. И. Кирсанова вошли его лирические произведения — стихотворения и поэмы, — написанные в 1923–1972 годах.

Том состоит из стихотворных циклов и поэм, которые расположены в хронологическом порядке.

Для настоящего издания автор заново просмотрел тексты своих произведений.

Тому предпослана вступительная статья о поэзии Семена Кирсанова, написанная литературоведом И. Гринбергом.

---

ДОМА

Дома стоят, как люди, —
                                         разные.
Одни хлопочут перед садом.
Другие —
                 брошенные, праздные —
молчат — им ничего не надо.

Одни —
             дымят из труб обугленных,
а в дождь готовы перепиться.
Другие —
              как старухи буклями —
свисают серой черепицей.

И есть дома
                    с душою запертой,
и есть с душонкою прожженной,
и есть распахнутые
                                 запросто,
и есть дома-молодожены.

И есть дома —
                      одни остались им
викторианские боскеты;
стоят вдвоем они
                                 до старости
и держат белые букеты.

А есть еще
                     дома бездомные,
с отчаяньем в высоких окнах;
пустуют
             комнаты огромные,
как руки старых безработных.

Дома живут,
                      дома стареются,
каминным сердцем пламенеют,
дома грустят,
                      дома надеются,
дома робеют и не смеют.

А то им вместе
                        слиться хочется
и шумно выйти на дорогу,
сходя с ума
                   от одиночества,
хотят раскрыться и не могут,

И кисеею
                  закрываются,
прикрыв глаза после обеда…
А люди
            на траве валяются,
припав щекой к велосипедам.

НА ТРАВЕ

Маргаритки росли в траве
рукоделием на канве;
после дождичка в четверг
спал я в Лондоне на траве.

Тучи двигались в синеве
на восток, может быть, к Неве;
так я думал, глазами вверх
лежа в Лондоне на траве.

Шпили множились в голове,
как Вестминстера дубль W;
в Девятнадцатый плыл я век,
лежа в Лондоне на траве.

В гости к царствующей вдове,
к деревянным столам таверн
путь держал я, глазами вверх
лежа в Лондоне на траве.

Но сквозь окна в сплошной листве
приплывал я опять к Москве,
к тишине подмосковных рек,
лежа в Лондоне на траве.

К золотой, в небесах, главе,
к недописанной там главе
я приплыл, не поднявши век,
лежа в Лондоне на траве.

В ЛОНДОНЕ

1

Был Лондон,
                 был и есть.
Теперь я в это верю,
раз я имею честь
гулять
           по Рассел-скверу.
Был Лондон,
                      был и есть.
И я в нем тоже «мистер»,
и есть
             и Ист и Вест,
Ист-Энд есть
                         и Вестминстер.

А вдалеке,
                 в Москве,
у церковки румяной,
казалось —
                   Рассел-сквер
лишь место из романа,
лишь лист из БСЭ
с парламентом,
                           с туманом…
Так, Лондон есть?
                             — Yes, сэр,
он здесь, и без обмана.

Он здесь —
                    огромный центр
компаний и колоний,
он — «Таймс»
                          с колонкой цен,
он — Нельсон на колонне,
он — город королев,
где мирные,
                   как пони
единорог и лев
приставлены
                         к короне.

Он — город часовых
в давнопрошедших позах,
подстриженной травы,
живых головок
                          Грёза,
ораторов в садах,
седеющих спортсменов
и стрелок,
              что всегда
дрожат на «переменно».

Он — всем известный вид
из книжки
               «Принц и нищий»,
он — магазин,
                        где твид
из клетчатой шерсти́щи,
он — город деловой,
он — котелок и зонтик.
Он — Лондон.
                         У него
нет никаких экзотик.

2

Да, Лондон был и есть
при Тауэре,
                   при Темзе,
хотя не перечесть
к нему моих претензий,
что он,
              как человек,
застрявший в прошлом веке,
его Двадцатый век
похож
       на Fin de Siécle.

И Лондон погружен
в себя же,
                  то есть в Лондон,
и в ресторане он,
как проповедь, преподан
о том,
           как надо сесть,
как пудинг есть,
                          как по́ридж…
Да, Лондон был и есть.
Его не переспоришь.

Есть фирмы —
                  …Сын и Ко,
камины в каждом доме,
и равнодушье ко
всему на свете,
                            кроме
столицы островной,
где правят
                     англичане,
к которой остальной
весь мир —
                  лишь примечанье.

И чинный клерк
                              сей мир
просматривает мельком;
мир набран,
                        как пунктир,
петитом самым мелким.
А Нил?
           А Кипр?
                            А Крит?
И это вроде мир же!
Нет,
         он ему закрыт
столбцами сводок биржи.

3

А все же
              Лондон есть
прекрасный и воскресный;
он как театр
                    без мест,
но с уличным оркестром.
И в кружку
                  горсть монет
мне было бросить лестно,
притом,
            что нищих нет
в сословьях королевства.

Рабочий класс,
                            ты где?
Бастуешь, или терпишь,
или про черный день
на сердце
                порох теплишь?
Но ты
          в раю надежд,
в саду старинной песни,
в рассрочку
                    твой коттедж,
есть пенсия, есть пенсы,
есть, наконец, трава,
чтоб отдохнуть на славу.
Но где
               твои права?
А Лондон —
                       твой по праву.

4

Да, Лондон был и есть,
каким в прошедший век был,
и захотелось сесть
в вагон,
                идущий в Мегби,
по шпалам сквозь туман
пробраться
                  незнакомцем
в тот Диккенса роман,
что так и не закончен.

Не плохо
               и с толпой
спуститься в Антерграунд, —
там
       каменной трубой
к тебе стихи нагрянут…
Но чтобы сверху
                              вниз
узнать его серьезно —
понадобится
                       жизнь
подробная,
                    как проза.

Да, приоткрыть бы дверь
в уединенный домик,
где жизнь
              уже теперь
не диккенсовский томик,
да и не те сверчки…
Но и узнать
                 не просто,
как чувствует толчки
подземные
                  сей остров.

5

Да, Лондон был и есть,
и, несомненно,
                           будет.
И про него Гефест,
конечно,
                не забудет.
Но должен он учесть
шарообразность света,
что, кроме этих мест,
вокруг него —
                          планета;

что общей
                     этот шар
окутан атмосферой,
что если где пожар,
то всюду
             пахнет серой,
и если гром,
                         то весь
он сотрясает воздух,
а жить нам —
                     только здесь,
а не на дальних звездах.

И должен он понять,
помалости трезвея,
что мир —
               не экспонат
Британского музея.
Об этом факте весть
ему принесть — я волен.
А тем,
           что Лондон есть, —
гуд морнинг,
                   я доволен.

БУДУЩИМ ЛЮДЯМ