Всеволод Вихнович - Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

• Название: Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)
• Автор: Всеволод Вихнович
• Издательство: Академия исследования культуры
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-903931-66-8

Книга известного петербургского ученого В.Л. Вихновича посвящена жизни и трудам последнего иудейского царя Ирода Великого (73-4 гг. до н.э.), имя которого в связи с упоминанием в евангельском предании казалось бы неразрывно связано с негативной характеристикой: «царь-злодей». Реальная же судьба исторического царя Ирода поистине уникальна. При его правлении Иудейское царство достигло вершин иудейско-еврейской государственности, превзойдя библейские царства Давида и Соломона. В результате искусного правления Ироду удалось невозможное — соединить несоединимое: оставаясь иудеем, для внешнего мира он стал римским аристократом, имеющим право носить почетное имя Юлий — родовое имя Цезаря и Октавиана Августа; будучи покровителем и финансовым спонсором всех сторон эллинистической культуры, он был выбран почетным пожизненным судьёй Олимпийских игр… Если учесть, что основой европейской цивилизации является греческая мудрость, римский порядок и иудейский религиозный дух, то царь иудейский Ирод может считаться первым Европейцем,органически соединившим все три составляющие этих культур.

Это издание будет интересно не только ученым, занимающимся историей и идеологией Древнего мира, но и самому широкому кругу читателей. Автор предлагает задуматься над соблазном абсолютной власти, над природой религиозных и политических конфликтов в Израиле рубежа эр, над условиями, в которых возникало христианство, над универсальностью и актуальностью различных моделей развития общества.

---

Убежденность в коварстве Антипатра укрепилось после получения Иродом письма от своих римских друзей, в котором сообщалось, что по наущению и на деньги Антипатра распространяются ложные слухи о высказываниях обучающихся в Риме его сыновей от жены Мариамны II (Архелая 17 лет и Филиппа 14 лет) с открытыми обвинениями отца в жестоком убийстве братьев и других преступлениях. Причём это сопровождалось лицемерными письмами самого Антипатра Ироду с призывами простить братьев за эти высказывания, которые он же сам и инспирировал. Как пишет Иосиф Флавий, как это ни странно, за все семь месяцев пребывания в Риме до Антипатра не дошло никаких известий о происходящем в Иерусалиме. Иосиф объясняет это тем, что был установлен строгий надзор за путями сообщения, а также общей ненавистью к Антипатру. Однако, по мнению ряда исследователей, дело в том, что пребывание Антипатра в Риме была значительно короче. Во всяком случае, Антипатр написал отцу, что после благосклонного приема у императора он возвращается в Иудею. В свою очередь, Ирод, скрывая свой гнев, поддержал его намерение, не сообщая о смерти Фероры и дав в легкой форме ему понять о конфликте с матерью, который обещал уладить по приезде Антипатра. По всей вероятности, настаивая на быстром возвращении сына, Ирод явно опасался, что, оставаясь в Риме, он может начать интриги против отца.

Это письмо Антипатр получил уже находясь в Киликии (Малая Азия), узнав по дороге в городе Таренте обеспокоившее его сообщение о смерти Фероры. Некоторые друзья стали отговаривать его от возвращения в Иудею, но он понадеялся при личном свидании с отцом рассеять все подозрения и направился в Кесарию. Но там он с беспокойством и изумлением узнает, что его никто не встречает. В то время как Антипатр спешит в Иерусалим, Ирод, готовясь к разбирательству обвинений против Антипатра, встретился с находившимся в Иерусалиме новым наместником провинции Сирии Квинтилием Варом и пригласил его быть главным арбитром в этом деле. Прибыв в царский дворец Иерусалима, Антипатр в царском одеянии пытается со свитой пройти к отцу, но стража пропускает только его одного, задержав его спутников. В тронном зале он видит отца и наместника Вара, но при попытке обнять отца тот гневно отталкивает его и упрекает в убийстве братьев и в замысле убить его. В заключение Ирод сообщает, что завтра состоится над ним суд. Однако надо отдать должное Антипатру: узнав от матери и жены (дочери Антигона, последнего царя Хасмонейской династии, свергнутого Иродом в 37 году до н.э.) обо всем случившемся, он стал готовиться к защите на суде.

На следующий день в тронном зале состоялось заседание суда, радикально отличавшееся от суда в Берите, осудившего сыновей Мариамны. На этот раз на нём присутствовал не только обвиняемый Антипатр, но наряду с родственниками и придворными царя, сторонники Антипатра, а также в качестве свидетелей все давшие против него показания. Среди последних были служанки матери обвиняемого, у одной из которых была обнаружена записка от матери, которую она в свое время пыталась передать сыну — «Твоему отцу известно всё. Поэтому не являйся к нему, пока не сможешь рассчитывать на поддержку Цезаря». Председательствовал на суде Вар, которого просили вынести вердикт.

Ход суда, переданный, видимо, на основании записок Николая, представлен в сочинениях Иосифа Флавия, особенно в «Иудейской войне» (ИВ. С. 99–103) с кинематографической точностью, причём все выступления приведены в форме прямой речи. Первым обратился к царю Антипатр, который попросил, упав ниц перед царем, дать ему возможность оправдаться.

Ответная речь Ирода была глубоко эмоциональна, полна скорби и очень походила на монологи короля Лира. «Он стал жаловаться на то, что у него такие дети, от которых он страдал раньше, теперь ему на старости лет пришлось убедиться в столь ужасной гнусности Антипатра». Описав все свои старания по воспитанию и благополучию своих детей, он горько жаловался на их неблагодарность. Однако теперь он осознаёт особую вину именно Антипатра, обвиняет его в гибели сыновей Мариамны. «Ведь всё то, что постановил в отношении их он сам, он постановил исключительно на основании донесений и сообщений его (Антипатра). Теперь братья считаются вполне оправданными, так как он сам навлёк на себя подозрения на отцеубийство». После этих слов Ирод заплакал от волнения и попросил продолжить обвинения своего друга Николая.

Затем слово для оправданий было предоставлено Антипатру. Надо сказать, что его речь была составлена весьма искусно. Он приводил множество примеров верности и благодарности отцу. Касаясь своего поведения в Риме, он ссылался на милостивое отношение к нему Цезаря, которого также трудно обмануть, как «самого Господа Бога». Он решительно отрицал все обвинения против себя, полученные посредством признаний под пытками, и даже сказал, что готов сам подвергнуться такому жестокому испытанию. Во время своей он речи обливался слезами и даже царапал себе лицо. Его выступление тронуло сердца присутствующих, и даже сам Ирод заколебался.

Однако выступивший после него Николай как настоящий философ строго аргументированно опроверг оправдания и утверждения Антипатра. В конце выступления Николай объявил Антипатра ответственным за все совершенные в царстве преступления, и в первую очередь за убийство братьев, доказав, что они погибли только вследствие его клеветы. Далее он обвинил Антипатра в гнусных интригах против других вероятных наследников. Говоря о Фероре, он едва мог сдержать себя: «Подумать только, что именно его Антипатр чуть было не превратил в братоубийцу» (ИВ. С. 101–102).

По завершении речи Николая в ответ на предложение Вара опровергнуть доводы Николая, обвиняемый не нашёл ничего лучше, как призвать Господа Бога явить чудо и доказать его невиновность. После нескольких повторных обращений высказать возражения Николаю, римлянин приказал принести яд и, чтобы проверить его действие, приказал дать его приговорённому к смерти преступнику. Выпивший это вещество преступник упал замертво. После этого Вар удалился и наследующий день составил подробный отчет о суде, после чего покинул Иерусалим. В свою очередь Ирод приказал арестовать Антипатра и отправил Августу послов с описанием постигшей его очередной семейной трагедии.

Уже после возвращения Вара в Рим стало известно о заговоре Антипатра против сестры царя Саломеи. Подкупленная им иудейская рабыня супруги Августа Ливии Акмэ прислала в Иудею царю копии писем Саломеи к императрице, «содержавшие самые резкие оскорбления и самые яростные обвинения по адресу Ирода». На самом деле эти письма были по заданию Антипатра сфабрикованы самой Акмэ и посланы царю. Однако у посланца была перехвачена и записка, непосредственно Акмэ к Антипатру: «Согласно твоему желанию, я послала твоему отцу те самые письма с сопроводительной запиской.

Я уверена, что по прочтении их он не пощадит своей сестры. Когда будет все кончено, прошу не забыть о своем обещании» (ИВ. С. 102).

Когда Ирод прочитал это письмо, ему пришло на ум, что вполне возможно, письменные свидетельства против Александра также были поддельными. Как пишет Иосиф Флавий, он пришёл в ужас от мысли, что мог казнить сестру на основании интриг Антипатра. Это всё также было донесено Августу.

После этого Ирод составил новое завещание, где имя Антипатра было заменено учившимся в Риме сыном Ирода от самаритянки Малфаки, которого звали Антипа И. Более того, он обошел оклеветанных Антипатром Архелая и Филиппа. Императору Августу Ирод завещал 1000 талантов, его супруге, придворным и вольноотпущенникам — 500 талантов. Щедро одарил он в завещании также деньгами и землями своих детей и внуков. Сестру Саломею за её верность ему он наградил особенно щедро.

Ироду было уже 70 лет, всё случившееся за последние годы потрясло его душевно и физически. Он очень страдал от болезней, от которых не мог излечиться, но сильная воля сохраняла его деятельный дух. Именно тогда произошел очередной конфликт с экстремистскими противниками всего направления его царствования, хотя с умеренными кругами фарисеев, которых представляли законоучители Гиллель и Шаммай, и даже с ессеями Ирод умел ладить.

Иосиф Флавий так излагает ход событий. Всё началось с того, что разнесся слух о немощи царя, и два популярных проповедника экстремистского толка Иуда и Матфий в 4 году до н.э. подбили группу своих сторонников уничтожить изображение золотого орла, помещённое по распоряжению Ирода над воротами, ведущими к Храму. Они утверждали, что демонстрация изображений запрещена законом, во всяком случае, в Храме. Злополучное изображение было уничтожено, прежде чем посланный царем воинский отряд напал на толпу и арестовал Иуду и Матфия и также сорок их учеников, остальные разбежались. Как полагает ряд исследователей, точная причина протеста не ясна. Несомненно, что все изображения человеческие были запрещены по иудейскому закону даже в нерелигиозном контексте, как свидетельствуют ранее описанные эпизоды с трофеями в театре в Иерусалиме. Но, хотя человеческие изображения избегались, чисто декоративные фигуры животных разрешались даже в религиозном контексте. Они использовались в Храме Соломона, а также как украшения его трона, во дворце хасмонейского царя Гиркана I и также во дворце сына Ирода — Ирода Антипы в Галилее. Не отмечено протестов против использования Иродом и монет птолемеевского типа с изображением орла. Возможно, правда, храмовый орел имел некоторое обидное значение — может быть, просто как легионная эмблема, символ римской мощи, и таким образом мог оскорблять национальное чувство иудеев. Однако после недавнего ухудшения отношений с Августом, поставившего под угрозу сам трон Ирода, о примирении и снисхождении в отношении всего, что имело антиримскую направленность, не могло быть и речи{247}.