Всеволод Вихнович - Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

• Название: Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)
• Автор: Всеволод Вихнович
• Издательство: Академия исследования культуры
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-903931-66-8

Книга известного петербургского ученого В.Л. Вихновича посвящена жизни и трудам последнего иудейского царя Ирода Великого (73-4 гг. до н.э.), имя которого в связи с упоминанием в евангельском предании казалось бы неразрывно связано с негативной характеристикой: «царь-злодей». Реальная же судьба исторического царя Ирода поистине уникальна. При его правлении Иудейское царство достигло вершин иудейско-еврейской государственности, превзойдя библейские царства Давида и Соломона. В результате искусного правления Ироду удалось невозможное — соединить несоединимое: оставаясь иудеем, для внешнего мира он стал римским аристократом, имеющим право носить почетное имя Юлий — родовое имя Цезаря и Октавиана Августа; будучи покровителем и финансовым спонсором всех сторон эллинистической культуры, он был выбран почетным пожизненным судьёй Олимпийских игр… Если учесть, что основой европейской цивилизации является греческая мудрость, римский порядок и иудейский религиозный дух, то царь иудейский Ирод может считаться первым Европейцем,органически соединившим все три составляющие этих культур.

Это издание будет интересно не только ученым, занимающимся историей и идеологией Древнего мира, но и самому широкому кругу читателей. Автор предлагает задуматься над соблазном абсолютной власти, над природой религиозных и политических конфликтов в Израиле рубежа эр, над условиями, в которых возникало христианство, над универсальностью и актуальностью различных моделей развития общества.

---

В.Л. Вихнович ЦАРЬ ИРОД ВЕЛИКИЙ Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

«Избиение младенцев — это всё, что большинство людей когда-либо слышали об Ироде Великом, а о живучести легенды свидетельствует количество европейских произведений искусства, которые посвящены этой теме <…> …Ясно, что это не подлинная история, а миф или народное сказание, мрачное свидетельство воздействия на воображение современников наводящей ужас личности этого человека… <…> В мире I веке до н.э. было трудно, если ты не видный римлянин или парфянин — так сказать, видная фигура западной великой державы или её восточного соперника, — достичь высокого положения. За возможным исключением Клеопатры, Ирод приблизился к нему в большей степени, нежели какой-либо другой неримлянин или непарфянин его времени. Во всяком случае, он был фигурой, возвышавшейся практически над всеми современниками в силу своих многосторонних талантов. Внутри римского космополиса он превратил Иудею в большое, пользующееся благами мира, процветающее царство. И, если, несмотря ни на что, он оказался неспособным сохранить Иудею и иудаизм от грядущих массовых бедствий, то они будут наблюдаться долгое время после его смерти, он же приложил все свои блестящие способности и сделал всё, чтобы предотвратить их».

М. Грант. Ирод Великий.

«Всё, что может дать правительство: развитие природных ресурсов, помощь во время голода и других бедствий и прежде всего — внутреннюю и внешнюю безопасность страны, — было дано Иродом Иудее. С разбоями было покончено, и была установлена строгая, систематическая охрана границ от бродячих народностей пустыни, что в этих местах являлось трудной задачей. Всё это побудило римское правительство подчинить Ироду и ещё более отдалённые области… С тех пор его владычество простиралось, как мы уже напоминали, на всю трансиорданскую землю до Дамаска и гор Хермона; насколько нам известно, после этого значительного расширения его владений во всей этой области больше не оставалось ни одного вольного города и ни одного не зависимого от Ирода правителя… поскольку это зависело от Ирода, ряд хорошо оборудованных пограничных крепостей и тут обеспечивал внутреннее спокойствие надёжнее, чем когда бы то ни было в прошлом. Отсюда понятно, что Агриппа (наместник Августа на Востоке. — В. В.), осмотрев портовые и военные постройки Ирода, убедился, что царь Иудеи стремится к тем же целям, что и он сам, и в дальнейшем относился к нему, как к своему сотруднику в великом деле организации империи».

Т. Моммзен. История Рима.

«Его (Ирода Великого) подход к проблеме отношения еврейства и эллинизма заключался, во-первых, в трезвом признании непобедимости превосходящего по силе врага, во-вторых, в необходимости учиться и брать у противника всё, что может быть полезным для евреев, если те хотят выжить в неизбежно эллинизируемом мире… Пока Ирод стоял над палестинскими евреями, ему удавалось спасать их от их же собственного безумия (имеется в виду зилотство — отказ от такого подхода. — В. В.). Но Ирод не получил благодарности за политический урок, который он преподнёс своему народу. Соотечественники не простили ему того, что он оказался прав. Как только завершилось искусное правление Ирода, евреи сразу же свернули на футуристическую тропу, которая привела их к ужасной и неотвратимой катастрофе».

А. Тойнби. Футуризм. Психологические последствия контактов между современными друг другу цивилизациями.

«Ирод Великий, как он обычно именуется, был весьма подобен Генриху VIII, Екатерине Великой или Петру Великому: одарённый, энергичный, сильный, искусный, харизматический, привлекательный, решительный, влиятельный — но глубоко несчастный в личной жизни. Как и они, Ирод изменил ход истории своего народа».

П. Ричардсон

ТОТ САМЫЙ ИРОД…

Ирод Великий — одна из наиболее «недооцененных» фигур в истории античного мира. Это связано с рядом обстоятельств — и со знаменитым упоминанием о нем в Новом Завете (о причинах которого в книге будет говориться подробно), и с двусмысленной ролью, которую он сыграл в истории I в. до н.э. Ирод — чужак. Для эллинов он был иноземцем, да к тому же царствовавшим над страной, которая за столетие с небольшим до того выступила против всего эллинского (Маккавейское восстание 165 г. до н.э.). Для римлян Ирод — всего лишь их ставленник на Иерусалимском престоле, терпимый до той поры, пока он успешен и верен. Но уже при его жизни в израильском обществе были распространены антиримские настроения, а в I–II вв. иудеи трижды восставали против Рима, поэтому отношение римских историков к Ироду не могло быть восторженным. С точки зрения ортодоксальных иудеев и националистически настроенных кругов Израиля Ирод был слишком дружен с римлянами и чересчур увлечен эллинством. К тому же он происходил из Идумеи, а его род обратился в иудаизм лишь за два поколения до воцарения Ирода в Иерусалиме.

Самые прославленные градостроительные и архитектурные начинания Ирода просуществовали недолго. Знаменитый Иродион был заброшен после 70 г., царская гробница (которую совсем недавно обнаружил Эхуд Нецер) разрушена и осквернена. Второй Храм, реконструкция которого началась при Ироде в 19 г. до н.э., а завершилась только спустя 85 лет, простоял всего 6 лет, прежде чем погиб во время Иудейской войны.

Неудивительно, что большая часть информации об Ироде принадлежит Иосифу Флавию, который и сам находился в двусмысленном положении: как по отношению к иудеям, так и к римлянам. Его свидетельства резко контрастируют с «общим мнением» об Ироде и заставляют нас взглянуть на последнего из великих израильских государей более внимательно и беспристрастно.

Нет сомнений, что Ирод был честолюбивым, прагматичным и жестким политиком. Он выиграл в острой конкурентной борьбе с другими претендентами на власть, связав свою судьбу с судьбой Рима. Он был способен на предательство и отступничество — именно так он вел себя по отношению к Марку Антонию, своему благодетелю, после поражения того в битве при Акциуме. Он не мыслил себя вне пространства власти, и чтобы остаться в нем готов был заплатить страшную цену: можно упомянуть казни сыновей Ирода, омрачившие последний период его правления. Совершенно особая тема — его отношения с женщинами.

Но так ли уж сильно Ирод отличался от большинства правителей того времени? Жестокости нет оправдания, однако давайте вспомним облик римских императоров, какими они предстают в книге Светония «Жизнь двенадцати цезарей». Ирод занял бы среди римских принцепсов далеко не последнее место — и не только по деловым качествам.

Действительное значение Ирода в истории цивилизации и культуры заключается в его попытке найти «золотую середину» между римским империализмом и израильской самобытностью. Его увлечение эллинскиримским образом жизни — от архитектурных форм и техники до театра, спортивных и гладиаторских состязаний — имело целью примирение иудеев с «западной» реальностью. В этом он был не одинок: многие цари и царьки восточной окраины эллинистического мира, правившие в Сирии, Малой Азии, Месопотамии, шли по тому же пути. Но усилия, предпринятые Иродом, являются, наверное, самыми титаническими, а их конечный провал — одной из самых больших трагедий в истории Древнего мира.

В отечественной науке Ироду Великому уделялось более чем скудное внимание. Его попытки придать жизни Израиля и израильтян респектабельный в глазах римлян и эллинов вид обычно вызывали недоверие, а образ правления — осуждение (с классовой или нравственной точки зрения). «Порочный, коварный и жестокий» — вот стандартное определение этого правителя в российской публицистике. Едва ли найдется работа, содержащая обстоятельный, с использованием всего круга исторических источников и, что самое главное, беспристрастный анализ его жизненного пути. Из последних изданий можно указать, пожалуй, лишь на популярную переводную книгу М. Гранта. «Двуликий правитель Иудеи» (Москва, 2002 г.).

Появление на книжных полках труда В.Л. Вихновича вселяет надежду, что Ирод Великий перестает быть persona non grata в отечественном сознании. Построенное в лучших традициях серии «Жизнь замечательных людей», это издание будет интересно не только ученым, занимающимся историей и идеологией Древнего мира. Вместе с автором мы задумаемся над соблазном абсолютной власти, над природой религиозных и политических конфликтов в Израиле рубежа эр, над условиями, в которых возникало христианство. В.Л. Вихнович рассматривает жизнь и деятельность Ирода не только сквозь призму финальной неудачи его государственной и культурной политики. Он показывает, что ту же модель развития общества можно увидеть в жизни и деятельности многих государственных реформаторов, в частности — Петра Великого. Возродившаяся в иных исторических условиях она, по мнению автора, оказывается удачной и плодотворной. И эта, казалось бы странная для исторического труда, тема актуальности опыта Ирода Великого делает изучение его судьбы занятием еще более интересным и поучительным.