Антоний Голынский-Михайловский - О молитве Иисусовой и Божественной Благодати

• Название: О молитве Иисусовой и Божественной Благодати
• Автор: Антоний Голынский-Михайловский
• Издательство: Издание Красногорского Успенского храма
• Жанр: Религия
• Год: 2000
• ISBN: 5-901452-01-1

Дорогие читатели!

Перед вами келейные записи архиепископа Антония (Голынского-Михайловского) — подвижника XX века, опытно прошедшего путь молитвенного подвига. Работа писалась в конце 50-х годов для узкого круга единомышленников. То было время, когда в нашей стране царил абсолютный дефицит духовной литературы и подобные тексты были редкостью даже в «самиздате». Но думается, что и сегодня, при всей доступности аскетических писаний, этот труд может быть интересен для тех, кто движим стремлением приобщиться к молитвенной традиции отцов Православной Церкви. В книге, на основе личного опыта, представлено святоотеческое предание об умном делании, обобщенно изложено учение отцов-аскетов об Иисусовой молитве, о действии благодати Божией.

---

По поводу неразумных, не в меру усердных подвигов старец Силуан замечает: «Сытое тело мешает чисто молиться, и Дух Божий не приходит в насыщенное чрево. Впрочем, надо знать меру поста, чтобы не ослабеть безвременно, и тогда не сможешь нести послушание. Знал я одного послушника, который иссушил себя постом, но ослабел и помер преждевременно»{250}.

От уклонения в самообман берег своих чад — окормлявшихся у него инокинь — греческий святитель Нектарий Эгинский[93]. Остерегая их от чрезмерных подвигов, он пишет: «Не подвергайте опасности вашу жизнь. Болезнь препятствует духовному росту для тех, кто не достиг совершенства. Здоровье вам нужно для духовного делания. Тот, кто несовершенен и выходит на брань, будет сражен, знайте это, если не будет здоровым… Вот почему я советую вам быть рассудительными, знать меру во всем и избегать чрезмерностей. Строгости идут рука об руку с мерой добродетели. Человек, не достигший высоких моральных добродетелей и желающий соперничать с совершенными в строгости жизни, подвергается опасности впасть в прелесть… Вы должны соизмерять строгость постов со своим здоровьем, дабы не оказаться вынужденными уходить из затвора в города в поисках исцеления от телесных недугов»{251}.

Просто, коротко и ясно пишет о прелести архиепископ Феофан (Быстров)[94] в частном письме: «Прелесть состоит в том, что человек начинает порываться жить выше своей меры. Еще не очистившись от страстей, стремится к жизни созерцательной, мечтает о духовно-благодатных наслаждениях. В этом случае человека постигает гнев Божий, который состоит в том, что от человека за высокоумие отступает благодать Божия, и он попадает под влияние лукавого… В таком состоянии пишутся все богословские сочинения, желающие сказать новое слово, отличное от словес святоотеческих… Прелесть всеобщая есть забвение и нечувствие своей греховности. Прелесть, собственно так называемая, есть приписывание себе праведности, в действительности не существующей. А если кажется человеку, что имеет он праведность, то эта праведность не божественная, а бесовская, чуждая благодати Божией и смирения»{252}.

17. Причастие (K стp. 65)

«Причащаться лучше часто, — пишет владыка Антоний, но добавляет: — Ценность Причастия зависит не от частоты». Автор этих строк прошел путь многолетних преследований и гонений. Опытный лагерник, он, как и многие верующие его поколения, имевшие опыт тюрем, лагерей и ссылок, был слишком хорошо знаком с тяжелой для всякого христианина проблемой — невозможностью причаститься Святых Тайн. После 1958 года, в соответствии с политической программой Н.С. Хрущева, началась новая антирелигиозная кампания. В атмосфере надвигавшихся гонений многие ожидали повторения эпохи сталинских репрессий. Тогда же писалась и эта работа об Иисусовой молитве. «Не скорби, если случится слишком редко» приступать к Святой Чаше, — утешает владыка своих чад в предчувствии предстоящей скорби. Но и сегодня, в начале третьего тысячелетия, можем ли мы быть уверены, что эти предчувствия потеряли свою актуальность, что они не относятся и к нам?

Если с вопросом о частоте причащения обратиться к собранию «Древних иноческих уставов», то там можно найти следующее указание: «Правила не определяют подробно сего святого действия, столь помощного в побеждении страстей и невидимых врагов, их разжигающих. Как часто должны были иноки приступать с Святому Причастию, это или решалось по правилу прп. Пахомия, принятому от Ангела, чтобы иноки причащались каждое воскресенье или и субботу, или было учреждено как-нибудь сообразно с тем, что пишет св. Василий Великий, что хорошо причащаться каждый день и что они в Кесарии причащаются четыре раза в неделю»{253}.

Размышляя в 20-е годы над вопросом о частоте причащения, митрополит Вениамин (Федченков) писал: «Во дни великого гнева Божия, еще при Патриархе Тихоне, в России умножились случаи частого причащения Святых Христовых Тайн: раз в месяц, чрез две недели, а ныне и еженедельно. Недавно же пред Московскою Патриархией поставлен был вопрос даже о разрешении мирянам ежедневного причащения. Ответ дан благоразумно осторожный: „Советуется приступать не так редко, как сложился прежний обычай, но и не чаще, чем через неделю, с достойным приготовлением, — конечно, при условии одобрения духовника“. А епископы, в частности митрополит Петроградский Серафим (Чичагов), и сейчас убедительно зовут паству свою именно к литургии и причастию Святых Тайн как вернейшему и сильнейшему средству против духовного зла и натиска неверия на нашей родине».

Владыка далее приводит слова священномученика Серафима (Чичагова): «Пока совершается Божественная спасительная литургия, пока люди приступают к Божественному причащению, дотоле можно быть уверенным, что устоит и победит православная Церковь, что не погибнут во зле греха, безбожия, злобы, материализма, гордости и нечистоты русские люди, что возродится и спасется родина наша. Паче всего думайте о… непрерывном служении — ежедневном, даже многократном, на разных престолах — литургии. Будет она — будет и Церковь, и Россия»{254}.

Известным сторонником частого приобщения был праведный Иоанн Кронштадтский. Митрополит Вениамин в своей книге, посвященной великому пастырю, пишет: «В особенности тесно связаны были у о. Иоанна с образом Божиим Божественная литургия и частое причащение Святых Тайн Тела и Крови Христовых. Да и всякий, знающий о. Иоанна и его жизнь, может спросить: почему же он постоянно служил Божественную литургию? Почему он и других приучал к частому причащению Святых Тайн?» На этот вопрос владыка отвечает словами самого пастыря: «Что же делать нам в раю, когда мы не находим сладости и утешения быть в храме, слушать слово Божие, участвовать в вечери Агнца? Подумайте: до какой степени отупения дошли мы во грехах своих?!»

Сам о. Иоанн, начиная почти с первых лет священнослужения и до смерти своей, старался ежедневно служить Божественную литургию, он стремился к этому, ибо знал, что нет лучшего пути к обновлению нашего ветхого естества. И для таких богатырей духа, как о. Иоанн, и для немощных, ослабевших членов Церкви жизненно важно приступать к Чаше как средству укрепления, обновления и спасения. О. Иоанн говорит: «Развращение, испорченность стали так велики, что частое причащение животворящих Тайн Тела и Крови Христовых совершенно необходимо для постепенного освобождения человека от внутреннего зла». И о себе самом он говорит: «Благодатию пречистых Тайн я стою и хожу право и не возвращаюсь ко злу… Но не принимая Их значительное время, я становлюсь удобопреклонен ко злу и диавол легко овладевает мною… Бедствие для души долго не причащаться Святых Тайн: душа начинает смердеть страстями, сила которых возрастает по мере того, как долго мы не сообщаемся со своим Жизнодавцем».

Своих собратьев — служителей алтаря о. Иоанн увещевает: «Не огорчайся на тех, которые желают чаще причащаться Святых Тайн Тела и Крови Христовой; но люби их и радуйся за них пред Богом, ибо Господь влечет их сердца, испытавшие сладость общения с Ним в Святых Тайнах. Ведь и ты (священник) сам часто приобщаешься, служа литургию. Не огорчайся и на больных, того же желающих в домах, где лежат они. И не обленись заходить к ним; ибо они жаждут общения с Богом и исцеления от Него. И нет выше и почтеннее служения, как приобщать больных Тела и Крови Христа Бога! Ибо Кого ты носишь? Твое служение — выше ангельского; ибо они со страхом взирают на страшную и спасительную тайну; а ты (пастырь) носишь Самого Христа Бога и преподаешь Его верным». Обращаясь на литургии к тем, кто сподобился причастия, о. Иоанн восклицает: «Чего мы удостоены! Какой чести, обожения, соединения с Божеством! Ибо мы через причащение Пречистого Тела и Крови Христовой становимся плотию от плоти Его и костию от костей Его и страшными для демонов, — если только будем твердо хранить в себе этот дар Божий и не будем, как прежде, легкомысленны и поползновенны и падки на грех»{255}.

Архиепископ Феофан (Быстров) в одном из писем к своим духовным чадам таким образом отвечает на вопрос о частоте Причастия: «Относительно причащения Святых Тайн лучше всего руководствоваться вам наставлениями прп. Серафима Саровского, данными им дивеевским сестрам: причащаться Святых Тайн прп. Серафим заповедал сестрам во все четыре поста, в двунадесятые праздники и даже в другие большие праздники, вообще, „чем чаще, тем лучше“[95]. Разумеется, с должным приготовлением, а без последнего следует воздержаться от причащения Св. Тайн»{256}.

Что же нужно понимать под должным приготовлением к Таинству? Ответ на этот вопрос вновь можно найти в словах Кронштадтского пастыря. О. Иоанн учит: «Вы, недугующие тлением, земнородные, приидите с очищенными чувствами и мыслями к святой литургии и почерпните здесь нетление; земные и прилепившиеся к земле, приидите, насладитесь небесного царствия в благодатном Царстве Христа Бога». Приступающий же недостойно уподобляется Иуде, о котором потому и упоминается в предпричастной молитве. «Кто приходит к св. Чаше с какой-либо страстью в сердце, тот — Иуда, и приходит льстивно лобызать Сына Человеческого. „Со страхом приступите!“ Но и с „верою и любовию“. Возгревай в сердце своем веру в Иисуса Христа, в Его бесконечную любовь, вникай в себя, старайся видеть свою духовную бедность, свое окаянство, свою слепоту, наготу, [старайся] иметь алчбу и жажду правды, то есть исправления и правоты. Без этого нельзя искренно и с горячей любовью плодотворно причащаться Св. Тайн! Надо отрешиться от пристрастия к земным наслаждениям, которые крайне препятствуют небесной любви»{257}.