Игорь Беляев - Древнеарийская философия том 1 и том 2

• Название: Древнеарийская философия том 1 и том 2
• Автор: Игорь Беляев
• Издательство: Фонд развития и поддержки следственных органов, Журнал «Национальная безопасность и геополитика России»
• Жанр: Философия
• Год: 2008

Ни для кого не является секретом, что не так давно официальная точка зрения на вопрос происхождения мира была такова, что окружающий мир считался Сотворённым Богом. Собственно говоря, она и ныне встречается в любой религии.

Правда, в наше атеистическое время многие с усмешкой относятся к религиям, считая их предрассудками. Впрочем, времена меняются, и недавние атеисты встречаются среди представителей многочисленных религиозных конфессий.

Вдобавок, беспристрастный анализ внутреннего содержания логических структур религий приводит к весьма серьёзному и нестандартному выводу. Он заключается в том, что лежащие в основе любой религиозной философии и логики вовсе не являются нагромождением невежества, не могущего объяснить многие ежедневные нюансы нашей жизни.

Оказывается, что, с фундаментально глубинной позиции, все религии при поверхностном расхождении друг с другом внутренне оказываются в целом не только непротиворечивыми, но и сводятся к одной единственной схеме. И, как ни странно покажется такое на первый взгляд, первые упоминания о данной схеме затерялись в столь глубокой и седой древности, о которой человеческая память не смогла оставить даже самых смутных воспоминаний.

Она представляет собой древнеарийскую философию, великую мудрость седых тысячелетий, первоначально изложенную в священных книгах древних ариев – Ведах, Авесте, Ригведе и Велесовой книге. Ей посвящено уже великое множество работ, и данное произведение, конечно же, как оно следует, хотя бы из его названия, является одной из капелек данного бескрайнего океана.

В основном настоящий том посвящён изложению математических основ древнеарийской философии, и некоторых наиболее общих следствий из неё. С чисто научных позиций рассматриваются тайны вечных вопросов Бытия, смысла жизни и наших взаимоотношений с Мирозданием.

Одновременно показывается картина кризиса современной науки, отрицающей Бога и Сотворение Им окружающего мира. На фоне такого кризиса демонстрируются возможности древнего знания при анализе некоторых важных естественнонаучных проблем, являющихся камнем преткновения для учёных, свысока говорящих о том, что вера в Бога является предрассудком, подлежащим искоренению.

При написании настоящей книги автор старался уделять большое внимание доступности и простоте изложения материала. Он надеется, что это ему, пусть даже и частично, но удалось.

---

Фортуна улыбнулась ему потому, что «одним из явлений, которым особенно интересовался Герц, были катодные лучи»379. Кроме него, «их исследованием занимались многие учёные, среди которых особенно следует отметить английского физика Уильямса Крукса»380.

Безусловно, работа с Герцем привела к тому, что к 1903 г., Филипп фон Ленард накопил солидный опыт и понимание процессов, происходящих в катодных лучах. Кроме того, к данному времени в научном мире, причём даже согласно официальной истории ортодоксальной науки, была уже 3 (три) года как известна гипотеза квантов Планка.

По мнению автора, приведённые факты делают весьма правдоподобной его гипотезу о том, что объяснение фотоэффекта, приписываемое Эйнштейну, дал не Эйнштейн, а Филипп фон Ленард. Эйнштейну же его присвоили потом благодаря усилиям мировой закулисы.

Вряд ли могло быть иначе, ибо Филипп фон Ленард, в отличие от серой посредственности Эйнштейна, был выдающимся физиком, пусть и не находящимся в фаворе у мирового еврейства. Но, как бы то ни было, «хотя Филипп фон Ленард неоднократно был близок к тому, чтобы совершить открытия, которые принесли заслуженное признание другим, Нобелевская премия 1905 г. была присуждена ему «За работы по катодным лучам»»381.

Его заслуги перед наукой были так велики, что «на церемонии вручения премии Арне Линдстедт из Шведской королевской академии наук сказал: «Ясно, что работы Филиппа фон Ленарда по катодным лучам не только обогатили наше знание этих явлений, но и во многих отношениях заложили основу теории электронов»»382. Для полноты картины осталось добавить, что в 1905 г Эйнштейн якобы «объяснил» второй закон фотоэффекта.

Разумеется, кто-то может возразить автору в том, что все приведённые им факты есть не более чем совпадение. Что же, автор тогда посоветует им обратить внимание на количество таких совпадений и очень странный их характер.

Короче говоря, автор стоит на той позиции, что Филипп фон Ленард способствовал в физике становлению многих её направлений. Исходя из его научных интересов и его способностей, он просто никак не мог не сделать значимых открытий и в области фотоэффекта, присвоенных затем Эйнштейну его друзьями-сионистами.

В дальнейшем сионисты сделали всё возможное, чтобы «спрятать концы в воду». В немалой степени им удалось совершить такое начинание за счёт наклейки ярлыков на своих противников и искусного закулисного управления всей остальной массой человечества.

Методика подобного управления описана в главе 8. Благодаря его успешному применению можно очень многих заставить поступать по принципу «мы не читали, но протестуем».

В отношении Филиппа фон Ленард подобную провокацию было сделать проще ещё и потому, что «с начала Первой Мировой войны Филипп фон Ленард стал ярым националистом и неоднократно выступал с нападками на англичан, обвиняя их в незаконном присвоении достижений немецких учёных»383. По окончании военных действий, «после поражения Германии он уничижительно отзывался о Веймарской республике за то, что она «смирилась с позором Германии», и подстрекал студентов к выступлениям против режима»384.

Разумеется, «Филипп фон Ленард был в числе тех, кто с самого начала поддерживал Адольфа Гитлера и стал антисемитом»385. В области науки «Филиппу фон Ленарду была присуща склонность к экспериментальным исследованиям, которые он называл «прагматической истинно германской физикой», и он питал отвращение к физическим теориям, насыщенным сложным математическим аппаратом»386.

Стоит ли удивляться тому, что «такие теории Филипп фон Ленард называл «догматической еврейской физикой»»387. Для нас важно также и то, что «особую враждебность он высказывал к Эйнштейну»388.

Руководством НСДАП его услуги не были забыты, и «после прихода нацистов к власти в 1933 г. Филипп фон Ленард получил титул главы арийской, или германской, физики и стал личным советником Гитлера»389. Во время личных встреч «он излагал фюреру свой собственный вариант физики расистской ориентации»390.

Сразу видно, что с точки зрения сионизма, Филипп фон Ленард вёл себя не только крайне неприлично, но и даже вызывающе неуважительно по отношению к мировому еврейству. Как следствие, нет ничего удивительного в том, что в истории ортодоксальной науки о нём стараются говорить только в случае крайней необходимости.

Правда, о неудачах Филиппа фон Ленарда, в отличие от его достижений, кое-что известно. Например, в специализированных курсах физики сообщается, что Филипп фон Ленард является автором модели атома в виде облака, в котором плавают протоны и электрона.

Опыт Резерфорда по рассеянию ядер атома гелия на золотой фольге показал, что правильной моделью атома оказывается планетарная модель. Официально считается, что его выдвинул английский физик Томпсон.

Однако, сейчас трудно проверить, как там было на самом деле. Вполне возможно, что планетарную модель, поняв ошибочность своих предыдущих предположений, выдвинул всё же Филипп фон Ленард.

Учитывая тиранию жидомасонства по отношению к нему, такое не так уж и невероятно. Ведь «Филипп фон Ленард неоднократно был близок к тому, чтобы совершить открытия, которые принесли заслуженное признание другим».

И почему бы ни предположить, что именно он создал планетарную модель атома, которую у него увели к англичанину Томпсону, как до того случилось с фотоэффектом, на котором нажился Эйнштейн. А иначе как же объяснить столь враждебное отношение Филиппа фон Ленарда к англичанам и евреям?

Исходя из такого взгляда на ситуацию, становится понятно, почему «Карл Рамзауэр, ученик и коллега Филиппа фон Ленарда на протяжении более тринадцати лет, назвал его «трагической фигурой»»391. В обоснование своей точки зрения «он заметил, что «его достижения имели первостепенное значение, и всё же его имя не оказалось тесно или неразрывно связано ни с одной из знаменательных вех в развитии физики»»392.

Собственно говоря, немного изучив нравы сионистов, удивляться таким казусам не приходится. Например, они, совершенно не стесняясь, заявляют про Нильса Бора, будто «он… опирался на учение Эйнштейна о световых квантах (1905) и на квантовую теорию излучения Планка (1900)»393. И делают подобное даже в то время, когда неотъемлемым элементом общечеловеческой культуры стало знание о том, что гипотезу квантов, обосновывая свою квантовую теорию излучения, причём именно по отношению к свету, ввёл именно Планк, а не кто-то другой!

Основная интрига. И, всё же, имя Эйнштейна в памяти человечества оказалось, во всяком случае, пока, неразрывно связанным с теорией относительности. Для автора нет никаких сомнений в том, что её становление было заказным мероприятием со стороны глобальной синагоги, и он переходит к аргументации своей точки зрения.

Для тех читателей, кто мало знаком или совсем не знаком с физикой, автор пояснит, что теория относительности состоит из двух частей. Ими являются специальная теория относительности и общая теория относительности.

В специальной теории относительности рассматриваются явления без учёта фактора ускорения, а в общей теории относительности данное ограничение снимается. Читателям, не знающим, как можно двигаться с ускорением, автор предлагает испытать центробежное ускорение при езде на карусели.

Создание специальной теории относительности, как и всех прочих физических теорий, было связано с требованием согласовать предположения теории с данными эксперимента. Камнем преткновения оказались уравнения Максвелла.

Они не сохраняли свою форму при преобразованиях координат в рамках общепризнанных тогда свойств окружающего мира. С точки зрения древнеарийской философии, переход на алгебраическую основу алгебры тензооктанионов, решал бы такую проблему с минимальными потерями.

Единственное, что пришлось бы сделать, так это признать в науке факт наличия свастики в окружающем мире. Но ведь именно ничего подобного и не хотела делать глобальная синагога.

В результате, в немалой степени через Эйнштейна она ввела в физику пространство Минковского, в котором уравнения Максвелла были инварианты относительно преобразований. Правда, платой за такое их свойство была необходимость постулировать предельный характер скорости света.

Заложив в основу теории требование об ограниченности скорости света, Эйнштейн вывел его вновь, но уже как следствие, и выдал при помощи мирового сионизма подобную тавтологию за своё открытие. Всё гениально просто!