Расселл Джонс - Выше головы!

• Название: Выше головы!
• Автор: Расселл Джонс
• Жанр: Детективная фантастика

Каким может быть будущее, в котором хотелось бы жить? Не воевать за него, не умирать за него, а жить в нём? Не в идеальной утопии, но в живом обществе со всеми его плюсами и минусами, проблемами и радостями…

Историй о таком будущем не много, и созданы они в другое время. Сегодня приходится иметь дело с новыми задачами, и каждый из острых вопросов современного мира получит, так или иначе, свой ответ.

Главный герой Рэй прибыл на удалённую станцию с надеждой найти своё место среди людей. Он понятия не имел, что место ему уже определено, роль назначена — и ждут его дела, с которыми справиться сможет только он.

Цикл повестей. Начало цикла базируется на рассказе «Богомол и орхидея». Сам рассказ был существенно переделан.

Иллюстрации: Nasinix, Яна Конопатова; обложка: meissdes.

---

Нортонсон родился и вырос на «Тильде-1», в отличие от Ядвиги, Анис и Наны. Ему доверяли — и не только из-за «Кальвиса». Он был образцовым офицером — и успел неоднократно продемонстрировать свою правдивость и вменяемость. И он был своим. Но для закона мнений было недостаточно. Факты, пожалуйста. Доказательства.

«Навязывание сексуальных отношений второй степени» очень редко доходило до суда — только семь и три десятых процента всех дел, считая с начала Космической. Как правило, вслед за жалобой следовало извинение, максимум — общий друг брал на себя обязанности посредника и добивался примирения сторон. Причём в семидесяти восьми процентах обвиняемым становилась девушка, зашедшая слишком далеко, а потом резко порвавшая отношения без каких-либо извинений. Мужской пол относился к подобным отношениям гораздо серьёзней — заслуга Нии Мёрфи и других борцов за равноправие, действовавших ещё до того, как секс и деторождение начали разделять. И вот результат: парни становятся инициаторами отношений лишь в тридцати девяти случаях из ста.

Семьдесят два и семь десятых процента таких ситуаций касались людей не старше двадцати двух лет. «Студенческая болезнь», как её часто называли, вызванная неуверенностью в своих чувствах и неумением ими управлять. Чтобы научить этому и существовали все эти навязывания и степени, ну, и курсы практической психологии с самоанализом. Когда же дело доходило до жалоб, к ним относились как к неприятной, но закономерной для взрослеющих людей ошибке. Но не в этот раз.

Я мысленно перебирал цифры, чтобы убить время — пока адвокаты подробно, чуть не по минутам, разбирали цепочку событий. Хронологией занимался гражданских совет во главе с Ирмой — вдруг отыщется несовпадение слов и фактов? Увы, но придраться было не к чему: Ядвига Зив и Генрих Нортонсон, действительно, были знакомы и несколько дней общались — общественные камеры зафиксировали и свидетели подтвердили, что это был обычный разговор, никаких служебных вопросов. «Просто болтовня».

На четвёртый день (всё это время я «лечился» — и никак не мог вмешаться в происходящее!) они зашли в комнату к Нортонсону, а через семнадцать минут и пятнадцать секунд Ядвига вышла в коридор — несколько растрёпанная, но в общем довольная.

Что там происходило? Её версию знали все, и в подробностях: камрад Нортонсон признался в своих чувствах, услышал взаимное признание — и предложил реализовать эти чувства в форме «сексуальных отношений второй степени», как официально называли петтинг. Получил согласие. Реализовал. А на следующий день отказался продолжать общение — и грубо оскорбил «несчастную девушку»:

— Я просто подошла к нему поздороваться! А он накричал на меня! Ни с того ни с сего! А когда я напомнила про вчерашнее… про то, что было, он сказал, что ничего не было, и я всё выдумала!

Версия противоположной стороны была лаконична:

— Вы подтверждаете слова обвинителя?

— Нет.

— Так что же там произошло на самом деле?

— Ничего не было.

Фикс-Инфо в таких вопросах был непоколебим: не имелось никаких оснований для демонстрации того, что фиксировали внутренние камеры камиллов. В «сумрачный» период, наверное, можно было бы сделать исключение для офицера Отдела Безопасности. Во времена Зенэйс Ёсимото и Юноны Тернбулл даже суда бы не понадобилось. Но мы были свободны — и потому могли полагаться только на себя.

Потом выступали эксперты из Соцмониторинга. Тоже ничего однозначного: вероятность произошедшего была низка, но не равна нулю. Я заметил, что у Нортонсона дёрнулся уголок рта, когда спамер огласил свои выводы по его психопрофилю. Эти выводы были бы совсем другими, если бы эксперту была известна вся правда о подсудимом. Но подсудимый не собирался раскрываться — а у психолога были только общедоступные данные. Получалось, что романтические отношения вполне могли быть, как и неадекватное поведение. «Здоров, но не добр».

Профиль Ядвиги был чист — спасибо таким обалдуям, как я! И таким терпеливым и стеснительным «жертвам» как Йохан: он сидел рядом со мной и, не отрываясь, смотрел на подсудимую, изредка переводя взгляд на свидетельниц. Жалел, что тогда не решился поговорить? Или ругал себя, что не подал жалобу в своё время?

Ядвига Зив была из недавних переселенцев — прибыла на «Тильду» в позапрошлый сеанс СубПортации, и мотивы переезда не отличались оригинальностью: «Гефест» пострадал наравне с «Кальвисом», жертв там было меньше, а разрушений — больше. Граждане станции получили открытый билет, с правом выбрать новое место жительства и даже новую профессию. Впрочем, Ядвига в этом не нуждалась: операторы на текстильном производстве всегда нужны. На работе она познакомилась с Наной и Анис — и очень скоро прекрасная троица начала свою охоту.

«Гефест» в биографии уравнивал Ядвигу с Нортонсоном. Я почувствовал, как в зале суда снижается враждебность к девушке, которая многое перенесла, потеряла друзей и дом. И вообще она имела полное право на защиту! Трое судей были далеки от единогласного решения: независимый колебался, постоянный, похоже, склонялся на сторону девушки, а назначенный Администрацией глаз не отрывал от столешницы, перебирая файлы.

Выступление свидетелей добавило разногласий. Конечно, подругам обвиняемой не слишком-то доверяли, и жалостливое: «Он был таким милым! Она была так счастлива! Так радовалась, что есть эти отношения! Мы им даже завидовали!» — вызвало у многих ироничную усмешку. Но не у всех.

Если убрать отношение к «поклонницам» и предыдущие «подвиги», получалась совсем печальная картина. Я бы сам засомневался в лейтенанте, если бы не те дурацкие снимки из бассейна и попытка задержать меня! Но снимки нельзя было использовать: сталкерство имело место быть до знакомства камрада Зив с камрадом Нортонсоном, и оно полностью прекратилось.

Ловко, ничего не скажешь, очень ловко! Ядвига была прекрасно осведомлена, как работает система. И это её возбуждало больше всего. Похоже, её только это и возбуждало — возможность обвести вокруг пальца целый сектор! Заставить признать её, преступницу, пострадавшей…

Её папа был бы очень огорчён. Он работал независимым судьёй, так что Ядвиге было у кого поучиться. Конечно, этот факт биографии тоже ничего бы не дал — мало ли кем были родители! И даже то, что она не смогла доучиться и стать законником (из-за спамеров, что характерно), тоже было ни при чём. Формально. То, что она не смогла войти в судебную службу, не означало, что она непременно должна нарушать закон! У неё был выбор. И она его сделала…

— Кто-нибудь из присутствующих желает задать вопросы подсудимому, обвиняющей или свидетелям? — наконец-то спросил секретарь.

Я подождал, пока Ирма, Таня и другие члены гражданского совета закинут свои «крючки». Бесполезно — Ядвига в самом деле управляла происходящим. Она легко вспомнила то, что должна была вспомнить («Он сказал что-то про волосы — я же их только-только перекрасила!»), «забыла» то, что можно было проверить по камерам и другим источникам («Где-то в Обеденной зоне — я уже не помню точно, такое маленькое кафе!») и умело пустила слезу, описывая свои чувства.

Ещё один «маньяк», просочившийся через фильтры служб! Понятно, что никто не идеален, но что-то слишком много их на «Тильде»!

…Когда активисты выговорились, я подождал пару секунд, изображая глубокую задумчивость, и только после того, как Йохан легонько толкнул меня в бок, аккуратно коснулся панели запроса.

— Слово предоставляется Рэю… — начал объявлять секретарь — и запнулся на том месте, где у меня должна была быть фамилия.

К счастью, у него на столешнице лежал мой развёрнутый профиль.

— Слово предоставляется Рэю, серийный номер ДХ2-13-4-05.

Я встал.

— У меня вопрос к обвинению, — осторожно начал я. — Скажите, а если бы подсудимый не стал… если бы он не прервал ваши отношения, если бы они продолжились, вы были бы рады?

— Да, конечно! — воскликнула Ядвига несколько наигранно. — Я согласилась на развитие наших отношений, потому что он мне нравился… И я хотела, чтобы они развивались.

Очень хотелось спросить её, как далеко она собиралась зайти — при том что Ядвига ни разу в своей жизни не доходила до «первой степени» с мужчинами. Удовлетворение она получала другим способом, и секс тут существенно проигрывал возможности нагнуть сообщество.

— Это же не первый у вас… У вас же уже были такие увлечения? — продолжал я, в любую минуту ожидая адвокатских протестов. — Я имею в виду, вы же представляете, как бывает, и что бывает, и вообще… То есть…

— Я не понимаю вопроса! — перебила меня Ядвига.

Похоже, она догадалась, куда я веду — вернее, куда может привести наш разговор.

— У вас же уже были сексуальные отношения второй степени? Успешные? В смысле, хорошо закончившиеся? Без суда? Я хочу сказать, вы же знаете, что не сделали ничего такого, что могло оттолкнуть партнёра?