Расселл Джонс - Выше головы!

• Название: Выше головы!
• Автор: Расселл Джонс
• Жанр: Детективная фантастика

Каким может быть будущее, в котором хотелось бы жить? Не воевать за него, не умирать за него, а жить в нём? Не в идеальной утопии, но в живом обществе со всеми его плюсами и минусами, проблемами и радостями…

Историй о таком будущем не много, и созданы они в другое время. Сегодня приходится иметь дело с новыми задачами, и каждый из острых вопросов современного мира получит, так или иначе, свой ответ.

Главный герой Рэй прибыл на удалённую станцию с надеждой найти своё место среди людей. Он понятия не имел, что место ему уже определено, роль назначена — и ждут его дела, с которыми справиться сможет только он.

Цикл повестей. Начало цикла базируется на рассказе «Богомол и орхидея». Сам рассказ был существенно переделан.

Иллюстрации: Nasinix, Яна Конопатова; обложка: meissdes.

---

«Красный» сценарий означал, что на время ликвидации ущерба все свободные ресурсы направлены на ликвидацию катастрофы, так что в лифте из Стыковочной зоны я поднимался в компании едва ли не со всеми цветами. За широкими спинами ремонтников виднелся даже оливковый с белыми полосами комбо лаборантки из ТФ, хотя Проект беспокоили в последнюю очередь. «Наверное, доброволец».

Из-за того, что Восточный сектор был заморожен, часть лифтовых маршрутов не работала, и в кабину битком набились люди, назначенные в Северный. Одним предстояло заниматься ремонтом, других ждала Эвакуационная зона. Все молчали — смотрели неотрывно в альтеры либо на стены, куда транслировали обновляемые сводки: погибшие, раненые и «просто» спасённые. А ещё — номера погибших камиллов, и это новшество произвело удивительный эффект: люди бросились проверять, как «звали» тех ИскИнов, с которыми они хоть однажды имели дело. Своих комнатных знали все, но ведь были ещё кафе, спортзалы, рабочие места и просто коридоры привычных маршрутов.

«Этот цел…» — удовлетворённо пробормотала стоящая рядом со мной высокая шахтёрка (я бы угадал её принадлежность и без узнаваемой бирюзы на рукавах) и ободряюще улыбнулась пожилой лаборантке, которая выглядела так, как будто впервые за полвека вышла к людям.

«А может быть, она — родственник человека, который потерял всех остальных близких, — подумал я про смущённую женщину, которая ответила робкой улыбкой. — Потому её и сдёрнули».

И снова обновился список, и снова я повернулся к стене, чтобы отыскать имя Зере. И снова её не было ни в столбце мёртвых, ни среди живых. Наверное, следовало побеспокоиться об остальных друзьях и знакомых, но теперь я мог думать только о ней. «О чём мы тогда говорили? Что-то несущественное. Про её новую причёску. И про кухню в главном куполе Цава, которой не хватает предсказуемости…»

На прощание Ниул шепнул мне, что не видел её этим утром. Необязательная любезность, но промолчать было бы хуже. Зере могла посетить любую едальню… «Она могла даже выбраться в другой сектор!» Но поздно сожалеть. Что случилось — то случилось.

Поиском занимались камиллы: аккуратно раскупоривали аварийные перекрытия, помещали найденных людей в медкапсулы и отправляли на «сортировку» в эвакуационную зону Северного или Южного секторов — какой был ближе. Воздуха в замкнутых «клетках» хватало на первое время, потом можно было использовать шлемы и персональные генераторы кислорода, предусмотрительно спрятанные в стенах. Одной из рутинных обязанностей Отдела Безопасности было проверять этот НЗ — ну, вот он и пригодился.

Но самыми полезными оказались комбо, защитившие от холода и радиации. Как же их ругали противники перестраховки, родившиеся после трагедии на «Эльвире»! Обязанность постоянно носить эти однотипные костюмы у некоторых вызывала чуть ли не депрессию. Теперь снова закроют эту тему — ещё лет на сорок.

— Ты молодец! Это и вправду честь!..

Слова относились к одному из инженеров. Я прислушался к негромкому разговору стоящих рядом и понял, что мужчина, к которому относились поздравления, был назначен в спасатели. В этих группах были в основном камиллы, но людей тоже направляли… Я страшно хотел попроситься к ним! Как и другие, конечно. А брали только очень опытных, кто умел работать в невесомости. И у кого все близкие родственники были в порядке.

— Я больше не могу!.. — с нотками истерики вдруг прошептала пожилая женщина в домашнем комбо.

Кем она была по профессии? Кого она потеряла? Не важно. Её тут же приобнял молодой мужчина в костюме опекунской службы, а его коллега принялся что-то писать, используя в качестве плоскости для клавиатуры спину рядом стоящего человека.

Обновлённый список погибших содержал новое имя — незнакомое мне. Девочка. Семь лет. Первый ребёнок. Но вряд ли последний. Наверное, оказалась на пути астероида. А может быть, попала одна в разгерметизированное помещение и не догадалась надеть шлем, а подсказать было некому. Вариантов много…

— Не растекайся, — шепнул мне Хёугэн и предусмотрительно добавил, стесняясь своей чёрствости:

— Умерших не вернуть. Давай заниматься живыми!

Он имел в виду свою версию с саботажем. Да я и так его понимал! Вот только образ мёртвой малышки не шёл из головы. А ещё её родителей, братьев и сестёр, одноклассников, друзей — для каждого из них сегодняшний день останется в памяти как чёрная дата.

Если астероид — это действительно не просто несчастный случай, знал ли преступник, на что идёт? Надеялся, что не дойдёт до такого? Или для него люди были просто строчками в списке?

«Для него?..»

— А как ты думаешь, это мужчина или женщина? — шёпотом спросил я Хёугэна, когда мы покинули лифт и встали на движущуюся дорожку, ведущую прямо к эвакуационной зоне.

Не самый быстрый способ, но в состоянии невесомости — самый оптимальный. Даже опытные ремонтники предпочли не нарушать порядок и стояли рядом с лаборантами и учителями, неловко взмахивающими руками при каждом повороте.

Инспектор задумчиво выпятил нижнюю губу и на всякий случай огляделся — не подслушивает ли кто. Но мы специально встали так, чтобы быть в стороне от соседей.

— Семьдесят пять процентов, что мужчина, — наконец, негромко ответил он. — В среднем. Женщины, как правило, выбирают другой способ… А это хорошая идея!

— Что именно?

Но он не слышал моего вопроса — продолжал говорить сам с собой:

— Женщины действуют более узконаправленно. Они не станут мстить вообще и подвергать опасности детей, хотя вот дети — это да… Были случаи, правда, в «сумрачную», но именно женщины… Хотя сейчас другое время, но был же Мид… Тут может сработать желание отомстить всем сразу… Знаешь что — езжай один, — он наконец-то вспомнил о моём существовании. — Занимайся там, чем должен. А я — в Информаторий. Надо выделить имена тех, кто точно не мог.

Мы уже проходили это: метод исключений. Правда, времени было больше. И проверяльщиков.

— Погоди, — я схватил инспектора за рукав. — Ты, правда, считаешь, что нужно перебиратьвсех? Как насчёт тех, кто действительно мог допустить такое?

Он снисходительно улыбнулся:

— А ты думаешь, он будет так подставляться? Или она. Это хитрое создание. И умное. Может быть, поумнее Мида!

По его сигналу из пола в коридоре выдвинулась платформа, которая на ходу плавно сняла инспектора с движущейся ленты. Я успел только увидеть, как он отключает ботинки, чтобы добираться до Информатория «вплавь», а сам поехал дальше, под грузом сомнений, подозрений и мыслей о Зере.

Неизвестность была хуже всего! Я не мог толком сосредоточиться, и каждую секунду перечитывал список на альтерном экране. И потом зачем-то сверял его с тем, который переползал по стенам и потолку, примеряясь к скорости движения людей, хотя отлично знал, что они дублировались. Имена, имена, цифры… Ужасно даже думать о том, что Зере… Что она… Но я был согласен даже на дурную новость — лишь бы быть уверенным в том, что происходит. А я ведь не один такой!..

— Рэй, здравствуй! — я был до того растерян, что споткнулся, сходя с дорожки, и не сразу вспомнил человека, который сжимал мою ладонь, одновременно приветствуя и поддерживая.

Индийские черты, смуглая кожа и чёрные, едва ли не с просинью, волосы, а глаза — неожиданно синие. Кажется, в прошлый раз он был острижен короче…

— Илай? Ты? Как Бидди?

Она была у себя в Западном секторе, но «уцелеть» отнюдь не означало «не пострадать».

— Хорошо. Она сейчас в Южном. Ты на сортировку?

— Ну да, — я кивнул и вновь посмотрел на список на стене.

Обновлений нет…

— Пошли, провожу. Я так рад, что мы будем в одной группе!..

«Сортировка» заключалась в приёме людей из Восточного сектора — и вся Эвакуационная зона была предназначена для этой задачи. Бывшие рекреации, игровые залы и прогулочные аллеи превратились в аккуратные белые залы, куда безостановочно прибывали зёрна медкапсул.

К тому моменту, когда извлечённые поступали в Эвакуационную зону, им делали полное диагностирование и все необходимые процедуры, куда входила, как минимум, доза успокоительного и сосудорасширяющего, убирающего последствия резкого отключения силы тяжести. Но камиллы не были всесильными: приветствовать спасённых, помогать им выбраться из капсулы, отвечать на вопросы, успокаивать, знакомить со списком, провожать к родным — никакой ИскИн не смог бы справиться с этими задачами! «Люди для людей» — здесь этот девиз выглядел особенно уместным.

Сортировка начиналась уже на этапе поступления: тяжелораненых сразу отправляли на лечение, спамеры и Опекунская служба занимались нуждающимися в серьёзной помощи, а я, Илай и другие «полуспециалисты» разбирались со спорными случаями. Были, конечно, и малотравмированные — чиновники, ремонтники и инженеры, которые покидали свои коконы, чтобы без промедлений присоединиться к одной из рабочих групп.