Алексей Лосев - Очерки античного символизма и мифологии

• Название: Очерки античного символизма и мифологии
• Автор: Алексей Лосев
• Издательство: Издательство «Мысль» Российский открытый университет
• Жанр: Философия
• Год: 1993

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]

Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее.

"Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. Гоготишвили

Исходник электронной версии:

А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологии

Издательство «Мысль»

Москва 1993

---

625

излагать общее… созерцать общее (греч.)… поэт должен для себя уяснить сущностное зерно (нем.).

626

общего (греч.)… условие дейст–вия на всеобщее (лат.).

627

μία καθόλου… ύπόληψις. Об этой ύπύλη–ψις хорошие разъяснения, ценные как раз с точки зрения нашей проблемы, дает А. Тренде· ленбург (Arist. De an. Jenae, 1833, 469): «ύπολβμβάνειν si eius usum contuleris, eo pertinet, utr quid res re vera sit, statuatur; διανοεΐν, ut, quid possit esse quidve oporteat, perpendatur. Διβνοεϊν mera mentis ad verum inveniendum actio, ύπολαμβάνειν veri inventi decretum. 1 Hud «tiicicueie deuet, ut hoc consequi possit. Si διανοια vacatur, υπόληψις deficit; διανοεΐν mentis «peratio, quae in νπόληφις desi it de rebus, quales apparent, certi quid definientem. Ita ύπολαμβάνειν ab ipsa cogitandiactione remotum aliquid ex rei veritate sibi assumere Aristotelis usus probat» <допущение (греч.)… «Полагать», если рассмотреть употребление этого слова, направлено на то, чтобы устанавливать, чем является вещь на самом деле; «размышлять» — на то, чтобы с тщанием обдумывать то, чем она могла бы быть или чем желательно было бы ей являться. «Размышлять» есть чистое действие ума, направленное на обнаружение истины; «полагать» — провозглашение этого обнаружения. Первое должно пред–шествовать для того, чтобы могло последовать второе. Если «мышление» нетвердо, «допущение» оказывается парализованным. «Размышлять» оз–начает переходящее в «допущение» действие ума относительно являющихся нам вещей — четкое их определение. Таким образом, употребление Аристотелем слова «полагать» показывает небезосновательность утверждения о его удаленности от самого мыслительного процесса (греч., лат.)>. Там же и другие ссылки на тексты Аристотеля. Biese Fr. Die Philos. d. Arist. in ihrem inneren Zusammenhange. Berl., 1835. I. 211, прим. 2 и др.: «ύπολαμβάνειν und besonders ύπόλιγψις ist bei Aristo–teles der allgemeinste Ausdruck fur diejenige Tatigkeit des Denkens, in welcher der Geist sich zuerst des Unterschiedes von Wahrheit und Irrtum bewusst wird» < «Полагать» и в особенности «допущение» — это у Аристотеля наиболее общее выражение для той деятельности мышления, при которой дух впервые сознает различие истины и заблуждения (греч., нем.). >. Цитируя эти слова, Waitz (Arist. Org. Lips., 1844. I 523) добавляет: «Quare ύπόληψις plerumque eo sensu ponitur, ut sit sententia, qua non a certis et stabilibus sententiae principiis deducta, sed opinio sive magis sive minus confirmata eorum, qui fontibus rerum non investigatis res sumunt tales, quales se praebent» <Поэтому «допущение» чаще всего употребляется в том смысле, что это есть суждение, не выведенное из определенных и надежных принципов, а более–менее подтвержденное мнение тех, кто, не обследовав оснований вещей, принимают вещи такими, какими они представляются (греч., лат.).>. Это разъяснение Вайца как нельзя лучше подходит именно к тому, что мы находим в искусстве. «Допущение», с одной стороны, обладает созерцательной природой, и в этом оно совпадает с έπιστήμη <наукой (греч.).> (149а 12;89а 2); с другой стороны, оно есть сфера смысла, куда входит и «знание»,и «мнение», и «разумность» (427b 25); наконец, оно может быть в отличие от «знания» ложным (67b 22, 79b 28). Так как Аристотель противополагает его λέγειν (Met. IV 3, 1005b 25) и синонимизирует его с τιθέναι (III 3, 998а 20—22), то вместе с Bonitz {Arist. Metaph. Bonnae, 1849. II 41: «vernacule ΰπόληψις fere interpreters Annahme vel Ansicht» <говорить… устанавливать (греч.)… на родной язык «допущение» следовало бы перевести чем–то вроде «предположение» или «воззрение» (лат., греч. нем.)> я бы перевел этот термин как «допущение» или «воззрительное допущение».

628

Ar. Met. I 1, 981а 5—12.

629

Ibid., 981a 11: κατ* είδος εν.

630

Ibid., 16—18.

631

Rhet. I 2, 1356b 29.

632

Ethic. Nicom. X 10, 1080b 20—22. О том, что общее приобретается каждым τεχνίτης <ремесленником (греч.).>, с обычной аристотелевской оговоркой, ср. ibid., I 4, 1097а 6—8.

633

Polit. Ill 6, 1281b 10—13 (перев. С. А. Жебелева: «Политика Аристотеля». Μ., 1911, 121).

634

Ethic. Nicom. V 15, 1138b 2.

635

Sitzungsbericht cL Berl. Akad. 1897, 626.

636

Finsler G. Platon und die Aristoteiische Poetik. Lpz., 1900.

637

Conv. 205b.

638

Op. cit., 16.

639

Сюда же можно отнести R. P. II 377е, III 388с.

640

R. P. Ill 394cd.

641

Ibid., 396с — е. Ср. 395cd.

642

Ibid., 401b — е. Ср. учение о нравственном значении дорийской и фригийской тональностей III 399а, cd; 400а (ритмы — μιμήματα различных родов жизни; значит, подражание опять–таки как таковое не исключается) Финслер (Platon und. d. Аг. Poet. 20) также признает, что поэзия, как подражание, у Платона отнюдь не исключается.

643

R. P. 395d — 396b, 397a.

644

Ibid., 397d — 398b.

645

Ibid., 394c — 395c.

646

Ibid.. 397bc.

647

Ibid., X 596а — 597е, 602с.

648

Ibid., 601b, 607с.

649

Ibid., 598е, 599b — бООе.

650

Ibid., 595с, 599е, бООе, 601bс.

651

Ibid., 602b.

652

Ibid., 603b слл.

653

Op. cit., 21.

654

Поэтому ошибается старый исследователь Аристотелева «подражания» G. Abeken, который усиленно выдвигает в качестве основного различия между Платоновым и Аристотелевым пониманием мимезиса именно то, что у Платона искусство делится на подражательное и неподражательное, а у Аристотеля всякое искусство подражательно {Abeken G. De μιμήσεως apud Platonem et Aristotelem notione dissertatio. Gottingae, 1836, 18—22). Впрочем, у него есть очень важные мысли, которые мы отметим ниже.

655

Soph. 219b. Ср. 265b: «Что касается искусства творческого, то, если помним, что говорено было вначале, все оно, сказали мы, есть сила, служащая причиной вещей, сперва не существовавших, а потом происшедших».

656

Soph. 267а.

657

Op. cit., 23.

658

R. P. X 598b.

659

Legg. II 668a. Об этих μίμησίς те και άπεικασία <уподоблении и подражании (греч.).> также 668с.

660

Finsier. Op. cit., 14.

661

Tim. 39e, 50c.

662

Crat. 423.

663

R. P. II 382b.

664

Polit. 297ct 306bc.

665

Op. cit., 26—28.

666

Забегая вперед и давая общую интерпретацию понятия подражания у Платона, можно сказать так. Отвергая подражательных художников за их «многоделание» и «подражание подражанию», Платон, по–видимому, просто исключает из своего государства всякое искусство как самодовлеющее творчество. Если он признает неподражательное искусство, то это в сущности значит, что он признает только вполне искреннее и непосредственное жизненное отношение к миру. Так, напр., можно молиться, произносить речь, писать картину, но все это имеет чисто жизненное значение. В каком смысле искреннюю и непосредственную молитву можно назвать искусством (ибо есть, ведь, искусство и молиться; один умеет, другой не умеет молиться), в таком, и только в таком, смысле Платон и допускает искусство. Но это и значит, что: 1) Платон не признает искусство в нашем смысле за допустимое творчество; 2) такое самодовлеющее творчество для него есть «подражание», т. е. как бы творчество не всерьез; и что 3) подлинное творчество есть усовершенствование себя самого, являясь единственно допустимым подражанием — на этот раз уже вечному образцу. Да и трудно было бы допустить Платону самостоятельное искусство в свое государство, которое управляется монахами–аскетами и духовидцами н представляет собой строжайше регламентированный монастырь.

667

узнавать и рассуждать (греч.).

668

учиться (нем.).

669

узнавать посредством разума (фр.)… заключать о том, что представляет всякая вещь (нем.).

670

комбинирующее заключение о том, что означает каждое (нем.).

671

Rhet. Ι Π, 1371b 5—10. Ср. а 31—34.

672

Met. I 6, 988а 11.

673

Лосев А. Античный космос, 463—528.

674

Trendelenburg A. Rhein. Mus. 1828. Heft. 4, 457—483. Также в работе Arist. de an. Jenae, 1833, 192—194, и Geach. d. Kategorienlehre. Berl., 1846. 36—42.

675

Античный космос, 468— 469.

676