Борис Ресков - Усман Юсупов

• Название: Усман Юсупов
• Автор: Борис Ресков
• Издательство: Издательство "Молодая гвардия"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1976

Книга Б. Рескова и Г. Седова «Усман Юсупов» о жизни и деятельности выдающегося государственного и общественного деятеля Узбекистана Усмана Юсупова. В ней впервые собран значительный материал, характеризующий жизненный путь от батрака до секретаря ЦК партии, путь истинного большевика-ленинца, отдавшего всю свою жизнь служению партии, служению народу.

---

Так постепенно подвел народ к тому, с чего начал, — первую дорогу надо проложить безвозмездно. Потом труд, окупится сторицей. В заключение сказал:

— Я буду старший диспетчер. Пусть каждый сделает всего по три ездки. Когда встанете, ляжете — не мое дело. Сделал три ездки, уходи.

Дорогу длиной в пять километров проложили за несколько дней. Юсупов не уходил круглые сутки с трассы. Действительно отмечал, как диспетчер, сколько кто сделал ездок. Чумазый шоферяга Умурзак крикнул ему из кабины:

— А по четвертой можно, Усман Юсупович? Не заругаете?

Он влез на ступеньку «Урал-ЗИСа», поцеловал Умурзака, растроганный, счастливый. Не зря верил, что бессмертно оно, настоящее, посеянное в душах советских людей еще в годы революции. То, что на языке ученых называется психологией социалистических производственных отношении и социалистическим отношением к труду.

Верил в это свято всю жизнь, но знал, что энтузиазм — чувство тонкое, злоупотреблять им нельзя. Потому и ломал голову сам, и заставлял Макаревича (использовать ум, знания сподвижников!): разрабатывай свою идею, как обеспечить высокие заработки в сочетании — непременно! — с высокими урожаями.

Впервые за многие годы Василий Сергеевич воспрянул духом, ощутил себя вновь деятелем не баяутско-совхозного, а государственного масштаба.

Он думал: что, если закрепить поле за бригадой механизаторов, то есть сделать ее тракторно-полеводческой (комплексной), посадить бригаду на полный хозяйственный расчет: все работы делают сами; дирекция осуществляет только общее руководство, агрономы — научное. Минимум зарплаты, разумеется, гарантируется; на то и социалистическое государство, чтоб принимать часть убытков на себя, а сверхплановый доход — в пользу бригады. Так выглядит идея в ее упрощенном виде.

По указанию Юсупова Макаревич за несколько ночей составил в том самом, служившем квартирой ему пожарном сарае докладную записку. Мысли, изложенные в ней, не погибли втуне. Очень нескоро (увы!), три года спустя, пришло в степной «Баяут» письмо из Института экономики Академии наук СССР. Ученый секретарь сообщал Василию Сергеевичу, что тот поднял вопрос большого политического и практического значения. Считают, что следует перевести в порядке опыта на новую оплату труда несколько бригад…

Кто нынче посетует на то, что еще за два года до того, как был получен этот обнадеживающий ответ, в совхозе у Юсупова уже работала на предложенных Макаревичем началах бригада Насиба Бекирова. В первую же осень он и его ребята удивили хлопковый мир: дали самый высокий урожай при самых низких затратах труда и средств. Бекиров был награжден орденом Ленина и «Москвичом». О Макаревиче и Юсупове в этом случае не вспомнили, да они и не стремились к официальному признанию их заслуг. Счастливы были тем, что опыт удался. Значит, можно внедрять его повсеместно.

Юсупов жил в «Баяуте» почти безвыездно. Лишь по крайности выезжал в Ташкент да по вызовам — в район. Кстати, о вызовах этих. Он теперь сам негодовал по поводу того, что начальство не желает считаться ни с делами и заботами подчиненных, ни с тем, что людям надо отдыхать. Себя корил не раз за пресловутый юсуповский стиль, беспощадный к себе и другим. Теперь-то он, к сожалению, вынужден был давать отдых сердцу. Но, едва боль пройдет, вновь просыпался в нем неуемный, жадный до жизни и дела Юсупов. Да и то сказать: работа была дли него спасением. Единственным. Если бы кто-то решил наказать Юсупова, его надо было отстранить не от высокой должности, а от работы вообще; скажем, дать высокую пенсию, отличную квартиру в центре, шофера — избавить, одним словом, даже от бытовых забот. Для иных такое существование — мечта, венец деятельности. Для Усмана Юсупова это было бы концом.

Жена и младшие дети жили здесь же, в «Баяуте». Как все, выходили в поле. Никто уже не находил ничего необычного, видя Юлию Леонидовну и даже самого Усмана Юсуповича с фартуком, набитым хлопком и делавшим бы его фигуру комичной, если бы не уважение, не симпатия к нему, которая жила в каждом из рабочих.

Мусаев Кучкар Мусаевич, главный механик «Баяута-4», вспоминает:

— С Юсуповым жить было интересно, работали в охотку, легко; вот так в семье бывает, когда отец хороший. Усман-ака как пришел, мы сразу поняли: вот начальник, который о народе заботится; и вообще он про будущее думал. Мосты мы только при нем начали строить. Рубили тополя, тал. Он требовал: срубили дерево — сразу же посадите три. Дальше. На седьмое отделение воду возили бензовозом. Он дал технику, проложили канал, а по берегам разбили первые сады.

Договорился где-то, и к нам и магазин прислали арбузы и дыни. По две копейки килограмм!

У нашего совхоза были пустующие участки. Он предложил там, на богаре, пшеницу сеять. Начали собирать хорошие урожаи для своих нужд.

Озеро у нас до сих пор Юсуповским называют. Рыба туда из Дарьи заходила, но ее сразу же вылавливали, глушили, кто как мог старался. Юсупов поставил охрану, договорился с рыбхозом, завезли мальков. Машинами возили рыбу потом в рабкооповскую столовую.

Зияев Шакир, главный инженер совхоза, вспоминает:

— Еще никогда не забуду, как между первым и вторым отделениями в Казакауле канал прорвало. Юсупов народ поднял, примчался, сам за рулем, на «газике», схватил охапку камыша — и в воду. Его отталкивают, кричат: «Мы сами, Усман-ака!» Он ни в какую. Конечно, кто здесь устоит.

Механизаторов не хватало. Раньше писали заявки на специалистов, а техника простаивала. Юсупов в первый же год организовал курсы прямо в совхозе. Добился: дали учебные пособия, питание бесплатное (а жили-то мы всего в двух шагах от школы!). По пятьдесят-шестьдесят трактористов и шоферов обучали каждый год. Я на этих курсах учился. Потом Садыков Ашур (он теперь начальник гаража) и другие; многие там специальность получили.

О Юсупове рассказывать можно долго. Вот как он к людям относился. Один пример приведу. Одного человека с работы снять надо было. Выхода нет: лодырь самый что ни на есть. Что ни поручи, проваливает. Уже приказ заготовили. Юсупов, я сам видел, сидит над бумагой, лоб карандашом чешет.

— Нельзя, наверно, Василии Сергеевич, — говорит Макаревичу. — Он, конечно, человек этот, паразит, но у него же четверо малышей. Мы же и их накажем.

Советуется, советуется, а потом:

— Отменяй приказ! А этого лоботряса ко мне пришлите. Я из него дурь вышибу.

Детишек очень любил. Заботился. В первый же год поехал, договорился с таджиками — пионерлагерь возле Ура-Тюбе открыли, в горах. А для рабочих — санаторий «Целинник». В самый разгар работ все равно:

— Вот тебе путевка, езжай на неделю, потом в два раза лучше работать будешь.

Ну а если лечиться кому надо, направления в лучшие клиники доставал: в больницу имени Семашко, к профессору Федоровичу, куда надо. Бывало, кто-то отказывается, он сердится:

— Мы трактора и то два раза в год ремонтируем, а ты человек, бригадир.

Скажешь ему, бывало: «А сами вы, Усман Юсупович, почему не лечитесь?» Он скажет: «За что молодого ругают, за то старого прощают». По-узбекски это немножко по-другому получается, но суть такая же.

— Что он сделал самое главное, — говорит Насиб Бекиров, Герой Социалистического Труда, главный инженер колхоза имени Ленина, бывший бригадир первой комплексной бригады в совхозе «Баяут-4», — до него о механизации много разговаривали, а он повернул дело так, что всю работу начали делать механизмы. Заинтересовал механизаторов в том, чтобы техника не простаивала. Например, прежде бывало, трактор стоит, а тракторист в тени от трактора спит. «Простой, — говорит, — не по моей вине, минимум мне все равно совхоз заплатит». А при Юсупове, когда бригады стали комплексные, каждый понимает: трактор стоит, культивация не проводится, сорняки хлопчатник заглушат, урожая не будет, расчет получишь еле-еле… Ну и так далее. А тут еще товарищи по бригаде напирают: «Ты стоишь, нам за тебя вкалывать, а доход будем делить поровну». Короче, берет тракторист разводной ключ и лезет под машину. А назавтра придет, еще темно, чтоб трактор подготовить.

Конечно, он не одной материальной заинтересованностью брал. Все к нему сразу любовь почувствовали, потому что он о народе заботился. Вот пример: у нас тут в первые годы малярия прямо свирепствовала. Комаров было — невозможно на улицу выйти. Юсупов привез специалистов, самолет нанял: болота опрыскивали и свели малярию на нет.

Не хочу все-таки говорить, что Юсупов сделал «Баяут» процветающим. Это невозможно было сделать сразу. Но фундамент для этого заложил он. И никто другой.

У каждого — а в совхозе не было человека, включая школьников, с которым Юсупов так или иначе не сталкивался бы лично, — остались воспоминания и представления о нем в известной мере субъективные, но в общих, главных чертах совпадающее. Естественно, что парторг Алтынбеков заметил то, что ускользнуло от других. Усман Юсупович, коммунист с самым большим во всем районе стажем, приходил на партийные собрания за полчаса до начала. Садился на скамейку рядом с рабочими, а не за стол президиума по мнимому праву старшего и руководителя.