Филипп Бассин - Проблема «бессознательного»

• Название: Проблема «бессознательного»
• Автор: Филипп Бассин
• Издательство: Издательство «Медицина»
• Жанр: Медицина
• Год: 1968

Настоящая книга возникла как попытка обобщения итогов не только ряда теоретических и экспериментальных исследований. Она является также результатом долгих и порой очень страстных споров.

Обстоятельства сложились так, что автору пришлось на протяжении нескольких лет участвовать в дискуссиях по поводу разных сторон теории «бессознательного», в кото­рых противопоставлялись психоаналитические, психосома­тические и феноменалистические подходы к этой теории, с одной стороны, и диалектико-материалистическое пони­мание проблемы неосознаваемых форм психики и высшей нервной деятельности — с другой.

---

Но самое главное, на что я хотел бы обратить внима­ние д-ра Smirnoff, заключается в следующем. Как уже было упомянуто, весь этот разговор об эксперименталь­ном обосновании теории быт спровоцирован моим заме­чанием, что такого обоснования у важнейших теорети­ческих положений психосоматической медицины не су­ществует. Разве не кажется д-ру Smirnoff, что в ответ на такой резкий упрек он не только «вправе», но и ло­гически обязан прежде всего показать, что мое мнение неправильно что экспериментальное обоснование основ­ных идей психосоматики все же существует? Разве не думает он. что самоустраняясь от такого опровержения (ссылкой на «запрет» использовать в нашей полемике какие бы то ни было доводы от эксперимента), он неволь­но наводит на мысль о справедливости моего упрека, на мысль о том. что привести веские экспериментальные до­воды в защиту принципиальных положений психосоматики очень трудно и что поэтому его ссылка на «запрет» (аргументировать от эксперимента) — это фактически лишь своеобразный выход из трудной ситуации в которой он в процессе спора оказался?

Перейдем теперь к ответу на критические замечания, содержащиеся во второй части статьи д-ра Smirnoff.

Прежде всего остановимся на отношении Freud к «структурным моделям».

Касаясь этого пункта, д-р Smirnoff применяет резкие выражения о нецелесообразности которых я уже упомя­нул. Он говорит: «обвинять Freud в том, что он построил фантастическую физиологическую систему на основании гипотетической психологической схемы, это значит прос­то напрасно внушать какой-то тихий бред»[115]. Далее д-р Смирнов высказывает убеждение, что я понимаю в буквальном смысле «модели», разработанные Freud, и поясняет, что такие психоаналитические категории, как «Я», «Оно» и «Сверх-Я», являются лишь элементами умственной структуры, не имеющими никакой физиологической базы или локализации.

Я хотел бы сразу сказать, что упоминаемые д-ром Smirnoff психоаналитические «модели» я никогда не рассматривал как относимые Freud к каким-то опреде­ленным мозговым формациям. Для такого упрощенного толкования высказывания Freud повода не дают. Когда же я говорю, что Freud «пытался... исходя из своих пси­хологических представлений, строить картины и физио­логических механизмов работы мозга... неизменно но­сившие совершенно фантастический, псевдонаучный ха­рактер»[116], то при этом я имею в виду не «намерения» Freud, как это почему-то полагает д-р Smirnoff, а во-пер­вых, разработанную Freud однажды («Проект», 1895 г.) гипотезу о нервной основе психической деятельности и, во-вторых, ряд соображений о мозговой основе сознания и «бессознательного», изложенных им в работе «По ту сторону принципа удовольствия» и в некоторых других исследованиях. В качестве примера того, как своеобразны были экскурсы Freud в область учения о локализации мозговых функций, можно привести хотя бы его извест­ный тезис, по которому система сознания должна распола­гаться в пространстве совершенно определенным образом: «на границе внешнего и внутреннего, будучи обращенной к внешнему миру и облегая другие психологические си­стемы»[117]. Локализовав, таким образом, сознание в «об­легающих» мозговых структурах, Freud придает далее особое значение, с одной стороны, факту изолированно­сти мозга от внешней среды костным покровом и, с дру­гой, — отсутствию плотного барьера между материаль­ным субстратом сознания и внутренними мозговыми формациями. В этой различной степени морфологической «отгороженности» субстрата сознания от внешних и внутренних раздражений Freud видит физиологический механизм, который обусловливает преимущественную за­висимость сознания от врожденных интрапсихических факторов. Вряд ли нужно подчеркивать упрощенность такого физиологического обоснования одной из ведущих идей психоанализа. То, что можно было бы обрисовать в лучшем случае как символ или аллегорию, обсуждается как физиологический фактор, обусловливающий возникно­вение определенного типа психологических отношений.

Даже при самом доброжелательном отношении к Fre­ud оценить эти его физиологические экскурсы иначе, как не серьезные, нельзя.

Вопрос о связях между аффектом и клиническим син­дромом:

Рассмотрение этой темы д-р Smirnoff сопровождает не столько возражениями, сколько указаниями на остаю­щиеся здесь, действительно многие неясности. Характер возражения носит только его заключительное (по данно­му разделу) замечание: «Используя в объяснении (исте­рического синдрома.— Ф.Б.) столь сложные чувства, как выгода и интерес больного, он (Бассин) вводит... в точности тот же аспект рассмотрения, что и психоанали­тики, не учитывая лить того... что эти выгоды... долж­ны быть для больного неосознаваемыми, — ибо в против­ном случае речь шла бы не об истерии, а о симуляции»[118].

По этому поводу я хотел бы сказать следующее. Я не думаю, что анализ зависимости истерического синдрома от «сложных чувств» специфичен для психоанализа. Как это непосредственно видно хотя бы из одной цитаты, при­водимой д-ром Smirnoff, И. П. Павлов также полностью признавал важную роль в патогенезе истерии «сложных чувств».

Специфическим для психоанализа является не подчеркивание важной роли эмоций, а определенное представление о закономерностях, на основе которых эти эмоции развязываются и реализуют клинический синдром, и о факторах, которые при этом вовлекаются. Спор идет не о том, существенна ли «выгода» для прово­кации истерического сдвига, а о том, как этот сдвиг раз­вивается: на основе тенденций к «конверсии», к «симво­лизации» и т. п. или же в результате патологической фиксации нейродинамической основы синдрома в функ­ционально измененных по гипнотическому типу мозговых структурах истерика.

Что касается попутно затрагиваемого д-ром Smirnoff вопроса, обязательно ли «выгода» должна быть неосозна­ваемой для того, чтобы возник истерический (а не си­мулируемый) сдвиг, то решение его мне представляется более сложным, чем это допускает д-р Smirnoff. Жесткая формула д-ра Smrinoff (неосознаваемый «интерес» при­водит к истерии, осознаваемый — к симуляции) последо­вательна, возможно, с психоаналитической точки зрения. Павловские же представления, подсказывают более гиб­кое понимание, отнюдь не исключающее возможности оформления исторических нарушений и при ясном осоз­нании больным «выгоды», которую эти нарушения для него имеют.

Д-р Smirnoff, касаясь проблемы аффекта и синдрома, ставит также некоторые специальные вопросы: какие есть основания говорить о двух разных типах патогенеза истерии, какого рода «логические» связи мы имеем в ви­ду, когда говорим о «понятных» отношениях между пси­хологическим содержанием аффективного конфликта и характером функционального расстройства, какие формы истерии подразумеваются в разбираемых мною случаях, и,  наконец, какое физиологическое обоснование имеет павловское представление о «роковых физиологических отношениях». Я могу ответить на эти вопросы, естествен­но, лишь самым кратким образом.

По поводу «двух типов патогенеза истерии». В моей статье (Вопросы психологии, 1958, №5), послужившей предметом критики проф. Musatti, идет речь о более широком противопоставлении, а именно: психогенных функциональных расстройств, которые ни в какой связи с конкретным психологическим содержанием спровоциро­вавшего их аффективного конфликта не находятся, таким истерическим синдромам, анализ которых выявля­ет логическую связь, существующую между формой клинического расстройства и психологическим содержа­нием аффекта, вызвавшего это расстройство. Это проти­вопоставление заставило проф. Musatti отметить сходство нашей трактовки с представлениями Janet. Отвечая проф, Musatti (Вопросы психологии. 1960, №3), я при­вел аргументы обосновывающие, как мне кажется, пра­вомерность нашей позиции. Повторять эти аргументы было бы сейчас излишним.

По поводу характера «логических» связей. Как уже было упо'иянуто, при павлоЕском (а не психоаналитиче­ском) понимании патогенеза истерических нарушений нельзя считать исключенной возможность возникновения подобных нарушений и на фоне ясно осознаваемых логи- ческтгх отношений (между «выгодой» и синдромом), не стоящих, однако, ни в какой связи с психоаналитической «конверсией» и т.п.