Бронюс Яунишкис - От Альп до Гималаев

• Название: От Альп до Гималаев
• Автор: Бронюс Яунишкис
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

Эта книга — документальная повесть о литовском юноше, для которого религиозные родители избрали путь монаха-мис­сионера. Юноша был направлен для работы в одну из католиче­ских миссий в Индии. Смутные сомнения в правильности избран­ного им пути постепенно перерастают в протест против фарисей­ства христианских миссионеров. Он порывает с церковью и воз­вращается на родину уже убежденным атеистом.

---

Я преклонил колено и поцеловал руку ректора. Затем поднялся и, боясь, как бы он меня еще в чем-нибудь не обви­нил, быстро ушел. Прибежав в читальню, я отыскал Сильвио:

— Ты знаешь, какую кашу заварил своими записками? — гневно набросился я на него. — Чуть было не погубил брат­ство святого Христофора.

Сильвио округлил глаза и молчал.

— Зачем тебе понадобилось посылать мне записку, вдоба­вок по-литовски? Ты что, с ума сошел?

— Я только хотел порадовать тебя, - ответил Сильвио, — ты так любишь родной язык.

— Любить — это грех, понимаешь? Монах, если что и лю­бит, должен от этого отказаться. Так сказал ректор. Кого ты просил передать записку?

— Никого! Я вложил ее в учебник греческого языка.

— Где он?

Сильвио вынул из стола книгу и стал ее листать. Записки в ней, конечно, не оказалось. Сильвио с виноватым видом опустил глаза.

— Скорее всего ее забрал духовник, - тихо промолвил он, — просматривал, вероятно, книжки и... забрал. Он по но­чам проверяет ящики столов.

— За эту записку на меня наложено покаяние.

— Меня ждет то же самое, - печально продолжал Сильвио.

— Конечно. Кайся, раз ты такой ротозей.

А про себя подумал: «Хорошо, что никто не знает о моих мыслях, а то выгнали бы из семинарии за ересь».

15

На первых тренировках по стрельбе у нас был только один револьвер. Позднее ректор одолжил нам вто­рой, затем каждому подарили по револьверу быв­шие миссионеры. Мы упорно тренировались. В чина­ровой роще, где было оборудовано стрельбище, то и дело раздавались выстрелы. Приходил пострелять и сам рек­тор. Случалось, что стрелки забывали про обедню и даже про вечерние моления. Но никто нас за это не бранил — честь се­минарии была превыше всего.

Отобрали пять лучших стрелков, в том числе меня и Силь­вио. У него от природы был меткий глаз, но все же я частень­ко выбивал больше очков и очень гордился этим.

Когда наступил день соревнований, мы направились в по­мещение городской спортивной федерации. Здесь собрались также стрелки из фашистской организации «Молния». Многие из них были в полной военной форме: зеленые мундиры, ак­сельбанты, на рукавах знаки отличия. У каждого на поясе была кобура с револьвером. Мы же свое оружие прятали в карманах ряс.

Посмотреть на соревнование пришли горожане, особенно много было молодежи. Сенсация! Монахи будут соревновать­ся с фашистами. Мы были преисполнены чувства огромной ответственности.

Нас поставили перед мишенями. Я молил святого Хри­стофора помочь мне победить и заметил, что мои товарищи тоже поглядывают на небо.

По команде судьи мы вынули револьверы, зарядили их и прицелились. Прозвучали выстрелы, залп следовал за зал­пом. Судьи объявили результаты по первому упражнению. Оказалось, что лучше всех стрелял Сильвио. Вторым был я, но в целом лучше стреляли фашисты. По второму упражне­нию результаты были равные, но у нашей команды были не­которые преимущества. Победа была присуждена нам. Про­игравшие пытались протестовать, они не могли примириться с тем, что какие-то монахи стреляют лучше их, фашистов. Но судьи утвердили результат в нашу пользу.

Нас окружили зрители, которые на радостях стали даже нас качать. Вокруг только и раздавалось: «Saluto! Saluto!» Когда мы вернулись в монастырь, нас пригласил к себе рек­тор. Он поздравил команду и сказал:

— Молодость и бог - вот источник сил. Поэтому вы и вырвали победу. Пусть ваш пример поможет привлечь боль­ше душ на сторону истинного бога, — ректор обратился к нам с Сильвио: — Мне звонили из муниципалитета. Сам мэр Касола просил разрешения зачислить вас в команду „Молнии". Я дал согласие - с мнением начальства следует считаться.

— А как же с занятиями? — спросил я с некоторым удив­лением.

— И с молениями? — добавил Сильвио.

— Занятия в федерации будут проводиться после обеда, — объяснил нам ректор. — Учебе это не помешает. А от вечерних молений я вас освобожу. Ваши спортивные победы также послужат во славу господа. Ваше участие в «Молнии» придаст популярность нашей конгрегации.

Мы стали посещать совместные тренировки по стрельбе. Было непривычно, что мы одни, без сопровождающих, можем идти в город. Непривычными были также уличный шум и людской поток, которые даже слегка пугали нас. На стрельби­ще мы чувствовали себя менее скованными.

Я стал замечать, что на нас часто погладывает тренирую­щаяся вблизи теннисистка. Худощавая, темноволосая, с мило­видным личиком. Я старался не смотреть в ее сторону, зная, что „всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем". Но глаза сами отыскивали ее и следили за тем, как виртуозно она отби­вает мячи.

И вот однажды она подошла ко мне и, словно мы были давно знакомы, спросила:

— Вы итальянец?

— Нет, литовец, а вот мой друг — итальянец, - ответил я и бистро отвел глаза в сторону, давая понять, что разговор окончен, хотя втайне желал, чтобы она продолжала меня рас­спрашивать.

Девушка внимательно посмотрела на Сильвио своими большими глазами и произнесла:

— Он индус, а может быть... Нет, он — настоящий индус.

Я вновь улыбнулся. Девушка, тряхнув кудрями, посмот­рела на меня и, стараясь не проявить своей заинтересованно­сти, произнесла:

— После тренировки пойдемте к нам. Отец просил вас пригласить. Надеюсь, вы не откажетесь?

Мы с Сильвио переглянулись. Имеем ли мы право при­нять такое приглашение без ведома ректора? Не нарушим ли устав? А может, данное нам семинарией разрешение посещать стрельбище федерации позволяет бывать везде?

Я спросил у девушки:

— Скажите, кто ваш отец?

— Вы не знаете? Он мэр города. Ведь это он пригласил вас в «Молнию».

Сильвио вопросительно посмотрел на меня, а я поду­мал, что отказаться невежливо, тем более если приглашение исходит от городских властей. Бросив робкий взгляд на тен­нисистку, я ответил:

— Если только мы вас не очень обременим...

— Не причиним хлопот, — добавил Сильвио.

— Что вы? — лицо девушки озарила белозубая улыбка. — Мы всегда рады гостям. Моя фамилия Касола. Виргиния Касола.

Мы предложили Виргинии пострелять из револьвера по движущейся мишени. Она попала только один раз. Мы весело смеялись, позабыв, что девушка создает „духовно-электрическое" поле, которым пугали нас в монастыре, что она может нас соблазнить, что любовь - это рана, посыпан­ная солью.

После тренировки Виргиния повела нас к своей машине. Она села за руль, а мы с Сильвио — на заднее сиденье. Когда машина тронулась, по спине побежали мурашки. Что мы дела­ем? Семинаристы рядом с девушкой! Я не смел даже глянуть в окно машины, чтобы кто-нибудь невзначай не увидел меня. Сильвио тоже жался в угол сиденья.

Мы подъехали к каменному дому, окруженному высокой металлической оградой. Под сенью развесистых каштанов пестрели цветы. За домом росли пинии. Вокруг царила тиши­на, как и в нашем монастыре.

У дверей застекленной веранды нас встретил сам гос­подин Касола, с вьющимися с проседью волосами, острым, испытующим взглядом. Он обнял нас, словно старых зна­комых:

— Приветствую вас, святые стрелки! Отрадно, что вы не возгордились и приехали к нам... Прошу вас, входите.

В просторном холле на полу лежали шкуры антилоп, на которые мы стеснялись ступать. Стены были украшены кар­тинами. Повсюду масса цветов. Все это нас ошеломило.

Вначале мы стояли, не зная, как вести себя, что делать, о чем говорить. Слова застревали, в горле першило. Я нервни­чал, боясь показаться бестолковым и неотесанным, бессозна­тельно потирал ладони и морщился.

Хозяин предложил нам посмотреть его картины. Он оста­навливался у каждой, рассказывал об ее авторе, художествен­ных достоинствах. Мы выпили предложенное вино. Я почув-

ствовал легкое головокружение, думать стало легче, веселее, возникло желание разговаривать, шутить. Постепенно мы разговорились о религии.

— Я очень ценю людей, которые жертвуют собою ради блага других, — разглагольствовал Касола. — Но иногда и религия бывает лицемерной.

Я не понял мысли хозяина, к чему он клонит, поэтому старался не противоречить ему.

— Несомненно, есть религии истинные и не истинные, как и пророки. На Востоке индусы имеют сотни, а может, и тыся­чи богов. Даже своих брахманов они считают всемогущими и почитают их. Конечно, такая религия не истинная - она сфор­мировалась из народных сказаний и мифов.

— Существуют религии, созданные личностями, известны­ми истории. Как по-вашему, в таких случаях это истинные религии? — обратился к нам Касола.

— Что вы имеете в виду? — спросил я.

.— Ислам, мусульманство, — не раздумывая, ответил Касола. — Эту религию, как мы знаем, создала личность вполне реальная, зафиксированная в истории, Мухаммед. Не так ли?..