Майкл Уолш - Сыграй ещё раз, Сэм

• Название: Сыграй ещё раз, Сэм
• Автор: Майкл Уолш
• Издательство: Эксмо
• Жанр: О войне
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-19258-1

Все приезжают в Касабланку — и рано или поздно все приходят к Рику: лидер чешского Сопротивления, прекраснейшая женщина Европы, гениальный чернокожий пианист, экспансивный русский бармен, немцы, французы, норвежцы и болгары, прислужники Третьего рейха и борцы за свободу. То, что началось в «Касабланке» (1942) — одном из величайших фильмов в истории мирового кино, — продолжилось и наконец получило завершение.

Нью-йоркские гангстеры 1930-х, покушение на Рейнхарда Гейдриха в 1942-м, захватывающие военные приключения и пронзительная история любви — в романе Майкла Уолша «Сыграй еще раз, Сэм». Перед вами — предыстория и продолжение «Касабланки», роман, возродивший классику мирового кинематографа к новой жизни и вернувший нам героев, которых всякий обречен полюбить, впервые увидев этот фильм.

«Луи, я думаю, это начало прекрасной дружбы».

---

Рик глубоко затянулся.

— И это тоже не секрет, — сказал он. — Расскажите мне, что такого нашла ваша хваленая разведка, о чем не было бы уже известно всему миру.

Сэр Гарольд пропустил насмешку мимо ушей.

— Затем в мае или июне 1939-го вы обнаружились в Париже, где и обретались, пока в город не вошли немцы.

— С отъездом особого выбора не было, — объяснил Рик. — С моим испанским прошлым надо было бежать, если я не хотел закончить, как Ласло, гостем рейха. Видите ли, майор, фашисты не особенно меня любят, да и я, правду сказать, их тоже недолюбливаю.

— Мне как-то трудно увязать этот, если позволите, идеализм с пассивной и безучастной личностью, которую вы явно с сугубым тщанием культивировали в Касабланке.

— Это как хотите, — сказал Рик. — Мне и самому порой довольно трудно.

Он докурил сигарету и положил в пепельницу. С него хватит.

— Знаете что, — гневно сказал он. — Я все это проходил в Касабланке с майором Штрассером, и будь я проклят, если собираюсь сидеть тут и проходить все по новой с вами. Человек имеет право оставить при себе хотя бы часть своей личной жизни. Почему я поступал так, как поступал, — мое дело и больше ничье. Теперь, если вопросов больше нет…

Он поднялся, как будто собираясь уходить.

— Ричард, пожалуйста, подожди.

Ее голос! Она. Рик и не заметил, когда она вошла в комнату. Но она здесь.

Он хотел обернуться, взглянуть на нее. Но не стал. Не смог. Снова опустился на стул.

Заговорил Виктор Ласло:

— Прошу вас, мсье Блэйн, нам с женой и вправду нужна ваша помощь. Вы не должны винить нас в том, что сэр Гарольд навел о вас справки. В операции такой важности и тонкости мы должны абсолютно точно знать, где границы лояльности каждого… Про мсье Рено нам все ясно. — Ласло кивнул на капитана. — Для него на первом месте деньги и удовольствия. С такими людьми мы можем вести дела. Но вы — другая история. Я больше не оскорблю вас предложением денег…

— Вы за транзитные письма предлагали мне сто тысяч франков, помните? — сказал Рик. — Или двести тысяч?

— И вы отказались их принять. Вместо этого вы просто отдали бумаги мне — или, пожалуй, правильнее будет сказать, вы отдали их ей.

— Именно, — буркнул Рик.

— Я был готов — мы были готовы — пойти на все, лишь бы выбраться из Касабланки. Ильзины чувства к вам меня не заботили, при условии, что мы уедем и здесь продолжим нашу борьбу. — Ласло налил себе воды из графина на столе. — Идет мировая война — мы не можем позволить личным чувствам мешать делу. Я считаю, то, что вы решили встать на нашу сторону, перевешивает любые ваши планы касательно моей жены. Так давайте же скрепим соглашение, к которому пришли в Касабланке. — Ласло встал. — Я протягиваю вам руку — не как другу, ибо знаю, что друзьями нам не быть. Вместо того я протягиваю ее вам как соратнику.

Прошло несколько секунд, прежде чем Рик протянул руку. Виктор взял ее.

— Ласло, я сделаю все, что позволит мне совесть, для вас обоих, для вас и Ильзы. А сколько именно — определю я, и только я. Принято?

— И снова, — сказал Ласло, — с возвращением на поле битвы.

— Еще одно, — сказал Рик. — То, что я сказал Ильзе на аэродроме, было сказано всерьез. Она не сможет последовать за мной и участвовать в моей борьбе. Мы договорились об этом.

Рик услышал ее шаги — Ильза подошла к столу. Ее голос зазвенел. Он уловил запах ее духов. Обернулся и внезапно утонул в ее глазах.

— Майор, — сказала Ильза, — будьте добры, объясните мистеру Блэйну, как обстоит дело.

Глава тринадцатая

Сэр Гарольд встал.

— Мистер Блэйн, — начал он, прочистив горло. — С момента вступления в войну Соединенных Штатов обстоятельства конфликта кардинально изменились.

Рик сидел недвижно, слушал, сердце его колотилось.

— Эта война перестала быть войной одной-единственной свободной страны, Англии, против Третьего рейха. Перестала быть соревнованием двух империй — Британской и Германской. Перестала быть ученым спором о том, какая система правления лучше — фашизм, коммунизм или демократия. Эта война, — сказал он, грохнув по столу кулаком, — битва насмерть.

Ильза поморщилась от грохота. Ласло нет.

— Насмерть, — повторил майор Майлз. — Я не вполне представляю, каков ваш личный опыт в борьбе такого рода, мистер Блэйн.

— Я успел понять, что люблю выигрывать, — откликнулся Рик. — Но успел понять, что рассчитывать на это нельзя.

— Точно так. Теперь, мистер Блэйн, наша война — это и ваша война. — Майор указал на одну из карт на стене. — Вот, — сказал он, — все, что осталось от Чехословакии. — Он постукал по карте указкой. — Это Прага. Как видите, двести миль к северо-востоку от Вены, и не такая уж даль от Мюнхена и от Берлина. Другими словами, Прага — не какое-нибудь восточное захолустье, далекое и недоступное, а цивилизованный город, расположенный в самом сердце рейха и европейского континента. Невозможно переоценить стратегическое и моральное значение этого города.

Логично, подумал Рик. Если надо кого-то убрать, лучше всего делать это в его собственном заведении. Не повредит и помощь своего человека, кто готов, когда придет время, продать тебе жертву с потрохами. Очередной урок, который Блэйн усвоил на горьком опыте. Он и сейчас помнил, как выглядел Джузеппе Гульельмо, когда Тик-Так засадил ему нож между ребер, а Эйби Коэн отстрелил лицо; несостоявшийся capo di tutti capi[64] умер на месте, на персидском ковре, за который, конечно, переплатил, в собственном офисе над вокзалом Гранд Сентрал в старые добрые денечки.

Голос Майлза потребовал внимания.

— Мы считаем, что лучший способ устранить герра Гейдриха — граната. Мистер Ласло представил нам убедительные доводы в пользу такой атаки во время одной из ежедневных поездок Гейдриха по городу.

Майор Майлз, решил Рик, отнесся к задаче строго по-деловому, без эмоций. Майлз — хороший британский офицер. Из него вышел бы хороший гангстер.

Сэр Гарольд указал на крупномасштабную карту Праги.

— Один из аргументов в пользу такого плана — самый характер пражских улиц. Средневековый город сохранился практически нетронутым, что позволяет потенциальным ликвидаторам подобраться близко почти незамеченными. По тем же причинам применение снайперов менее желательно. Ствол, торчащий из открытого окна, слишком заметен.

— Вы имеете в виду, для снайперов это слишком опасно? — спросил Рено.

Губы майора Майлза дернулись под стриженой щеточкой усов. Он и без того был невысокого мнения о французах, а после их жалкого выступления против немцев в 1940-м оно упало еще ниже. Воля бы Майлза — лягушатникам вообще не было бы места в этой операции. Но военные союзы сводят в одной палатке странные компании, и к тому же надо умаслить Свободную Францию.

— Нет, мсье Рено, — поправил майор. — Я имею в виду, что слишком велика опасность провала. Это может поставить под серьезную угрозу успех всей миссии и, соответственно, подорвать авторитет правительства Ее Величества.

— А этого допустить, конечно, никак нельзя? — вставил Рено.

— Нельзя, — ответил майор, не замечая сарказма. — Яд тоже не подходит, поскольку предполагает определенную близость между ликвидатором и мишенью, что мы можем, конечно, попробовать, но не можем твердо гарантировать. То же, разумеется, можно сказать и о закалывании. Таким образом, граната остается самым рациональным и эффективным подходом к устранению Гейдриха. — Губы майора изобразили фигуру, которая у него сходила за улыбку. — К тому же тогда у наших людей максимальные шансы скрыться. В конце концов, мы не самоубийцы.

— Я бы не был в этом так уж уверен, — сказал Рик.

— Джентльмены, — вмешался Ласло. — Майор прав. Все должно пройти и пройдет безукоризненно. Мы не можем допустить недопонимания, даже малейшего. И нам нельзя поступиться собственной безопасностью. — Он посмотрел на Рено, который ответил кротким взглядом.

Снова заговорил майор.

— Правительство считает, что в интересах наших военных действий должно поддержать эту операцию полностью и безоговорочно, — сказал он. — И еще я должен добавить, что план одобрен лично президентом Эдуардом Бенешем и ратифицирован чешским правительством в изгнании.

Рик взмахнул зажженной сигаретой:

— И какие роли у нас с Луи?

Ответ у майора был наготове:

— В лице мистера Ласло мы имеем представителя центральноевропейского сопротивления Гитлеру. В лице капитана Рено — новоопределившегося представителя Свободной Франции. А мистер Блэйн, — майор кивнул на Рика, — олицетворяет промышленную мощь и великий дух Соединенных Штатов Америки.

Помимо воли Рика охватила гордость за родину. Давно с ним такого не бывало. С 1935 года не проходило и дня, чтобы Рик не вспоминал Нью-Йорк, но лишь сейчас впервые столь остро почувствовал себя американцем.