Вадим Климовской - Изгои Зоргана

• Название: Изгои Зоргана
• Автор: Вадим Климовской
• Жанр: Фэнтези

Две разные личности, но у каждого из них одна судьба — оба становятся изгоями и отверженцами своего времени, оба сражаются за место под солнцем. Один — потерял все и пытается вернуться в Империю. А второй, полукровка-получеловек — отщепенец, ничтожество, но с железным сердцем в груди, проходит Школу Круга и становится профессиональным магом — эльфаром…

---

Хорвут с тяжелой миной на лице наблюдал за представлением. Кормлением. Он тоже любил четвероногих животных. Тоже полюблял охоту, но всему есть свое время, тем более, сейчас. Они когда-нибудь закончат дело?

— Так как мой вопрос?

— Чельссер, — обронил через плечо Мэтт, продолжая кидать в собак со стола костями.

И пойми его, Аллон?

— Какой еще Чельссер?

— Сквайр Чельссер, — объяснил Дельссон. — Умелец на все руки. Это то, что вам надо. А нам сто золотых.

Барон Хорвут с трудом сдержал яростный крик. Деревенские мужланы! Выскочки! Сто золотых? За что?

— Не торгуйтесь, барон Хорвут, второго такого человека, вы не сыщите. Вы покупаете профессионала, знайте это! Так по рукам?

Мэтт Дельссон наливал уже себе в кубок очередную порцию пойла, к нему присоединялись его братья. Хорвуту показалось, что с тем же удовольствием к ним в попойку, могли присоединиться и ихние псы. Чудесная вышла б компания!

— Договорились, — через силу выдавил из себя Хорвут.

— И прекрасно!

— Покажите его!

— Завтра утром. Завтра утром вы его увидите и заберете.

— Он знает?..

— Скажете имя и где искать. Этого будет вполне достаточно. — Уверил хозяин Заячьей Лапы.

Опять противно лыбились его братья.

— Ронн, зови прислугу! Пускай убирают весь этот срачь! Допиваем и идем спать! Завтра у нас тяжелый день.

Бизнесмены хреновы! Торгаши, блин!

Хорвут слегка отпил из кубка.

Ронн и Шон до дна.

Мэтт тоже опрокинул и задрал к верху голову, поехал со стулом назад, даже опомниться не успел, как сразу, хряск!

На уровне стола торчали только его ноги, обутые в грязные сапоги.

Грохот раскатистого хохота под сводами зала. Дрожат на стенах и в подсвечниках свечи и фонари.

Граф Мэтт Дельссон оторвал от надбитой губы кружку и прошипел:

— О, кажись, я уже пьян!..

— Аг-га-а-ап! — смачно зевая, закрыл рот Сэм, вздрагивая от промозглого утра. День на день не похожий. Еще седмицу назад солнце встречало утро, а уже сегодня: пасмурная серость и тяжелый густой туман. Дозорный высморкался и сплюнул за бойницу, снова посмотрел на стелющийся туман, непроницаемый и пропитанный холодной влагой. Ни черта не видно! Как там ориентируются караульные на воротах, Аллон их знает? Пока впритык к крепости не подойдешь, даже не разберешь, враг подошел или друг? А кто сейчас знает, кто человеку враг, а кто товарищ? Знати во дворцах и замках виднее. — Аг-га-а-ап!

Сэма клонило ко сну и причиной тому, скорее всего проклятущий туман.

В это утро он заступил на крепостную стену с Рудольфом и Жильком. Рудольф неплохо управлялся алебардой, а Жильк, если что, мог всадить точно в яблочко стрелу с пятидесяти шагов. С такой поддержкой, как говорил перед дозором десятник Милич, можно и осаду держать, после таких слов Сэма забила острая дрожь, прошелся мандраж по спине и коленям. Конечно, Сэм не верил в глупые и дурные приметы, но разве стоит загодя поминать лихо, так можно и накликать беду, на свою задницу.

— Милич снова на кухню захаживал к Веталине, небось, опротивела армейская житуха, сладенького захотелось?

— А его постоянно к бабам тянет. Только юбку увидит и вперед. Шо там у них между ног, медом помазано? — пробурчал недовольно Рудольф, скорее всего от зависти.

— Руд, ты так говоришь, будто смазливая мордашка и длинные ножки тебя не привлекают? Может ты того?.. Иной ориентации?

— Алебардой по тыкве получить не хочешь? Смотри, после такого угощения, быстро все пройдет, даже твоя нормальная… ориен-та-ция! — по слогам передразнил Рудольф.

Сэм стоял в трех шагах в стороне, выглядывая через бойницу — туман погустел, заволок стену Королевского леса, нить Северного тракта и серое, облачное, как обычно, в такую пору, небо.

Когда они уже наговорятся? Каждую смену одно и то же — девки и питье! Вино и бабы! От них пользы в крепости, как от дырявого ведра. Две дырявые бочки! А что можно рассчитывать в таком захолустье, как крепость Робур? От отверженцев? От отверженных элементов человеческой нации? Сборище отщепенцев, которых приютил у себя под боком милсдарь сир Рубчик. Гнать их в шею или того хуже, за крепостную стену и пускай катятся, куда глаза глядят.

— На выходные увольнительную возьми…

— О, а зачем это она? Ты что без увольнительной к своей крале проскочить не сможешь?

— Послушай, Жильк, хватит играться на моих нервах! Сейчас по башке схлопочешь! — стал серчать Рудольф.

— А мне Милич говорил, что ты даже в руках ее держать не умеешь…

— Ну, все, ты меня достал! — встрепенулся солдат, подрываясь на ноги и приближаясь к наглецу.

Силуэт Рудольфа мелькнул за спиной Сэма, тот зло сплюнул, хотел развернуться да гаркнуть на драчунов, но рукоять меча зацепилась за каменный блок стены, издала трезвон, съехала с перевязи. Сэм выругался, поспешно наклонился и закрепил ножны на поясе с левой стороны…

Свист легкого ветерка, словно сквозняк. И запоздалое пение… древка…

Булькающий хрип и оханье.

Ну, что еще?

— Да уймитесь же вы!

— Ссээм!! — внезапно истошно заорал Жильк. — Ссэээммммм…

Пение сотен жал. Наконечники разрезают воздух…

До сознания дозорщика доходит ужасающий смысл криков.

Смерть! Крылатая, жалящая смерть!

Нереальная сила бросает его на холодные камни, заставляет забиться под стены бойницы. Он с нелепым страхом вжимает содрогающееся дрожью тело к монолитным стенам. Моля Аллона, чтобы камень защитил его от несущейся с неба смерти.

Глаза впиваются в распростертое тело, всматриваются в онемевшую навсегда испугом и удивлением маску. Разве Рудольф думал, что судьба оборвет его существование так быстро и неожиданно? Ведь он строил такие планы на приближающиеся выходные.

— Сээмм!..

Дрожащим, охрипшим голосом Сэм ответил:

— Ти-ихо! Ти-ихо, Жильк! Кажись, пронесло?

— Сэ…

До боли и ужаса знакомый шелест ветра…

Всемилостивый Аллон, спаси и сохрани!

— Сэ…

Читая молитву и плотно закрыв глаза, Сэм пожелал самое дорогое в ту трудную минуту — жизнь.

Причитания оборвались, шальная стрела унесла жизнь Жилька, Сэм даже не услышал предсмертного хрипа — лучник умер в панике, не притронувшись к своему оружию, не попытавшись отстоять собственной жизни. Мечник Сэм ошеломлено замечал, как падают перед самым носом черные жала эльфийских стрел, как переламываются древки и отсекают яркие искры наконечники. Тело бедняги превратилось на глазах в иглошкурого варна. Десятка два оперенных жал топорщились из его груди, ног и шеи. Повернуть голову и посмотреть на притихшего Жилька, Сэм побоялся, опасаясь, что такое неуловимое движение, может навлечь на него погибель.

Крики. Мольбы. Стенания. Вопли. Брань. Причитания.

Кошмарная картина ужаса творилась на лестнице крепостной стены, у ворот, цепного механизма, на плацу, у казарм, главного корпуса лазарета, хозяйственных сооружений и деревенских построек.

Больше всего поражало и разрывало слух, когда крики возобновлялись и внезапно обрывались, вслед окончанию заградительного огня. Тогда мечник Сэм снова молился, молился за себя и чудом, оставшихся в живых.

До слуха изредка докатывались бессвязные и нечеткие команды, эхом разгоняющиеся над Робуром, ветер и туман подхватывал обрывки слов и уносил прочь, в сторону от засевшего у бойницы человека, оставляя жалкие шансы на помощь.

Значит, эльфийские выродки окружили Робур и вели перекрестный огонь?

Пойдут ли остроухие на штурм крепости? Полезут на крепостные стены?

Сэм жадно вслушивался во внезапно наступившую тишину. Ему казалось, что на бойницы летят острые крючья, а по веревочным лестницам лезут бледные, едва различимые в тумане тонкие тени. Судорога свела его мышцы, какой ужас! Он не хочет умирать! Жить! Жить!!

Шелест ветра…

Аллон милосердный, снова стрелы?

Горящие сполохи разорвали туманную дымку. Тысячи огней зажгли утреннее небо над Робуром. Такая красота затмила бы звездное небо. Огненный водопад. Фейерверк на утреннем небосводе.

Горящие стрелы накрыли плац, деревянные строения и мечущихся внизу людей, тех, кого еще не достали первые залпы остроухих, — теперь долгожители били наверняка, стремясь спалить укрепления мерзких дайкин дотла.

Свист продолжался полминуты, затем наступила рваная тишина, сменяющаяся порывами ветра, и треском горящего дерева. Потянуло дымом и гарью. Загорелись первые постройки, среди них: караулки и здания казарм. Сэм знал, что дерево будет сопротивляться недолго, для огня последний рубеж — это камень. Основание крепости и стены будут держаться до последнего, переживут и их хозяев.

Удушающий дым поднимался над крепостной стеною, ветер подул в сторону лесной стены, как раз в ту часть укрепления, где затаился мечник Сэм. Солдат захлебнулся кашлем, боясь пошевелить руками и ногами, кто скажет наверняка, чем заняты остроухие выродки, не лезут ли на стену? Сэм пугался малейшего шума, в полотне плотного дыма — черного и непроницаемого, ему мерещились долговязые, устрашающего вида тени, больше похожие на сказочных чудищ, чем на естественных человекоподобных существ.