Павел Огурцов - Конспект

• Название: Конспект
• Автор: Павел Огурцов
• Издательство: Права людини
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-8919-86-2

«Конспект» – автобиографический роман, написанный архитектором Павлом Андреевичем Огурцовым (1913–1992). Основные события романа разворачиваются в Харькове 1920-х – 1941 гг. и Запорожье 1944 – 1945 гг. и подаются через призму восприятия человека с нелегкой судьбой, выходца из среды старой русской интеллигенции. Предлагая вниманию читателей весьма увлекательный сюжет (историю формирования личности на фоне эпохи), автор очень точно воссоздает общую атмосферу и умонастроения того сложного и тяжелого времени. В романе представлено много бытовых и исторических подробностей, которые, скорее всего, неизвестны подавляющему большинству наших современников. Эта книга наверняка вызовет интерес у тех, кому небезразлична история нашей страны и кто хотел бы больше знать о недавнем прошлом Харькова и Запорожья. Кроме того, произведение П.А. Огурцова обладает несомненными литературными достоинствами, в чем мы и предлагаем вам, дорогие читатели, убедиться.

---

– Я Беловола не знаю, видел его один раз и разговаривал с ним несколько минут. Но если он таков, как вы говорите, то довериться ему можно. Мы с Любовью Яковлевной уедем, а вы и Павел Андреевич с Беловолом встречаетесь. Поговорите с ним, если представится удобный случай. Не говорите, что мы уже решили поднять этот вопрос, а как бы советуясь, узнайте его мнение.

– Конечно, именно так, – ответила Чернякова. – Если он нас поддержит, тогда другое дело.

– Так, по-вашему, Любовь Яковлевна старушка? – спросил Сабуров, когда мы попрощались с Черняковой.

– А по-вашему?

– Ей за пятьдесят, а может быть и под шестьдесят. Но какая же она старушка? Она полна жизни. Старость – это не возраст, а состояние. – Вдруг Сабуров засмеялся и, не дожидаясь моего вопроса, сказал:

– Состояние ведь можно по-разному понять.

Мы засмеялись оба. В это время мы спускались в столовую, и на нас оглядывались. Не знаю как в кабинетах, а за их пределами я никогда даже не замечал, чтобы кто-нибудь смеялся. Серьезные люди.

За обедом Сабуров рассказывал о поездке.

– Вот уж не думал, что там есть горы, – сказал я. – Я представлял себе побережье Азовского моря ровной степью, ну, конечно, с балками и речушками.

– Так оно и есть. Я ехал из Мелитополя в Осипенко в грузовой машине – степь да степь кругом. Гора – это только так говорят. Над городом и сколько видно за ним тянется крутой высокий обрыв. Глинистый, бурый. Вот это верхнее плато и называют горой. Под ней – полоса песка и ракушек, намывается морем, на ней и расположен весь городок и курорт. Полоса такая плоская, а море такое выпуклое, что когда видишь его из города, удивляешься – как это оно не затапливает город.

– Купались?

– Раз вечером в заливе. Над ним и расположен город. Залив отделен от моря длинной, в несколько километров, косой. Вода у берега мелкая и теплая. Прекрасный курорт для детей. Второй раз купался в открытом море, когда был на курорте. Он расположен у основания косы, а по другую сторону от него по берегу моря до самой горы тянутся небольшие замкнутые лиманы с лечебными грязями. Тут уж и вина приличные, и водка холоднее.

– Значит, отцы города произвели хорошее впечатление?

– Как сказать! Я пытался их убедить, что Осипенко надо развивать как курортный город, а не как промышленный, и не восстанавливать нефтеперерабатывающий завод.

– Нефтеперерабатывающий? А нефть с Кавказа?

– Да, доставляли морем. Так куда там! И слушать не хотят. Уцепились за промышленность: она дает средства на стройку и благоустройство города, а курорт – нищая организация. Говорят: будем развивать город и как промышленный, и как курортный. Пусть – не понимают, что одно с другим несовместимо, смотрят со своей маленькой колокольни. И об этом буду говорить с Головко. Мест, где можно развивать промышленность, сколько угодно, а природные данные для хорошего курорта встречаются куда реже. Вот Мелитополь сам бы велел развивать как промышленный город.

После обеда Сабуров пошел дать телеграмму в Киев. Я снимал копии с письма санинспекции и нашел письма Головко. Сабуров срисовывал схему железнодорожной ветки в порт и собирался писать письмо по этому вопросу. Зазвонил телефон на столе Муленко, он поднял трубку и, глядя на меня, сказал:

– Вас. Беловол. Второй раз звонит.

Беловол интересовался, скоро ли мы закончим порученную работу.

– Обследования я закончил, рекомендации почти закончили. Осталось три объекта, Чернякова мучается над определением их санитарной вредности.

– Да пусть мучается! Напишите – подлежат перепрофилированию. Все равно мы будем советоваться с ней, как их испытывать. Вы будете у себя? Я позвоню Черняковой, а потом вам.

Беловол условился с Черняковой, что она сейчас к нему придет со списком предприятий, попросил и меня прийти, чтобы закончить с этим делом. Пришел и Сабуров. Беловол у него спросил:

– Вы пришли, наверное, чтобы узнать, как обстоит дело с помещением?

– Наверное, об этом говорить еще рано?

Беловол ответил, что свободных помещений в городе нет, придется кого-то уплотнять, и поинтересовался, сколько у нас будет сотрудников.

– Штатного расписания я еще не получил, в Киеве сказали – человек десять-двенадцать.

– Я, было, подумал потеснить облкоммунхоз – переселить Муленко к его начальнику, но лучше этого не делать. Одной комнаты вам мало, а будет считаться, что у вас есть помещение. Одно я обещаю: никто раньше вас помещение не получит. Вы нам нужны.

Пришла Чернякова, и мы с Беловолом сели за приставленный столик. Сначала, пункт за пунктом, он соглашался с нашими предложениями. Потом услышали:

– А вы и этот заводик хотите вынести?

– Он в жилом квартале.

– Там и другие предприятия есть. Вы их выносите? – Не дожидаясь ответа, Беловол перелистал список. – Выносите. Я бы этого не делал. Ну что это за квартал? Узкий, прижатый к товарному двору, с другой стороны – улица с большим движением. Это сейчас там тихо. А через улицу – базар. И были бы дома приличные, а то – одно барахло. Давайте лучше оставим этот квартал для мелких предприятий, а выносить будем жилье.

– Приравняем жилые дома к баракам, – сказал я.

– Не надо язвить. Бараки, действительно, просуществуют еще неизвестно сколько, а эти дома будут обречены. Нет предприятий, которые со временем не расширялись бы. Они и снесут постепенно эти ваши дома.

– Сомневаюсь, – сказал Сабуров, – что у таких предприятий будут средства и возможности строить дома для отселения соседей.

– А это наши предприятия, местных советов. Вот мы и вынуждены будем отселять. Конечно, не сразу, а постепенно. Ну, как, товарищи? Павел Андреевич, я вас убедил?

Мы согласились. Дальше Беловол снова соглашался с нашими предложениями, но под конец списка воскликнул:

– Как, вы и завод Войкова вписали? Он же союзного производства. И занимает целый квартал.

– Среди жилых кварталов и на главной улице, – ответил я. – Разве там ему место? И он полностью разрушен.

– И в нем литейный цех, – сказала Чернякова.

– Да-а… это не в нашей власти. Поставить этот вопрос мы, конечно, можем, согласен. За успех не ручаюсь, но попытаемся. Еще что-то добавили? Пивоваренный завод?! Вы что же, – обратился ко мне Беловол, – не любите пиво?

– Люблю. Но он в жилом квартале.

– Да этот завод, наверное, сам боится всяких вредностей. Верно, Евгения Тимофеевна?

– Верно. Но и от него требуется небольшой разрыв.

–Нет, товарищи! За пивзавод мы будем стоять насмерть, и я тоже. Если вы действительно любите пиво, – сказал мне Беловол, – ценю ваше самопожертвование, но я на такое не способен. Поймите, товарищи, на строительство нового пивзавода деньги когда еще отпустят! А на восстановление выбьем. Там же готовые стены.

– Оставляйте, – сказала Чернякова. – Не такое это уж большое нарушение. – Сабуров с ней согласился.

– Раз ваш начальник согласился, вас, Павел Андреевич, я и спрашивать не буду. Не станете же вы жаловаться на своего начальника.

Мы засмеялись. Беловол вычеркнул из списка пивзавод и, к моему удивлению, завод имени Войкова.

– А почему завод имени Войкова?

– Это список предприятий местной промышленности. Завод имени Войкова в нем не может фигурировать. Но вопрос о его выносе мы поднимем. Евгения Тимофеевна! Этот список я передам в горплан, и он внесет предложения об использовании предприятий, которые мы сохраним. Не поработаете ли с горпланом, чтобы потом его предложения не пришлось корректировать?

– Сидеть все время в горплане я не могу, но буду туда наведываться. Да и теле фон есть.

– Можно и так. Ну, вот и все. Спасибо за проделанную работу. Ах, да!

Беловол пересел за свой стол, вынул из ящика небольшую пачку бумаги и протянул мне.

– Списки таких же предприятий в других районах. Напросились – получайте!

– Дайте, пожалуйста, списки мне, – сказала Чернякова. – Я их сначала просмотрю. И не спешите их обследовать. Я постараюсь достать машину и мы с вами их объездим.

– Машину? – спросил Беловол. – А мне не достанете?

– Если достану машину, можете поехать с нами.

– На пикник?

– Можно и на пикник. Приглашайте жен, а я приглашу мужа.

Пора было уходить, а мы не поднимались.

– Георгий Никитич! – нарушил я тишину. – А почему так неудачно размещены металлургические заводы?

– Почему неудачно?

– Загазовываем город.

– А разве вы не знаете почему?

– Недавно узнали.

– Так почему же вы спрашиваете?

– Потому что они разрушены.

Беловол очень внимательно на меня посмотрел и засмеялся.

– Вы что же, и эти заводы хотели бы перенести? Такую махину?

– Хотели с вами посоветоваться, – сказал Сабуров.

Беловол резко подвинулся к Сабурову и также внимательно на него посмотрел.

– Григорий Григорьевич! Так, кажется? Я не ошибся? Вы меня извините, но горячность… нет не горячность, – возможно, отсутствие жизненного опыта и опрометчивость Павла Андреевича понятны по малости лет, но вы … не могу это понять.