Павел Огурцов - Конспект

• Название: Конспект
• Автор: Павел Огурцов
• Издательство: Права людини
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-8919-86-2

«Конспект» – автобиографический роман, написанный архитектором Павлом Андреевичем Огурцовым (1913–1992). Основные события романа разворачиваются в Харькове 1920-х – 1941 гг. и Запорожье 1944 – 1945 гг. и подаются через призму восприятия человека с нелегкой судьбой, выходца из среды старой русской интеллигенции. Предлагая вниманию читателей весьма увлекательный сюжет (историю формирования личности на фоне эпохи), автор очень точно воссоздает общую атмосферу и умонастроения того сложного и тяжелого времени. В романе представлено много бытовых и исторических подробностей, которые, скорее всего, неизвестны подавляющему большинству наших современников. Эта книга наверняка вызовет интерес у тех, кому небезразлична история нашей страны и кто хотел бы больше знать о недавнем прошлом Харькова и Запорожья. Кроме того, произведение П.А. Огурцова обладает несомненными литературными достоинствами, в чем мы и предлагаем вам, дорогие читатели, убедиться.

---

РОМАН

Запорожье 1983—1992 гг.

Г.В. Семенов Огурцов П. А. О-39 Конспект: Роман. – Харьков: Права людини, 2010. – 512 с.

ISBN 978-966-8919-86-2

От издателей

Книга, которую вы держите в руках – роман-автобиография архитектора Павла Андреевича Огурцова – напечатана по рукописи, сохранившейся у близких ему людей, через 17 лет после смерти автора. По их свидетельству действие романа должно было заканчиваться серединой 60-х годов прошлого столетия, но рукопись обрывается на 1944 году. К сожалению, не удалось выяснить, существовала ли остальная ее часть или роман так и не был дописан.

П.А. Огурцов родился в 1913 г. и первые его воспоминания относятся примерно к 1916 г. С рождения и до самой войны, с небольшими перерывами, он жил в Харькове, и основная часть романа посвящена именно этому периоду его жизни. А время было не из легких, особенно для ребенка из среды русской интеллигенции, у которого один дед – известный в городе купец, второй – священник, отец – белый офицер, вернувшийся из эмиграции в 1924-м году, а у матери своя, вторая семья, и ребенок этот ей не нужен. И вот это время – Харьков начала 20-х – начала 40-х годов – описано в романе с массой бытовых и исторических подробностей, чрезвычайно интересных и наверняка неизвестных подавляющему большинству наших современников. И все это дано через призму восприятия сначала ребенка, потом юноши, потом уже молодого человека, в судьбе которого его происхождение явилось отягчающим обстоятельством, что вполне типично для того времени. Но поразительно в романе то, как рано проявившаяся тяга к архитектуре, вопреки всем, отнюдь не малым, сложностям и препятствиям, формирует жизнь и судьбу героя. А сложностей и препятствий, вплоть до проблем с НКВД, которые чуть не довели его до самоубийства, было хоть отбавляй.

Защита диплома в архитектурном институте совпадает с началом войны. В 1941 г. Петр (так зовут героя романа) с женой, не дожидаясь оккупации Харькова, уезжают в Нальчик. Короткая служба в армии и увольнение по состоянию здоровья, затем назначение на работу и переезд в глубокий тыл, в один из небольших городов Челябинской области. В 1944 г. герою, всеми правдами и неправдами, удается вернуться на Украину. Большинство городов разрушены, работы для архитекторов – непочатый край. Можно было бы остаться в родном Харькове, но опасения дальнейшего давления со стороны НКВД заставляют сделать иной выбор. Киев, куда герой едет за направлением на работу, долгие колебания, и, наконец, с новым знакомым, уже опытным архитектором, направление в Запорожье (в романе – Червоноказачинск). Город в развалинах, работы – невпроворот. И сразу – принципиальная проблема. Восстанавливать заводы на старой промплощадке – это заведомо делать город и его жителей экологическими заложниками промышленности. Площадку можно перенести, ибо заводы полностью разрушены, – но кто разрешит? И кто вообще рискнет такое предложить наверх, в Москву? Ведь за это и голову снять могут!

К сожалению, рукопись обрывается прямо на совещании по этому вопросу в санитарной инспекции. Очень жаль, ибо непосредственных свидетельств о послевоенной застройке Запорожья, думается, не так уж много. Об авторе известно, что в дальнейшем он стал одним из очень уважаемых архитекторов Запорожья, где и прожил до самой смерти. А что рукописи не горят – это, все-таки, хорошо.

* * *

Уважаемый читатель. Хотите – верьте, хотите – нет, но… Роман уже полностью подготовлен к печати, и вдруг – случайный разговор, и на даче у старого знакомого Павла Андреевича обнаруживается часть его архива, и среди прочих бумаг – черновик продолжения романа, практически с того места, на котором обрывается роман. От романа черновик отличается только тем, что герои выступают в нем под своими настоящими именами. Время действия – середина 1944 – 1945-й годы. Редакция сочла, что эти записки представляют особый интерес для людей, которым небезразлична история Запорожья и Бердянска, и включила их в настоящее издание.

А ведь и вправду не горят!

Об авторе

Павел Андреевич Огурцов с супругой Еленой Федоровной

Предлагаемая вниманию читателей книга Павла Андреевича Огурцова (1913–1992) по своему характеру тяготеет к романам-автобиографиям. Это воспоминания автора о прожитой жизни, о своей эпохе и современниках, воспоминания честные и откровенные. Они позволяют понять ту непростую картину советской действительности, которая была преисполнена и оптимизмом, и трагичностью, и гротескностью, и мифами. Атмосфера общественной жизни 1920–1940-х годов воссоздана в книге без приукрашиваний и искажений. И известные исторические события, и факты собственной биографии представлены автором сквозь призму личного восприятия и это придает повествованию особую убедительность.

К автобиографическим жанрам, как правило, обращались люди известные: аристократы и политики, военачальники и путешественники, видные деятели литературы и искусства. Автор этого произведения не был человеком знаменитым: он не избирался депутатом, не выдвигался на престижные государственные премии, не удостаивался высоких званий и многочисленных наград, которыми была преисполнена советская эпоха. Он был свидетелем этой эпохи, свидетелем думающим и честным. Его жизненный путь практически укладывается в ее хронологические рамки – от зарождения и до драматического конца – краха СССР в начале 90-х годов минувшего столетия. И, возможно, именно поэтому, несмотря на то, что его литературный опыт был довольно скромным, он взялся за перо, чтобы мы могли еще раз взглянуть на то время глазами современника эпохи, дожившего до ее конца.

Павел Андреевич оставил рукопись, которой, безусловно, присущи определенные художественные достоинства. Это рассказ о времени и о себе. Автор воспоминаний был человеком, который по своему происхождению, воспитанию и ценностным ориентирам не совсем вписывался в свою эпоху. Как и многие потомственные интеллигенты, он старался противостоять попыткам тоталитарной системы зомбировать личность, превратить ее в послушный винтик репрессивной машины. Думается, что именно целостность натуры и независимость мышления позволили ему в те непростые годы, оставаясь беспартийным, реализоваться как творческая личность и достичь высокого мастерства в своем деле, сохранив при этом честь и достоинство Человека.

Профессия нашего автора и героя – архитектор. Он был архитектором, который сформировался как специалист в послевоенное время, в атмосфере активного восстановления и широкомасштабного строительства городов. Фундаментальные знания в области градостроительства, глубокий интеллект, широкий кругозор, поэтичность натуры и человечность – именно эти черты, главным образом, определяли кодекс его поведения в обществе и профессиональной среде, а также характер его отношений с довольно широким кругом друзей. Это был истинный профессионал в архитектуре и неординарный, запоминающийся человек для всех, кому посчастливилось знать его лично.

Мне памятны годы общения с Павлом Андреевичем. Познакомились мы в 1965 году, когда он, как опытный специалист в области градостроительства, был включен в группу по разработке широкоизвестного проекта создания на легендарной Хортице Государственного историко-культурного заповедника Запорожского казачества. В то время общественность республики и представители украинской диаспоры с большим интересом и энтузиазмом восприняли намерения правительства Советской Украины вернуть нашему народу утраченную историческую память, возродив героические традиции казачества, чувство национальной идентичности и самоуважения. Реализацией этой программы занимались многие известные персоналии середины шестидесятых годов. Идейными же вдохновителями были тогдашние руководители республики – первый секретарь ЦК КПУ Петр Ефимович Шелест и заместитель Председателя Совета Министров УССР Петр Тимофеевич Тронько, а также заместитель председателя Запорожского облисполкома Николай Петрович Киценко и начальник областного управления культуры Степан Маркович Кириченко. К сожалению, проект так и не удалось осуществить полностью, а главные его идеологи поплатились за него кто должностью, а кто и жизнью…

Этот патриотический проект консолидировал усилия нескольких творческих коллективов и авторских групп, к его реализации подключились многие известные архитекторы, видные специалисты в области культуры и искусства. В группу запорожских архитекторов, возглавляемую Николаем Леонидовичем Жариковым, входил и Павел Андреевич Огурцов, уже имевший богатый и чрезвычайно ценный опыт восстановления послевоенного Запорожья. Он, как никто другой, хорошо понимал важность и значимость данного культурно-исторического заповедника как для города, так и для Украины в целом. Хортица, по его мнению, нуждалась в восстановлении равновесия между ее природой и историей. Архитектуру он рассматривал как дополнение историко-культурной среды острова. Это приобретало особую важность, ибо уже были призабыты или вовсе умолкли и песни, и эпос, и «уже ничто не напоминало о позабытой козаччине». Мне, первому директору Хортицкого заповедника, была близка и понятна позиция Павла Андреевича, который на бесконечных совещаниях и оперативках очень точно формулировал и убедительно отстаивал свои взгляды относительно будущего использования острова, убеждая в необходимости сохранения его природной среды, которая гармонично сочеталась бы с историческим и экспозиционными компонентами. Ему всегда удавалось находить «золотое сечение» в соединении этих непростых составляющих. Нередко он предостерегал архитекторов от строительства в тех местах, где в этом нет острой необходимости. Нам, начинающим музейщикам, это очень импонировало, и в его взглядах мы видели опору для своих позиций и действий.