Павел Огурцов - Конспект

• Название: Конспект
• Автор: Павел Огурцов
• Издательство: Права людини
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-8919-86-2

«Конспект» – автобиографический роман, написанный архитектором Павлом Андреевичем Огурцовым (1913–1992). Основные события романа разворачиваются в Харькове 1920-х – 1941 гг. и Запорожье 1944 – 1945 гг. и подаются через призму восприятия человека с нелегкой судьбой, выходца из среды старой русской интеллигенции. Предлагая вниманию читателей весьма увлекательный сюжет (историю формирования личности на фоне эпохи), автор очень точно воссоздает общую атмосферу и умонастроения того сложного и тяжелого времени. В романе представлено много бытовых и исторических подробностей, которые, скорее всего, неизвестны подавляющему большинству наших современников. Эта книга наверняка вызовет интерес у тех, кому небезразлична история нашей страны и кто хотел бы больше знать о недавнем прошлом Харькова и Запорожья. Кроме того, произведение П.А. Огурцова обладает несомненными литературными достоинствами, в чем мы и предлагаем вам, дорогие читатели, убедиться.

---

– Павел Андреевич, скажу вам откровенно: с вами хорошо работать.

– И с вами тоже.

– Надеюсь, что это вас не испортит.

– И вас тоже.

Мы захохотали, благо – никого не было.

Сабуров занес свои вещи Перглеру. По дороге я рассказывал о работе, которой мы с Черняковой занимались.

– Это, конечно, тоже нужно. Отрадно, что инициатива принадлежит Беловолу. Как говорили в старину, – это делает ему честь. Но я вижу – скучать вам не пришлось.

– И вам, наверное, не пришлось.

– Не пришлось. А что собой представляет Любовь Яковлевна? И как ее фамилия?

– Фамилия – Рот. Маленькая старушка, умная и симпатичная.

У Любови Яковлевны мы застали Чернякову и Деревенко. Любовь Яковлевна сказала, что они поддерживают наше предложение – строить заводы в другом месте.

– Не можем не поддержать, хотя шансов на успех мало.

Сабуров ответил, что о шансах судить рано – не угадаешь, как повернется дело, но он согласен с тем, что сначала нужно заручиться поддержкой нашего киевского начальства.

– Мы так и собирались поступить. Боюсь, что если начать разговор здесь, – можно все загубить. Знаете, как это бывает: откажут в самой категорической форме, а потом упрутся на своем. И свяжут нам руки.

– Значит, едем в Киев?

– Поедем. Хотя сначала можно было бы и написать, а потом поехать.

– Не надо начинать с писем, – ответила Любовь Яковлевна.

– Смотря как написать.

Сабуров достал из кармана и развернул лист бумаги. К моему удивлению это оказалось заготовленное мною письмо. Сабуров стал читать. Любовь Яковлевна улыбнулась и мельком взглянула на меня. Евгения Тимофеевна улыбалась, смотрела на меня и покачивала головой. Кажется, я угадал ее мысли: ну и шустрый! Деревенко не улыбался, вытянулся и насторожился. Прочитав, Сабуров сказал:

– Не вижу никакого криминала.

Любовь Яковлевна спросила:

– Приложение – письмо областной инспекции?

– И в этом не вижу криминала.

Деревенко сказал:

– Как посмотреть.

– Да как ни смотри.

– А если так? Хитроумный ход врагов народа: под видом заботы о людях ведут подкоп под решение Сталина.

– Извините меня, но для этого надо иметь больное воображение.

– Наоборот, здоровое, – спокойно ответил Деревенко. – Для противников переноса заводов, а таких будет сколько угодно, – это же козырный туз.

– Ну, если так смотреть, то тогда вообще нельзя поднимать вопрос о переносе.

– Вот об этом и надо прежде всего поговорить в Киеве. Очень осторожно и ни с кем попало.

Сабуров и Деревенко в упор смотрели друг на друга.

– Вы правы, – сказал Сабуров. – Значит, никаких писем.

– Пока, – сказала Любовь Яковлевна. – До поездки в Киев, Григорий Георгиевич! И еще я кое-что хочу сказать по поводу этого вашего письма.

Я замер: значит, мое поведение сочли неэтичным?

– Мы с вами, – продолжала Любовь Яковлевна, – двойного подчинения, и официально какой-либо большой вопрос в обход местного руководства поднимать не принято.

– А тут вопрос такой важности, – добавила Чернякова, – далеко не местного значения.

– Вот именно! И решать его будет не местное руководство. А помешать оно может. Или я ошибаюсь?

Помолчав, Любовь Яковлевна ответила так:

– Ошибаетесь вы или не ошибаетесь – речь сейчас не об этом. Извините за прямой вопрос – вы хотите тут работать?

– Ах, даже так?

– А как вы думали? Поставьте себя на их место. Выносим какой-то большой вопрос, запорожский вопрос, в наши вышестоящие инстанции, даже не посоветовавшись с ними. Конечно, за это нас с вами не снимут – нет формальных оснований. Но при первой возможности придерутся и от нас избавятся. Можете в этом не сомневаться. Я говорю это потому, что – вот вам еще одна причина, почему не надо начинать с писем. Давайте лучше подумаем, как нам поехать в Киев. В облисполком за командировкой не пойдешь.

– Зачем идти в облисполком? Дадим телеграммы в Киев с просьбой срочно вызвать, получим вызовы и пойдем в облисполком подписывать командировки.

– В телеграмме надо указать – по какому вопросу.

– Зачем? Я думаю послать телеграмму примерно такого содержания: прошу срочно вызвать в связи с очень важным вопросом.

– Вам можно позавидовать, – сказала Чернякова. – У нас обязательно нужно указать по какому вопросу.

– Новое учреждение, – сказал Деревенко. – Еще не успело обюрократиться.

– Причину придется придумать, – сказала Любовь Яковлевна. – Вот вам поручение, – обратилась она к Черняковой и Деревенко. – Придумайте причину.

Я думал, что сейчас мы уйдем, но Сабуров сказал:

– Раз мы уже собрались, давайте обсудим еще вот что. Раньше или позже, а обратиться к местному руководству придется. Мы люди новые и никого еще не знаем. С кого лучше начать?

– Трудный вопрос, – ответила Любовь Яковлевна.

– Вот! Поэтому я прошу – обдумайте это заранее.

– Думай – не думай, а кого-нибудь из заместителей не миновать. Вас курирует Васильев? Я его мало знаю.

– Я тоже еще не успел его узнать.

– А первое впечатление? – спросил Деревенко.

– Производит впечатление человека очень осторожного.

– Ну, удивили! Они там все такие.

– А ваш шеф, Любовь Яковлевна?

– Ох! На любой серьезный вопрос отвечает – надо подумать. Потом идет к председателю облисполкома или обком, и его мнение всегда совпадает с тем, что он там услышит. Я стараюсь пойти вместе с ним, чтобы отстоять свою точку зрения, но это не всегда удается.

– Что не всегда удается? – спросил я. – Вместе пойти или отстоять свою точку зрения?

– И то, и другое, Павел Андреевич.

– А если начать с обкома? – спросил Сабуров.

– Надо подумать, – ответила Любовь Яковлевна, и все засмеялись.

Когда мы прощались, кто-то спросил Сабурова:

– Вы ездили по области?

– Ездил в Мелитополь и Осипенко. Вот! Эта поездка укрепила меня в мысли, что обращаться к местному руководству очень рискованно.

– Расскажите, если это не секрет, – попросила Любовь Яковлевна. Мы снова уселись.

– Вы, наверное, знаете Осипенко, – начал Сабуров. – Очень приятный городок, даже разрушенный, но отрезан от моря железнодорожной веткой в порт. С кем бы я ни встречался, почти все говорили – как бы устранить этот недостаток. Городское руководство вместе с железнодорожниками и портовиками наметило для ветки другую трассу. Мне дали ее копию. Если верить авторам, а оснований не верить у меня нет, уклоны и повороты – в пределах допустимых. Протяженность трассы небольшая, превышает существующую, примерно, на километр. Правда, придется строить два моста на спусках в город или делать два тоннеля для ветки под этими спусками.

Ветка в порт – в ведении МНС, но МНС там сейчас никаких работ не ведет. Порт разрушен, и городское руководство хотело бы, чтобы при его восстановлении переложили и ветку. Я застал в Осипенко представителей министерства морского флота и вместе с отцами города разговаривал с ними. Их позиция такова: по своей инициативе или по просьбе города они перекладывать ветку не могут, но не будут возражать, если их обяжут это сделать – по сравнению с восстановлением порта объем работ на ветке невелик. Казалось бы, вопрос решается благополучно, и остановка за малым – надо об этом ходатайствовать. Городское руководство уже обращалось к областному с этим вопросом и получило ответ: пока идет война, такие вопросы не поднимайте. Нам тоже могут так ответить. Придется и об этом говорить в Управлении.

– Несмотря на начальственный окрик? – спросил Деревенко.

– А я его не слышал.

– Григорий Георгиевич, а вы не знаете – к кому они обращались? – спросила Любовь Яковлевна.

– Были у Васильева и вместе с ним – у председателя облисполкома.

Попросили Сабурова рассказать, как намечена трасса.

– Знал бы – захватил схему, – ответил Сабуров и попросил лист бумаги.

– Да не надо! Мы хорошо знаем Осипенко.

Из рассказа я понял, что трасса проходит у подножия горы. Вызвало беспокойство, что она пройдет вдоль больницы, но согласились, что это нестрашно: в тылу больницы, там, где морг, в выемке, а звукоизоляцию можно усилить высокой оградой и зеленым экраном.

– Трасса проста и экономична, – сказал Деревенко. – И ничего сносить не надо – вечный камень преткновения. И будет открыт выход к морю на широком фронте.

Нам было по дороге с Черняковой.

– Мне кажется, – сказал я, – можно было бы поговорить с Беловолом.

– Уж не потому ли, что он занимается выносом мелких предприятий? – спросил Сабуров.

– Ну, что вы! Просто у меня сложилось такое впечатление.

– А я согласна с Павлом Андреевичем, – сказала Чернякова. – Мне приходится с ним встречаться. Человек он очень толковый, не боится отстаивать свое мнение и даже возражает начальству. А это, согласитесь, не часто встречается. Его хорошо знает и мой муж. Беловол по образованию – путеец, и до войны работал на «Запорожстали» начальником железнодорожного цеха. У мужа были случаи убедиться в порядочности Беловола. Я, конечно, не знаю, как он отнесется к вашему предложению, но в одном я уверена: если мы его попросим никому не говорить о нашем разговоре, он нашу просьбу выполнит. Я понимаю, не он будет решать этот вопрос, но, как говорится, – он вхож, и заручиться его поддержкой было бы хорошо.