Анри Шарьер - Бабочка

• Название: Бабочка
• Автор: Анри Шарьер
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1975

За убийство, которое он не совершал, взломщик сейфов Анри Шарьер приговорен к пожизненному заключению и отправлен на каторгу. Прозванный «Бабочкой» из-за того, что на его груди вытатуирован этот символ, Анри совершает несколько попыток побега. В наказание власти надолго сажают его в карцер, а затем отправляют во Французскую Гвиану на остров Дьявола, со всех сторон окруженный океаном.

Из этой самой страшной каторжной тюрьмы не удавалось бежать ни одному заключенному. Но ничто не может заставить Анри пасть духом и сломить его решимость вырваться на волю…

Вопреки всему Шарьер выстоял, достойно перенес страшные испытания судьбы. Он уверен: «Одно лишь имеет смысл в жизни — никогда не признаваться, что ты побежден, и научиться после каждого падения снова вставать на ноги».

Давид Титиевский: Эту книгу под названием «Папийон» можно увидеть на сайтах Альдебаран, Букс Ру, Фикшнбук. […] Это другой перевод, сделанный лет за двадцать до «Папийона» неизвестным переводчиком. Существенно ли отличается перевод этой книги от другой — не беремся сказать, мы не сравнивали текст от первой до последней страницы. Но, открывая наугад разные главы, мы убеждались, что эта же история рассказана другими словами. […] Со слов Эфраима Бауха в 70-х годах в южном Тель-Авиве некий Даниель Амарилис то ли с целью наживы, то ли с благородной целью пропаганды литературных новинок издал на русском языке целую серию под названием «Библиотека Даниэля Амарилиса». (©belousenko.com)

---

— Господин Филиссари, пусть все войдут в здания и заприте двери до дальнейших распоряжений. Возле дверей пусть постоянно находятся два надзирателя. Не бить людей и не ломать их имущество.

Менее чем через час в нашем здании собрались почти все его обитатели. Недостает восемнадцати человек: в спешке тюремщики закрыли их в других зданиях. Постепенно их возвращают к нам, и тогда нам становятся известны подробности бунта.

В это злополучное утро заключенные, как всегда, были заняты переноской камней. Когда во время отдыха они подошли к колодцу, чтобы напиться и хоть на десять минут спрятаться в тени кокосовых пальм, к надзирателю, подкрался сзади Арно, держа в руках дубинку. С невероятной скоростью он опустил ее тюремщику на голову, которая раскололась надвое, словно спелый арбуз. Хутон тут же хватает карабин, а Марсо отстегивает патронташ и обращается ко всем заключенным, держа в руке пистолет: «Это восстание. Каждый может присоединиться к нам». Никто не трогается с места, не кричит, не выказывает желания пойти с ними. Арно оглядывает всех и говорит: «Шайка трусов, мы вам покажем, что такое мужчины!» Арно и Хутон бегут к дому коменданта, а Марсо остается, немного отходит в сторону, держа карабин в руках, и приказывает: «Не двигаться с места, не кричать и не разговаривать». Арно подходит к дому коменданта. Дверь ему открыл араб, который держал на руках маленькую девочку — старшая стояла рядом. Арно хочет убить араба, но не может, так как тот прикрывается ребенком, словно щитом. Тогда Хутон хватается снизу за штанину араба. Араб падает и бросает ребенка на ружье. Арно теряет равновесие, а девочка и араб скатываются вниз по лестнице. Раздаются первые крики.

В окне появляется комендант и начинает стрелять, стараясь попасть в Хутона и Арно, которые бегут по направлению к морю. Хутон бежит медленно: у него больная нога, и он погибает, прежде чем успевает добраться до моря. Арно входит в море в месте, которое кишит акулами.

— Сдавайся, — кричат тюремщики. — Спасешь свою жизнь!

— Никогда! — отвечает Арно. — Я предпочитаю быть разодранным акулами, но не видеть ваши грязные рожи!

Он схватил, наверно, пулю и остановился, но тюремщики продолжали стрелять. Вода не доходит даже до груди Арно, когда его атакуют акулы. Они ринулись на него со всех сторон, и через пять минут он исчез. Марсо хотел спастись тем, что бросил пистолет в колодец, но арабы стали бить его. Он истекал кровью и поднял руки вверх, но тюремщики убили его прикладами карабинов и рукоятками пистолетов, причем один из них даже сломал приклад о голову Марсо.

Филиссари убивал людей, которые, по утверждению арабов, хотели присоединиться к Арно, но потом раздумали. Это было ложью. Даже если они и были за восстание, никто из них не тронулся с места.

…Вот уже два дня мы заключены в своих комнатах. Никто не выходит на работу, а часовые у двери сменяются каждые два часа. С Королевского острова прибыло подкрепление для надзирателей. Ни один ссыльный, даже сторожа-арабы, не выходят во двор. Все под арестом.

Во всем лагере необычное напряжение. Мы не получаем ни кофе, ни супа. Утром кусок хлеба, в полдень и вечером — по банке мясных консервов на четырех человек. В нашем здании ничего не уничтожили, и потому мы используем продукты из запасов: кофе, масло, муку и т. д.

Старый марселец по имени Нистон развел костер в уборной, чтобы сварить кофе, но часовой приказал потушить огонь. У Нистона хватило смелости ответить тюремщику:

— Если хочешь, чтобы мы потушили огонь, войди сюда и сделай это сам.

Тюремщик начал стрелять через окно. Кофе разлилось по полу, а Нистон схватил пулю в бедро.

— Не говорите, что я ранен, они могут меня прикончить во дворе.

Филиссари подходит к решеткам, и Маркетти говорит с ним о чем-то по-корсикански.

— Готовьте свой кофе, — бросает Филиссари и уходит.

Мы вернулись к своим гамакам. Из бедра Нистона сочится кровь, но ему повезло: пуля не задела кость и даже не застряла в мышце. Мы наложили на ногу жгут и, когда рана перестала кровоточить, сделали перевязку.

— Бабочка, выходи.

8 часов вечера, уже темно. Я не знаю тюремщика, который зовет меня по имени. Судя по произношению, он бретонец.

— С какой стати я стану выходить в такое время? Мне во дворе делать нечего.

— Комендант хочет тебя видеть.

— Скажи ему, пусть придет сюда. Я не выйду.

— Отказываешься?

— Да, отказываюсь.

Друзья окружают меня. Тюремщик говорит через зарешеченную дверь. Маркетти подходит к двери и говорит:

— Пока здесь не будет коменданта, мы не позволим Бабочке выйти.

— Но комендант послал меня за ним.

— Передай ему, пусть придет сам.

Через час у двери появляются два молодых тюремщика и араб, который работает у коменданта.

— Бабочка, это я, Мухамед. Я пришел за тобой. Комендант хочет тебя видеть. Сам он сюда прийти не может.

Маркетти говорит мне;

— Пэпи, у этого парня ружье.

Я выхожу из живого кольца и приближаюсь к двери. Верно, у Мухамеда под мышкой карабин. Чего только не увидишь в тюрьме. Заключенный, официально вооруженный карабином!

— Пойдем, — говорит он мне. — Я здесь для того, чтобы защищать тебя, если понадобится.

Я выхожу. Мухамед идет рядом со мной, два надзирателя сзади. Идем к зданию управления. У часовой будки нас встречает Филиссари, который говорит мне:

— Бабочка, надеюсь, у тебя нет жалоб на меня?

— Ни у меня, ни у кого другого из нашей «берлоги». Что думают о тебе в других местах, мне неизвестно.

Мы спускаемся к управлению, и по дороге Мухамед дает мне пачку сигарет. В комнате, ярко освещенной двумя угольными лампами, я застаю коменданта Королевского острова, его заместителя, коменданта Сен-Жозефа, коменданта и заместителя коменданта изолятора Сен-Жозефа.

Подходя к дому, я заметил четверых арабов, за которыми присматривали надзиратели.

— Добрый вечер, Бабочка, — сказал комендант Сен-Жозефа.

— Добрый вечер.

— Садись сюда, пожалуйста. Вот тебе стул.

Я сижу так, что мое лицо видно всем. Дверь салона выходит на кухню, откуда жена коменданта дружески приветствует меня.

— Бабочка, — обращается ко мне комендант Королевского острова, — комендант Дютан считает тебя человеком, на которого можно положиться. Мне хотелось бы забыть все официальные оценки твоего поведения и присоединиться к мнению моего коллеги Дютана. Сюда приедет, наверно, следственная комиссия, и все ссыльные должны будут рассказать все, что им известно о восстании. Ясно, что ты и еще несколько человек имеете сильное влияние на заключенных, и они подчинятся всем вашим указаниям. Нам хотелось бы услышать твое мнение о восстании, а также, что заявят заключенные в твоем здании.

— Я не могу повлиять на других заключенных. Если следствие будет произведено в такой атмосфере, как сейчас, все вы будете сняты со своих должностей.

— Что ты говоришь, Бабочка? Я и мои коллеги предотвратили бунт на Сен-Жозефе.

— Может быть, ты и сможешь спастись, но коменданту Королевского острова не сдобровать.

— Объясни свои слова! — приказывают мне оба коменданта.

— Комендантам Королевского острова подчиняются и остальные острова?

— Да.

— Вы получили донос Джирсоло, в котором он сообщал о готовящемся восстании под предводительством Хутона и Арно.

— И Карбонери, — добавляет тюремщик.

— Нет, это не так. Карбонери был личным врагом Джирсоло еще в Марселе, и тот просто приписал его имя. Но вы не поверили Джирсоло. Почему? Потому что он сказал вам, что целью восстания является убийство женщин, детей, арабов и тюремщиков. Все это показалось вам невероятным, так как имеются всего две шлюпки на восемьдесят человек на Королевском острове и одна шлюпка на шестьдесят человек на Сен-Жозефе. Ни один серьезный человек не мог пойти на такую авантюру.

— Откуда тебе все это известно?

— Это мое дело. Но если вы будете продолжать говорить о бунте, люди все расскажут. Ответственность ложится на коменданта Королевского острова, который отправил зачинщиков заговора на Сен-Жозеф и даже не отделил их друг от друга. Коменданту следовало отправить одного из подозреваемых на Чертов остров, а другого на Сен-Жозеф, хотя я и понимаю, что тяжело было поверить в столь сумасбродный план. Если вы будете настаивать на том, что восстание все же имело место, попадете впросак. Однако я смогу спасти всех вас, кроме Филиссари, в том случае, если вы примете мои условия.

— Какие условия?

— Во-первых, жизнь должна вернуться в прежнее русло, причем сразу, начиная с завтрашнего дня. Невозможно влиять на людей, если они не могут свободно передвигаться и разговаривать. Верно? Завтра же освобождают всех, кто был посажен по подозрению в соучастии в восстании; в-третьих, Филиссари нужно перевести на Королевский остров, что будет в его же пользу: если восстания не было, как оправдать убийство троих заключенных? Это гнусный и подлый убийца, который со страху готов был всех нас перестрелять. Если вы примете мои условия, все заключенные заявят, что действия Хутона, Арно и Марсо были случайными, и у них не было сообщников. Просто они решили таким образом покончить с собой — убить перед смертью как можно больше людей. Если хотите, я выйду на кухню, и вы сможете посовещаться перед окончательным ответом.