Юлия Ковалева - неПАЦАНКА. Трансформация бой-бабы в леди

• Название: неПАЦАНКА. Трансформация бой-бабы в леди
• Автор: Юлия Ковалева
• Жанр: Биографии
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-17-117455-2

Мой отец-военный всегда хотел мальчика, но родилась Я. Все детство прошло в переездах и окружении мужчин и спортивных снарядов. Я была истинной пацанкой! 2 высших и 3 ножевых, бицепс 40 см и спецназ-подготовка – мои богатства к 24 годам жизни. Я была бодибилдером, чиновником, коллектором, таксистом и правой рукой директора по госзакупкам. Меня ранил медведь. В меня стреляли из автомата Калашникова, метали гранаты и литые ножи. Я пережила анорексию, булимию, две попытки суицида. Меня жестоко избили на глазах у беременной матери, а спустя 17 лет я достала сестру с того света собственными руками. «Ну, что еще?» – вопрошала я, глядя на небесный купол, и продолжала спасать всех вокруг, кроме себя. Пока однажды не увидела объявление о наборе в реалити-шоу… Это история моей жизни и пути к победе в первом сезоне телевизионного шоу «Пацанки», история взлетов и падений, кардинальной смены имиджа и образа жизни, преображения из «мужчины» в женщину, пути становления истинной леди. Это не сборник волшебных рецептов, заумных и трудноосуществимых методик, не универсальная инструкция по достижению успеха в жизни и карьере. Это история о том, как начать жить здесь и сейчас, научиться принимать жизнь и меняться к лучшему, сбросить оковы страха неудачи и смело идти к своей мечте. Это исповедь человека, сделавшего выводы из ошибок и жестоких уроков жизни. Это простые, но очень актуальные советы, которые способны поддержать читателя в самой трудной ситуации и помочь увидеть свет в конце тоннеля. Это книга для тех, кто готов посмотреть правде в глаза. Если вам нужны простые ответы на сложные вопросы и вы хотите учиться на чужих ошибках, тогда эта книга точно для вас.

---

Я посмотрела на свои татуировки львов на предплечьях, сделанные по собственной воле со святой верой в их сакральное значение для того, что я делаю. Я верила, что эти львы – символ власти и авторитета, помогут мне в карьере, помогут мне в спорте, придавая силы жать от груди штангу. Я верила, что мне хоть кто-то поможет, ведь я только и делала, что помогала всем и выполняла все, что требовалось, все, что хотели другие. Отец – лев, мать – стрелец, два огня, сошедшиеся в непредвиденном пожарище адского быта во имя чего?

Я встала из-за стола и подумала не заполнять дальше анкету: тело вытрезвилось, но в груди сводило болью так, что впору было участвовать в кастинге не на реалити-шоу, а для рекламы валидола со слоганом «Валидол или ничего».

«ШАНС», – ворвался в ничего не разбирающий на своем смертоносном пути тайфун бас диктора с «Пятницы», говоривший уже почему-то моим голосом. Так, ладно, что дальше?

Вопрос 9: «Как училась в школе? Кем была в ней (лидер, аутсайдер, жертва)?»

Пишу честно, что окончила с золотой медалью, была старостой, но не являлась типичным представителем «отличников-недотрог», пропускающих физкультуру и не дающих списать. «Кролики – это не только ценный мех, но и 3–4 килограмма диетического, легкоусвояемого мяса», – повторяет шутку из «Аншлага» внутренний голос, покуда я сравниваю себя с ценным членом школьной общины: и списать дававшим, и выпивавшим слабоалкогольную продукцию в 10–11 классах наравне со всеми в соответствии с национальным девизом Французской Республики «Свобода. Равенство. Братство». Аутсайдер среди отличников, своя в доску рубаха – Юлек всегда была на защите интересов одноклассников. Стоит отдать родителям должное: они воспитали во мне настолько мощную ответственность вкупе с культом чувства вины, что зачастую за косяки отдельно взятых одноклассников, как старшина, отвечала я, ибо не боялась вступать в дебаты с преподавателями и искренне считала, что виноват один – виноваты все. Немецкий народ наверняка пожурил бы меня за такой стереотип мышления.

Вопрос 10: «Какой у тебя характер?»

Хм, как бы вам сказать помягче… Смесь холерика, стрельца, экстраверта, в теле напичканного тестостероном «бойца» невидимого фронта отца – тот еще случай для отнесения себя к какому-либо характеру. Но если брать во внимание описание рынка строительных материалов и оружия, то цельнометаллический, металлобетонный, обнесенный сеткой-рабицей и напалмом необузданной агрессии, сжигающий все, противящееся моей безопасности и цели, – самое подходящее описание. Будучи на данный момент ходячей тестостероновой бомбой замедленного действия, не гнушавшейся навстречу прохожим говорить: «Ты чо уставился?» – при их неосторожном взгляде или поползновении в мою сторону, я не блистала спокойствием. Угля в мангал подбрасывали постоянные взгляды и упреки окружающих в моей «неженственности», от чего уровень агрессии заходил за буйки общественных приличий и акулой врывался на пляж мирного спокойствия населения, разрывая в клочья их ощущение безопасности моим резким разворотом и громогласным «в глаза мне это скажи, ****».

Вопрос 11: «Расскажи про свою самую большую обиду на кого-то/что-то».

Чего уж греха таить, обижена я была на все и всех: судьбу, жизнь, родителей, несправедливость, да даже шпроты, не оправдавшие мои ожидания вкуса. На себя потому, что не понимала, что с собой делать и куда себя деть, чтобы в левом межреберье постоянно не доставляла дискомфорта торчавшая заточка ненависти, с острия которого подобно яду кураре некроз негатива просачивался в кровь и душу.

Обходя вопросы вредных привычек, стиля одежды, хобби, о которых неоднократно говорила ранее, сразу перейду к главным вопросам.

1. «Цель участия в проекте».

Не задумываясь, пишу: «Переродиться». Как бы пафосно это ни звучало, это тело, эта душа отторгала текущую жизнь, равно как и текущая жизнь пыталась избавиться от этой клетки «раковой опухоли», ищущей самоуничтожения и не знающей, куда плывет по лимфоузлам, не имеющей конечного пункта прибытия. Чувство вины за то, что я не такая, со мной что-то не так, что я патогенный организм на теле своей семьи, не давало покоя и каждый день заставляло делать еще один шаг к суицидальному прыжку с моста.

2. «Что больше всего ты хочешь изменить в себе? Что не согласишься изменить ни за что?»

«Долгие проводы – лишние слезы». Заполнение анкеты занимало уже час и больше походило на сеанс у психолога, чем на этап кастинга в какое-то шоу. Тяжело выдохнув вновь поднятые с припорошенного водкой дна воспоминания о жизни, пишу краткое: «Хочу стать женщиной», – что равносильно забыть, но «Вспомнить все» с горячо любимым Шварценеггером. Что я могла не согласиться изменить? Поверьте, я была готова на все до такой степени, что даже если бы потребовалось подписать договор кровью, то согласилась бы, главное – не оказаться под мостом после удачной попытки самосокращения из штата жизни. Со дна живота вдруг начала подниматься неведомая сила, которую я ощущала, когда видела новую цель и, подобно торфяному пожару, воспламенялась ее достижением настолько, что никто не был в силах его потушить. Это не то пресловутое воодушевление в формате «Редбулл окрыляет», а как у Адама Смита, незримая рука внутренней силы, мертвой хваткой берущей за подбородок и заставляющей подняться во весь рост. Приготовиться к броску, напрячь все мышцы в ожидании удобного момента и настичь Антилопу цели.

3. «Что в тебе есть особенного и почему мы должны взять именно тебя?»

Насаженное на тупой тесак воспоминаний, однако трепещущее по парам целебного субстрата эйфории от предвкушения «ШАНСА», сердце замирает и смотрит наверх, прямо в мозг, ожидая, что тот скажет на лавинообразный порыв души. Прищурив левый глаз так, как это делал отец, называя это «ментовским прищуром», испещренная руслами рек многочисленных знаний серая субстанция выдает: «Я – воплощение слова “пацанки”. Если бы «Википедия» искала амбассадора для бренда “Пацанка”, там было бы мое лицо».

К анкете прикрепляю свое самое суровое фото, где я на лучшем пике своей бодибилдерской формы демонстрирую объем бицепса и проницательность взгляда, готового одним словом разорвать в клочья любого оппонента вне зависимости от пола и вероисповедания. Будь у нас частный дом, это фото можно было бы повесить на забор вместо тривиального «Осторожно, во дворе злая собака». Взглядов приковывает больше, выглядит более угрожающе, нежели оскал овчарки. Представляю, как люди на том конце сети откроют завод по производству кирпичей прямо на офисных стульях, лишь взглянув на это лицо. Я и сама себя боялась, ибо страшен тот, кто не боится ничего.

– Господи, помоги, – неожиданно для себя произношу фразу, которую даже в самых тяжелых ситуациях мой мозг не позволял себе использовать, будучи слишком осведомленным в науке убежденным атеистом с оружием в виде «Гагарин был в космосе, но Бога не видел». Нажимаю на кнопку «Отправить» и замираю в ожидании сообщения об успешной доставке.

«Спасибо, Ваша анкета принята, с Вами свяжутся в ближайшее время», – гласит надпись на экране, а по телу разливается волна слабости и неимоверной жажды сна, словно на приеме у психолога я параллельно разгружала вагоны с углем. Плита морально-физической усталости буквально рухнула на мои атлантические плечи, и я еле совладала с собой, чтобы водрузить тело на диван.

Ощущая надвигающую с пяток, словно циклон, прохладу приливающего сна, перебираю в темнице своей памяти имена и лица людей. События, кровью и силой сколотившие мое тело и дух в настоящую цитадель боли и неразделенных чувств, обид и разочарований, заставивших надеть на себя бронежилет мышц, кольчугу агрессии и сарказма. «Все переплетено».

Хитиновый покров

Впереди водоворот
Не щади меня, сними с меня хитиновый покров.

Oxxxymiron

Поднять веки оказалось настолько же тяжелой задачей, насколько тяжело бобру решиться на удаление передних зубов из-за прогрессирующего пародонтоза. Однако малярийно-назойливая вибрация мобильника, как адвокат дьявола, настаивала на своем и мастерски поднимала еще не очнувшиеся стертые стальные канаты нервов натянуться в словесном «Кто это, черт побери, в такую рань?».

Стоило опустить ноги на не по-летнему ледяной пол, как голова тут же заявила о своем существовании раскатистым и глухим гулом мата внутри черепа. Спавший в ногах Игорь зевнул и осудительно отвернулся рыжим ворсом к стене за незаслуженно ранний подъем. Было еще слишком тихо, и все соседи в пятиэтажном доме еще спали, что узнавалось по единственному звуку с улицы – метле дворника, мычащего себе под нос один из хитов Кадышевой. Слышимость в доме, несмотря на кирпичную кладку, была великолепна настолько, что если из второго подъезда чихала тетя Люба, то тетя Валя из пятого говорила ей: «Здорово, Кострома!» – «Здоровенько!» – ностальгически отвечали другие жители, помнившие этот трек нулевых, в свое время рвавший танцпол и сделавший вечное имя группе «Иван Купала».