Совет Алтайбек - Казахстан-Россия: тернистый путь к современной интеграции. Хронологическое собрание. 1731 – 2017 гг.

• Название: Казахстан-Россия: тернистый путь к современной интеграции. Хронологическое собрание. 1731 – 2017 гг.
• Автор: Совет Алтайбек
• Жанр: Детская образовательная литература

Историческо-публицистическая книга «Казахстан – Россия: тернистый путь к современной интеграции. Хронологическое собрание. 1731 – 2017 гг.» охватывает весьма значительный исторический период с XIII века до начала XXI века. Она является практически первым учебным пособием, созданным казахстанцем Советом Алтайбеком и россиянином Германом Ивановым в постсоветский период. В основе книги лежат выверенные исторические материалы, свидетельствующие о непростых взаимоотношениях этих двух стран. Главным стержнем книги являются исторические процессы и герои, которые способствовали формированию истинно братских отношений между народами России и Казахстана.

---

18 июня 1839 года войско выступило из Оренбурга, сопровождаемое 7 700 телегами и большим количеством лошадей. С самого начала выступления экспедиция столкнулась с трудностями. Жара была чрезмерной, и многие животные гибли. Колеса телег трескались от жары, и запасы приходилось бросать на пути. Запасы воды начали истощаться. Наконец, после многих жестоких испытаний экспедиция достигла 15 июля Ак-Булака и расположилась здесь лагерем на время приобретения необходимых верблюдов. После значительных затруднений удалось уговорить обитавших в этой области киргизов дать требующихся животных, и осенью было добыто около 10 400 верблюдов. Экспедиция ожидала лишь прибытия подкрепления из Оренбурга, чтобы выступить через пустыню в Хиву. 12 ноября подкрепление прибыло в лагерь. Дальнейшая отсрочка похода вызывалась погодой, арктической по суровости. Солдаты, не приученные к невзгодам, терпели большие страдания. Многие умирали. Потеря верблюдов и лошадей тоже была весьма велика. Когда, наконец, экспедиция возобновила свой поход, почти треть солдат были больны и не менее 600 человек умерли. В начале апреля (1840) девять тысяч верблюдов погибли, и Перовский понял, что его миссия обречена на неудачу. Составляя план своего похода, он помнил судьбу отряда Бековича и перенесенные ими трудности из-за недостатка воды. Во избежание подобных невзгод, он решил выступить своей экспедицией таким образом, чтобы пересечь степи зимой, когда снег обеспечивал бы снабжение питьем. Он не учел, однако, ни суровости морозов, ни затруднений с транспортом. С начала мая количество смертей достигло в общем 80 офицеров и свыше 800 солдат».

Как ни были сильны имперские амбиции России, но природно-климатические условия, в которых существовали кочевники, были их надежными защитниками от экспансии. Как видно из приведенного эпизода, в этом была одна из главных причин того, что процесс присоединения Средней Азии и Казахстана к России затянулся более чем на сто лет, уже после того, как Младший и Средний жузы приняли российское подданство.

«Достигнув пункта, расположенного всего на полпути между Оренбургом и Хивой, Перовский покорился обстоятельствам и начал отступление с остатками своего войска. Претерпев множество лишений, он достиг Оренбурга менее чем с одной третью его начального войска и с одной тысячью верблюдов из десяти тысяч, с которыми он выступил в поход».

Надо полагать, что эту военную экспедицию обязательно сопровождали много местных казахов, которые умели управлять верблюдами и знали местность.

В результате, рассказывает Краусс, царь Николай во время пребывания в Англии в 1844 году заявил, что признает желательным достичь в вопросе о Хиве и Бухаре столь же твердого соглашения, к какому пришли в отношении границ Турции, и в заключение дал согласие «оставить ханства Средней Азии в качестве нейтральной зоны, разделяющей Россию и Индию, дабы предотвратить их опасное соприкосновение»… Далее он пишет:

«Медленно, но верно русские продолжали укреплять свою пограничную линию внутри страны, до того времени принадлежавшей Большой Киргизской орде северного Туркестана. Были построены форты, долженствовавшие сомкнуть аванпосты вдоль Яксарта (Сыр-Дарьи), и к крепостям, уже имеющимся в Карабутаке и Оренбурге, в 1848 году добавлено Аральское укрепление на берегу Аральского моря…» 237

34 . Внутренняя (Букеевская) орда

О том, как обстояли дела в преддверии XIX столетия в Младшем, Среднем и Большом казахских жузах, пишет А.И. Левшин:238

«…Султан Букей 239 … занимавший место председателя в ханском совете … Живя близ пределов Астраханской губернии и зная, что после бегства калмыков осталось в ней множество земель, совершенно пустых и весьма выгодных для кочевого народа, он в 1799 году решился оставить навсегда степи зауральские и перейти на урочище, называемое Рын-пески240. В сей решимости и в надежде скоро сделаться отдельным ханом Букей отнесся к главному начальнику Грузии и Астраханской губернии, генералу Кноррингу с просьбою об исходатайствовании ему позволения занять места, им избранные между Волгою и Уралом … о доставлении ему возможности завести там из киргиз-казаков свои селения и о назначении к нему для сохранения порядка 100 казаков с офицерами241».

В объяснении причин образования Внутренней орды у современных историков нет единого мнения. Казахские историки Е.Б. Бекмаханов и С.З. Зиманов считают, что решающим фактором образования Букеевского ханства явилась острая социально-политическая ситуация, которая сложилась в Младшем жузе после подавления народного восстания под руководством Сырыма Датова и которая была обусловлена глубокими социальными причинами, тесно связанными с напряженной внутренней и внешнеполитической обстановкой в Западном Казахстане в тот период.

«Предложение, столь выгодное и полезное, не могло оставаться без внимания. Генерал Кнорринг довел оное до сведения императора Павла, и государь 11 марта 1801 года дал указ о приведении оного в исполнение. Не теряя времени, Букей осенью того же года (1801) начал готовиться к переходу в пределы России. Киргиз-казаки, за ним последовавшие, большею частью принадлежали к байулинскому поколению, из алимулинского было мало, из семиродского почти никого, все же вместе составляли они около 10 000 кибиток. Заняв Рын-пески, они весьма скоро сделались самым очевидным и разительным доказательством выгод, проистекающих от мирной жизни. В то самое время, когда разоренные и истощенные междоусобиями соплеменники их приводили из-за Урала детей своих в поселения русские для продажи, подвластные Букея не только оставались покойными, но день ото дня богатели, и чрез 7 или 8 лет стада и табуны их удесятерились. Казалось, что пример, столь приманчивый для всякого кочевого народа, должен был возбудить охоту к подражанию во всех киргизказаках, но привязанность к дикой свободе и к родине действуют сильнее всех примеров. <…>

35 . Русский географ и этнограф М.И. Венюков

Книга «Опыт военного обозрения русских границ в Азии», написанная русским географом и этнографом М.И. Венюковым (1832–1901), содержит немало сведений о том, как развивались российско-казахские отношения далее.

Он пишет, что «Устав о сибирских киргизах» первоначально вводился «только в западно-сибирской степи, которая со времени Сперанского получила особое административное устройство», вынуждавшее Россию «иметь определенные и постоянные центры за Иртышом, в 200 и 300 верстах на юг от него и от Горькой линии».

«В Оренбургской же степи, – уточняет М.И. Венюков, – долгое время никаких передовых линий и укреплений не было. Тамошние генерал-губернаторы больше полагались на умиротворяющее влияние промышленных интересов, которые возрастали между киргизами вследствие развития караванной торговли в степи, да на временные отряды, высылаемые при нужде, и потому они не желали строить среди киргизов укреплений, а тем более станиц. Но в 1835 году вдруг в Оренбургской степи не только была устроена так называемая «новая линия», то есть ряд укреплений между Орской и Звериноголовской, отрезавший у киргизов Малой орды обширные и наилучшие места для кочевок, но и самое отрезанное пространство заселено казаками. Мера эта в военном отношении достигла цели, то есть прикрыла Верхнеуральскую и Уйскую линии от хищников, но совершенно разорила многих киргизов, а еще более выселенных в степь казаков, которые даже прибегали к открытому сопротивлению переселявшим властям»242.

Какая откровенность и объективность!

«Притом она развила такие волнения в степи, что для обеспечения вновь водворенных станиц генерал Перовский начал было строить непрерывный вал, вроде Китайской стены, долженствовавший связать крепость Орскую с укреплениями Императорским, Наследника и проч. Кроме того, чтобы быть ближе к отдаленным кочевьям степных хищников и прикрыть от их разбоев рыбные ловли на Каспийском море, в 1834 году обосновано было при заливе Кайдак укрепление Ново-Александровское. Но все эти пограничные военные меры не достигали цели, и скоро в степях образовалось правильное восстание под предводительством умного и предприимчивого Кенесары Касимова. Оно продолжалось до 1845 и 1846 годов, когда наконец Кенисары был убит дикокаменными киргизами, а в степи генералом Обручевым основаны укрепления на Иргизе и Тургае (Оренбургское и Уральское).

В 1847 году, по личной воле императора Николая, явилось даже укрепление на Сыр-Дарье (Раимское), а еще раньше того в сибирской степи основан Копал, за которым уже начинались кочевья Большой орды. Орда эта, дотоле бывшая независимой или подвластной номинально то китайцам, то кокандцам, в 1846 году наконец приняла русское подданство, и, таким образом, к 1847 году наша государственная граница, по крайней мере теоретически, перешла на Или, к хребту Алатау, к рекам Чую 243 и Сыр-Дарье».244