Тимур Гайнутдинов - Des Cartes postales

• Название: Des Cartes postales
• Автор: Тимур Гайнутдинов
• Жанр: Философия

Обращаясь к текстам Декарта, монография рассматривает проблему экспозиции тела в структуре бытия. Сопоставляя понятия протяженности и тела, автор анализирует пространственность тела онтологически, как развертывание его телесного бытия. Картезианское тело всегда функционально избыточно, но именно эта избыточность обнаруживает его радикальную пустоту. Этот телесный дискурс, где мысль о теле с неизбежностью касается стойкой чужеродности самого тела, определяется в качестве картезианской купюры.

---

23

Декарт Р. Рассуждение о методе… С. 252.

24

Поль Валери совершенно обоснованно называет стиль Декарта «восхитительным»: «До него никогда философ не показывал себя столь намеренно в театре собственного мышления, платя собственной персоной, осмеливаясь говорить „Я“ на протяжении целых страниц; и особенно замечательно это у него получается, в восхитительном стиле, когда он составляет свои „Размышления“… Я только что сказал: восхитительный стиль…» (Валери П. Цит. по: Деррида Ж. Поля философии. М.: Академический проект, 2012. С. 336). А вот что Валери пишет по-поводу известного фрагмента о куске воска из второго «Размышления о первой философии» (Декарт Р. Размышления о первой философии, в коих доказывается существование Бога и различие между человеческой душой и телом // Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 25—28): «Как чисто произнесены эти строки! Эта чистота не запятнана никаким стремлением произвести эффект. Как сдержанна мудрая простота их движения! Здесь нет ни одного слова, которого можно было бы избежать и выбор которого не казался бы при этом тщательно обдуманным. Я здесь вижу речь, образцово прилаженную к мысли, и в этом образце ровная и незаинтересованная манера, свойственная геометру, который формулирует пропозиции, сочетается с некоторой скромно поэтической грацией, особенно ощутимой благодаря ритму, плавности и хорошо размеренной структуре этого маленького фрагмента». Говоря о «Рассуждении о методе» Валери пишет о «чарующем повествовании» Декарта: «Сами по себе основные положения „Рассуждения о методе“ недолго могут удерживать наше внимание. Если что и притягивает мой взгляд, так это, начиная с чарующего повествования о его жизни и обстоятельствах, в которых начался его поиск истины, его собственное присутствие в этой „прелюдии к философии“. Меня притягивает, если угодно, узус Je и Moi в труде такого рода и звук человеческого голоса…» (Валери П. Цит. по: Разумовский И. С. Картезианские штудии Поля Валери // Вопросы философии. – 2014. – №9. – С. 164).

25

Деррида Ж. Поля философии… С. 305—306.

26

Гачев Г. Французский образ мира и стиль мышления (по Декарту) // Встреча с Декартом. Философские чтения, посвященные М. К. Мамардашвили 1994. М.: Ad Marginem, 1996. С. 202. «Мой подходи к Декарту – не философский, а филологический, культурологический. Он находится в отношении дополнительности к тому строго философскому подходу, который развивает в своей книге Мераб Мамардашвили. Он, как и другие профессиональные философы, маниакально приникает к без-образному «когито». Я ж, напротив, выискивал образы у Декарта. Их у него много: в «Началах философии», в «Трактате о свете», в «Описании человеческого тела».

27

Декарт Р. Ответ на вторые возражения против «Размышлений о первой философии» // Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 106.

28

Основная часть текста данной главы была впервые опубликована в форме статьи в журнале «Философия и культура»: Гайнутдинов Т. Р. Картезианство и психоанализ. // Философия и культура. – 2015. – №2.

29

Декарт Р. Правила для руководства ума // Сочинения в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1989. С. 86

30

Там же. С. 85 – 86.

31

Там же. С. 91.

32

Мы могли бы здесь сослаться, без всякого преувеличения, на сотни отрывков, фактически превратив данное примечание в переписывание текстов Декарта. Впрочем, наша работа и без того излишне часто прибегает к защитной уловке цитирования. Поэтому, приведем лишь несколько примеров, взятых скорее случайно или же, исходя из соображений краткости. В «Правилах для руководства ума» Декарт замечает, что «…во всяком вопросе, подлежащем разрешению посредством дедукции, есть один ровный и прямой путь, которым мы можем легче всего переходить от одних терминов к другим, все же прочие являются более трудными и окольными» (Декарт Р. Правила для руководства ума… С. 147). В «Разысканиях истины» Евдокс, от лица Декарта, обращается к своему собеседнику – Полиандру: «Я вижу, что должен поручить тебя твоему собственному усмотрению и заботиться лишь о том, чтобы вывести тебя на правильный путь» (Декарт Р. Разыскание истины посредством естественного света // Сочинения в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1989. С. 169). И, наконец, отвечая на возражения Пьера Бурдена против «Размышлений о первой философии», Декарт пишет: «Лучший путь для достижения цели – отбросить раз и навсегда все свои прежние мнения как недостоверные или ложные, а затем, перебрав каждое свое мнение по порядку, сохранить лишь те, кои они признают истинными и несомненными» (Декарт Р. Седьмые возражения с примечаниями автора, или Рассуждение о первой философии // Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 353). Близость между Декартом и Фрейдом, можно, среди прочего, обнаружить именно в этой преданности проблематике «пролагания пути». Важность метафоры «проложенного пути» для Фрейда довольно подробно разбирает Жак Деррида в статье «Фрейд и сцена письма» (Деррида Ж. Фрейд и сцена письма // Письмо и различие. М., 2000, С. 319 – 369). Удивляет при этом, что Деррида, обычно столь внимательный к подобного рода параллелизму, в этом тексте не проводит никаких аналогий с картезианством.

33

Декарт довольно часто говорит о необходимости двигаться в процессе познания «шаг за шагом». См., в частности, IV и V «Правило для руководства ума»: «Под методом же я разумею достоверные и легкие правила, строго соблюдая которые человек никогда не примет ничего ложного за истинное и, не затрачивая напрасно никакого усилия ума, но постоянно шаг за шагом приумножая знание, придет к истинному познанию всего того, что он будет способен познать» (Декарт Р. Правила для руководства ума… С. 86). «Весь метод состоит в порядке и расположении тех вещей, на которые надо обратить взор ума, чтобы найти какую-либо истину. Мы будем строго придерживаться его, если шаг за шагом сведем запутанные и темные положения к более простым, а затем попытаемся, исходя из усмотрения самых простых, подняться по тем же ступеням к познанию всех прочих» (Там же. С. 91). Безусловно, необходимо обратить внимание также на письмо к неизвестному адресату (предположительно Жану Делонэ), написанное Декартом в конце мая 1637 года (Декарт Р. Из переписки 1619 – 1643… С. 599).

34

Декарт Р. Страсти души… С. 538.

35

Freud S. La Naissance de la psychanalyse. Lettres à Wilhelm Fliess (1887 – 1902). P.: PUF, 1969. P. 206.

36

Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия. // Фрейд З. Психология бессознательного: Сб. произведений. М.: Просвещение, 1989. С. 385.

37

Деррида Ж. Поля философии… С. 44.

38

Декарт Р. Письмо Декарта королеве Кристине // Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 558. Помимо прочего, мы сталкиваемся в этом примере с прекрасной иллюстрацией лакановского «объекта а»: немного косящий взгляд, как причина возникновения желания, и, даже более, сославшись на семинар Лакана 1969/70 гг. («Изнанка психоанализа»), мы могли бы назвать его источником прибавочного наслаждения. Вот оно – картезианство без утайки.

39

Кант И. Антропология с прагматической точки зрения. СПб.: Наука, 1999. С. 132—133.

40

Декарт Р. Страсти души… С. 500.

41

Декарт Р. Письмо Декарта Антуану Арно // Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1994. С. 563.

42

Там же. С. 564.

43

Декарт очень настойчиво акцентирует внимание на недостатках памяти и необходимости их восполнения. В особенности это очевидно в работе «Правила для руководства ума». Мы приведем лишь несколько примеров: «слабость памяти нужно возместить неким последовательным движением мысли»; «когда память… оказывается неустойчивой и слабой, она должна быть восстановлена и укреплена посредством этого непрерывного и повторяющегося движения мысли»; «так как память зачастую подвержена ошибкам, то для того, чтобы мы не были вынуждены уделять некоторую часть нашего внимания ее восстановлению, в то время когда мы заняты другими мыслями, искусство весьма кстати открыло возможность применения письменности» (Декарт Р. Правила для руководства ума… С. 97, 111, 143). Мы вплотную подходим здесь к проблеме письма как экстериоризации памяти, особого рода восполнения, «восстановления», «освобождения памяти». Подробно не останавливаясь на этом вопросе, мы можем лишь, не без некоторого удовольствия, отослать к работе «О грамматологии» Жака Деррида (Деррида Ж. О грамматологии. М., 2000. – 512 с.). Деррида отмечает, что, по меньшей мере, начиная с «Федра» Платона, письмо воспринимают в качестве служащего памяти технического средства, некоторого внешнего протеза, компенсирующего внутренние недостатки и изъяны памяти.