Роджер Бэкон - Избранное

• Название: Избранное
• Автор: Роджер Бэкон
• Издательство: Издательство францисканцев
• Жанр: Философия
• Год: 2005
• ISBN: 5-89208-056-0

Данное издание впервые представляет русскому читателю сочинения знаменитого английского богослова, философа и естествоиспытателя, монаха-францисканца Роджера Бэкона (ок. 1214 — после 1292). Р. Бэкон известен как один из предвестников методологии науки Нового времени. Критикуя схоластические методы познания, характерные для XIII в., Р. Бэкон подчеркивает значение математики, астрономии, географии, филологии для достижения истинного знания. Большое внимание он уделяет опыту как критерию истины. Настоящее издание включает фрагменты наиболее известного труда Р. Бэкона — «Opus maius» («Большое сочинение»), а также его работу «О тайных деяниях искусства и природы и о ничтожности магии».

В фигурных скобках {…} даны ссылки на литературу, источники, а в прямоугольных скобках […] даны примечания.

---

Et Porphyrius, sicut recitat Augustinus decimo De civitate Dei, dixit angelos [esse] qui deorsum descendentes hominibus divina pronuntiant, et alios qui in terris ea quae Patris sunt et altitudinem eius et profunditatem declarant. Et de diabolo et angelis eius multa locuti sunt. Nam Ethicus philosophus de eo sententiam fidelem expressit, tam ad creationem quam de peccato et damnatione sua primordiali et finali post iudicium. […] Et Apuleus et Plato et alii distinguunt duo genera daemonum, quia "daemon" graece idem est quod "sciens" latine. Ideo quoque sunt calodaemones et cacodaemones, id est boni et mail "Calon" enim est "bonum" et "cacon" est "malum". De bonis vero intelligendum est quae dicta sunt de custodia hominum. Mali vero sunt diaboli nomine et hi passionibus animi irrationabiliter cedunt secundum Apuleium; unde indignari et angi et laetari de malo et irasci, et caeteros malignos motus habent. Et ii sunt de quibus loquuntur poetae, ut dicit Apuleius, et quos fingunt esse deos et amatores quorundam, et odiosos aliis; et quidam sunt incubi, et ducunt homines ad peccata et vitia, et postea ad poenam inferni, de qua loquuntur Hermes Trismegistus et Ethicus philosophus.

И Порфирий, как передает Августин в X книге О Граде Божием {90}, говорит, что есть ангелы, которые нисходят с небес и сообщают людям Божественное, и другие, которые на Земле открывают то, что относится к Отцу: Его высоту и глубину. И философы много говорят о дьяволе и его ангелах. Ибо Этик высказывает о нем верную мысль, как о его сотворении, так и грехе и осуждении: первичном и окончательном после Суда. […] И Апулей, и Платон, и другие различают два вида демонов, поскольку «демон» по-гречески то же, что по-латыни «знающий». И потому есть «калодемоны» и «какодемоны», т. е. благие и злые. Ведь calon значит «благой», а сасon — «злой». К [деятельности] благих надо относить то, что сказано об охране людей [от зла]. А злые именуются дьяволами и, согласно Апулею, подчиняются неразумным страстям души. Поэтому они раздражены, беспокойны, гневны, радуются злу и движимы другими гибельными страстями. И они те, о ком говорят поэты, как утверждает Апулей, измышляющие, что они суть боги, любимые одними и ненавидимые другими. А некоторые суть инкубы, о которых говорят Гермес Трисмегист и Этик, и они ведут человека к греху и пороку, а затем к наказанию в аду.

De immortalitate animae in metaphysicis est tactum. Sed hic moraliter et praecipue de corporis ressurectione est dicendum, de qua non potuit metaphysicus dare sententiam nec universalem, nec particularem. Non solum autem Aristoteles et Avicenna dederunt vias utiles ad immortalitatem animarum de quibus prius dictum est, sed philosophi in moralibus sunt locuti. Nam primo De quaestionibus Tusculanis Cicero sententiat immortalitatem animae, et per totum librum istum investigat, et persuasiones varias ad hoc revolvit, quae ex libro illo patent, nec possunt hic poni propter prolixitatem. Et similiter in libro De senectute eadem immortalitas a Marco Tullio determinatur. Et in libro De natura divina Hermes Mercurius pulchre dicit: "Deus et pater omnium et dominus, et is qui solus est omnia in omnibus, se libenter ostendit: non ubi sit loco, nec qualis sit qualitate nec quantus sit quantitate; sed hominem sola intelligentia mentis illuminans qui discussis ab animo errorum tenebris et veritatis claritate percepta, toto se sensui divinae intelligentiae commiscet, cuius amore a parte naturae, qua mortalis est, liberatus immortalitatis futurae concipit fiduciam". Et dicit Avicenna in Moralibus quod Machometus solum locutus est de gloria corporis; sed nos scimus, ut ait, quod maior est gloria animarum, quia non sumus asini reputantes tantum corporis delicias; et ideo suum legislatorem Avicenna comprehendit, et vult alium investigare qui non solum corporum promittit gloriam, sed magis animarum. Et in hoc consentit Seneca per totum, et Socrates et Plato, ut patet in Phaedone. Et Avicenna in Moralibus dicit quod ponenda est corporum resurrectio, ut totus homo in anima et corpore glorificetur, si Dei mandatis obediat. Et hoc non solum Avicenna et caeteri de domo Aristotelis senserunt, sed Democritus antiquior et philosophus magnae auctoritatis, sicut Plinius refert in Naturalibus, libro septimo. Et etiam ipse Plato dixit sine corporibus animas in aeternum esse non posse, sed ad ea redire, sicut Augustinus docet vicesimo secundo De civitate Dei. Et Varro in libro De gente populi Romani refert multos philosophantes dixisse ad eadem, anima in idem corpus numero aliquando redibit. Si ergo Plato voluit animas redire ad corpora, et Varro ad idem corpus et Porphyrius, philosophorum maximus, secundum Augustinum, vult quod anima purgata nunquam ad malum, neque ad hunc mundum, sed ad Deum patrem itura est; tunc oportet quod ex dictis philosophorum sequatur ressurectio.

Вопрос о бессмертии души затронут в метафизике. Но здесь следует рассмотреть его в моральном аспекте, и, прежде всего, сказать о воскресении тела, о котором метафизик не может представить ни универсального, ни частного суждения. И не только Аристотель и Авиценна представили [весьма] полезные способы [доказательства] бессмертия души, о которых сказано выше, но и философы говорили об этом в сочинениях, посвященных моральной философии. Ибо в книге Тускуланских бесед Цицерон утверждает бессмертие души, и исследует это на протяжении всей книги, и приводит различные убеждающие аргументы в пользу этого, которые становятся очевидными из его книги, но не могут быть приведены здесь по причине того, что они весьма пространны. И, равным образом, в книге О старости Марк Туллий также говорит о бессмертии души. А в книге О природе Божества Гермес Трисмегист прекрасно говорит: «Бог и отец, и господин всего, и Он один есть все во всем, охотно себя являет, но Он не есть «где-то» в смысле «места», и не есть «какой-то» в смысле качества, и не есть «какой-то» в смысле количества; но Он просвещает человека исключительно мыслью [Своего] разума, и тот, когда вокруг его души рассеивается тьма заблуждения, и когда ею обретается ясность истины, присоединяется к мысли Божественного разума, благодаря любви к которому он становится свободным от природного естества, из-за которого он смертен, и обретает надежду на будущее бессмертие». И Авиценна в моральной философии говорит, что Магомет только говорил о прославлении тела; «но мы знаем, — говорит он, — что большая слава — слава духа, поскольку мы не ослы, помышляющие только о телесных удовольствиях». Поэтому Авиценна порицает своего законодателя и желает найти иного, который сулит славу не только телам, но и — прежде всего — душам. И с этим во всех своих сочинениях соглашается Сенека, а также Сократ и Платон, как ясно из Федона. И Авиценна в моральной философии говорит, что следует допускать воскресение тел, так что прославлен будет весь человек — и душа и тело, если только он исполняет заповеди Божьи. И такого мнения придерживается не только Авиценна и другие последователи Аристотеля, но древний философ Демокрит и пользующийся большим авторитетом Плиний ([это ясно из его слов] в седьмой книге Естественной истории). И то же говорит сам Платон (по словам Августина из XXII книги О Граде Божием): души не могут быть без тел, но возвращаются в них. И Варрон в книге О римском народе указывает, что многие философы говорили о том же, а именно, что душа некогда возвратится в то же тело. Если, следовательно, Платон считал, что души возвращаются в тела, и Варрон [полагал, что душа возвращается] в то же тело, и Порфирий, который, с точки зрения Августина, был величайшим из философов, придерживался мнения о том, что очищенная душа движется не ко злу и не к этому миру, но к Богу Отцу. И тогда надлежит [признать], что из высказываний философов следует учение о воскресении.

Et hoc necesse est, quoniam ex fonte philosophiae eruerunt quod virtus est totius coniuncti ex anima et corpore, i.e. hominis, non animae tantum nec animae in homine, sed hominis per animam, sicut intelligere et aedificare, ut dicit Aristoteles primo De anima. Et ideo felicitatem posuerunt totius coniuncti esse, unde non posuerunt hominem esse animam in corpore ita quod essentia hominis sit constituta ex anima et corpore, et non quod sua essentia sit sola anima in corpore. Illid enim quod est nobilius a parte hominis posuerunt subiectum praecisum virtutis et felicitatis, hoc autem est coniunctum in quantum huiusmodi, quia ipse qui est compositus ex anima et corpore est nobilis substantia. Et quamvis felicitas spiritualis et virtus insint homini ratione animae, tamen non sunt animae, ut ibi sit status, sed propter hominem ipsum coniunctum; et ideo posuerunt felicitatem, quae est finis hominis, complere hominem totum, tam a parte corporis, ut debetur ei, quam a parte animae. Et ideo posuerunt corpus aliquando coniungi cum anima, ut utrumque perficeretur secundum sui proprietatem. Sciebant autem per rationem, quod forma appropriatur materiae suae et e contrario. Et ideo forma incorruptibilis appropriat materiam incorruptibilem, et e contrario. Sciebant autem, quod appetitus formae non completur nisi in sua materia. Et posuerunt appetitum animae totaliter compleri per felicitatem. Quapropter posuerunt quod foret in corpore.

И это необходимо, поскольку из источников философии они вывели, что [та или иная] способность есть [способность] всего [творения], состоящего из души и тела, т. е. человека, а не только души или души в человеке, но человека [действующего] с помощью души, например [способность] мыслить и строить, как говорит Аристотель в I книге О душе. И поэтому философы считали, что [грядущее] счастье ожидает все соединение [тела и души], а потому не думали, что человек есть душа в теле и что его сущностью является только душа пребывающая в теле, но [они полагали], что человек есть составленное из души и тела. Ибо они считали, что то, что является более благородным a parte человека, есть определенный субъект способности и счастья [167], но это есть соединение [души и тела] как таковое, поскольку то, что составлено из души и тела, есть более благородная субстанция. И хотя духовное счастье и способность присущи человеку благодаря душе, они [существуют] не для души, так, чтобы пребывать в ней, но для всего человека, который есть соединение [души и тела]. И потому философы считали, что счастье, которое есть цель человека, исполняет всего человека, как a parte тела, насколько это ему полагается, так и a parte души. И поэтому они придерживались мнения, что тело некогда соединится с душой таким образом, что и то и другое достигнет совершенства в соответствии со своими особенностями. Ибо они знали, — на основании доказательств, — что форма приобретает свою материю и наоборот. И поэтому нетленная форма приобретает нетленную материю и наоборот. И они знали, что устремление формы находит завершение только в своей материи. И они считали, что устремление души находит свое полное завершение благодаря счастью. А потому они полагали, что душа пребудет в теле.