Андрей Астахов - Крестоносец: Железная Земля

• Название: Крестоносец: Железная Земля
• Автор: Андрей Астахов
• Жанр: Фэнтези

Полный текст продолжения первой книги "Крестоносец". Нет и не предвидится мира во вселенной Пакс. Откуда ждать беды - с востока, где растет число приверженцев новой веры, или с запада, где владыки нежити, магистры Суль, готовят новое Нашествие? Что будет с народом виари, поставленным перед нелегким выбором - склониться перед чернокнижниками или погибнуть? Фламеньер Эвальд Данилов знает одно: впереди новые испытания, и они не будут легкими, и только любовь поможет преодолеть их. Поздравляю всех моих читателей с наступающим Новым годом!

---

- Секретные двери, тайники, необычные изображения, - заявил инквизитор. - Давайте посмотрим за алтарем.

Я прошел за ним в заалтарную часть, к престолу с обвалившимся киворием. Бодин бегло осмотрел полы, подергал поставцы, попытался сдвинуть с места массивные металлические канделябры. По его разочарованному лицу я понял, что искомого здесь нет.

- Это даже к лучшему, - произнес инквизитор со слабой улыбкой, будто угадав мои мысли. - Нам может понадобиться помощь Неживых, а им не дано ступить на святую землю. Видимо, нам следует искать в кельях или в библиотеке.

- Интересное произвдение, - внезапно сказала Элика, глядя на расположенную за престолом алтарную картину-триптих. - Посвети мне, Домаш.

Роздолец спохватился, поднял факел повыше. Эльфка стянула перчатки, долго и увлеченно разглядывала изображение. Картина была сильно испорчена влагой и грибком, но резная позолоченная рама сохранилась неплохо. Осмотрев нижнюю часть картины, Элика поднялась на цыпочки, вытянула руку, будто пыталась дотянуться до верхнего края картины.

- Что-то нашла? - спросил я.

- Возможно, - Элика повернулась к Ганелю. - Иустин, вы знаете все на свете. Хорошо ли вы помните историю Харемского монастыря?

- Более-менее. А что вас интересует, сэра Элика?

- Не напомните ли мне историю создания этой картины?

- Я знаю только то, что имя мастера осталось неизвестным.

- А время создания?

- Строительство монастырской церкви было закончено примерно триста пятьдесят лет назад. Думаю, эта картина была написана тогда же.

- То есть, в то время, когда здесь жил Мацей Хомрат?

- Ну, вероятно, - Ганель пожал плечами. - Полагаете, это он написал эту картину?

- С этой рамы недавно стерли пыль, - сказала Элика очень нехорошим тоном. - И сделал это человек, который где-то на голову выше меня. - Эвальд, ты не хочешь использовать свой фламенант-медальон? Попробуй восстановить изображение на картине. Я могла бы сама ее омолодить, но хочу, чтобы это сделал ты.

Я подчинился. Вложил меч в ножны, подошел к картине, и, положив ладонь со свисающим между пальцев медальоном, попытался сосредоточиться и представить себе, как проявляется изображение на старой картине.

- Давай я помогу, - предложила Элика и взяла меня за свободную руку.

Кристалл в медальоне немедленно засветился, в воздухе заплясали огненные мухи, и на картине, точно на проявляемой фотографии, начало проступать изображение.

- Отлично! - выдохнула Элика, когда хрономагия сделала свое дело.

Центральная секция триптиха изображала, как это и было принято в материанских храмах, Матерь-Воительницу на коне и в полном вооружении, с орифламмой в левой руке и обнаженным мечом в правой. За Матерью выстроилось войско под имперскими и фламеньерскими знаменами. На правой и левой секциях были святые Арсения и Болдуин с дарами для Матери в руках. В этом изображении не было ничего необычного, если не считать того, что выписано оно было с куда большим мастерством, чем подобные изображения, которые мне до сих пор приходилось видеть. Но была еще и нижняя секция, с лежащей навзничь обезглавленной мужской фигурой, окруженной языками пламени. Казалось, Матерь попирает эту фигуру копытами своего коня.

- Поверженный Зверь? - спросил я.

- Совершенно неканоническое изображение, - произнесла Элика, не отрывая взгляда от картины. - Впервые вижу такое. За спиной Матери не видно стен Мирны. В ее руке не имперский меч, а эльфийский. Болдуин изображен в доспехах, а Арсения... Ты видишь это, Эвальд?

- Что?

- Арсения изображена, как виарийка, - со странным блеском в глазах ответила Элика. - Посмотри на ее уши и черты лица. Ужасная ересь. Этот художник наверняка был безумен, если изобразил такое. Или же он был пророком?

- Я не понимаю.

- Здесь текст, - Элика наклонилась к триптиху, чтобы лучше разглядеть причудливую вязь, выписанную на орифламме в руке Матери. - "Не то, что было, а то, что будет, и не повторится вовеки!"

- Теперь я понимаю, почему Харем постигло такое ужасное проклятие, - проскрипел Бодин. - Мнится мне, что монастырь сей был оплотом еретиков.

- Не потому ли сулийские корсары так стремились его взять, а, Эвальд? - шепнула мне Элика. - Очень интересно, очень... Что дальше, отец Бодин?

- Здесь нет ничего, - ответил инквизитор. - Нам следует посмотреть зал капитула и библиотеку.

Мы вышли из церкви, пересекли двор и направились в жилые помещения. Я незаметно для Бодина привесил фламенант-медальон на эфес меча. Мной все больше и больше овладевала тревога - или соседство с упырями так на меня действовало? Я не верил Бодину, что он вызвал мертвецов исключительно для того, чтобы защитить нас. Что-то тут не так, нужно быть начеку...

В библиотеке и скриптории мы увидели печальное зрелище. Мебель была частично переломана, весь пол вперемешку с заскорузлыми тряпками, иссохшими костями и черепками усеивали полуистлевшие клочья пергамента и бумаги, книги из шкафов изорваны и разбросаны по полу. Своды покрывала черная копоть. Дальний угол был превращен в открытый очаг с кучей слоистого пепла, оставшегося от десятков сожженных томов; в нем виднелись обугленные человеческие кости. Ледяной сквозняк из разбитых окон разбросал этот пепел по всей библиотеке. Еще одна куча переломанных костей и черепов была в камине. Казалось, некая сила безжалостно рвала и крушила тут все, до чего могла дотянуться.

- Похоже, мы тут ничего не найдем, - сказала Элика. - Здесь все уничтожено.

- Они что, жрали друг друга? - спросил Домаш.

- Они сошли с ума, - пояснил Ганель. - Согласно легенде...

- Иустин, помолчите, - остановил я его. - Не время для историй.

- Давайте продолжим путь, - предложил инквизитор.

Зал капитула некогда был великолепен и даже сейчас, спустя сто лет после того, как монастырь был заброшен, производил впечатление. Часть витражей в стрельчатых окнах уцелела, и красные, зеленые, золотистые стеклышки в свинцовых оправах тепло искрились в лучах весеннего солнца. Несмотря на полумрак и холод в зале, на то, что скамьи для братьев, высокое резное кресло настоятеля и пол покрывал слой вековой пыли, после всего виденного в монастыре зал капитула не производил впечатления заброшенности и запустения.

- Следы, - сказал Домаш, глядя на пол. - Кто-то здесь ходил.

- Братья, - проскрежетал в ответ Бодин. - Та опасность, о которой я вам говорил. Сэра Элика, посветите мне.

Мы подошли к креслу, и Бодин начал его осматривать, а я внезапно понял, что мне очень знакомо изображение, вырезанное на спинке кресла.

- Элика, - шепнул я эльфке, - этот камень с письменами, я видел его на картине в...

- Тсс!

- Есть! - торжествующе воскликнул инквизитор. Раздался скрежет металла, потом стук, и невидимый механизм сдвинул кресло в сторону примерно на метр, открыв в полу квадратный люк. Элика тут же скастовала светящийся шар и бросила его вниз - мягкий белый свет выхватил из мрака каменный пол, до которого было несколько метров, и вмурованную в камень ржавую железную лесенку, по которой можно было спуститься вниз.

- Погоди! - остановил я эльфку. - Это может быть очень опасно.

Элика не успела ответить: за окнами раздался странный звук, похожий то ли на крик кота, то ли на протяжный стон. Едва звук стих, на него начали отзываться другие подобные жуткие голоса, и их было много. Я увидел, как посерело лицо Ганеля.

- Преблагая Матерь, это что такое? - вырвалось у Домаша.

- Нам надо посмотреть, что внизу, - заявил инквизитор.

- Тогда идите первым, - предложил я.

Бодин не стал спорить, быстро спустился по лесенке вниз. Нам понадобилось меньше минуты, чтобы спуститься в колодец, после чего мы по узкому и длинному ходу пошли дальше и оказались в старых катакомбах. Видимо, про них нам и говорил Бодин. Здесь было холодно и сыро, стены покрывала плесень. Коридор, по которому мы шли, имел боковые ответвления, но все они некогда были перекрыты железными решетками. Кое-где на влажном полу валялись полуистлевшие костяки и брошенные погребальные покровы. Очень скоро мы оказались у низкой источенной грибком двери с ржавыми железными скрепами, открыли ее и оказались в довольно примечательном месте. Это был настоящий подземный зал, имевший форму куба примерно десять на десять метров и метров шесть в высоту. Вероятно, некогда это была природная пещера, которую затем облагородили и оборудовали под тайное святилище. В углах зала стояли зеленые от патины медные жаровни, огонь в которых не зажигали сотню лет. В каждой из стен на равном расстоянии друг от друга были высечены квадратные ниши, в которых располагались алебастровые барельефы весьма искусной работы. В центре крипты был установлен огромный стол из темного металла необычной треугольной формы. Столешница была очень примечательной. Ее покрывала сплошная мастерски выполненная резьба - геометрические фигуры, астрономические знаки, переплетенные стебли растений, цветы, изображения животных, непонятные, неизвестные мне символы. Кроме того, в самом центре стола имелись два овальных углубления разного размера, соприкасающиеся друг с другом. За столом, у дальней стены крипты, стояли три статуи, высеченные из черного камня. Центральная фигура изображала обнаженную женщину с очень пышными формами и волчьей головой, правая имела мужскую голову, мускулистые руки, человеческий торс и волчьи ноги, левая была статуей ребенка, прижимающего к груди щенка.