Анна Чарова - Волчонок на псарне (СИ)

• Название: Волчонок на псарне (СИ)
• Автор: Анна Чарова
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Талиша никогда не носила платье и мечтает стать великим воином. Магнетизму Дария завидуют многие, но он сам с удовольствием променял бы магический дар на право быть простым человеком. Джерминаль мечтает вырасти и выйти замуж по любви. Но часто бывает так, что не мы выбираем Путь, а Путь выбирает нас и ведет туда, куда нам идти не хочется, одаривает тем, что мы не готовы принять. Первая книга тетралогии. Роман дописан и выложен до конца.

---

Немного отвлекшись, она смотрела, как меняется мир, как выглядывают продавцы из-за прилавков, и их блеклые лица будто бы освещаются изнутри и становятся ярче.

Ей хотелось, чтобы музыка длилась и длилась, но она вспомнила, что должна приберечь силы на вечер. Джерминаль завершила мелодию, вложив в нее благодарность, улыбаясь, опустила флейту, и на нее обрушился восторг слушателей, они зааплодировали.

— Волшебное дитя, — проговорила красивая женщина, промокая глаза платком.

Папка взял Джерминаль за руку и повел по базару, она незаметно освободилась, приосанилась, ведь все продавцы наверняка сейчас смотрели на нее, такую нарядную, чудесную! Восхищались ею, цокали языками. Даже солнце сейчас светило — только для нее. Как же хорошо, как же здорово и волшебно жить!

За все ее страдания, за все тумаки и затрещины справедливый мир наконец подарил счастье! Папка приценялся, что-то покупал, а Джерминаль улыбалась сама себе и всем людям, она сама сейчас была солнцем.

***

На ночевку остановились в просторной богатой комнате с камином и зеркалом возле входа. Пока папка ходил договариваться в харчевни, чтобы ему позволили сыграть, Джерминаль крутилась перед зеркалом, любовалась изящной принцессой с синими заколками в пушистых белых волосах.

Поверить невозможно, что это — она! Джерминаль сделала настоящие открытие: если ее, заморыша, можно превратить в благородную девицу, значит, и благородные ничем не отличаются от бедных; если их одеть в некрасивую одежду, то никто и не догадается, что это — граф или даже князь.

Интересно, а те, что живут за Драконьим хребтом, — тоже люди? Мама про них страхи рассказывала, папка говорил, что когда служил три года на флоте далекого города Дааля, топил их лодки и видел беззаконников: такие же люди, ни рогов, ни хвостов.

Когда скрипнула дверь, Джерминаль вздрогнула, улыбнулась папке и бросилась обниматься, он поднял ее и закружил. То ли ей показалось, то ли и правда в его глазах читалась грусть.

— Давай, пообедаем, и — за работу. Мы сегодня играем в двух тавернах. Говорил же, не надо развлекать торговцев, теперь тебя хватит только на четыре песни.

— Две в одной харчевне, две — в другой, — прощебетала Джерминаль, отстраняясь и поправляя платье.

— Или будешь мне подыгрывать по чуть-чуть, как в прошлый раз. Ты такая красивая, что деньги должны просто так бросать.

Джерминаль зажмурилась и представила сегодняшний вечер: она стоит в середине зала, все смотрят восхищенно, и какой-нибудь молодой мужчина обязательно подарит цветок, как взрослой бэрри. Не она наиграет, чтобы он подарил, а он сам захочет.

— Хорошо быть богатой, — вздохнула она. — Богатым проще быть счастливыми.

Папка улыбнулся снисходительно:

— Ко всему привыкают, к богатству тоже. Бэрры так же болеют, страдают, теряют близких. Для бэрров быть богатым все равно, что тебе — есть хлеб каждое утро, и они этому не радуются.

Джерминаль кивнула, хотя не соглашалась с ним. Если бы не заработанные деньги, она никогда не узнала бы, что может быть красивой.

***

Сегодня она не боялась, когда выходила к отцу-шарманщику в середину зала харчевни, ей хотелось не спрятаться за папкину спину, а расправить плечи, улыбнуться. Так она и сделала, оглядела собравшихся. Из десяти пустовал только один столик. Как обычно, были мужчины разного достатка (она научилась безошибочно определять богатых), в основном лавочники, ни одного действительно богатого — значит, заработок обещает быть скудным. Один столик занимали красивые яркие женщины, которых папка называл пропащими, было их четыре.

Раньше Джерминаль не понимала, почему они пропащие, теперь догадалась: эти женщины позволяли мужчинам трогать себя за стыдные места. Одно в голове не укладывалось: зачем мужчины это делают? Нравится, наверное. У папки спрашивать она стеснялась.

Улыбнувшись, Джерминаль поднесла к губам флейту, и папка заиграл на шарманке. На миг затихшая публика загудела, донеслись уже привычные смех, брань, звон посуды — людям не очень нравилось, как играет папка. Без волшебства и ее игра не очень нравилась.

Надо чуть-чуть подождать… еще немного… О, пора!

Когда запела флейта, посетители начали смолкать, повернули головы, вытянули шеи. Вам нравится, очень-очень! Хочется отблагодарить музыкантов. Если денег нет, так хоть одну о положить в шляпу на полу! Вам так хорошо, что хочется плясать и петь! Вы — не просто посетители харчевни, вы — бэрры, нет — боги.

Как всегда, самыми благодарными оказались пропащие тетки. Потом бородатые дядьки, почти дедушки, бросили по монете, после — молодые стражники с зеленых кафтанах. Один остановился прямо возле Джерминаль и разинул рот.

Хватит! Надо передохнуть, оставить силы для следующих песен и подключиться к папке в самом конце выступления.

Посетители не успевали остывать к игре, едва они начинали отвлекаться, как звучала волшебная флейта, и они превращались в слух.

Монеток в шляпе становилось все больше и больше. Пока Джерминаль доигрывала песни, гипнотизируя гостей харчевни, папка собирал монеты в мешочек на поясе — чтоб посетители не поняли, что потратили больше, чем хотели.

Ожидая своей партии, Джерминаль рассматривала низ слегка покосившейся деревянной двери, доски почернели от старости и покрылись белесо-зелеными пятнами — то ли мхом, то ли лишайником. Интересно, если пройдет лет пять, вон в тех щелях заведется трава или нет?

Дверь распахнулась, и на пороге появились ноги, обутые в туфли из кожи тончайшей выделки. Джерминаль моргнула и скользнула по гостю взглядом снизу вверх: туфли, короткие, по колено, темно-зеленые штаны с черными вставками по бокам, зеленый кафтан с белым воротом, белоснежная рубаха. Темные кудри до плеч с седыми прядками, коротко стриженная бородка клинышком, усов нет, темные глаза с прищуром, лицо узкое, лоб большой, скошенный. На тонких пальцах, не знавших тяжелого труда, — перстни с самоцветами.

Почему-то от этого дядьки было странное ощущение — будто бы воздух стал плотным и касается щек, лба, шеи, старается проникнуть под одежду, под кожу, в самую душу. В ногах и руках появилась тяжесть. Или — кажется? Джерминаль попыталась вдохнуть полной грудью, но не получилось, словно внутри помимо воздуха было еще что-то.

Незнакомец уставился на нее, словно увидел какое-то чудо, вскинул бровь, отвернулся и зашагал к двери в кухню. Папка шикнул, толкнул в бок, и Джерминаль заиграла, не выпуская странного гостя из вида. Дрожащие пальцы не слушались, и музыка не получалась красивой.

Едва полилась мелодия, незнакомец, который уже почти ушел, замер, взявшись за дверной проем, склонил голову, прислушиваясь. Джерминаль удвоила усилия, хоть ей и было страшно, потому что этот человек богатый, очень богатый, и расщедрится, если его зацепить.

Похоже, получилось. Мужчина передумал заходить в кухню, повернулся, прислонившись спиной к дверному проему. Пусть тебе будет радостно, благородный бэрр! Как если бы у тебя появилась вещь, которую ты давно хотел.

— Хватит, — шепнул папка, но Джерминаль остановилась не сразу, доиграла радость, улыбнулась и чуть склонила голову, глядя на бэрра, представила, как от флейты к нему тянутся серебристые нити.

Мужчина тряхнул волосами, улыбнулся и исчез в кухне. Денег в шляпу он не бросил — или не было, или колдовство на него не подействовало. Папка рассказывал, что богатые покупают защитные амулеты, чтоб никто не смог их заколдовать, жалко, столько сил потрачено!

Незнакомец отдалился, и ощущение тяжести в ногах ослабло, но не исчезло, когда оно снова усилилось, Джерминаль знала, что мужчина приближается, хоть и стояла спиной к двери, ведущей в кухню. Как будто со спины заходила тяжелая туча, прижимала к земле, лишала сил. Сердце пропустило удар и сорвалось в галоп, враз взмокли руки, и выступила испарина, захотелось убежать и спрятаться, но невидимая рука словно удерживала на месте.

Все пропало! Это маг, догадалась Джерминаль и всхлипнула. Папка скосил на нее глаза и оторопел.

— Что случилось?!

Из-за спины прозвучал властный голос:

— Славного вечера, уважаемый!

Джерминаль зажмурилась, шумно сглотнула слюну и втянула голову в плечи, уверенная, что прямо сейчас маг поразит ее, ведьму, молнией, или разрубит пополам. Тянулось время, но ничего не происходило, невидимая рука больше не держала, а поглаживала по волосам, успокаивала, подбадривала, как будто маг не желал зла, и Джерминаль нашла в себе силы открыть глаза, обернулась.

Папка и незнакомец стояли друг напротив друга, будто хотели подраться. Бэрр приложил руку к груди, склонился, папка сделал так же. Богатый кивнул на Джерминаль:

— Давай выйдем, поговорим о девочке. Сам понимаешь, лучше это сделать без лишних ушей.

— Сколько ты хочешь в обмен на молчание? — прошептал отец, незнакомец хищно улыбнулся и указала на дверь.