. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

• Название: Лиловый (I) (СИ)
• Автор: . Ганнибал
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Глубоко темнело, уходя в бездну лилового, ночное небо над Саидом. Рассыпали боги на нем свои слезы, блестящие, яркие, будто бриллианты на платье богатой женщины. На губах была соль уходящей дневной жары, ноги начинали мерзнуть. Он стоял, не замечая подкрадывающегося холода.    Сабаин был невелик, всего пятьдесят с небольшим жилищ да окружающая плато стена. Саид -- огромен. Саид простирал свои могучие барханы на многие, многие фарсанги: десятки, сотни дней караванного пути, ледяные ночи, огненные рассветы. Он стоял на стене поселка и смотрел вперед, чувствуя себя стоящим на краю гигантской чаши. Было почти страшно свалиться туда, покатиться по пологому склону, оказаться на дне. Что там, на дне? Он никогда не покидал свой сабаин.

---

-- Благоразумный воин на рожон не лезет, -- заметил Усман. -- Дольше проживешь, парень. Но идея неплохая, если все действительно так, как говорит Халфид. Пожалуй, надо взять ее на заметку.

Острон уныло вздохнул. Перерыв на этом закончился; воин с перевязанной рукой пошел прочь, а Усман своим зычным голосом принялся созывать своих подопечных.

Еще и после обеда у него была обычная тренировка с Халиком. Острон так устал за утро, что даже предательски надеялся, что Халик оставит его в покое и предложит сделать перерыв, хотя бы пока жара не спадет; но здоровяк, как ни в чем ни бывало, схватился за собственные мечи и бодро устремился во двор.

-- Ну, -- сказал он, когда Острон с печальным видом встал напротив него, -- к сегодняшнему дню я научил тебя всем шести техникам слуг Мубаррада. Покажи-ка мне... например, "одинокая цапля кренится к западу".

-- Вчера ты называл это "одинокая цапля кренится к востоку", -- заметил Острон без особого энтузиазма. К этому он уже привык; Халик постоянно давал этим шести приемам звучные длинные имена, не имевшие особого смысла, сам при этом на следующий же день забывал, как именно обозвал тот или иной прием, и Острон бы ни за что не поверил, что это все серьезно, если бы, когда Халик показывал ему очередной "гребень песчаного дракона", этот самый "гребень" не превращался в смертоносный удар, обычно останавливаемый на волосок от парня.

Острон знал все шесть приемов наизусть, до мельчайших подробностей, и за канувший месяц повторял их тысячи раз; только он все никак не мог понять, почему у него так не получается. Он послушно сделал обманный шаг вправо и нанес быстрый низкий удар ятаганом, который Халик спокойно отбил, даже не глянув.

-- Следующий, -- сказал слуга Мубаррада, ухмыляясь в бороду. Острон перешел к удару, который вчера назывался "серебристокрылая чайка ловит рыбу в озере", а позавчера -- "белая утка ныряет в морскую волну"; удар был точно так же отбит, и так повторялось до тех пор, пока они не завершили шестой прием ("высокая железная стена", которая вчера была каменной).

-- А теперь пора тебе открыть правду, -- ухмыльнулся Халик.

-- Что, все эти твои приемы -- полная ерунда? -- поинтересовался Острон, вытирая пот со лба.

-- Нет, нет. Ты же видел, как я их выполняю? Похоже было на ерунду?

-- Нисколько...

-- Это потому, что есть один маленький такой секрет, -- здоровяк рассмеялся. -- И сейчас я тебе его скажу.

Острон в ожидании недоверчиво уставился на Халика.

-- Дело не в том, какие движения ты совершаешь в бою, -- наконец, посерьезнев, сказал тот. -- А в том, как ты их совершаешь. В состоянии твоего сознания. Это истина, которой в совершенстве владеют слуги Мубаррада... владели. Обычные люди иногда догадываются об этом, и из таких мечников выходят настоящие мастера клинка, о каких потом складывают сказки.

-- И... как это? -- спросил Острон. Халик развел руками.

-- А вот теперь начинаются настоящие тренировки, парень. И боюсь, так просто тебе это умение не освоить.

-- Я буду стараться, ты же знаешь.

Халик вздохнул, покачав головой. А потом отложил оба ятагана в сторону и сделал кивок Острону; парень последовал его примеру. Слуга Мубаррада вновь занял место посередине двора, и Острон встал напротив.

-- Трюк в том, чтобы почувствовать своего противника, -- выдохнув, сказал Халик. -- Ощутить его стремление к движению еще до того, как он начнет двигаться. Это... первое. Для начала тебе нужно освоить это, потом я расскажу тебе еще кое о чем.

-- Как же это сделать? -- изумился Острон. -- Разве такое возможно? Никто не умеет читать мысли!

-- Я тебе что, предложил читать мысли? Нет. Прежде чем человек совершает какое-то движение, он готовится, пусть даже один короткий миг, -- пояснил Халик. -- Прежде чем я ударю, я напрягу мышцы руки. Мое дыхание изменится. Тело начнет изменять баланс до того, как я занесу руку, чтобы я не упал, нанося удар. Ты понимаешь?

-- ...Немного, -- растерялся парень. -- Но это, получается, нужно столько всего замечать зараз!

-- Конечно. Мы начнем с простого. Я буду наносить скользящие удары, -- Халик ухмыльнулся, -- а ты должен будешь их ловить. С закрытыми глазами.

-- Но...

-- Сосредоточься на моем присутствии. Ведь ты ощущаешь присутствие человека рядом, даже если не видишь его? Давай попробуем. Закрывай глаза.

Острон послушно зажмурился и весь подобрался, готовый к неожиданному удару. Руки его сами поднялись в стремлении закрыться.

-- Немного не то, но для начала сойдет, -- хмыкнул Халик. -- Ну что ж.

Тишина. Острон настолько вслушивался в нее, что понемногу в ушах начало звенеть. Что делает Халик? Ужасно хотелось хоть чуточку приоткрыть один глаз и посмотреть. Нет. Нельзя расслабляться, нужно ожидать...

Удар!

В самый последний момент он отшатнулся, больше по инерции, и пальцы Халика скользнули по его подбородку: Острон с облегчением сообразил, что здоровяк бьет раскрытой ладонью, чтобы не причинить вред.

-- Это невероятно сложно, -- сказал он, потирая щеку. -- Неужели этому и вправду можно научиться?

-- А я и не говорил, что это легко. Научиться можно, -- ответил Халик. -- Надеюсь, у нас хватит времени.

***

Вылазка в Хафиру была назначена на то утро. За день до того Усман всю тренировку потратил на то, чтобы дать своим подопечным наставления, и они даже не упражнялись с ятаганами. Острон сидел на каменных плитах площади вместе с остальными и внимательно слушал.

-- Нам вряд ли встретится больше одной шайки, -- говорил Усман, -- но на всякий случай вы должны знать об одержимых все. Эти безумцы обычно ходят стаями, как дикие звери, и уничтожают все живое на своем пути. В одиночку одержимый не очень опасен: представьте себе сумасшедшего человека, который кидается на вас. Они не слишком-то умелые мечники, хотя кое-какое оружие у них имеется, и почти совсем не стреляют из луков, так что на расстоянии их тоже можно не бояться. Когда же они наваливаются толпой, главное -- не останавливаться ни на миг и внимательно следить за их ногами. Эти твари прыгучие, вечно норовят воткнуть в тебя что-нибудь острое сверху.

Острон согласно потер шрам на плече.

-- Также берегитесь тех из них, у кого есть копья, -- продолжал командир. -- Во-первых, копье само по себе грозное оружие, с большим размахом, а во-вторых, они имеют обыкновение смачивать наконечники в ядовитых водах Хафиры. Если кого-то из вас в бою заденут, не стесняйтесь немедленно обратиться к старшим, даже с малейшей царапиной. Такие раны обычно очень легко загнивают, и не один неосмотрительный боец потерял руку или ногу, -- он грозно нахмурился и обвел стражей взглядом. -- Но самое плохое, что может встретиться в Хафире -- это мариды.

На площади воцарилось молчание. Усман вскинул подбородок, выдержал драматическую паузу и пояснил:

-- В каком-то смысле это -- Одаренные темного бога.

Острон вместе с остальными затаил дыхание, не сводя взгляда с командира.

-- К нашему счастью, они встречаются не очень часто, -- добавил Усман. -- Они обладают нечеловеческой силой и могут сломать клинок ятагана голыми руками. Обычная сталь их не берет, ею их можно только остановить, но не убить. Даже если отрубить мариду голову, эта голова будет жить и попытается загрызть тебя.

Кто-то из новых стражей ошеломленно выдохнул.

-- Мариды иногда ходят во главе шайки одержимых, -- сказал командир, -- но чаще передвигаются в одиночку. Они превосходно умеют красться в ночи и не раз нападали на стоявшие лагерем отряды. Их почти невозможно услышать и трудно увидеть, если они прячутся во тьме.

-- Как же тогда от них уберечься, командир? -- спросил его парень, сидевший рядом с Остроном. -- Если мы встанем лагерем в Хафире, а к нам подкрадется такая тварь, неужели мы ничего не сможем сделать?

Усман вздохнул и поправил повязку на отсутствующем глазу.

-- Некоторые бойцы умеют чуять их, -- сказал он. -- Обычно отряды, направляющиеся в Хафиру, без такого человека не уходят.

-- А с нами кто пойдет?

-- Я, -- отрезал Усман.

Новобранцы пораженно замолчали. Лишь Острон осмелился задать вопрос, взволновавший его:

-- Командир, а как... учуять марида?

-- Этому нельзя научиться, -- ответил Усман, строго взглянув на него. -- Просто когда марид оказывается поблизости от бойца, у которого есть такая способность, у этого человека бегут беспричинные мурашки по спине. Со временем учишься распознавать их, и опытные бойцы с талантом в первые же мгновения определяют, что марид рядом.

Следующим утром Острон поднялся еще до света, старательно собирался, начистил ятаган до блеска, надел кольчугу и поверх нее накинул бурнус, плотно завязав тесемку. Когда он спустился в зал на первом этаже, он обнаружил там Сафир. Девушка стояла у окна и смотрела на покрытое звездами небо. Услышав его шаги, она оглянулась.