Дмитрий Шишкин - Возвращение красоты

• Название: Возвращение красоты
• Автор: Дмитрий Шишкин
• Издательство: www.pravoslavnaya-proza.ru
• Жанр: Религия

Книга «Возвращение красоты» объединяет в себе циклы автобиографических рассказов и очерков, написанных в разные годы священником Димитрием Шишкиным. Автор искренне, глубоко и в то же время увлекательно рассказывает о своих духовных исканиях, о неутолимой жажде Бога, которая с самого детства побуждала его во всём находить отблески Божественной красоты, на многие годы отвергнутой и позабытой нашим народом.

Издание будет интересно не только православным читателям, но и всем, кому небезразличны вопросы веры и смысла жизни.

---

Говорят, на Олимпе дело доходит до человеческих жертвоприношений. Власти ужасаются, грозят пальцем, но как-то не всерьез, понарошку: все-таки Европа, демократия, права человека… Пусть себе шалят, если хочется…

А хочется, видимо, сильно, потому что идолопоклонники всех мастей открыто, через прессу и телевидение, решили вдруг договориться о встрече. И не где-нибудь, а в Верии — городке, где еще со времен апостола Павла процветает истинно христианское благочестие.

Это давно замечено, что нечисть стремится к святым местам, чтобы, если возможно, их осквернить. Грустно только, что делается это так явно и беспрепятственно. Впрочем, на этот раз даже власти встревожились: все-таки православная страна — и вдруг такой откровенный шабаш! Встревожиться-то они встревожились, только меры приняли странные — нагнали в Верию целую армию полиции, якобы для соблюдения порядка и охраны. Вот только охраны кого? Это вопрос…

А язычники между тем съезжаются со всех сторон, снимают номера, пополняют местный бюджет, прогуливаются по окрестностям, приглядываются и ждут своего часа. Вот уже и день назначен, а точнее, ночь, ну и, конечно, — полнолуние.

Программа почти культурная: собраться на берегу озера, подготовиться, а в полночь выплыть на лодках на середину и вызвать какого-то своего, главного беса. Я уж не знаю, как они договорились — кто у них главный? Зевс, наверное.

Митрополит Верийский Пантелеимон, конечно, сразу решительно выступил против такого мероприятия. Но тут оказалось, что пресловутые «права и свободы» имеют в глазах властей больший вес, чем архипастырское прещение. Мероприятие разрешили, и, как это часто случалось в истории, Церковь осталась одна перед лицом грозящей опасности.

Место, где должны были собраться язычники, представляет собой довольно широкое и длинное ущелье, окруженное живописными горами. На дне ущелья — водохранилище, чуть выше — Иоанно-Предтеченский скит со знаменитой пещерой святителя Григория Паламы. И вот, помолившись усердно Богу и Его святым угодникам, ревнители Православия приняли, так сказать, превентивные меры.

Они достали акустические колонки помощнее — ватт по 150 — и разместили их в горах так, чтобы динамики были направлены на то место, где намечалось бесчинство. Затем подключили соответствующую аппаратуру, приготовили все необходимое и стали ждать, положившись на волю Божию.

Наступил злополучный день. Язычники, в прекрасном расположении своего отвратительного духа, сбредаются со всех сторон к озеру, слышится смех, возгласы. Ближе к ночи разгораются костры, голоса постепенно стихают, все проникаются мистическим сознанием важности предстоящего действа. Наконец, ближе к полуночи, рассаживаются на лодки и гребут к середине озера.

Уже замечаются истерические припадки среди публики, главный жрец становится в полный рост, принимает торжественную позу, готовясь произнести свое заклинание… и тут, многократно усиленное эхом, громоподобно обрушивается со всех сторон: «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков!..».

Не знаю, что испытал в эти мгновения жрец, но реакция остальных была столь же неожиданна, сколь предсказуема. Несчастные язычники просто бросились наутек в ужасе, который, наверное, сами себе не могли объяснить. Кто-то прыгал с лодок и добирался до берега вплавь, кто-то греб отчаянно одним веслом, потому что второе потерял, кто-то кричал, а кто-то уже, ломая сучья, карабкался по склону, не разбирая пути…

И причиной этого смятения было не стихийное бедствие, не ракетный обстрел, а Слово, то Слово, которое обличает, попаляет и гонит ложь, как бы искусно она ни маскировалась под правду.

На следующий день монахи из Предтеченского скита отправились крестным ходом на место вчерашнего сборища и отслужили молебен. Когда священник погрузил в озеро крест, вода вокруг закипела и забурлила так, словно крест был раскален добела.

ВЗГЛЯД СТАРЦА ПАИСИЯ

Несколько лет назад довелось мне побывать в Греции. И вот оказался я в церковной лавке небольшого, но славного греческого городка. О, какая это тонкая пытка — бродить среди стеллажей с рядами прекрасно изданных фолиантов, брать их трепетно в руки, чувствовать волшебный запах типографской краски, пролистывать с приятным шуршанием страницы и… ставить книги на место, потому что ты не понимаешь в них ни строчки! Вот таким утонченным самоистязанием я занимался, когда звякнул колокольчик на входе и в лавку с улицы заглянул по-свойски грек — знакомый хозяина лавки. Мой добрый гид, монах Серафим, поспешил представить меня как «паломника из России», и грек действительно был тронут, вполне искренне и доброжелательно улыбался, тряс руку, что-то говорил на своем «тарабарском»…

Греки вообще, я заметил, зачастую как будто не хотят признавать, что ты не знаешь их языка, и уверенно продолжают беседу, требуя еще и ответов на свои непонятные вопросы. Но этот грек не был чересчур экспансивным, так — порадовался с нами за компанию обо всем и сразу, перекинулся парой фраз с хозяином и, попрощавшись, отправился по своим делам.

— Знаешь, кто это был? — загадочно начал отец Серафим, хотя заранее знал ответ.

— Нет. А кто?

— Это человек, которого отец Паисий обратил одним взглядом.

Тут мне настало время удивиться.

— Одним взглядом? Это как же?..

— Ну как… Жил себе человек бестолково, православным был только так — «по крещению», гулял, пил, куролесил напропалую, и все ему нипочем было. Жена и плакала, и ругалась, и уговаривала его, и о детях просила подумать — ничего не помогало. Пропадал человек, и все. После очередного загула стала она его умолять отправиться с паломниками на Святую Гору. А от нашего городка Святая Гора совсем недалеко — километрах в восьмидесяти, не больше. И человек этот уж кое-как, скрепя сердце, скорее «чтобы жена отделалась», чем от полноты раскаяния, отправился в эту поездку «И вот, — это он уже потом мне рассказывал, — хожу я по Афону как неприкаянный с тяжелым сердцем, сердитый непонятно на кого и за что, и все мне здесь скучно, невмоготу, тоскливо — нет сил, только и думаю, чтобы поскорее эта "тягомотина" закончилась. Ни храмы, ни службы церковные не трогают. А тут еще, уже перед самым возвращением на пристань, взбрело вдруг нашим паломникам в голову посетить «какого-то там» отца Паисия. Ну, я чуть не взвыл от досады, но делать нечего — поплелся вместе со всеми козьими тропами в какую-то дальнюю келлию, проклиная тот день, когда я согласился на эту паломническую повинность. Ну что, пришли к хибарке убогой, вышел к паломникам старчик — монах: седенький такой, смиренный, одет простенько, если не сказать худо. Ну, они его окружили радостно, галдят, что-то выспрашивают, а я думаю: "Вот и хорошо, вот и общайтесь себе на здоровье, а я тут в сторонке пока постою покурю". И действительно, достал сигарету, закурил с удовольствием да и жду себе, когда это "мероприятие" благочестивое закончится и можно будет отправиться спокойно домой. Но в какой-то момент отец Паисий точно забыл обо всех, поднял лицо и посмотрел мне прямо в глаза… И с такой болью, с такой беспредельной, глубочайшей любовью он посмотрел, что я вдруг, понимаешь, так ясно-ясно, до озарения осознал, какая же я все-таки сволочь! Вот как будто увидел живого Христа и понял, что Он обо мне всегда помнил… и ждал… И так мне стало горько за все, что я натворил в своей жизни беспутной, — словами не объяснить!.. Точно прорвалось что-то в сердце… А через три часа мы уже плыли на пароме в сторону Уранополиса, и я все вспоминал, думал… не мог не думать о том, что произошло. Об одном только жалею и буду жалеть всегда: что так и не решился тогда подойти к старчику, не взял у него благословения… а больше я его уже и не видел никогда. Вот только жить по-прежнему я уже не смог после этого взгляда… Понимаешь — вернулись мы домой, и друзья все те же, и места злачные, и подружки… а вот противно мне стало, и все. Стал больше внимания семье уделять, детям… в храм ходить, поисповедовался по-настоящему, честно впервые за несколько лет… Вот так всю мою жизнь перевернул одним взглядом отец Паисий. Царство ему Небесное! Всегда дома перед фотографией его, как перед иконой, молюсь и верю, что он действительно ходатайствует за нас, бестолковых, пред Богом».

РАССКАЗЫ О СВЯТИТЕЛЕ ЛУКЕ

ВСТРЕЧА

Во время полиелея на Благовещение кто-то трогает меня за локоть. Я оборачиваюсь: старушка с палочкой — стоит улыбается:

— Мне сегодня 86 лет, отец Дмитрий, помолитесь за меня.

Я киваю головой и в который раз с изумлением вспоминаю историю Александры Васильевны Борисовой.

* * *

«В пятьдесят втором году я тяжело заболела. Сначала опухла и сделалась багровой шея, потом нижняя челюсть, язык… Шея как голова была! Что делать?

Муж у меня высокую должность занимал: начальник эскадрильи в Совгавани. Это возле Хабаровска, может, знаете? Военный порт, закрытый город… Ну, значится, муж — полковник, всех врачей на ноги поднял, определил меня в лучший госпиталь, профессорский консилиум собрал, оплатил. Денег не жалел. Он вообще тогда зарплату знаете как получал? Приходил бухгалтер к нему в кабинет и выкладывал пачки денег на стол, пока муж его не остановит. Хотите верьте, хотите нет, но так было.