Коллектив авторов - История философии

• Название: История философии
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Философия
• Год: 2012
• ISBN: 978-985-06-2107-8

Дается систематическое изложение развития мировой философской мысли. Включает разделы: «Философия Древнего мира и Средневековья», «Западноевропейская философия Нового и Новейшего времени», «История русской философской мысли», «Философская мысль Беларуси». Раскрывает сложные коллизии становления и развития теоретического мировоззрения, знакомит с основными философскими направлениями, течениями и школами. Учтены новейшие подходы к объяснению сущности и характера историко-философского процесса.

Для студентов, магистрантов, аспирантов социально-гуманитарных специальностей, всех, кого интересует философия.

---

Лейбниц разработал своеобразную историко-философскую концепцию, в рамках которой он пришел к выводу, что различные философские учения нельзя считать лишь совокупностью заблуждений, как это сделали многие философы, начиная с древности. В одном из писем Лейбниц писал: «Большинство школ правы в значительной части своих утверждений, но заблуждаются в том, что они отрицают»[126]. Он считал, что необходимая сторона любой значительной философской доктрины – критическое усвоение идей и учений прошлого и современности.

Лейбницу принадлежит и попытка классификации философских учений: он одним из первых начал применять термины «материалисты» (для характеристики философских направлений, восходящих к Эпикуру) и «идеалисты» (для характеристики тех философов, идеи которых восходят к Платону). Сам философ считал, что его доктрина преодолевает односторонность обоих этих направлений, хотя иногда демонстрировал свою приверженность традиции Платона.

Ядром любой философии Лейбниц считал метафизику как сугубо умозрительную ее часть, необходимую для обоснования всякого знания, в особенности научного. Несмотря на то что успехи научного знания и его тесная связь с математикой и экспериментом в его время породили у многих философов и ученых пренебрежение к метафизике как к бесплодному умозрению, Лейбниц считал, что метафизика необходима, ибо она – наиболее глубокая разновидность знаний. Необходимость метафизики обосновывается степенью обобщенности человеческих знаний. Философ отмечал: «Существуют три степени понятий, или идей: обыденные, математические и метафизические понятия»[127]. Научное знание не отменяет метафизику, оно даже предполагает ее: «Хотя все частные явления могут быть объяснены математически… тем не менее общие начала телесной природы и самой механики носят… метафизический характер»[128].

Лейбниц не просто защищает метафизику от тех, кто видит свет только в математических изучениях. Он указывает, что в действительности «люди на каждом шагу пользуются метафизическими терминами и обольщаются мыслью, что понимают то, что научились только произносить»[129]. Следовательно, от метафизики, в сущности, не может освободиться ни один человек (хотя пользуются ею, конечно, в самой различной степени).

Все дело, однако, в том, что это за метафизика. Лейбниц считал устаревшими и неудовлетворительными многие положения метафизических учений как прошлого, так и современности: «в этой области еще более, чем в самой математике, нужны ясность и достоверность, ибо математические истины в самих себе несут свою проверку и подтверждение, в метафизике же мы лишены этого преимущества»[130]. Она должна быть перестроена в соответствии с новыми открытиями в области естествознания и равным образом в соответствии с теми методологическими познавательными принципами, которые Лейбниц считал единственно истинными.

Наиболее общие положения рационалистического метода в его картезианской формулировке состояли в требовании досконального анализа исследуемых вопросов (или предметов) и осмысления результатов анализа до предельной ясности, не допускающей никаких сомнений в их истинности. Исходные положения трактовались как интуитивные, как исконное достояние самого мыслящего ума. С них начиналась непрерывная цепь дедуктивно-логического следования к более частным положениям, истинам. Интуиция представляет собой центральное положение рационалистической методологии, так как Декарт полагал, что в ней концентрируется естественный свет, присущий самому человеческому уму.

Данная методология была связана с философской традицией, идущей от античности, традицией, согласно которой человеческий разум как носитель интуитивных истин представляет собой высшую инстанцию познавательной деятельности. Внечувственный характер человеческого разума делал его определяющим источником метафизики. Ведь ее категории и понятия претендовали не только на всеобщность и тотальность, но и на вечность.

Лейбниц во многом изменил рационалистическую методологию Декарта. Дальнейшее проникновение в методы математического естествознания, логические изыскания самого мыслителя делали такое изменение неизбежным. По сравнению с Декартом у Лейбница возрастает аналитический компонент рационалистической методологии, которая им более четко осмысливается и более тесно увязывается с положениями логики.

Ядром рационалистической методологии является понимание интуиции как исходного основания всякого знания. С точки зрения Декарта, интуиция сводилась к «ясному и внимательному уму», не оставляющему никакого сомнения в своей истинности в силу самой этой ясности. Однако в этих положениях заключалась определенная доля субъективизма вследствие неопределенности того, что следует считать «ясным и отчетливым». Согласно же Лейбницу, интуитивные истины – это те первичные истины, которые основываются на законе тождества. Их выражают аналитические суждения, в которых предикат только раскрывает признаки, уже заключенные в понятии субъекта, но становящиеся очевидными в понятии предиката. Этот логический механизм освобождает интуитивные истины от всякого субъективизма.

К интуитивным истинам тесно примыкают и даже выводятся из них математические истины, которые основываются на логическом законе противоречия, демонстрирующем, что в математических истинах связь субъекта и предиката является необходимой, ибо ничто противоположное такой связи мыслить невозможно. В силу этого математические истины, в достижении которых интуиция перерастает в дедукцию, легко сводимы к математическим суждениям. Такие истины присущи самому разуму, с опытом они совершенно не связаны и уже в силу этого выступают как истины необходимые, вечные.

Для научного осмысления сферы человеческого опыта, без которого немыслимы, по мнению философа, ни наука, ни сама жизнь, необходимо применение закона достаточного основания. Лейбниц первым сформулировал данный закон и признал его важнейшим. Согласно этому закону, все существующее и происходящее существует и происходит на основании чего-нибудь. Ученый, исследующий данные опыта, обязан раскрыть зависимость тех или иных фактов от других и в результате своего исследования установить определенные правила. Такое познание в отношении своей всеобщности не достигает статуса вечных и необходимых истин логикоматематического типа. Истины факта, достигаемые в таком познании, носят более или менее случайный характер. В этом их недостаток, но в то же время и достоинство – они шире вечных истин. На этом основании можно сделать вывод: этот рационалистический метод Лейбница менее априористичен, чем метод Декарта: в нем большую роль играет опытное начало.

Но сколь бы ни велика была ценность истин факта, все же это ценность практического свойства. В теоретическом отношении истины разума несравненно выше их. Вечные истины невозможно мерить случайными истинами и тем более сводить первые ко вторым. Напротив, теоретическая ценность истин разума прямо пропорциональна той степени аналитичности, которая здесь возможна. И поскольку полная аналитичность достигается только в одноименных суждениях, основывающихся на законе тождества, именно в сведении к ним Лейбниц видел идеал всякой теории. На путь такого сведения всегда встает ученый, исследующий сложнейшие связи, которые существуют в необьятной сфере случайных истин. Но бесконечная сложность условий, существующих в этой сфере, никогда не позволяет завершить анализ и довести его до конца. Будучи не в силах довести анализ до самых первых, совершенно необходимых истин, ученый ограничивается тем, что доводит его до более или менее общих положений.

Закон достаточного основания, который выступает как закон эмпирического исследования, вместе с тем носит рационалистический характер, так как имеет и второй аспект: под фактами можно понимать не только предметы и события внешнего опыта, но и мысли самого субъекта, в особенности те или иные его суждения. В этом втором смысле закон достаточного основания иногда называют законом достаточного обоснования, ибо ни одно из наших заключений не должно быть произвольным, лишь строго обоснованные заключения могут быть признаны истинными.

Для методологии Лейбница, как и для рационализма его эпохи вообще, весьма характерно, что упомянутые аспекты данного закона различались слабо. Анализ фактов и событий внешнего мира, с одной стороны, и анализ самих мыслей с точки зрения их обоснованности – с другой, обычно отождествлялись, что приводило и к отождествлению реальной причины того или иного события с логическим обоснованием соответствующей ему мысли. Эта важнейшая особенность рационалистической методологии века Лейбница определяется термином «панлогизм».

Для построения своей философской системы Лейбниц сформулировал также ряд принципов (их совокупность выступает как метод). Он рассматривал их как средство созидания всего философского знания. Характер взаимоотношений принципов, их соподчинение, сам метод построения и его связь с методологией до настоящего времени вызывают большие споры.