Николай Соколов - Ариасвати

• Название: Ариасвати
• Автор: Николай Соколов
• Издательство: Ермак
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2008

Костромскому помещику приходит посылка с бумагами его умершего друга Андрея Ивановича Грачева, в которых описываются невероятные и удивительные приключения на затерянном островке Опасном в Тихом океане, на Цейлоне, в Индии и в горах Тибета...

Первое издание этого многопланового фантастико-приключенческого романа за последние 110 лет. Книга написана живым, ярким и выразительным языком.

---

— Кришну! Мага Кришну! — кричал он, оборачиваясь к нашим путешественникам и роняя свои розы на пыльную дорогу.

— Это храм Кришны? — спросил Авдей Макарович.

— Кришну! Мага Кришну! — продолжал кричать сантал, сверкая своими белыми зубами и указывая то правой, то левой рукой на группу зданий, уже окрашенную ярко-красными лучами заката.

Лошади прибавили шагу. До заката солнца нужно было непременно добраться до храма, так как санталы ни за что не рискнули бы провести ночь под открытым небом в этой долине, изобилующей тиграми и другими опасными зверями. Переправившись вброд по каменистому ложу ручья, маленький караван поднялся на возвышенный берег, между кустами цветущих роз и магнолий, и остановился у запертых ворот храма.

Старый, седой привратник, выглянувший на стук из небольшого оконца, проделанного в воротах, с любопытством смотрел на путешественников и не двигался с места. Напрасно оба сантала и Авдей Макарович повторяли ему имя Мартана-Суами и протягивали письмо Рами-Сагиба: он продолжал молча смотреть на них, переводя глаза от одного к другому и внимательно разглядывая каждую мелочь в их костюме и вооружении, и в убранстве их верховых лошадей. Наконец, вероятно, удовлетворившись предварительным осмотром, он отодвинулся от окошка и дернул за висевшую поблизости веревку. Раздался слабый звон колокола и вскоре затем послышался звук торопливых шагов по вымощенному двору храма. Вместо смуглой седобородой физиономии привратника, из оконца выглянуло молодое безусое лицо. Авдей Макарович снова повторил, что он и его товарищ, русские путешественники, приехали с Цейлона с письмом к Мартану Суами. Затем, для возбуждения большего доверия, он упомянул имена Дайянанды, Анандрайи и махатмы Нариндры. Но прежде, чем молодой человек, выглядывавший в оконце, успел что-нибудь ответить, на дворе, позади ворот, раздался старческий повелительный голос, отдававший какое-то приказание. Мгновенно безусое лицо исчезло, оконце захлопнулось, загремели тяжелые запоры и ворота широко распахнулись, открывая путешественникам доступ на двор храма.

Когда наши герои вошли в ворота, им прежде всего бросилась в глаза величественная фигура старого брамина, стоявшего впереди небольшой группы людей, толпившихся на нижних ступенях широкой лестницы, которая поднималась к массивным резным дверям храма. Почтенный брамин, опершись на высокий посох, пристально рассматривал неожиданных гостей своими черными, блестящими глазами. Спрыгнув с лошади, Авдей Макарович подошел к нему и, в третий раз повторив свою рекомендацию, подал письмо Рами-Сагиба.

— Сагиб ошибся, — сказал брамин, взглянув на письмо и нахмурившись: — это письмо не ко мне: меня зовут Мартан-Суами, а не Нарайян.

Письмо Рами-Сагиба действительно было адресовано на имя Нарайяна. Нужно было начинать новые объяснения. Авдей Макарович рассказал, что они приехали сюда в надежде, что мистер Мартан передаст это письмо лицу, которому оно адресовано. Во время речи Семенова брамин недоверчиво смотрел то на письмо, то на обоих путешественников. Наконец он решительно возвратил письмо Авдею Макаровичу.

— Не будем об этом говорить, сагиб, — сказал он с хитрой улыбкой. — Быть может, вы где-нибудь сами потом найдете этого человека. Но теперь на дворе ночь и вы мои гостя, а гостей посылают боги. Добро пожаловать! Переночуйте здесь, а завтра начинайте свои поиски.

— Но где же мы будем искать, если вы отказываетесь нам помочь? — спросил обескураженный Авдей Макарович.

Брамин только пожал плечами и жестом пригласил следовать за собою. В это время Андрей Иванович вспомнил о записке с адресом Нарайяна, полученной таким чудесным образом на сеансе у Нариндры. Он тотчас же вынул бумажник, достал этот лоскуток и подал брамину. Едва брамин взглянул на поданную записку, как лицо его выразило крайнее изумление.

— Откуда сагиб взял эту записку? — спросил он, останавливаясь на верхней ступеньке лестницы.

— Мы получили ее от Махатмы Нариндры. живущего при храме богини Парвати, — поспешил ответить Авдей Макарович. — Если мистер Мартан будет так любезен, что прочитает письмо Рами-Сагиба, то он узнает, каким образом это случилось.

Авдей Макарович снова протянул Мартану письмо Рами. Брамин несколько мгновений смотрел в раздумье то на Авдея Макаровича, то на письмо, то на записку, очевидно не решаясь, взять ли письмо или нет. Наконец он решился.

— Хорошо, я прочитаю, — сказал он с особенной интонацией в голосе, пряча письмо за пазуху своей рясы. — Добро пожаловать.

III. Нарайян Гаутама Суами

Вслед за Мартаном, наши герои вошли в довольно большую, продолговатую залу с белыми мраморными стенами. Два широких окна, выходивших в сад, освещали комнату розовыми лучами заката, весело игравшими на гладких полированных стенах. Посреди комнаты стоял длинный стол из темного кедра. Несколько стульев и широкие мягкие диваны вдоль стен довершали меблировку комнаты.

— Добро пожаловать, — повторил еще раз Мартан и стукнул своим посохом в пол.

Тотчас же в залу вошла толпа темнокожих санталов, двое из них покрыли белым коленкором два стула, другие двое разостлали на столе белую скатерть, третьи поставили на скатерть большой узорчатый досторхан, на котором были насыпаны горой разнообразные сласти, стояли вазы с вареньем, несколько стаканов и высокий, узкогорлый хрустальный графин с водою.

Мартан пригласил своих гостей занять стулья, нарочно для них покрытые коленкором, приказал поднести им досторхан со сластями и тогда уже сел сам. Когда оба гостя с трудом проглотили по ложке варенья и запили его глотком воды, думая про себя, что рюмка водки с куском ветчины или жирной семги были бы несравненно уместнее, чем эти сласти, так как варенье в подобных случаях возбуждало у них только тошноту, Мартан снова обратился к ним с вопросом, каким образом они получили от Нариндры записку с адресом того человека.

Авдей Макарович подробно рассказал, с какою целью оба они приехали сюда из Европы, как Дайянанда и Рами-Сагиб привели их в храм Парвати, как Анандрайя проводил их затем к факиру Нариндре и как этот последний вызвал перед ними на стене храма появление Магабанпура, храма Кришны и наконец фигуру Нарайяна, которую они не только видели вблизи, но даже говорили с ней и получили из рук ее записку с его адресом. Брамин, слушая внимательно рассказ Авдея Макаровича, кивал время от времени головой, как будто желая этим выразить свое полное доверие. Чудо Нариндры, по-видимому, не произвело на него особенного впечатления, и он слушал о нем, точно ему рассказывали о самой обыкновенной вещи.

По окончании рассказа, брамин вынул из-за пазухи письмо Рами и записку с адресом Нарайяна и еще раз рассмотрел то и другое.

— Хорошо, — сказал он, после нескольких минут размышления. — Подождите меня здесь, я, быть может, найду человека, который знает адрес того, кого вы ищете.

— Нарайян здесь, — шепнул Авдей Макарович, когда Мартан вышел из зала.

— Да. Но вопрос: покажут ли нам его?

— Покажут! Ваша записка произвела сильное впечатление. Я уверен, что Мартан отправился переговорить с Нарайяном и передаст ему письмо Рами.

— Хорошо, если бы это была правда. Тогда мы были бы у берега…

— Т-с! Кажется, кто-то идет по коридору… Нет, я ошибся. Но, однако, ужасно хочется заморить червяка… Эти горные прогулки, да еще вдобавок верхом, чрезвычайно возбуждают аппетит. Очень, очень не дурно было бы теперь закусить…

— Кто же вам мешает? — усмехнулся Андрей Иванович, иронически кивнув на стол.

— Ну, уж это, батенька, прошу покорно! По моему это просто варварство — угощать на тощий желудок подобными рвотными снадобьями. Право, меня тошнит при одном взгляде на эти сласти. То ли дело у нас, на матушке-Руси: сейчас бы явилась и водочка, и селедочка, и балычок янтарненький, и семушка румяненькая — что твоя красная девица… Эх, просто слюнки текут!

— Постойте: на этот раз действительно кто-то идет по коридору, — остановил размечтавшегося профессора Андрей Ивановича.

Оба прислушались. Через несколько мгновений дверь отворилась и вошел Мартан. Остановившись на мгновение у двери, он снова пытливо оглядел своих гостей, потом, стуча посохом, перешел через залу и сел рядом с ними у стола.

— Прошу, — поклонился он, указывая на досторхан.

— Много довольны, — ответил с комичной гримасой Авдей Макарович. — В жизни, мистер Мартан, больше горького, чем сладкого, больше горестей, чем радостей, — поэтому мы, как мудрецы, предпочитаем "горькую" сладкому.

— В первый раз встречаю таких мудрецов, — сказал улыбаясь брамин.

— А ваши отшельники? — попробовал вывернуться Семенов.

— Наши отшельники, сагиб, соблюдают умеренность в пище и шитье. Они не употребляют изысканных яств, чтобы не обременять желудок, не пьют опьяняющих напитков, чтобы не расстраивать здоровье и не затемнять свой ум. Но ни один из них не станет жевать горький ревень, вместо сладкого плода шелковицы или каштана. Впрочем, это дело вкуса… Сагиб извинит старику его старческое брюзжание.