Раймон Кено - С ними по-хорошему нельзя

• Название: С ними по-хорошему нельзя
• Автор: Раймон Кено
• Издательство: Симпозиум
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-89091-140-6

УДК 82/89

ББК 84.4 Фр

К35

Перевод с французского

Составление, перевод и примечания

Валерия Кислова

Послесловие

Паскаля Лётелье, Валерия Кислова

Художник

Михаил Занько

Кено, Раймон

Салли Мара: С ними по-хорошему нельзя. Интимный дневник Салли Мара /

Составитель и переводчик с фр. В. Кислов. Послесловие П. Лётелье и В. Кислова.

— СПб.: Издательство «Симпозиум», 2001. — 366 с.

ISBN 5-89091-140-6

Наследие знаменитого французского писателя Раймона Кено (1903–1976) включает в себя три произведения, опубликованные им под псевдонимом (якобы) существующей ирландской писательницы Салли Мара. Два из них — исторически не вполне корректный роман «С ними по-хорошему нельзя» (1947), посвященный дублинскому Пасхальному восстанию 1916 года, и полная трагизма автобиография «Интимный дневник Салли Мара» (1950) — вошли в эту книгу.

«Туман над Дублином слабел, а запах “Гиннеса” сгущался». Об этом (и не только об этом) — записи, полные самых откровенных признаний и проникнутые духом драматической повседневности многострадального Зеленого острова. До сих пор не вполне ясно, кто их автор. Загадочная ирландка Салли Мара, то ли никогда не существовавшая, то ли отмечающая вскоре свое 85-летие? Или знаменитый во всем мире французский писатель Раймон Кено, член Гонкуровской академии, Великий Хранитель Предлога при Палате Незаметных Исполнений ’Патафизического Коллежа? Пусть читатель попробует разобраться сам.

© Издательство «Симпозиум», 2001

© В. Кислов, составление, перевод, примечания, 2001

© П. Лётелье, В. Кислов, послесловие, 2001

© М. Занько, оформление, 2001

® М. Занько & Издательство «Симпозиум»: серия «Eх Libris»,

промышленный образец. Патент РФ № 42170

---

— Вы сирота? — спросила у него я.

— Мои родители живут в Корке, — признался он.

— Корк мне незнаком, — призналась я, — но мой брат ездил туда на прошлом месяце с Тимом Мак-Коннаном.

— Мое почтение, мисс, — сказал Тим, который слушал за моей спиной. — Корк — очаровательный город, — непринужденно добавил он, обращаясь к Варнаве.

— А, вот и вы! — воскликнула Пелагия. — Варнава! Вас ищет Игнатия!

И она его увела.

— Они виделись на одной из наших субботних вечеринок, — сказал Тим. — А вы так к нам и не пришли.

— Я не умею танцевать, — ответила я, — и к тому же меня никто не приглашал.

— Нет, если вам не хочется, я не буду настаивать. Ну, а вообще, как дела у Джоэла? С кухаркой все утряслось?

— Ну да.

— Серьезно? Она оставит ребенка?

— Так ведь ребенка нет!

— Как нет?

— Это просто критический возраст.

Тим посмотрел на меня с непонятно откуда взявшимся изумлением, после чего произнес очень серьезно:

— Салли, вы не хотите как-нибудь сходить со мной в кино?

— Почему бы и нет, — ответила я.

— Вы любите кинематограф?

— Так себе. В последний раз я смотрела «Тарзана».

— Странный выбор. Вам понравился Тарзан?

— Это Варнава повел меня на него.

— Что? Вы ходили в кино с Варнавой?

Он удивился еще больше, хотя что в этом удивительного?

— Чертов Варнава! — добавил он.

В этот момент появился мистер Богал.

— Салли! Салли! А я вас ищу. Один французский господин, друг г-на Преля, желает с вами познакомиться.

Друг г-на Преля был господином зрелого возраста, лет двадцати восьми, может, даже тридцати, весьма прилично одетый: твердый воротничок, отутюженные брюки, кокетливо закрученные кверху усы и монокль на широкой шелковой черной ленте, заброшенной за ухо. Он мне поклонился, заведя носок правой туфли за каблук левой и слегка согнув ноги в коленях.

Настоящий мушкетер.

— Как вы хорошо говорите по-французски, мисс, — воскликнул он после того, как я ему сказала: «Здравствуйте, сударь».

— Это приплод уроков господина Преля, — ответила я.

— Ах! Мой дорогой Прель! Он много рассказывал о вас. На похвалу не скупился; превозносил ваши способности, работоспособность, ум...

Я невольно покраснела.

Он снова поклонился.

«О! О!» — окал он. «О! О! О!» А я с пунцовым лицом переминалась с ноги на ногу (это придает некую гибкость природной девичьей робости).

— Следует отметить, — продолжал французский господин, — что он нисколько не преувеличивал. Я сказал бы даже, что он несколько преуменьшил то, что есть на самом деле, поскольку должен, как на духу, признаться, что я еще никогда не встречал подобной красавицы.

Он изъяснялся, щедро жестикулируя.

— Нет, нет, — промямлила я, — вы передергиваете.

— Не поискать ли нам укромный уголок, чтобы немного поболтать? — предложил он.

Он энергично взял меня за локоть и увлек в темный коридор, куда, как во сне, едва доносилось чириканье чайных гостей.

Мы сели на вышитые пуфики, сложенные на бретонском сундуке — сувенире, привезенном Падриком Богалом из исследовательской поездки.

Едва устроившись, французский господин бросился к моей руке, схватил ее и принялся нервозно тискать. «Ни хера себе, — сказала я себе, — ну и дает!» А болтовня тем временем продолжалась.

— Салли, — сказал французский господин, — вы позволите мне вас так называть?

— Конечно.

— А меня можете называть Атаназом[*], — мне на ухо прошептал он.

Я принюхалась к нему. Он так и благоухал. «Скандал» от Ланвэна? «Послание» от Роже и Галле? «Горностай» от Вайля? «Ночной полет» от Герлан? Из всех благоухающих эссенций, разрекламированных в последнем номере «Ваша Красота», я не могла остановиться ни на одной, а это меня пусть и немного, но все же интересовало.

— Как от вас хорошо пахнет, — просюсюкала я.

— Не правда ли, моя курочка? Это милый дух Франции!

— А что это за духи?

— Шш! — прошипел он, приложив палец к губам. — Шш! Это сюрприз.

Он оглянулся и, удостоверившись, что никто за нами не подглядывает, расстегнул шестеринку[18] и вынул какой-то предмет, который поначалу я приняла за его прибор.

— Шш! — прошипел он снова. — Шш! Я спрятал от таможенников, — объяснил он и протянул мне флакон духов. — Подарок от нашего друта Преля, — прокомментировал он.

Я пылко схватила флакон и стала прижимать его то к щеке, то к сердцу.

— Это же настоящий «Скандал»! — воскликнула я и блаженно заулыбалась. — Как любезно с его стороны!

Я занюхивалась до потери дыхания.

Пока я была погружена во все удовольствия обоняния, элегантный Атаназ одной рукой обхватил меня за талию, а другую запустил под мое зеленое кретоновое платье в красный горошек и стал подбираться к трусикам.

— О! Милый Мишель! — вздыхала я. — О! Он не забыл меня, дарагой!

Как следует нанюхавшись, я убрала флакон в сумочку и взглянула на ситуацию конкретным образом: галантного мушкетера явно зашкаливало.

— О! О! О! — окал он, щекоча мне ляжки. — О! О! О! Какая прелестная девочка из зеленой страны Эйре! Что за милашка! А кто сейчас с нее снимет трусисишки? Лучший друг ее Мими, ее Шешеля, ее Препреля.

Двумя пальцами я с силой схватила его за нос и осуществила закручивание отростка на сто восемьдесят градусов. Как нефть из почвы Оклахомы, из ноздрей, обращенных к потолку, брызнула струйка крови.

— Прошу без обольщений! — сказала я, в то время как он придавал своему носу прежнее положение. — А за духи спасибо, — добавила я.

Я встала и ушла, оставив его подпудривать себе рожу.

В гостиной на меня налетел Варнава, зажал в угол и заскулил:

— Знаете ли, Салли, я уже собирался вмешаться.

— Вы за мной шпионили?

— Признаюсь: шпионил. Я не доверяю этому французу.

— Понюхайте, — предложила я и сунула флакон «Скандала» ему под шнобель.

— Какая мерзость, — проскулил он. — Как воняет!

— Подарок Мишеля Преля!

— Ох уж эти французы!

Тут на запах прибежала миссис Богал.

— Божественно, — проблеяла она, водя носом по пробке.

— Подарок Мишеля Преля, — пояснила я.

— А где же наш гость?

— Застегивается, — пояснила я.

Миссис Богал приняла удивленный вид.

— А вот и он.

Он подошел: посреди лица сиял пунцовый шар. Атаназ кривился, ему наверняка было больно. Но, сообразно мужественным традициям своей нации, он старался это не показывать.

— Мой дорогой сэр! Изысканная девушка, не правда ли?

— Невероятно, — согласился он, поклонившись.

От этого слова у него опять где-то внутри головы лопнули сосуды и брызнула кровь. Он стал промокать свой носище.

— Боже мой! — воскликнула миссис Богал. — Что с вами стряслось?

— Ударился о стояк сливного бачка, — сказал он в свое оправдание. — Ничего страшного.

— Вы его не повредили? — встревожилась хозяйка дома.

— Не бойтесь, милая мадам.

— Маленькие приключения придают путешествиям особое очарование, — сказала миссис Богал.

— И вам того же, — улыбаясь, ответил француз.

— Какая сообразительность, — восторженно отозвалась миссис Богал. — Скажите, сэр, как вам понравился наш город?

— В самый раз.

— До чего мил!

— Вы уже посетили наш музей? Нет? Я уверена, что мисс Мара с большим удовольствием сходит туда вместе с вами.

— Is cumadhom, — сказала я, что по-гэльски означает: «Делать мне больше нечего!»

— Na biodh eagla ort! — ответила мне миссис Богал, что по-гэльски означает: «Не трусьте!»

— Ладно, ладно, — согласилась я.

24 мая

Таким образом, сегодня я повела Атаназа в Национальную галерею. Мы встретились непосредственно перед музеем — памятником искусству. Затем мы осознанно восхищались двумя «Видами Дрездена» Каналетто, «Святым Франциском» Эль Греко, «Прощанием Христа с Богоматерью» Жерара Давида, «Женским портретом» Гойи и несколькими картинами Гейнсборо. На протяжении всего осмотра Атаназ вел себя прилично и почти ни разу не ущипнул меня за ягодицы. Его усы были начищены, туфли причесаны, монокль сиял тысячью огней: настоящий мушкетер! Он, вероятно, думал, что я его остерегаюсь, но, по правде говоря, мое слегка скованное поведение объяснялось опасением встречи с музейным смотрителем, которого я в позапрошлый раз изваляла в грязи. Я, конечно же, не собиралась показывать Атаназу скульптуры в саду. Я боялась встретить своего недруга, да и к тому же в Париже есть скульптуры и получше. Поставив себя на его место, я бы никому, кроме Афродиты и Дианы, икры не лизала.

Проходя зал прерафаэлитов, я совершенно напрасно оставила его сзади. Пренебрегая бессмертными шедеврами с далекими принцессами, скрывающими отсутствие груди в облаках сепии, он удосужился посмотреть в окно, после чего зафыркал.