Мишель Жуве - Похититель снов

• Название: Похититель снов
• Автор: Мишель Жуве
• Издательство: Время
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9691-0337-5

Профессор Мишель Жуве — автор и герой романа «Похититель снов» — нейрофизиолог и невролог, один из трех «отцов-основателей» современной сомнологии (науки о сне), член Национальной Академии наук Франции, лауреат многих научных премий. «Я хотел рассказать о том, как можно было бы (или нельзя) изменить личность человека, воздействуя с помощью препаратов на определенные механизмы сновидений», — говорит автор. За интригующим сюжетом, порой драматическим, порой комическим, скрываются глубокие размышления автора о судьбах Европы, о роли науки, его тревога за будущее человечества… Увлекательное чтение и для специалистов, и для широкого круга читателей, не чуждых современной науки.

---

Он с любопытством оглядел мой грязный, мятый и рваный костюм и кроссовки.

— Конечно, — ответил я. — Только переоденусь. У меня были кое-какие приключения в Венеции. Знаете, в этом городе, оказывается, совсем небезопасно!

— Да, я в курсе, профессор. Нам звонили из полиции. Там возник небольшой скандал, в особенности из-за этой вашей истории с мессой для кошек. Вас не отлучали от церкви? А то они нам сказали… Слава богу, в газетах ничего не появилось, а большинство отдыхающих, которых вы знаете, сегодня уехали… Я все же надеюсь, что вы сохраните хорошие воспоминания о своем пребывании, — добавил он, подавая мне пару конвертов, ожидавших меня в ячейке. Одна записка была от Наташи: «До свидания и удачи Вам!». Вторая — от Людвига Манна: «Welcome. Завтра, в воскресенье, в десять утра в парке. Gute Nacht».

Я поднялся в номер и из изумительно красивого чемодана из кожи дикой свиньи, купленного в Абано, достал свою старую одежду. Мой новый костюм пребывал в таком состоянии, что его оставалось только выбросить. Там же я обнаружил мои старые туфли. Я не осмелился пойти в ресторан в кроссовках.

Войдя в зал, я неспешной походкой гордо прошел к своему столику. Мне вовсе не хотелось выглядеть виноватым. Оставшиеся старые отдыхающие почти все меня приветствовали: кто кивком головы, кто улыбкой, кто улыбкой и легким взмахом руки, кто шепотом. Однако некоторые, особенно женщины, усердно изучали карту вин, делая вид, что меня не замечают. Мои старые соседи, Наташа и парочка «Круппов», уехали. Меня окружали бледные, как таблетки аспирина, новые отдыхающие, которые ничего не знали о моих похождениях.

Стильно одетый метрдотель спросил меня, как всегда:

— Professore, vino bianco?

Он не улыбнулся и не подмигнул, всё — как ни в чем не бывало.

Я смог проглотить лишь пол-яблока, выпить четверть бокала белого вина и еще бутылку кайзервассера.

«Да, после такого укола, какой мне сделала Оливия, — подумал я, ложась в постель, — сотрудники отделения неотложной психиатрической помощи могли обрести покой, по крайней мере, на пару суток!»

Глава 15. Операция «Alter ego» Воскресенье, 19 сентября 1999 года

Всю ночь мне, казалось, снился один и тот же сон: сумерки, я сижу высоко в застекленной кабине и управляю электропоездом. При этом я почему-то держу в руках баранку, будто веду машину. Поезд подходит к железнодорожной ветке; на одном пути горят красные огни, на другом — зеленые. Я пытаюсь вывернуть руль, чтобы поезд пошел по тому пути, где горят зеленые огни, но он отчего-то сам собой поворачивает на красный, и мне не удается ни затормозить, ни просигналить.

Скорость нарастает, веток становится все больше и больше, и каждый раз поезд устремляется по запрещенному пути. Мне страшно; я боюсь, что в конце пути поезд слетит в пропасть. Наконец локомотив попадает в длинный черный туннель, и я просыпаюсь с эрекцией.

Был ли это сон-ребус? Так или иначе, но зеленые и красные огни в сумерках вспоминались с удовольствием. Я, должно быть, пробудился всего через несколько секунд после окончания сновидения. В чем же смысл этого сна? Во-первых, он построен на дневном остатке: мое возвращение вчера вечером в сумерках из Венеции в Монтегротто. «Открытые пути (зеленый цвет) должны были вывести меня к свету, но, увы! — вместо этого я поехал на красный, ведущий в туннель или тупик», — бормотал я про себя, спускаясь к стойке отеля. Предстоящая встреча с Людвигом Манном вызывала у меня одновременно и любопытство, и озабоченность. Что-то он мне порасскажет? У меня возникло впечатление, что наши отношения стали менее дружескими. Может, его задело то, что я вчера вечером впервые не отозвался на его приветственный жест, посланный с противоположного конца ресторана?

— Не желаете ли просмотреть «Монд»? — обратился ко мне консьерж у стойки, вынимая дюжину нераспечатанных номеров.

Нет у меня никакого желания их читать. И больше никогда не будет, спасибо. Потому что в этой газете не бывает гороскопов!

Я укрылся в укромном уголке парка, куда, как только туман рассеивался, быстро проникали лучи солнца, и с удовлетворением убедился, что и кошка из отеля выбрала тот же самый уголок в ожидании солнечного тепла.

Людвиг Манн появился к десяти. Он похлопал меня по плечу.

— Итак, дорогой коллега, как там у вас с вашим «я»? — спросил он.

— Неплохо. И если бы не жулики на площади Святого Марка, я бы не попал в эту глупейшую передрягу, завершившуюся больницей. Я должен вас поблагодарить! Знаю, что вы сыграли важную роль в моем освобождении. Я боялся, как бы эти психиатры не выбросили меня в канал…

— Попытаюсь объяснить вам, что произошло, — начал он. — Это в самом деле весьма интересная история, в которой вы были и субъектом, и объектом. Вы первый в ответе за все, что произошло.

— В ответе, но ни в чем не виноват, — парировал я, улыбаясь.

— Лучше я расскажу вам все как было, по порядку. А если вы не поверите, задавайте вопросы.

Я попытался его подловить.

— Уж не хотите ли вы сказать, что разгадали тайну Муранеллы? — спросил я, и при этих словах солнце разогнало последние клочки тумана.

— Не спешите, все в свое время! Дойдет дело и до Муранеллы. Немного терпения, если не возражаете. Поначалу нужно объяснить, с какой стати я вдруг озаботился вашими проблемами. Тем более трудными для разрешения, что многие события вы от меня скрывали, дружище. Но я вас в этом не упрекаю. Ведь вы хотели сохранить в тайне историю с этим знаменитым веществом…

— GB169? Вы позволите мне кое-что записывать?

— Конечно. На самом деле я — нейропсихиатр, — заявил Людвиг Манн. — Но я также возглавляю группу, занимающуюся «наукой о бодрствовании» и проявляющую особый интерес к технике «промывки мозгов». А геронтолог — это мое, так сказать, «прикрытие». Это такая специальность, которая позволяет болтать, что угодно, и никто никогда за руку не схватит. Однако и у шефа австрийских секретных служб может возникнуть артроз тазобедренного сустава. Ежегодные поездки в отпуск в Монтегротто на протяжении многих лет позволяют, если не окончательно вылечить, то хотя бы значительно облегчить течение моего артроза. Наша прошлогодняя встреча позволила мне ознакомиться с предметом ваших исследований, сном и сновидениями, и вашей необычной теорией программирования. Относясь к вам с большой симпатией, чтобы не сказать, по-дружески…

— Я тоже, дружище. Вы скрасили мое пребывание. Оно показалось мне уже не столь долгим и прошло гораздо веселее, — сказал я совершенно искренне.

— Когда вы появились здесь воскресным вечером пятнадцать дней назад, — продолжал Манн, извлекая из кармана блокнот, — я был просто счастлив вновь вас встретить. Наконец-то есть кто-то, с кем можно поговорить! Я попросил метрдотеля, чтобы он посадил вас за соседним столиком. Он ответил, что это невозможно, чему я был весьма удивлен, когда увидел, что он посадил вас возле той блондинки в противоположном конце ресторана. Видите ли, друг мой, нейропсихиатр, да еще и разведчик, должен принимать в расчет даже малейшие детали и пытаться их истолковать…. Тем более что вы представляете собой весьма привлекательную «цель» по причине вашей работы. И я быстро получил ответ. Обещание хороших чаевых вынудило метрдотеля развязать язык: он извинился, но сказал, что уже получил хорошие чаевые от дамы. Будем называть ее Наташа, если вам угодно. Она пожелала, чтобы вы сидели за соседним столиком якобы потому, что страдает стойкой бессонницей и надеется поговорить с вами об этом за едой. Еще я узнал, что Наташа устроила дело так, чтобы вы проживали в соседних номерах. Наконец, это она организовала вам фанги в три часа ночи! Все это выглядело очень странно, не правда ли? — добавил Манн, листая странички блокнота.

— Странно, в самом деле, странно.

— Вот почему, — продолжил Людвиг, — за ужином я стал следить за Наташей. Полагаю, что она ничего не заметила. Это очень просто, если делаешь вид, что читаешь за столом… Уже вечером в понедельник я заметил, как она виртуозно впрыскивает по нескольку капель какой-то жидкости из своей огромной ручки прямо вам в стакан. Такая ловкость предполагает длительное обучение в секретных службах, это ведь нелегко. С этой-то целью Наташа и заставила вас заказать в среду вечером бутылку минеральной. А чтобы вы приняли очередную дозу препарата, она вас заставила с ней чокнуться. Правда, во многом ее задачу облегчала ваша манера вылезать из-за стола и отправляться за десертом…

Таким образом, уже в понедельник вечером я получил важные сведения. Стало ясно, что некий очень опытный агент, работающий, вероятно, на секретные службы Востока, вливает по нескольку капель какой-то жидкости в ваш бокал и внимательно следит за тем, чтобы вы его выпили. Жидкость эта, очевидно, не имеет вкуса, поскольку вы ничего не заметили…