Валерий Вьюгин - Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

• Название: Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
• Автор: Валерий Вьюгин
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4448-0182-6

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

---

Несмотря на аполитичность Мартен дю Гара, советская власть пыталась привлечь его в качестве союзника, но неудачно: выпущенный «Временем» томик «Старой Франции» был переиздан в 1936 году «Жургизом» в дешевом низкокачественном полиграфическом оформлении (и без указания на то, что роман впервые переведен «Временем», да и имя переводчика обозначено как «Б. П. Блок») с предисловием Н. Я. Рыковой (ср. также переиздание «Семьи Тибо» (Л.: Гослитиздат, 1936) с предисловием Инн. Оксенова)); в журнале «Интернациональная литература» (1937. № 8; 1940. № 9–10) были опубликованы переводы отдельных глав последних частей эпопеи «Семья Тибо», «Лето 1914 года» и «Эпилог». Однако государственному издательству не удалось воспользоваться завоеванным «Временем» расположением Мартен дю Гара: неловкая попытка редактора журнала Т. А. Рокотова способствовать приезду только что, в 1937 году, получившего Нобелевскую премию Мартен дю Гара в СССР, оставив часть обещанного ему гонорара на счете внутри страны, спровоцировала резкий конфликт с писателем[805].

К категории «современных революционных писателей» (куда входили члены компартии и МОРП — Анна Зегерс, Курт Клебер, Леон Муссинак и др.) в объяснительных записках «Времени» к его редакционным планам примыкала родственная категория тех, кто «открыто, по примеру Ромена Роллана и Андре Жида, высказались за коммунизм и социальную перестройку, производимую в СССР под руководством Партии» (Энгель Н. А. [Справка «Кооперативное издательство „Время“ в Ленинграде»], 7 мая 1934 г.). Осенью 1933 года «Время» выпустило свой единственный том собрания сочинений Жида — третий, в который вошел роман «Фальшивомонетчики» в переводе А. А. Франковского, представлявший собой незначительно отредактированную перепечатку из пятого тома собрания сочинений писателя, начатого «Academia» в 1926–1927 годах, из которого увидели свет только три тома. Этот том «Времени» вышел в обход первого и второго (которые также должны были в основном составить заново пересмотренные переводчиками перепечатки издания «Academia» — соответственно, «Имморалист» в переводе А. Д. Радловой и «Подземелья Ватикана» в переводе М. Л. Лозинского) из-за того, что А. В. Луначарский задержал (и так и не успел к нему приступить) обещанное предисловие к собранию сочинений Жида, анонсированное издательством в третьем томе (после скоропостижной смерти Луначарского предисловие было заказано «Временем», по совету секретаря Луначарского И. А. Саца, И. И. Анисимову)[806].

В выходившем сразу после закрытия «Времени» в ленинградском отделении ГИХЛ собрании сочинений Жида (1935–1936 гг.) было полностью использовано оформление «Времени», так что внешне худлитовское издание выглядит (хотя и без указания на роль «Времени») продолжением единственного изданного «Временем» тома, однако третий том, «Фальшивомонетчики», был переиздан Худлитом самостоятельно в 1936 году (в пер. А. А. Франковского и Н. Я. Рыковой), так что выпущенный «Временем» том оказался как будто не более чем перепечаткой издания «Academia». Однако, судя по материалам архива, первые три тома худлитовского издания, а также вышедшие отдельно «Страницы из дневника 1929–1932» Жида (пер. А. А. Франковского. М.-Л.: Гослитиздат, 1934), были полностью подготовлены «Временем» и планировались им, в отличие от сделанного государственным издательством, как авторизованные и синхронизированные с эволюцией французского писателя.

В январе 1934 года, уже выпустив первый (т. е. третий) том, «Время» обратилось к Жиду с предложением заключить отработанный в сотрудничестве с Ролланом договор на эксклюзивное право публикации его произведений в пределах СССР (письмо «Времени» Жиду, январь 1934 г.). В замысле авторизованного собрания сочинений Жида, как и во всей работе «Времени» тридцатых годов, можно увидеть попытку соединения внешних идеологических и внутренних культурных задач. Внешние обстоятельства заключались в том, что Жид, с 1932 года активно вступивший в антифашистское европейское движение, в связи с этим начал высказывать просоветские симпатии и стремительно стал в Советском Союзе одобряемой фигурой: если в рецензии на первый, вышедший в «Academia» в 1926 году, русский перевод «Фальшивомонетчиков» Жид был назван советской критикой «художником деклассированной интеллигенции, <…> тщетно ищущей какой-нибудь устойчивой опоры»[807], то после публикации в 1933 году в журнале «Интернациональная литература» отрывков из дневников Жида 1929–1933 годов, заканчивавшихся восторженным откликом о Советском Союзе[808], влиятельный критик и литературовед И. И. Анисимов назвал писателя «товарищем Жидом»[809]. Через несколько месяцев Жид сам обратился с письмом в МОРП, рассказывая, как во время правки корректуры первых томов своего нового французского собрания сочинений был поражен тем, что «в целом ряде мест <…> уже заметно было <…> то, что впоследствии с иронией называли моим „обращением в коммунизм“»[810].

С собственно культурно-издательской стороны идея выпуска «Временем» собрания сочинений Андре Жида, которое опиралось бы на издание «Academia» и развивало бы его, принадлежала, вероятно, А. А. Франковскому, недавно ставшему членом редакционного совета и активным сотрудником «Времени». Толчком к обновленному по сравнению с изданием «Academia» замыслу издания Жида послужило то, что с 1932 года в издательстве «Nouvelle Revue Française» под редакцией Л. Мартен-Шофе стало выходить новое, исправленное и дополненное, полное собрание сочинений Жида, на основании которого «Время» и собиралось выполнять новые и адаптировать старые русские переводы (об этом французском издании А. А. Франковский доложил на редакционном совещании «Времени» 19 октября 1933 года; вскоре были выписаны первые 4 тома, а позже получены пятый и шестой).

По уже отработанной в изданиях Роллана и Цвейга схеме «Время» просило автора указать порядок расположения произведений по томам, прислать свои портреты и прочий иллюстративный материал, давать разъяснения переводчикам и, главное, написать специально для русского издания предисловие и биобиблиографические примечания к ключевым сочинениям. Авторское вознаграждение «Время» предлагало выплачивать, как и Роллану — только в советской валюте и только на территории СССР по 8 рублей за каждый печатный лист каждой тысячи экземпляров (по этой ставке за «Фальшивомонетчиков», изданных до заключения договора тиражом 10 000 экз., автору причиталось 1500 рублей). Жид откликнулся довольно скоро и весьма доброжелательно — он рад предложению «Времени» (чему нисколько не мешало то, что недавно другое издательство договорилось с ним о публикации по-русски его отчета «Путешествие в Конго» и «Воспоминаний о суде присяжных» — ведь в СССР «не может быть соперничества среди издательств»; письмо Жида «Времени» от 24 января 1934 г.; перевод переписки с Жидом здесь и далее наш. — М. М.). Писатель советовал перевести прежде всего те из своих произведений, которые могут заинтересовать широкого читателя — «Пещеры Ватикана» и «Фальшивомонетчиков» (которые, впрочем, как ему было известно, уже выходили по-русски в издательстве «Academia»), а также предложил выпустить отдельной книгой выдержки из своего дневника, печатавшиеся в 1932–1933 годах в «Nouvelle Revue Française», на страницах которого он объявил «о своей любви к СССР. Эти страницы пока не объединены в книгу, один значительный немецкий журнал начал публикацию, неожиданно прерванную приходом Гитлера к власти. <…> По-моему было бы правильно, если Вы примете решение о публикации, присовокупить декларации, которые я сделал впоследствии, и мое письмо молодежи СССР» (там же). В постскриптуме Жид добавлял, что если в своем французском собрании сочинений он предполагает сначала закончить публикацию дневника, продолжающуюся из тома в том, и только потом дать весь его объем отдельной книгой, то для публикации в СССР он не видит причин ждать с выпуском последних страниц, поскольку эта часть «представляется совершенно отдельной по своей окраске и может быть весьма своевременной» (там же). Судя по тому, что ответное письмо «Времени» было написано только более месяца спустя и содержало конкретные и подробные предложения по условиям договора и составу издания[811], кооперативное издательство заручилось разрешением цензурных органов на включение собрания сочинений Жида в свой редакционный план на 1934 год. К письму прилагался договор, составленный по образцу договора с Ролланом, издательство просило Жида написать «краткое вступительное слово чисто декларативного характера, нечто вроде простого приветствия советскому читателю при Вашей первой с ним встрече. В его глазах это значительно подняло бы внутреннюю ценность издания» (письмо «Времени» Жиду от 7 марта 1934 г.). Жид (письмо от 24 марта 1934 года) с радостью принял все предложения издательства и сразу же прислал текст небольшого обращения-вступления для опубликования (текст приложения к письму не сохранился), который сначала был помещен «Временем» в «Ленинградской правде» (24 мая 1934 г.), а потом вышел в первом томе гихловского издания (с незначительными редакторскими поправками перевода и без упоминаний «Времени», мы цитируем текст из газеты)[812]: