Юрий Ищенко - Черный альпинист

• Название: Черный альпинист
• Автор: Юрий Ищенко
• Издательство: ВТОВ, А.С.К., Диамант
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-7707-9690-1

…Страшная и мерзкая, не для нормальных людей затея. Но именно ее предложили долбанные аналитики из теплых кабинетов с компьютерами и прочей ерундой. Отправлять людей в одиночку, автономно на поиск… Но посланные погибали. Двоих нашли еще живыми, оба обмороженные и свихнутые от страха или мучений. Почти кандидаты в новые Черные Альпинисты…

Вниманию читателя предлагается «крутой» криминальный роман молодого, но безусловно талантливого писателя Юрия Ищенко.

---

Глава 1

ВЕЧЕР В ОКТЯБРЕ

Все три парня, что шли от главного входа в ВДНХ к метро, были похожи между собой: невысокие крепыши в кожаных куртках с причиндалами (дутые цепочки на шеях, серьги в левой мочке, жвачка меж челюстей, всем около двадцати). Но урка со стажем или просто нынешний бизнесмен, по необходимости «тертый» во всех областях жизни, сразу бы определили их главную схожесть — они были «шестерками». Рабочими лошадками в стиле форс-мажор. С раннего утра «пасли» свою территорию на Достижениях Народного Хозяйства, десяток киосков с бижутерией, шмотками, журнальчиками и сигаретами. Одному из них даже пришлось полдня торговать пирожками (что было оскорбительно, он называл себя Волком, а серый лютый может пачкать руки только кровью или деньгами, на крайняк — копотью от пороха или мозолями от ребристой финки). Но шеф послал подменить ту курву, тетку толстую. Она чья-то родня, зараза. Он и встал — а иначе бы ему «вставили», потому что надо пахать и ждать, когда отличишься, тогда доверят более достойное дело. С головой у всех троих было неважно, ни в школе, ни во дворцах наук стратегий и знаний не почерпнули, и мечта у всех была одна и та же, простая, как матерное выражение: попасть в боевики, не караулить, не охранять свое, а нападать, хапать чужое. Еще лучше, почетнее — бить чужого!

И вроде сегодня пошла пруха, пошла рыбешка в невод. Позвонили после трудового дня шефу, чтобы смене сдать вахту, а тот им говорит: «Надо, ребятки, по-быстрому задолбать одного чучмека. Сидит в гостинице, ждет свиданки. Завалите, как стемнеет, вскроете его, чтобы пострашнее, но тихо. А затем, ничего не трогая и не прихватывая, ноги в руки. На дно на две недели. И больше никаких киосков, делом начнете заниматься. Если справитесь…»

Казалось бы — ну точно пруха! Но каждый из трех ребят «шестерил» не меньше трех-пяти годков, место у ВДНХ гнилое, денег много, желающих нагреться много, вертеться приходится ого-го как! И если их, лопухов, посылают на «мокряк» без провожатого, что-то тут не так. Или шеф не хочет самолично светиться. Или там не чучмек, а много чучмеков, и они идут на разведку боем. Это еще нормально, если хорошо бой изобразят, — оценят. Бить — не убьют, а стрельба вроде сообща запрещена. Плохо, если того чучмека, толком неизвестного, «втемную» щупают, а он ни правил не знает, ни жалости и меры. Здесь давно уже не грохают по одиночке: все поделено, капиталы вложены огромные, рисковать, шуметь, привлекая раздражение ментуры или еще кого, не нужно. Давно договорились все дела решать внутри крута.

Решили грузины в прошлом году обособиться и расшириться, сказали вслух. За сто километров от города состоялась встреча: семнадцать грузин похоронили там же, плюс десять своих. На место ингуши пришли, вместо грузин, заплатили взнос, начали работать. Здесь вон «Космос» торчит, здесь вокруг элитные рестораны, казино, бары, несколько банков и совместных предприятий. Все платят за охрану и покой, если сами не на зарплате, и все требуют: никакого шума. А их посылают шуметь.

Такую непонятную ситуацию ребята эти не сразу составили, сперва каждый осторожно мямлил, потом решили не темнить и не бояться, что сосед шефу чьи-то сомнения воспроизведет. Они шли в связке, надо было друг другу доверять. Но не свалишь же в сторону, кто поручится, что их сейчас не пасут? Дорогу указывали прямую, сворачивать не разрешили. Иди и убей, затем на хазу. Все. И идти надо, но с максимальной осторожностью и предусмотрительностью.

На том и порешили. А когда Волк, среди своих пока Пентюх (считали, на Волка еще не тянет), попробовал чуток, для расслабления, на пару фраз приклеиться к чувихе на трамвайной остановке, ему второй, Хохол, дал пинка под зад. Грубо, на глазах у толпы.

— Девчонка, бросай петухов своих, айда с нами! — говорил в этот момент Пентюх, а два мужика-иностранца рядом с девкой обеспокоенно прислушивались. — Да ты че, сдурел?! — обернулся Пентюх на поджопник.

— Заткнись и иди, — сказал озлобленный Хохол. — Забыл, что не на прогулке? Если за нами слежка, всем по ушам раздадут. Кобель хренов, ты лучше плюшевого зайчика себе купи, на нем учись.

— Дрочить, — добавил для ясности второй приятель.

Так, почти без эксцессов, шли на дело. По переходу под проспектом Мира, направо мимо высотного отеля, фиолетового и мрачного в дождливых сумерках, наискось через улочку к сгрудившейся куче трех-четырехэтажных гостиниц под общим названием «Колос». Погодка была тоже не под настроение боевое. Тучи висели, как и в несколько предыдущих дней, вроде уже все тепло высосали, землю, и строения, и людей застудили. И лишь временами роняли мелкий дождь, старательно вымачивающий все подряд. Зябко, смурно, мокро, кругом грязь и лужи.

Пока шлепали по лужам, выискивая корпус номер четыре, у всех башмаки хлюпать начали. Людей было мало, а бабуси с внуками от троицы в кожанах поспешно удирали. Лишь пьяненький дворник, с грохотом опорожнявший урны, показал с третьей попытки нужное направление.

Когда дом определили, двое встали в кустах, покурить укромно. Третий сбегал на разведку: номер девять (данные шефа) размещался на третьем этаже, под крышей, жилец действительно сидел в нем и кого-то ждал, — Пентюх услышал, как коридорная принесла жильцу ужин из местной забегаловки.

— Так чего? Может, подождем, пусть налакается, — предложил Пентюх.

— Не пойдет, валандаться некогда. Сказано же, быстро сделать его, — отмел Хохол, скорый не только на поджопники.

Он вообще был среди них самым злым, «крутым», как это у них величалось, Третий, пока без кликухи, Петька, славился зато рассудительностью.

— Ну а как вламываться будем? Можно красиво: с крыши на его балкон спрыгнуть, вон там, вроде, и расстояния небольшие. Я лично прыгну, — бодро сказал Петька.

— Мокро, дурень, скользко. Да и выдрючиваться незачем, — ответил Хохол. Пентюх тоже осуждающе закивал.

— А если отвлекающий маневр? Пожар маленький на первом этаже, чтобы все сбежались. Или вызвать бабу заказную, пусть к нему вломится, как бы по ошибке. А мы ее охрана, мол, что за ништяк? Плати за вызов!

— В общем, не фиг нам болтать, мужики, — сказал устало Хохол. — Чем проще, тем надежнее. Не время что-то придумывать, дело лишь запортачим. Просто втихую поднимемся, вон там, по пожарной лестнице. Пентюх разобьет окно с другой стороны дома, чтобы дежурная по этажу ушла из коридора. А сами по-быстрому вышибаем дверь, режем мужика и обратно по лестнице. Как план? — Хохол оглядел их:

— Нормально. Только решать надо, кому чего делать. Кто на шухере в коридоре останется? Кто дверь ломает? Кто вторым влетает и режет? — вставил Петя.

— Я режу. Ты, Пентюх, ломаешь, ты самый толстый, а он на шухере, — сказал Хохол, видимо, мысленно примерив верховодство.

— О'кей, парни. — Пентюх глубоко вздохнул, подобрал с земли булыжник, засунул в карман куртки и пошел за угол. Двое оставшихся замерли наизготовку у пожарной лестницы. Услышали глухой стук камня о пожарную лестницу и последовавшее матерное восклицание, — Пентюх с первого раза в окно третьего этажа не попал. Затем грохнуло стекло, зазвенели осколки об асфальт, прибежал Пентюх, и все полезли по ржавой лестнице.

Удача — фарт им сегодня шел, форточка была открыта; они без шума и треска вошли в коридор с площадки, на цыпочках подкрались к нужной двери. Двое встали по сторонам, оба с ножами в потных руках, Пентюх отошел на два метра, сокрушенно оглядываясь (места для разбега не хватало), и кинулся на дверь. Дверь была не на запоре, легко распахнулась под его тушей, и он влетел беспомощной грузной птахой в черное нутро комнаты, врезался рожей во что-то очень твердое и отрубился.

Ему лили в грубо раздвинутые мокрые от крови губы коньяк. Он открыл глаза, — какой-то азиат присел над ним, ухмыльнулся. Пентюх не сразу сообразил, что лежит на полу.

— Больно, да? — весело спросил азиат. — Это ты на мое колено ненароком напоролся.

— Сука, — сказал Пентюх по привычке, пытаясь оглядеться.

Азиат встал, опустил подошву огромного башмака с толстой жесткой резиной ему на лицо и резко крутанул. Боль стрельнула, дикая, пульсирующая, но сознания Пентюх не терял, — услышал щелчок, нижняя челюсть как-то вдруг онемела и стала наливаться свинцом.

— Я тебе челюсть сломал. Чтобы не ругался. Ты говорить не пытайся, опять больно станет, — объяснил азиат. — А теперь вставай.

Пентюх не сразу встал, голова кружилась, болела, подкатывали из живота тошнотворные толчки, но выпрямился и огляделся. В комнате было тускло, лишь у стены горел красный торшер. На узкой кровати сидели спинам к стенке два его приятеля. У обоих головы бессильно свесились на грудь.

— Вы-ру-бил? — по складам, адски гримасничая от муки, спросил Пентюх шепотом, пытаясь стереть с губ пузыри крови.

— Ага, обесточил. Сейчас тащи их наружу, тем же путем, как вошли, через пожарную лестницу, — сказал ему азиат.