Александр Герцен - Том 5. Письма из Франции и Италии

• Название: Том 5. Письма из Франции и Италии
• Автор: Александр Герцен
• Издательство: Издательство АН СССР
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1955

Настоящее собрание сочинений А. И. Герцена является первым научным изданием литературного и эпистолярного наследия выдающегося деятеля русского освободительного движения, революционного демократа, гениального мыслителя и писателя.

В пятый том настоящего издания вошло одно из центральных произведений Герцена эпохи революции 1848 г. – «Письма из Франции и Италии». Кроме основного текста «Писем», приводимого по последнему прижизненному изданию 1858 г., в томе печатаются: ранняя редакция IV письма цикла «Письма из Avenue Marigny» по публикации в «Современнике» 1847 г. и ранние редакции циклов «Письма с via del Corso» и «Опять в Париже» с вариантами к ним, а также варианты издания 1855 г. и в приложении варианты немецкого издания 1850 г.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Генералы находятся в состоянии открытого мятежа, как это доказали Бюжо и Шангарнье. Добавьте ко всему этому еще страх, распространяемый полицией, и отсутствие охраны личности, и вы получите французскую республику. Здесь предел общественного беспорядка, полнейшее разложение политического тела. У правительства и у биржи единственная надежда: пушки и штыки, кровь и кровь – у народа также единственная надежда: восстание и баррикады, кровь и кровь. Этот хаос, эта неспособность что-либо организовать – вернейший признак невозможности длить старый порядок вещей. Не подумайте, что во Франции не хватает способных государственных людей. Когда в них была нужда, недостатка в них не было. Тогда нашлись Ришелье, Камбон, Карно, Мирабо, Дантон, Робеспьер, Бонапарт. Но не об этом теперь идет речь. Что могли бы в наши дни предпринять в Париже Чатам или Пиль? Лучшее, что они могли бы сделать, – это возможно скорее подать в отставку. Ни короли, ни министры, ни палаты ничего сделать не могут. Дух покинул эти вершины социального тела; круг их действия снизился; они сведены к ничтожной полиции и к поддержанию остатков власти. Мы по привычке возмущены, когда видим эти бесчисленные нелепости исполнительной власти и все эти несправедливо изданные законы. Что, в сущности, из того, голосуют ли за закон или нет? Если эти законы иной раз и поражают нас, то это происходит не потому, что это законы, а потому, что мы слабы. Мы еще слишком доверяем правительствам и национальным собраниям. Их бесплодное слабоумие, их бесстыдная глупость вполне способны искоренить наши предрассудки, связанные с религиозным воспитанием, согласно которым мы все хорошее должны ожидать свыше.

Этот хаос, это общественное разложение не ограничиваются одной лишь Францией. В Европе все падает с лихорадочной быстротой, гибнет и приближается к грозному обрыву, все горит и истощается – религия, нравственность, наука, искусство, политика, традиции, старое и новое. Одного лишь года хватило Франции, чтобы исчерпать в ее мельчайших частях мечту о политической республике, и хватило Германии, чтобы испошлить все другие формы правления. Теории, недавно еще дерзкие, поблекли; изгнанники, беглецы зачастую возвращаются на родину консерваторами, не изменяя своих взглядов; иные столь известные своим радикализмом имена становятся на сторону порядка, т. е. полиции. И одновременно революция становится реакционной, а реакция революционной. Правительства не могут образовать министерств, народы – избрать представителей, из которых те или другие не были бы уже через несколько дней сметены неожиданными осложнениями, новыми обстоятельствами, требованиями общественного мнения. Власть правительства поддерживается лишь насильственными действиями, опирается лишь на страх имущих и глупость солдат. Законность невозможна, а без законности не бывает ничего прочного. Общественная власть не управляет, она борется и, видя перед собою бездну, судорожно держится за поводья, которые она в собственных интересах должна была бы ослабить… Старый враг власти – буржуазия – перешла на ее сторону и принесла ей в качестве приданого всю ненависть, которую к ней испытывает народ, – ежечасно, на фабрике, на пашне, в суде, в мастерской, преследуемый ею народ, – народ, в душе которого разгораются коммунистические идеи. Буржуазия прилавка и адвокатуры слишком скупа, чтобы отдать хоть что-нибудь из своих прав и монополий, и она связалась с монархией, чтобы в союзе с ней спешить навстречу банкротству, чтобы в одно прекрасное утро разбудить еще дремлющего тигра. Да, народ это тигр – и это закон возмездия; еще раз – это Немезида! это наказание, являющееся логическим выводом, это искупление? И какое искупление! – Вспомните о слепоте власти и жестокосердии буржуазии и обо всем, что сосредоточено в неукротимой и сдавленной груди человека из народа!

Сможет ли изношенный европейский организм выдержать подобный кризис, найдет ли он силу для своего возрождения? Кто может это знать? Европа очень стара; ей недостает силы, чтобы вознестись до уровня собственной мысли, она не обладает достаточной твердостью, чтобы выполнить собственную волю. Европа имеет, впрочем, право после долгой деятельности выйти без позора из великого потока истории. Некогда она храбро сражалась, и если она теперь падает, то она по крайней мере погибает с ранами на груди и на спине. Ее прошлое богато, она много пережила, а что касается будущего, то она может назначить себе в наследники с одной стороны Америку или с другой – славянский мир.>

ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ

ПИСЬМА С VIA DEL CORSO

ВАРИАНТЫ РУКОПИСИ (ПД)

Письмо первое

Стр. 245

12 После: с другой – было: это ужасно

30 Вместо: воспоминания – было: черты

33 После: возмужала – было: Обещаю вам со временем целую хронику последних событий в Италии – письма эти один легкий, беглый очерк

Стр. 246

8–9 Вместо: печальные ~ с Лувром – было: величавые готические стены Шатле, фасад собора и Тюльери с Лувром

20 Вместо: бульвары – было: Café Anglais

42–43 Вместо: угловатым венком своих полигонов – было: венком своих подкопов

Стр. 247

2 Вместо: идешь – было: вовсе неожиданно идешь

25 Вместо: сойти им некуда, назад двинуться невозможно – было: как они столпились там, вдруг открылся пушечный огонь из-за Соны, сойти им некуда, назад двинуться было нельзя

40–41 Вместо: это были сентябрьские дни второй Реставрации, они отрезывали – было: это были его сентябрьские дни, которые отрезывали

Стр. 248

1 Вместо: Начался суд, т. е. казни – было: Начались казни

Стр. 248–249

46-1 Вместо: замешанным в дело жителям – было: особенно замешанным жителям

Стр. 249

9 Слова: и долго переносимая – вписаны.

35–36 Вместо: Провансом начинается ~ зелень, цветы – было: Прованс – начало благодатной полосы в Европе, отсюда начинаются леса маслин, – зелень нежная, пышная

45–46 Вместо: наши слова, пение птиц необыкновенно раздавались – было: пение птиц, наши слова необычайно раздавались

Стр. 250

12 Вместо: родину – было: прекрасную родину

14 Вместо: нашего пути – было: этого пути

15 Слова: что делать – вписаны.

16 Вместо: счастливым событием – было: благородным событием

Стр. 251

32 Вместо: как пышно – было: как будто

Стр. 252

5 Слово: покорялась – вписано.

7 Вместо: уничтожила почти все – было: разом уничтожила все

16–17 Вместо: лучших упований – было: многих упований

39–40 Вместо: бедняк в Италии может просуществовать сутки на десять копеек медью – было: бедняк может просуществовать сутки на два байокка

44 Вместо: ретивым – было: слишком ретивым

47 После: так дорога – было: что индустрия не цветет

Стр. 254

24 Вместо: Коммуна – глубочайший корень – было: Этих глубочайших корней

Стр. 255

9 Вместо: известными – было: великими

13 После: музыка – было: шляпы полетели

17 После: факелами – было: в окнах

Стр. 256

4 Вместо: до улицы… – было: до Елисейских Полей

37–38 Вместо: для этого полиция стала подкупать разных мерзавцев – было: для этого они стали подкупать разных плутов

Стр. 257

1 Вместо: сообщников – было: полицейских

43 После: испытывал – было: особенно путешествуя

Стр. 258

4 Вместо: перевел дыхание – было: вздохнул

15 Вместо: понятия – было: [грандиозности] слова

20–21 Вместо: но поразительно хороши в своей небрежности; они неудобны, но величавы, – было: от небрежности, от уверенности в своей красоте; они неудобны, но широки

22–23 Вместо: Рим делает исключение – было: новый Рим не имеет и этого достоинства