Марк Хаузер - Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла

• Название: Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла
• Автор: Марк Хаузер
• Жанр: Психология

В книге известного американского ученого Марка Хаузера утверждается, что люди обладают врожденным моральным инстинктом, действующим независимо от их пола, образования и вероисповедания. Благодаря этому инстинкту, они могут быстро и неосознанно выносить суждения о добре и зле. Доказывая эту мысль, автор привлекает многочисленные материалы философии, лингвистики, психологии, экономики, социальной антропологии и приматологии, дает подробное объяснение природы человеческой морали, ее единства и источников вариативности, прослеживает пути ее развития и возможной эволюции. Книга имела большой научный и общественный резонанс в США и других странах. Перевод с английского Т. М. Марютиной Научный редактор перевода Ю. И. Александров

---

Проблемы добывания пищи, типа упомянутых выше, предполагают процедуру принятия решения. Примите как стандарт в поведении животных следующее условие: естественный отбор направлял эволюцию таким образом, чтобы затраченные усилия на добывание пищи окупались (возвращались) большим приплодом. При оценке абсолютных значений маленькое количество продовольствия представляет меньшую ценность, чем большое; то же самое справедливо для низкои высококачественных продуктов питания. Ситуация становится интересной в том случае, когда небольшой по объему или низкокачественный продукт питания доступен немедленно, а большой или высококачественный продукт может быть обретен в будущем. Например, вообразите, что леопард видит маленькую хромую газель-детеныша на расстоянии нескольких футов от себя, а большая, упитанная и здоровая взрослая самка пасется на расстоянии в сто футов. Если леопард нападет на молодую газель, он одержит верх и получит еду немедленно. Если он отказывается от этой возможности и охотится на большую взрослую самку, ему потребуется больше времени и усилий, но и добыча будет больше.

Центральная проблема: как время влияет на процесс выбора? Ожидание большего или более ценного продукта чревато осложнениями. Вероятность того, что продовольствие будет доступно в будущем, через какое-то время уменьшается, поскольку и конкуренты могут завладеть добычей, и капризы погоды могут помешать охоте. Мы хотим понять, какие виды мысленных операций выполняют животные, когда сравнивают два варианта развития событий: получение немедленной небольшой выгоды в противоположность ожиданию чего-то более ощутимого. Насколько существенно снижается ценность «продовольственного пакета» в зависимости от времени ожидания? Существуют ли варианты выбора, которые ни одно животное не станет рассматривать, независимо от степени сиюминутной привлекательности добычи, полагая, что она не может быть соизмерима с ценностью жизни потомства? Если животные обнаруживают ограниченное самообладание, действуя импульсивно перед лицом искушения, то они не смогут выдержать требований, которые обязывает соблюдать следование социальным нормам. Они уступят личному интересу, отказывая в помощи другому. Краткосрочный выигрыш в собственных интересах перевесит большую, но отсроченную выгоду от сотрудничества или принесенной пользы другим.

Вопрос о взаимосвязи между ценностью продукта и сроком его получения подпадает под общую тему обесценивания (дисконтирования) результата с течением времени: чем дольше задержка в получении ресурса, тем ниже его ценность. Есть обширная литература по дисконтированию, наблюдаемому у крыс и голубей. Меньшее число работ посвящено менее традиционным лабораторным птицам и животным: скворцам, сойкам, игрункам, мартышкам и макакам[326].

При сравнении этих результатов с данными, полученными в исследованиях, выполненных с участием людей, возникает центральный вопрос. Как ценность продукта или действия изменяется в зависимости от времени? Экономисты склонны описывать взаимосвязь между ценностью продукта и временем математически, в виде экспоненциальной кривой. Субъективная ценность вознаграждения по мере ожидания уменьшается с постоянной скоростью. Таким образом, задержка — это мера риска, шанс потерять все, ожидая большего вознаграждения.

Напротив, исследователи психологии человека и поведения животного более склонны считать, что связь между этими факторами описывается гиперболической кривой. Как и в экспоненциальной модели, здесь есть взаимосвязь между субъективной ценностью и временем, но с двумя отличительными особенностями: ценность обратно пропорциональна временной задержке, и инверсия предпочтений возникает, когда задержка во времени, связанная с получением обоих вариантов награды, сдвигается в будущее. Переориентация выбора у людей происходит реально, и это факт, который раздражает экономистов, склонных к рациональным моделям, но восхищает психологов, интересующихся основаниями субъективного предпочтения. Экспоненциальная модель не может объяснить, почему человек, который предпочитает 10 $ сегодня, а не 11 $ завтра, может изменить свое предпочтение, если 10$ предлагается получить через тридцать дней, а 11 $ — через тридцать один день. Поскольку разница во времени и в деньгах сохраняется, то, с формальных позиций, должно сохраниться и предпочтение. Гиперболическая модель, напротив, предсказывает эффекты контекста, суть которых в том, что вознаграждение, отнесенное в будущее, вызывает существенно иное субъективное чувство по сравнению наградой, предоставляемой в настоящем. Люди способны к резким изменениям своих предпочтений в зависимости от времени. Гиперболическая модель предсказывает этот паттерн поведения.

Дайте голубям на выбор: один или десять шариков корма. Они постоянно будут выбирать десять; и так будет делать любое другое животное. Теперь для получения корма заставим голубей поработать. Если они клюют левую кнопку на панели, то немедленно получают один шарик, если же они клюют правую кнопку, то получают десять шариков, но позднее. Если «позднее» означает намного дольше, чем несколько секунд, голуби будут последовательно клевать левую кнопку для получения одного шарика. Они не могут сопротивляться. Ценность порции корма резко понижается после короткого ожидания. Импульсивность птиц сохраняется, пока есть хорошо ощутимое различие между маленьким и большим объемами корма и есть некоторый период ожидания большой порции и совсем незначительный период ожидания или полное его отсутствие — маленькой. У других видов, столь отличных от голубей (крысы, игрунки и макаки), способность к ожиданию большей награды составляет порядка нескольких секунд. Люди в условиях подобной задачи могут ждать в течение многих часов и даже дней. Никакого сравнения. Когда в дело включается терпение, из всех живых существ мы — наилучший образец[327].

Предпочтение меньшего по количеству, но немедленно получаемого продукта в некотором смысле иррационально. Если отбор благоприятствует долгосрочным достижениям, потому что они эффективнее влияют на выживание и воспроизводство, то животные должны пережидать эти временные задержки. Однако, как справедливо указывает специалист в области экологии поведения Алекс Касельник, когда определенный тип поведения наблюдается в широком разнообразии видов и когда последствия этого поведения, кажется, идут против окончательной цели — достижения максимальной генетической пригодности, перед эволюционистами возникает задача выяснить, почему это происходит. Специалист по экспериментальной экономике Эрнст Фер предлагает такое объяснение.

На протяжении всего эволюционного процесса вознаграждение, связанное с будущим, отличалось неопределенностью. Обстоятельства могут помешать животному, и поиск пищи будет прерван, или, в случае репродуктивных возможностей, животное может погибнуть прежде, чем ему удастся успешно решить эту задачу. В жизни людей обещание будущей награды может быть нарушено. И если риск, с которым сталкивается человек, со временем увеличивается или уменьшается, то он может изменить свое отношение к будущим событиям, и его поведение становится непоследовательным[328].

Это объяснение подразумевает, что животные, как и люди, нередко поступают не самым оптимальным образом и оказываются не в состоянии добиться максимального дохода: на них «давит» неопределенность ситуации. Но иногда то, что кажется неадаптивным поведением, может представлять правильное решение, соответствующее обстоятельствам.

Рассмотрим, например, типичную лабораторную задачу, предлагаемую голубям и крысам, — задачу, которую должно решить не имеющее опыта животное. Сначала особь бесцельно ходит по клетке. В конечном счете, она случайно наталкивается на рычаг, клюет его или нажимает на него, и в результате что-то происходит — немедленно или с некоторой задержкой. Так как причинно-следственные связи легче осознаются при коротких интервалах, контакт с рычагом, ассоциированный с небольшой задержкой или вообще без нее, дает эффект. Следовательно, на стадии обучения будет формироваться установка, побуждающая нажимать на рычаг ради маленькой сиюминутной награды. И эта установка накладывается на естественное «пищевое поведение» большинства животных в большей части контекстов, обеспечивающих пропитание. В природе решения, связанные с поиском пищи, как правило, не влекут за собой действий, предполагающих пассивное ожидание. В тех случаях, когда это все-таки происходит, например у птиц и грызунов, запасающих корм, есть определенный период накопления, за ним следует длительный период ожидания, предшествующий извлечению корма. Следовательно, склонность животных немедленно захватить маленькую награду можно объяснить тем обстоятельством, что в этих случаях существуют более прозрачные отношения между действием и получением вознаграждения. Обучение ожиданию в течение неопределенного периода времени в отсутствие выполнения какого-либо действия — неестественно и вступает в противоречие с биологически спроектированными механизмами обучения.