Дафна дю Морье - Французова бухта

• Название: Французова бухта
• Автор: Дафна дю Морье
• Издательство: Амфора
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-367-02318-3

На пороге тридцатилетия красавица Дона Сент-Коламб отчетливо осознает пустоту и никчемность великосветской жизни и, подчиняясь порыву, уезжает из Лондона в уединенный замок Наврон на побережье Корнуолла. Там она встречает неуловимого предводителя пиратов, которого все зовут просто Французом, а вместе с ним — и свою любовь, и свое, пусть недолгое, счастье.

---

— Причем, — вставил Пенроуз, — он ударит там, где его менее всего ожидают. Но это уже будет в последний раз.

— Предоставьте мне удовольствие вздернуть его на самом высоком дереве в парке Годолфина, — медленно выговорил Эстик. — И разрешите пригласить на церемонию все присутствующее здесь общество.

— Вы так кровожадны, сэр, — насмешливо произнесла Дона.

— Посмотрел бы я на вас, мадам, потеряй вы свою собственность: картины, серебряную и золотую утварь…

— Вам доставит большое удовольствие вернуть все это.

— Боюсь, проблема видится мне в другом свете. — Он отвесил вежливый поклон и отошел. Щеки его пылали от негодования.

Годолфин проводил Дону до кареты.

— Ваше замечание было не вполне удачным, — сказал он. — Эстик очень трепетно относится к своим деньгам.

— Я просто обречена на то, чтобы отпускать неудачные замечания, — горестно вздохнула Дона.

— Без сомнения, в Лондоне их оценили бы по-другому.

— Думаю, что нет. Я оставила Лондон отчасти и по этой причине.

Годолфин непонимающе выпучил на нее глаза и помог сесть в карету.

— Ваш кучер достаточно сведущ в своем деле? — спросил он, покосившись на Уильяма, который был один, без ливрейного лакея.

— Да, вполне, — заверила Дона. — Я готова доверить ему свою жизнь.

— Лицо у него упрямое.

— Зато забавное! Чего стоит один только рот!

Годолфин выпрямился и отступил от кареты.

— На днях я отсылаю почту, — холодно уведомил он. — Вы желаете передать что-нибудь для Гарри?

— Разве только то, что у меня все в порядке и я совершенно счастлива.

— В таком случае мне придется взять на себя труд предупредить его о моем беспокойстве за вас.

— О, пожалуйста, не надо беспокоиться.

— Я считаю это своим долгом. Гарри мог бы оказать нам неоценимую помощь.

— С трудом в это верится.

— Эстик склонен во всем видеть препятствия, а Пенроуз откровенно рвется к власти. Мне постоянно приходится мирить их между собой.

— Так вы видите Гарри в роли миротворца?

— Я вижу, что Гарри попусту теряет время в Лондоне. Ему следовало бы оберегать свое имущество в Корнуолле.

— Многие годы это имущество прекрасно оберегало себя само.

— Не будем спорить. Дело в том, что мы нуждаемся в любой помощи, которую можем получить. Когда Гарри узнает, что на побережье бесчинствуют пираты…

— Но я уже писала ему об этом, — перебила Дона.

— Видимо, недостаточно убедительно. Представь Гарри хоть на миг, какая опасность угрожает его дому, его ценностям, его жене, вряд ли бы он оставался в Лондоне. Будь я на его месте, я бы никогда не позволил вам ехать на запад в одиночестве. Недаром о женах, находящихся вдали от мужей, говорят, что они часто теряют голову.

— Только голову?

— В минуту опасности они теряют голову, это всем известно. Сейчас вы кичитесь своей смелостью, но приведись вам столкнуться с пиратом лицом к лицу, ручаюсь, вы задрожите и упадете в обморок, как и любая другая представительница вашего пола.

— О да, я бы непременно задрожала.

— Я боюсь сейчас сгущать краски перед женой — у нее и так перенапряжены нервы, но вам я скажу: уже распространились безобразные слухи.

— Какие слухи?

— Сельские жители молчаливы, из них слова не вытянешь. Но есть подозрение, что несколько женщин из окрестных деревень уже пострадали от этих проклятых негодяев.

— По-моему, вам стоит выяснить ситуацию до конца.

— Зачем?

— Возможно, обнаружится, что они вовсе не считают себя пострадавшими, а, напротив, чрезвычайно довольны своей участью. Трогай, Уильям. — Она улыбнулась из окна кареты и помахала лорду Годолфину на прощание рукой, обтянутой перчаткой.

Они гнали лошадей с бешеной скоростью. Когда выехали на большак, Дона сняла шляпу и, обмахиваясь ею, стала разглядывать вытянутую в струну спину Уильяма, посмеиваясь про себя.

— Слышите, Уильям, я вела себя из рук вон плохо.

— Мне тоже так показалось, миледи.

— Ну и жара в доме у этого лорда Годолфина: его жена никогда не открывает окон.

— Должно быть, утомительно было, миледи?

— В этой компании мне никто не пришелся по вкусу.

— Конечно, миледи.

— Я отпустила в их адрес пару возмутительных шпилек.

— Зато в ваш адрес не попало ни одной, миледи.

— Был там один человек по имени Эстик и еще другой — Пенроуз.

— Понятно, миледи.

— Мне они не понравились оба.

— Да, миледи.

— Но дело в том, Уильям, что эти люди начинают пробуждаться. Там было много разговоров о пиратах.

— Я заключил то же из слов его светлости, я нечаянно подслушал то, что он говорил.

— Они строили боевые планы, решили объединить все свои силы и уже подыскали дерево, на котором собираются повесить преступников. Кстати, у них появились подозрения насчет реки.

— Дело к тому шло.

— Вы не опасаетесь за своего господина?

— Нет, не опасаюсь.

— Корабль так и стоит на якоре в бухте?

— Да, миледи.

— Он здесь уже около месяца. Это обычный срок?

— Нет, миледи.

— Сколько прежде длилась стоянка?

— Дней пять, шесть, миледи.

— Время летит быстро. Возможно, ваш господин не отдает себе отчета, как долго он задержался здесь.

— Возможно, и так.

— Знаете, Уильям, я стала немного разбираться в птицах.

— Про себя я уже отметил это достижение, миледи.

— Научилась различать оттенки их пения, особенности полета.

— Чудесно, миледи.

— Помимо этого, я теперь настоящий знаток по части лесок и удочек.

— Вполне естественно, миледи.

— Ваш хозяин — исключительно одаренный наставник.

— Могу ли я сомневаться в этом, миледи.

— Вот что удивительно, Уильям: прежде, до приезда в Наврон, меня ничуть не занимали птицы, а рыбная ловля — и того меньше.

— Это действительно довольно странно, миледи.

— Все же я полагаю, что желание узнать об этом всегда жило во мне, только лежало как бы под спудом, вы понимаете?

— Прекрасно понимаю, миледи.

— Женщине трудно в одиночку изучать птиц или осваивать рыбную ловлю. Каково ваше мнение?

— Просто невозможно, миледи.

— Наставник по-настоящему необходим.

— Да уж, без наставника не обойтись, миледи.

— Но при условии, что он будет вызывать симпатию.

— Немаловажное условие, миледи.

— И что ему самому будут доставлять удовольствие занятия с учеником.

— Вы правы, миледи.

— Возможно, за время совместных занятий учитель сам усовершенствуется, достигнет новых успехов. В известном смысле, учитель и ученик учатся друг у друга.

— Вам удалось буквально в двух словах обрисовать проблему, миледи.

Милый Уильям, вот с кем приятно иметь дело. Все равно, что исповедаться духовнику, который никогда не выразит порицания или осуждения.

— Какую историю вы сочинили для домашних в Навроне, Уильям?

— Я сказал им, что вы останетесь обедать у его светлости и вернетесь домой поздно, миледи.

— А где вы спрячете лошадей?

— Все подготовлено, миледи, у меня есть друзья в Гвике.

— Для них вы тоже состряпали историю?

— Да, миледи.

— Где мне предстоит переодеться?

— Я подумал, что ваша светлость не будет возражать против того, чтобы переодеться за деревом.

— Исключительно деликатно с вашей стороны, Уильям. Вы уже выбрали это дерево?

— Я обошел лес далеко вокруг, и внизу действительно подметил одно дерево, миледи.

Дорога резко свернула влево. В просветах между деревьями мелькали блики на воде. Натянув вожжи, Уильям остановил лошадей. На мгновение он затаился, прислушиваясь, затем сложил руки, поднес их ко рту и резко свистнул, подражая чайке. Сразу же раздался ответный крик, донесшийся с берега реки. Уильям повернулся к Доне:

— Он ждет вас, миледи.

Дона схватила старенькое платье, спрятанное под подушками кареты, и перекинула его через руку.

— Где ваше дерево, Уильям?

— Вон тот толстый дуб с развесистыми ветками.

— Вы считаете меня ненормальной, Уильям?

— Вовсе нет, миледи.

— Легкое безумие — ощущение довольно приятное.

— Оно и видно, миледи.

— Нелепо быть счастливой безо всякой причины — как бабочка. Что вы знаете о бабочках?

Дона обернулась: вместо Уильяма перед ней стоял его хозяин. Он завязывал узелок на лесе, пропущенной через ушко крючка, зажав зубами свободный ее конец.

— Вы подошли совершенно бесшумно, — вздрогнула Дона.

— Привычка, выработанная долгой практикой.

— Мы тут с Уильямом рассуждали вслух.

— О бабочках, я слышал. Почему вы убеждены в их безоблачном счастье?

— Достаточно взглянуть на них.

— Когда они порхают на солнце?