Джон Скальци - Краснорубашечники

• Название: Краснорубашечники
• Автор: Джон Скальци
• Жанр: Юмористическая фантастика

Прапорщик Эндрю Даль был назначен на корабль «Бесстрашный», являющийся флагманом Всеобщего Союза с 2456 года. Это престижная должность, и Эндрю рад, что ему придется работать в лаборатории ксенобиологии.

Жизнь хороша… до тех пор, пока Эндрю не начинает понимать, что, во-первых — каждая Удаленная миссия включает в себя летальное столкновение с какими-нибудь пришельцами; во вторых — капитан корабля, главный научный офицер, и смазливый лейтенант Керенский, всегда переживают эти столкновения; в-третьих — по крайней мере, один из незначительных членов экипажа погибает.

Не удивительно, что большая часть сил среди команды тратится на избежание, любыми средствами назначения на Удаленную миссию. Эндрю внезапно находит информацию, о том, чем действительно является «Бесстрашный», что может позволить им спастись.

Невероятно смешная, страшная, абсурдная, полная драматических поворотов книжка о судьбе, предопределении, свободе воли, творчестве и ответственности. Черный юмор, оборачивающийся оптимизмом, абсурд, оборачивающийся логикой, царство воинствующего постмодерна, оборачивающего оммажем самому что ни на есть золотому стандарту НФ.

Роман американского писателя Джона Скальци «Redshirts» («Краснорубашечники») получил премии «Хьюго» и «Локус» в номинации «лучший роман».

---

— Переключить управление оружием! — гаркнул Абернати.

— Есть! — откликнулся Керенским. — Управление у меня.

— Огонь! — приказал Абернати. — Полный ход!

Керенский заколотил по клавишам пульта. Обзорный экран вспыхнул, когда импульсные лучи и нейтринные снаряды обрушились на календрианских повстанцев, и через мгновенье распались на созвездие искр.

— Прямое попадание! — сказал Керенский, глядя на информацию на терминале. — Похоже, мы повредили ядро двигателя, капитан. У нас примерно минута до взрыва.

— Керенский, уводи нас отсюда, — приказал Абернати и повернулся к К'ингу. — Прочие повреждения?

— Палуба двенадцать тяжело повреждена, — сказал К'инг.

Дверь на мостик распахнулась, и вошел главный инженер Уэст.

— Нашим двигателям тоже хорошенько досталось, — сообщил он, будто слышал разговор К'инга и Абернати сквозь дверь и завывания сирены, оповещающей о боевой тревоге. — Нам повезло, что мы сами не повредили ядро двигателя, капитан.

— Сколько времени нужно на починку? — спросил Абернати.

«Столько, сколько нужно, чтобы ввести новый поворот сюжета», — подумал Даль.

— Десять часов впритык, — сказал Уэст.

— Проклятье! — Абернати опять треснул по креслу. — Мы к этому времени должны сопровождать корабль календрианского понтифика на мирные переговоры.

— Очевидно, это повстанцы, настроенные против переговоров, — сказал К'инг, глядя на экран. На экране впечатляюще взорвался корабль повстанцев.

— Да, очевидно, — согласился Абернати. — Но ведь они сами инициировали начало переговоров. Зачем сейчас пытаться их сорвать? И зачем атаковать именно нас? — он мрачно отвернулся.

«Время от времени Абернати или кто-то из остальных офицеров будет произносить что-то пафосное, риторическое или вдохновляющее, а потом он и все остальные будут замолкать на пару секунд», — говорил Дженкинс. — «Это подводка к рекламной паузе. Когда начинается реклама, Сюжет прерывается. Обратите внимание, что происходит после этого».

Через несколько секунд Абернати моргнул, расслабился и посмотрел на Уэста:

— Ну, значит, тебе со своими надо, наверно, начать ремонтировать эти ваши двигатели. — Голос у него стал заметно менее напряженным и пафосным.

— Точно, — согласился Уэст и вышел. Выходя, он оглянулся, будто недоумевая, почему он вообще счел необходимым проделать весь путь до мостика, чтобы сообщить информацию, которую с таким же успехом можно было сообщить по телефону.

Абернати повернулся к К'ингу:

— И давай отправим ремонтников на поврежденные палубы.

— Ладно, — сказал К'инг.

— И пока ты этим занимаешься, пришли кого-нибудь отремонтировать пульты управления огнем, — добавил Абернати. — И посмотри, может, найдутся бесперебойники или что-нибудь в этом роде. Какого черта отовсюду искры сыплются каждый раз, когда у нас бой идет?

Даль хихикнул.

— Какие-то проблемы, энсин? — спросил Абернати, кажется, впервые заметив Даля Во всей этой суматохе.

— Никак нет, сэр, — ответил Даль. — Простите, сэр. Нервы после боя шалят немножко.

— Ты Диль, — сказал Абернати. — Из Ксенобиологической.

— Даль, сэр, — сказал Даль. — Это был мой предыдущий пост, да.

— Первый день на мостике, значит.

— Да.

— Ну, не волнуйся, тут так не всегда, — сказал Абернати. — Временами бывает хуже.

— Так точно, сэр, — сказал Даль.

— Ладно, — сказал Абернати и кивком указал на простертого ничком Якобса, который тихо стонал. — Сделай доброе дело, отведи Якобса в лазарет. Похоже, ему бы не помешало.

— Сейчас, сэр, — сказал Даль и склонился к Якобсу.

— Ну, как он? — спросил Абернати, когда Даль поднял его.

— Ранен, — ответил Даль. — Но, я думаю, жив.

— Вот и хорошо, — сказал Абернати. — О последнем стрелке этого не скажешь. Иногда, Диль, я спрашиваю себя — что за чертовщина происходит на этом корабле? Похоже на проклятье, черт побери.

— Это ничего не доказывает, — заявил Финн после того, как Даль описал все, происходившее во время атаки. Они впятером сгрудились со своей выпивкой вокруг стола в кают-компании.

— А какие еще доказательства тебе нужны? — спросил Даль. — Все по списку. Барахлящие гасители инерции? Есть. Взрывающийся пульт на мостике? Есть. Повреждения на палубах с шестой по двенадцатую? Есть. Многозначительная пауза перед рекламой? Есть.

— Никто не умер, — заметил Хансон.

— Никому и не нужно было умирать, — сказал Даль. — Я думаю, битва — просто вступление. То, что показывают перед первым рекламным роликом. Вводная для того, что случится позже.

— Например? — спросила Дюваль.

— Не знаю, — ответил Даль. — Не я же это все сочиняю.

— Дженкинс бы знал, — сказал Хестер. — У него есть коллекция серий.

Даль кивнул. Дженкинс разбил график полета «Бесстрашного» на практически равные промежутки мигающими метками. «Вот где вмешивается Сюжет», — сказал он, увеличивая масштаб и приближая одну из меток, которая превратилась в корневую структуру. «Видите? Он появляется и пропадает. Каждое из меньших событий — это сцена. Все вмести они составляют сюжетную арку» — Дженкинс уменьшил масштаб. — «Шесть лет. Двадцать четыре больших события в год в среднем. Плюс несколько событий поменьше. Думаю, это были композиционные связки».

— Вот только ты не начинай, а? — жалобно сказал Финн Хестеру, прерывая Далевы раздумья. — Хватит того, что Энди сдвинулся. А теперь и ты туда же.

— Слушай, Финн, я что вижу, то пою, — сказал Хестер. — В эти его выводы я не верю, но его знание деталей, черт подери, впечатляет. Последнее столкновение прошло именно так, как Дженкинс предсказал. Вплоть до взрыва пульта. Ну, может, никто не сочиняет про нас сценарий, а просто Дженкинс давно таблеток не принимал… но, спорим, он сможет предсказать, чем кончится вся эта заваруха с кораблем повстанцев.

— И что, ты каждый раз собираешься бегать к нему спрашивать, что дальше делать? — спросил Финн. — Если тебе прям так нужен гуру, то выбери какого-нибудь, который не питается сухпайками уже четыре года подряд и не ходит в переносной горшок.

— Ну, и как тогда ты это объясняешь? — спросил Финна Хестер.

— Никак, — ответил Финн. — Слушай. Это чертовски странный корабль. Тут мы все сходимся. Но ты пытаешься выдать случайности за закономерность, как и все остальные.

— Нарушение законов физики — это не случайность, Финн, — сказал Хестер.

— А ты у нас физик теперь? — парировал Финн и огляделся. — Народ, мы на космическом корабле, блин! Кто-нибудь из нас может реально объяснить, как эта штука работает? Мы сталкиваемся со всевозможными формами жизни на только что открытых планетах. Что такого, что мы их не понимаем? Мы — часть цивилизации, которая протянулась на световые годы. Это вообще в принципе странно, если подумать. Все это вообще в принципе маловероятно.

— До встречи с Дженкинсом ты такого не говорил, — сказал Даль.

— Я собирался! — воскликнул Финн. — Но ты начал эти все «давайте его выслушаем», и смысла уже не было.

Даль раздраженно наморщил лоб.

— Слушай, я не спорю, что тут что-то из рук вон, — сказал Финн. — Это так. Мы все в курсе. Но, может, это какой-то сумасшедший порочный круг на корабле? Который сам себя поддерживает годами. В такой ситуации, если ты будешь искать закономерность, чтобы найти связь между несвязанными событиями, ты их найдешь. И толку от такого Дженкинса, который съехал с катушек, но еще достаточно в своем уме, чтобы склепать объяснение, у которого задним числом найдется хоть какой-то смысл. А потом он дезертирует и начинает следить за старшими офицерами для остальной команды, которая просто подкармливает его психоз. И тут появляется Энди, который специально тренировался верить во всякое мумбо-юмбо.

Даль напрягся:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что ты годы провел в семинарии, по уши в мистике, — ответил Финн. — И не в какой-нибудь простой ширпотребной человеческой мистике, а в настоящей инопланетной. Ты там мозг растянул, друг мой, вот чокнутые дженкинсовы теории в него и входят, — он поднял ладони, чувствуя Далево раздражение. — Энди, не пойми меня неправильно, ты мне нравишься. Ты хороший парень. Но я думаю, что тут твоя биография работает против тебя. И, отдаешь ты себе в этом отчет или нет, но ты пытаешься втянуть своих приятелей в полный дурдом.

— Кстати, о биографиях — вот это-то меня в Дженкинсе больше всего и вымораживает, — сказала Дюваль.

— Что он про нас знает?

— Что он столько про нас знает. И что он про это думает.

«Вы все статисты, но вы — особые статисты, — говорил Дженкинс. — Обычный статист существует только чтобы быть убитым, так что у него или нее отсутствует предыстория. Но у каждого из вас она есть. — Он указал на каждого по очереди. — Ты был послушником внеземной религии. Ты — прохвост, наживший себе врагов во флоте. Ты — сын одного из богатейших людей во вселенной. Ты оставила свой последний корабль из-за ссоры с вышестоящим офицером, а сейчас спишь с Керенским».