Сергей Алексеев - Игорь Святославич

• Название: Игорь Святославич
• Автор: Сергей Алексеев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-235-03664-2

Князь Игорь Святославич Новгород-Северский (1151—1201) вошел в историю благодаря единственному событию — неудачному походу против половцев в 1185 году, в результате которого впервые пятеро русских князей оказались в плену на чужбине. Поход этот описан в двух летописных повестях, а главное, в эпической поэме «Слово о полку Игореве». Именно она принесла Игорю славу — едва ли вполне заслуженную, ибо это был лишь один из многих удельных правителей того времени, не самый заметный и не самый выдающийся.

На страницах книги доктора исторических наук Сергея Алексеева действуют не поэтические герои, а исторические персонажи — Игорь и Святослав, «Буй Тур» Всеволод и его тезка Большое Гнездо, Кончак и Ярославна. Это не классическая биография, а портрет персонажа второго плана, проступающий на фоне бурной, насыщенной событиями эпохи междоусобных войн и походов в Степь, благородных деяний и клятвопреступлений. Самый заметный из его поступков, давший русской культуре и истории «Слово о полку Игореве», стал для князя самым злосчастным, но обессмертил его имя.

---

В 1144 году война между князьями возобновилась. На этот раз возмутителем спокойствия стал Владимирко Володаревич Галицкий. Когда-то он поддерживал великого князя против Мстиславичей, рассчитывая прибрать к рукам волынские земли. Теперь же во Владимире-Волынском сидел молодой Святослав Всеволодович, и между ними быстро возникла распря. Галицкий князь отказался признавать власть киевского, и Всеволод с Изяславом вынуждены были почти сразу после свадебного пира в Переяславле «сесть на конь против Владимирка». Изяслава Давидовича послали за половецкой подмогой. К великому князю присоединились оба брата, Владимир Давидович, Мстиславичи (Святополк не пошел сам, но прислал новгородскую дружину) и ряд мелких князей. Пришел и Владислав Польский, расплачиваясь за позапрошлогоднюю помощь. Однако рок продолжал преследовать все попытки Всеволода обуздать Русь. Владимирко, в свою очередь, заключил союз с венграми. Войска долго маневрировали, ища подходящее место для битвы, но ни одна, ни другая сторона не решалась начать бой. Когда создалась угроза Галичу, Владимирко обратился к Игорю Ольговичу с просьбой споспешествовать выгодному миру. «По смерти Всеволода помогу тебе с Киевом», — обещал он. Игорь стал просить брата за Владимирка, а когда Всеволод заупрямился, заявил: «Не хочешь мне добра. Если предназначаешь мне Киев, то что же не даешь принимать сторонников?» Мир был заключен, великий князь получил от Владимирка за «труды» 1200 гривен серебра, и войска вернулись восвояси{113}.

Весной 1145 года Всеволод собрал в Киеве Ольговичей, Давидовичей и Изяслава Мстиславича и обратился к ним с речью, в которой обосновывал право великого князя самому назначать себе преемника: «Владимир посадил Мстислава, сына своего, по себе в Киеве, а Мстислав Ярополка, брата своего». На самом деле Всеволод теперь, как и всю жизнь, просто отстаивал право сильного распоряжаться тем, что ему досталось. «А вот и я говорю — если Бог возьмет меня, то я по себе даю брату моему Игорю Киев». Он потребовал от всех собравшихся целовать крест Игорю. К чести Всеволода стоит отметить, что Мономах и Мстислав в свое время подобными формальностями пренебрегли. Впрочем, это объяснялось просто — клятва была нужна именно потому, что Всеволод не доверял родне, даже ближайшей. Изяслава Мстиславича, надеявшегося получить свою «отчину и дедину» после захватчика-зятя, пришлось уламывать. Только вместе со всеми он принес присягу «на всей любви».

Тотчас после крестоцелования Игорь, наконец, полностью удовлетворенный, вызвался возглавить вместо старшего брата новый поход в Польшу в помощь Владиславу. Выступили оба Ольговича, Владимир Давыдович и Святослав Всеволодович. Изяслав Мстиславич — возможно, по совпадению — сразу после нерадостной присяги разболелся и потому идти с ними отказался. Первый этап похода был удачен: Игорь принудил братьев Владислава Изгнанника Мешко и Болеслава уступить тому четыре города, а ему самому отдать во владение город Визну на границе с Пруссией. Однако позднее под Познанью Владислав потерпел поражение и, потеряв все свои земли, вынужден был бежать в Германию. Всеволод уже не мог оказать помощь свойственнику{114}.

Весной 1146 года, пока Владислав еще воевал с братьями, Всеволод сам обратился к нему за помощью против Галича. Примирившись, наконец, с ближайшей родней, великий князь решил принудить к покорности Владимирка, возобновившего войну и вторгшегося в киевские владения. Собралась большая рать из русских, поляков и половцев. Всеволод оставил в Клеве Святослава Ольговича и Изяслава Давидовича, а сам с Игорем, Владимиром Давидовичем, Мстиславичами, Вячеславом Владимировичем и сыном Святославом выступил на запад. Однако и этот поход не привел к покорению Галичины. Киевская рать не смогла захватить упорно сопротивлявшийся Звенигород-Галицкий, а затем разболевшийся Всеволод повернул войска. Недалеко от Вышгорода, в Острове, великий князь почувствовал приближение смерти. Он вызвал к себе Игоря и Святослава, созвал киевскую знать и обратился к ней с просьбой присягнуть Игорю. Бояре поклялись в верности, и «все кияне» на вече целовали Игорю крест, — но, как замечает летописец, были неискренни. (Всеволод, занявший город шантажом, по слабости Вячеслава, никогда не пользовался у его жителей особой любовью. Киевляне больше не хотели терпеть Ольговичей.) Затем Всеволод потребовал подтверждения крестоцелования от Давидовичей и Изяслава Мстиславича, причем к последнему послал своего зятя Болеслава. Все трое подтвердили, что признают Игоря князем. 1 августа 1146 года Всеволод скончался. Помимо взрослого сына Святослава, у него остался еще один, семилетний Ярослав. Игорь вступил в Киев, и киевляне вторично ему присягнули{115}.

Столица недолго сохраняла спокойствие. Вскоре горожане собрались на новое вече, вызвали князя и потребовали наказать двух чиновников Всеволода, а также дать обещание не чинить городу никакого насилия. Святослав Ольгович, говоривший с киевлянами от имени брата, целовал на том крест. Когда Игорь утвердил решение, вечевики бросились разорять дворы неугодных приближенных умершего князя. Игорь послал Святослава с дружинниками, и тот «едва успокоил» бунтарей — возможно, не только уговорами. Между тем Игорь потребовал от Изяслава Мстиславича подтвердить крестоцелование, но не получил ответа. А в Переяславль вскоре прибыло посольство от киевского веча с приглашением Изяслава на великокняжеский престол. Он не колебался — взял дружину и пошел к Киеву. Когда он переправился через Днепр, ему присягнули пограничные грады по реке Роси и черные клобуки, а потом Белгород и Василев. Затем прибыли и киевские бояре. Изяслав объявил свое право на киевский стол как дедовский и отцовский, верность же свою Всеволоду объяснил тем, что покойный был ему «поистине братом старейшим, как брат и зять». Игорь обратился к Давидовичам за подтверждением клятв и помощью. Те согласились поддержать его на условии передачи им обширных земель. Игорь уступил, и Давидовичи вывели дружины в поле. Но к тому времени даже самые близкие к Всеволоду и потому ставшие доверенными Игоря киевские бояре — тысяцкий Улеб и Иван Войтишич, предводительствовавшие собранным в столице войском, — втайне переметнулись к Изяславу. Между тем Давидовичи, торжественно поцеловав крест и получив благословение у гробниц родни в Спасском соборе, выступили к Киеву. Их решимости хватило ненадолго; поняв, что киевляне князю неверны, Давидовичи воротились в Чернигов. У киевских валов полки Игоря встретились с войском Изяслава. Как только началась битва, киевское ополчение во главе с боярами повергло свои стяги и побежало. Игорь, Святослав Ольгович и оставшийся верным дядьям Святослав Всеволодович вынуждены были и сами обратиться в бегство. Игорь скрылся на болотах, потерял коня, позже попал в плен и был заточен в оковах в Выдубицком монастыре. Его киевское княжение продлилось лишь две недели. Святослав Ольгович, теперь нежданно ставший главой Ольговичей, спасся с поля боя и бежал в Чернигов. Святослав Всеволодович сначала укрылся в монастыре Святой Ирины, но потом был выведен оттуда к Изяславу — тот обласкал племянника и «начал водить его подле себя». Со Святославом Ольговичем в Чернигов ушла лишь «малая дружина» — большинство воинов пали, многие угодили в плен{116}.

В Чернигове Святослав Ольгович не задержался. Он лишь напомнил Давыдовичам о крестном целовании и потребовал помощи. Братья обещали. Тогда Святослав, оставив в Чернигове боярина Коснятку, отправился в свои прежние владения в Северской земле. Курск, а затем и Новгород-Северский приняли князя. В последнем Святослав остался ожидать вестей из Чернигова. Вести пришли — но не те, на которые он надеялся. Коснятко сообщил, что Давыдовичи сговорились с Изяславом заманить и пленить Святослава. Действительно, братья поспешили замириться с новым великим князем, заявив: «Игорь тебе зло такое же, как и нам». Когда Давыдовичам стало ясно, что сговор открылся, они открыто потребовали от Святослава перейти из Новгорода в Путивль и не настаивать на освобождении брата. «Ни волости не хочу, ни иного чего, — ответил Ольгович, — только брата мне отпустите». Давидовичей это не устраивало; они согласились оставить Святославу Новгород, лишь бы он поклялся «не просить и не искать брата».

Столкнувшись с таким предательством ближайшей родни, Святослав, по словам летописца, «прослезился». Последствия были весьма угрожающими для Изяслава и его союзников. Северский князь мог противопоставить им только одну реальную силу. Его послы отправились в Суздаль, ко двору Юрия Владимировича: «Брата Всеволода Бог забрал, а Игоря взял Изяслав. Пойди в Русскую землю, в Киев, помилосердствуй, — мне возвратишь брата, а я тебе здесь, надеясь на Бога и силу животворящего креста, буду помощником». Именно с этого момента становятся «долгими» руки суздальского князя — из своего далека решился он протянуть их к Киеву…