Павел Буркин - Последний Храм

• Название: Последний Храм
• Автор: Павел Буркин
• Жанр: Фэнтези

Когда все, во что верили твои предки, ради чего шли на смерть и муки, стало прахом, остается Память. Память о вере предков, пролитой крови, любви и ненависти, о преданности и предательстве. Она — все, что от них осталось. Но и ее безжалостно топчут победители, уничтожая последних помнящих. Так зачем противиться неизбежному, теряя счет могилам близких, каждодневно рискуя жизнью и все равно постепенно забывая? Не лучше ли сдаться и «принять реалии»? Но даже крохи сохраненного Знания однажды станут последней надеждой Мира. Нельзя предать тех, кто умирал за Память и доверил ее тебе. А еще где-то далеко, на затерянных во льду островах, сокрытый магией от глаз недостойных, стоит Последний Храм. Дойди до него сквозь кровь и пламя. Если не отступишься.

Продолжение «Когда камни кричат».

---

«И все-таки безумец сыскался, — ехидно подумал Лендгрейв. — И что теперь будешь делать, святой отец?»

Разумеется, в роще они не бездельничали. Кто знает, может, придется начинать осаду стены по всем правилам? Лендгрейв распорядился расставить пушки почти у опушки рощи. Выдвинуть их чуть вперед — и на укрепления обрушится смертоносный ливень. А бывшие плотники («Плотники есть?» — окликнул он — вышло человек тридцать) пусть пока сколотят несколько приставных лестниц. Когда пушки снесут зубцы наверху, а заодно стоящие на стене фальконеты и их расчеты, надо будет быстро взобраться наверх и так же быстро спуститься с той стороны. Потом прорваться к ближайшим воротам, захватить надвратные башни и втащить внутрь пушки. А затем, пока святое воинство не очухалось — в порт, на соединение с Сагони.

Только что в кровавой круговерти незаметно пролетело три часа, а теперь каждая минута казалась вечностью. Тавалленец уже собрался скомандовать атаку — выкатить пушки на огневые позиции. Но увидел, что по дороге скачет Афандис с каким-то офицером. Серый плащ городской стражи и лейтенантские нашивки свидетельствовали: офицер не имеет отношения ни к армии Конфедерации, ни к церковному воинству. Впрочем, уже само возвращение Афандиса свидетельствовало: штурм отменяется.

Предводитель мятежников и парламентер доехали до места, где еще недавно стояло мятежное воинство. Афандис удивленно огляделся, но, похоже, первым сообразил офицер, показав на рощу. А чуть позже Лендгрейв и лейтенант городской стражи отдали друг другу честь.

— Лейтенант городской стражи Агро Лактонис, — представился молодой офицер. На вид ему и правда невозможно было дать больше двадцати пяти.

— Сын моего друга, — быстро и без особого смысла пояснил Афандис.

— Терри Лендгрейв, бывший лейтенант Конфедерации, — представился Лендгрейв. — Вы от своего отца?

— Так точно. Рота заняла оборону у Пуладжийских ворот и в надвратных башнях. Мы согласны открыть ворота и пропустить ваш отряд без боя — в обмен на гарантии неприкосновенности как нас, так и имущества горожан. За исключением… Тех, кто поддерживал Клеомена против жителей Медара. После того, как войдете в город, ворота будут закрыты. Вы согласны?

Лендгрейв хмыкнул. Он и не собирался грабить: все равно ведь негде потратить добычу. Бросив вызов церковникам, он лишился такой возможности. А что касается батальона Афандиса… Эти могут, вполне могут начать сводить счеты. Впрочем, за них пусть Афандис и отвечает. И потом, ясно же сказано: «тех, кто поддерживал Клеомена», трогать можно. Нормальные условия, ничего невыполнимого. Достаточно не вести себя в городе, как шайка пьяных дезертиров.

— Да. Когда будут открыты ворота?

— Как только вы к ним подойдете. Но я должен сначала передать ваш ответ.

— Значит, скачите обратно, сир лейтенант. А мы не торопясь двинемся к воротам.

Упрашивать себя дважды Лактонис не заставил. Повернул коня, легонько пришпорил — и исчез в ночи. Вскоре растаял вдалеке и стук копыт.

— А далеко до этих… Пуладжийских ворот?

— Нет, — отозвался Афандис. — Копий триста, не больше. Уже можно идти.

По ночной дороге колонна растянулась на добрые полмили. Скрипели колеса повозок и пушечных лафетов, фыркали лошади, слитно били в землю сапоги бывших церковников и бывших конфедератов. Было тихо — если бы не дальнее зарево над Панфилионом и глухая канонада канонада в глубине города, можно было бы подумать, что в городе мир и покой. Но Лендгрейв уже понял: Медар — бочка с порохом. Хватит и искры, чтобы город взорвался. Что послужило искрой теперь — действия Альваро и остальных «разведчиков», какая-нибудь выходка Клеомена или слухи о случившемся в Памфилионе — не важно. Важно только то, что на улицах города насмерть схватились его восставшие жители и пришлые церковники. Несколько сотен бойцов, только что выигравших другой бой, вполне могли решить исход битвы.

Афандис не обманул: стражники встретили отряд распахнутыми настежь воротами. Четырьмя колоннами, построившись поротно, они вступали в город. Последними по истертой брусчатке прогромыхали пушки и проскрипели повозки обоза. Едва последняя из них выехала на мостовую по ту сторону, массивные створки ворот стали обманчиво-медленно смыкаться.

— Будто волку в пасть идем, — пробормотал Тэлбот. — Самое время для засады. Если что, как выходить-то будем?

— Так же, как и вошли — через ворота, дружище, — отозвался Лендгрейв. Пользуясь спокойствием, он внимательно оглядывал улочки. В Медаре тавалленцу прежде бывать не доводилось, но все Семь Городов неуловимо похожи друг на друга — одни и те же тесные, впритирку застроенные кварталы, узенькие кривые улочки, на которых сам Аагхет ногу сломит, выщербленные тряские мостовые и тонущие в грязи немощеные улочки. По ночному времени не видно только детворы, да и остальной уличный люд (нищие, пьяницы, калеки, воры, проститутки) куда-то пропал. Лендгрейв подозревал, что половина уличных завсегдатаев с головой ушла в мародерство, а другая сидит по подвалам и подворотням, надеясь, что у сражающихся до них не дойдут руки. Обычно так и случается: что возьмешь с голытьбы? — Но, скорее всего, им будет не до нас.

С этого конца боев еще не было, все явно происходило у цитадели и в припортовых кварталах. Но охватившее город безумие начало расползаться и здесь. Из подворотен, тесных, захламленных дворов, кабаков и покосившихся, похожих на муравейники многоэтажек ползли толпы. Мужчины, женщины, дети — начиная лет с семи. Одни были вовсе безоружны, они нагибались к мостовой, выковыривая камни поувесистее и складывая их в рубашки и подолы юбок. Но таких непредусмотрительных было немного.

Остальные запаслись чем посерьезнее: кузнечные молоты, кайла, ломы, лопаты, топоры, даже ухваты и скалки. Некоторые на ходу расправлялись с бутылками пойла, отбивали об углы стен донца. Получившиеся «розочки», хоть и мало чем помогли бы против церковников, но вот против горожан… С неожиданно сильным отвращением Лендгрейв подумал, что их победа обернется праздником мародеров и бандитов. Увы, позволить себе воевать и с мародерами Лендгрейв не мог. Наоборот, они еще могли отвлечь какую-то часть церковников на себя.

Распаленные хмельным и предчувствием близкой бойни, еще недавно добропорядочные бюргеры спешили на неверный свет пожаров.

При виде войсковой колонны в мундирах церковного воинства и армии Конфедерации «народные мстители» разбегались, как тараканы, по подворотням. Но войска проходили — и затаившиеся вылезали наружу. Самые умные, сообразившие, что войска пришли не по их душу, никуда не прятались — наоборот, нестройной толпой пристраивались в хвост и по бокам колонны. Некоторые даже обгоняли, скапливаясь впереди — наверное, надеялись первыми добраться до лавочек и усадеб толстосумов. Лендгрейв, Тэлбот и даже Афандис ничего не имели против: все равно кому-то придется ловить грудью и головой (хорошо, если не брюхом) пули и картечь. Будет очень неплохо, если это окажутся не свои люди, а всякая шваль. Итак обоим взводам, не говоря об ополченцах и людях Афандиса, дорого достался Памфилион.

Даже теперь, в свои далеко не лучшие времена, Медар был огромен. Конечно, не Темеса, но и не Эрхавен, где Лендгрейв пару раз бывал по служебной надобности. Потребовался почти час, чтобы головная рота дошла до стены Старого города, а плутать без подробной карты карты они могли бы до утра. Если бы не Афандис.

— Где здесь цитадель? — поинтересовался тавалленец, осматривая стену.

Если за внешней стеной еще следили, внутренная была вовсе в жалком состоянии. Четыре века назад она выдержала удар взбесившегося моря, отдав Новый город на поживу огню. С тех пор, видимо, церковники не слитали нужным содержать ее в порядке — хотя бы по видимости, как внешнюю. Местами зубцы стены обвалились, а вместо них поднялись молодые деревца. Ров был давным-давно завален, на его месте выросли новые дома, как грибы-паразиты к дереву, прилепившиеся к стене. Местами то были пяти-, а то и семиэтажные ночлежки для бедных, как те, которымибыли застроены окраины. Такие поднимались вровень со стеной, и даже на этаж выше: крепостная стена служила для них опорой.

— Эта улица ведет к порту, — отозвался Афандис. — Чтобы пройти к цитадели, надо будет свернуть у собора на Церковный проспект и пройти еще четверть мили.

— Помню, там должна быть еще стена Старого города. Что, если среди стражников на ней не найдется твоих друзей?

— Там и ворот не найдется, — хохотнул вожак мятежных солдат. — Все на церкви спустили. Смотри!

Стена больше не была непрерывной. Во многих местах ее прорезали широкие проломы: ворота начали рушиться от ветхости, но вместо их ремонта святоши предпочли построить еще церковь, а надвратные башни послужили источником кирпича. Так же, как медь и чугун из настенных пушек пошли на церковные била и ажурную ограду кафедрального собора. В другой обстановке Лендгрейв бы рвал и метал, но теперь… Теперь он был просто счастлив: то, что на картах выглядело крепостной стеной, на деле давно не было укреплением. Так, общая стена для нескольких сотен домов и любимое место мальчишеских игр.