Сергей Нефедов - Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока

• Название: Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока
• Автор: Сергей Нефедов
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 5-91129-026-X

Монография посвящена анализу исторического процесса в странах Востока в контексте совокупного действия трех факторов: демографического, технологического и географического.

Книга адресована специалистам-историкам, аспирантам и студентам вузов.

---

После подавления антиперсидских восстаний в 450-х гг. разоренный и опустошенный Египет успокоился почти на полвека. Персы перестали считаться с египетской знатью и управляли Египтом как завоеванной провинцией, подвергая страну беспощадной налоговой эксплуатации. Подати были настолько тяжелыми, что земледельцы, не будучи в состоянии платить их, бежали в города, но стражники хватали беглецов и насильно возвращали обратно. Персидские вельможи владели обширными поместьями, в которых, как в старые времена, трудились рабочие отряды. Войска персидских царей комплектовались из военных поселенцев: персов, мидийцев, иудеев, греков, арамеев, – которые получали маленькие поместья. Эти наделы были неотчуждаемы, их обрабатывали рабы или арендаторы из местного населения[704]. Несмотря на высокие налоги, персидская казна ежегодно получала из Египта лишь 700 вавилонских талантов серебра и 120 тыс. медимнов (180 тыс. артаб) зерна[705]. Это сравнительно немного – для примера, маленькая Киликия давала 500 талантов; отсюда можно сделать вывод, что после персидских погромов население Египта резко уменьшилось.

К концу V столетия раны были отчасти залечены, началось новое восстание, и персы были изгнаны из Египта. В период независимости в первой половине IV в. страна достигла значительного экономического прогресса; от этого времени сохранилось много памятников, свидетельствующих о строительных работах и активной хозяйственной деятельности. Однако исследователи отмечают, что Египет уже не смог достичь того уровня развития, который существовал до персидского завоевания. Персы продолжали вторгаться в страну, и под угрозой нового нашествия фараон Тахос (362-360 гг. до н. э.) предпринял попытку введения тотальной системы государственного регулирования наподобие той, которая существовала в древности. Тахос конфисковал большую часть храмовых имуществ и заставил богатых сдать в казну все имевшееся у них золото и серебро – эти деньги предназначались для платы греческим наемникам. Население было обложено новыми налогами. Столь решительные меры вызвали восстание, жрецы и знать подстрекали недовольное налогами простонародье, Тахос был свергнут. Новый фараон Нектанеб II отменил все нововведения своего предшественника и, вероятно в качестве компенсации, принес большие дары храмам. Неизвестно, вернули ли жрецы то влияние, которым они владели в доперсидские времена; по-видимому, нет, так как написанная ими «демотическая хроника» негативно относится к Нектанебу II и другим фараонам этого времени. В 342 г. на Египет обрушилось новое персидское нашествие – города и храмы были разграблены, страна подверглась жестокому опустошению. «Наши каналы полны слез, и в Египте нет людей, чтобы жить в домах», – свидетельствует хроника[706]. Вслед за этим погромом в страну вторглись войска Александра Македонского. Новым оружием македонян был сплоченный строй тяжелых пехотинцев, фаланга, против которой не могла устоять конница персов. Эпоха господства в Египте персидских конных лучников подошла к концу.

* * *

Возвращаясь к анализу истории Египта в рамках трехфакторной модели, необходимо отметить, что после подавления возглавляемых знатью больших восстаний новый демографический цикл начался в условиях господства сословной монархии. Полувековой мирный период во второй половине V столетия был периодом восстановления экономики. Однако чужеземные цари проводили политику жестокой налоговой эксплуатации, которая сужала экологическую нишу египетского этноса и служила препятствием к восстановлению его численности. В результате около 400 г. началось новое восстание, и на этот раз персы были изгнаны из страны. Но угроза нового нашествия сохранялась и в обстановке военного Сжатия фараон Тахос предпринял попытку отнять у храмов все, что осталось у них после персидского господства (трансформация ССВ). Попытка окончилась неудачей, и в конце концов страна снова стала добычей персов. Новое персидское нашествие означало демографическую катастрофу и начало следующего демографического цикла. В итоге последовательность трансформаций структуры в египетско-персидском цикле описывается формулой ССВСС.

5.4. ИМПЕРИЯ ЦИНЬ В КИТАЕ

Посмотрим теперь, каковы были последствия появления кавалерии на Дальнем Востоке. Как отмечалось выше, после отражения первой атаки на китайские княжества всадники из племен ди обосновались в степях Ордоса, в излучине Хуанхэ. По соседству с ними обитали племена жунов, степных варваров, которые еще в VIII в. до н. э. нанесли поражение Чжоу, оттеснили чжоусцев на восток и заняли долину реки Вэй. Жуны вскоре переняли у ди искусство наездников и создали свои конные отряды. Во всех источниках того времени жуны и ди выступают вместе, они так мало отличались друг от друга, что китайцы называли некоторые племена западных ди жунами[707]. Впоследствии жуны и ди основали на северо-западных землях царство Цинь, которое настоящие китайцы считали «варварским». Цинь располагалось на малонаселенной окраине; здесь еще не было городов, и циньцы не знали, что такое деньги. Но зато степи жунов представляли собой прекрасные пастбища и издавна славились своими конями, в то время как во внутренних районах Китая лошади акклиматизировались с трудом.

Циньские воины воспринимались китайцами в первую очередь как смелые всадники: «Циньские воины храбры, как тигры, – говорил чжаоский дипломат Су Цинь, – они несутся вскачь с непокрытыми головами и врываются в расположение противника с пиками наперевес; таких храбрецов у Цинь не счесть. Кони циньцев прекрасны, вооруженных всадников множество; они врываются в ряды противника на стремительно летящих конях…»[708]. Хотя Су Цинь говорит о пиках в руках всадников, основным оружием китайской конницы был лук; всадники использовали в основном стрелковую тактику, взаимодействуя с многочисленной пехотой. Знаменитый стратег IV в. до н. э. Сунь Бинь описывает тактику, очень похожую на скифскую: «Для нападения на неприятеля… разделили свои силы на четыре-пять отрядов. Один из них ввязывается в бой, после чего имитирует поражение и бегство, изображая панику. Как только неприятель увидит, что в твоем стане царит паника, он обязательно разделит свои силы, чтобы преследовать отступающих… Тогда собери своих всадников… и нападай всеми пятью отрядами сразу»[709].

Так же как мидяне и персы, армия Цинь совместила военные приемы скифов с пехотной тактикой эпохи железа. Пехотинцы выстраивались несколькими шеренгами: в первой шеренге стояли лучники и арбалетчики, в задних – латники с мечами и копьями. Конница располагалась на флангах, ее задачей было атаковать фланги противника и зайти ему в тыл (или, как отмечалось выше, ложным отступлением навести противника на засаду)[710].

В 359 г. до н. э. в Цинь приехал ученик Ли Куя Шан Ян, предложивший циньскому князю Сяо-гуну преобразовать свое государство по образцу «срединных царств». В 359–350 гг. до н. э. Шан Ян провел реформы, копировавшие преобразования Цзы Чаня в Чжэне: установил одинаковые для всех законы, лишил аристократов власти и отнял их земли, разделил государство на уезды, управляемые сменяемыми чиновниками, ввел систему рангов, объединил крестьян на связанные круговой порукой пятерки и десятки[711]. После реформ Шан Яна многие (если не все) циньские крестьяне работали на выделенных им одинаковых наделах, они получали от государства рабочий скот и орудия труда. Все работы контролировались чиновниками, которые предписывали, что и когда сеять, награждали отличившихся и наказывали нерадивых[712]. Как в Цинь, так и в «срединных царствах» крестьяне жили общинами и выбирали своих старейшин, «фулао», однако в «срединных царствах» жизнь общин не регламентировалось так, как в Цинь, там были богатые и бедные крестьяне и земля могла продаваться[713].

Так же как другие легисты, Шан Ян считал, что основу силы и благополучия государства, его «ствол», составляет земледелие; что же касается торговли и ремесел, то это второстепенные занятия, «ветви». В соответствии с этой доктриной в Цинь пресекали ростовщическую деятельность купцов и проводили «политику поощрения земледелия». Огромное внимание уделялось ирригации; были построены крупнейшие оросительные системы, в том числе знаменитая система «Вэйбэй». На вновь освоенные земли привлекались переселенцы из других царств; население быстро росло, и в III в. до н. э. Цинь стало самым богатым и могущественным царством Китая[714].

В 220-х гг. армия Цинь начала наступление и сумела одну за другой разгромить армии остальных царств; в 221 г. циньский князь Ин Чжэн был провозглашен Ши-хуанди – Первым Императором. В глазах китайцев, не знавших о существовании западного мира, это событие выглядело, как объединение Поднебесной, окончание эпохи Сражающихся царств и установление всеобщего мира.

Цинь Ши-хуанди был хорошо знаком с трудами легистов и с их главой Хань Фэй-цзы, его ближайшим помощником был другой выдающийся представитель школы легистов Ли Сы. Управление империей осуществлялось по легистским канонам: Ши-хуан отменил все аристократические титулы и уравнял всех перед законом, даже братья и сыновья императора не имели никаких титулов и в правовом отношении ничем не отличались от простолюдинов[715]. Между тем в «срединных царствах» и в особенности в Чу еще существовала аристократия, владевшая наследственными земельными пожалованиями. Теперь все наследственные пожалования были упразднены; вся знать покоренных царств – 120 тыс. семей – была переселена в столицу Сяньян[716]. Покоренные царства были поделены на уезды, куда назначались сменяемые чиновники, получавшее небольшие оклады. Деятельность чиновников строго контролировалась ревизорами, «юйши», император часто совершал инспекционные поездки по стране[717]. Порядки, введенные в Цинь Шан Яном, после завоевания были распространены на всю империю, все члены семей были связаны круговой порукой, если один из них совершал преступление, то всю семью обращали в рабство[718].