Мередит Милети - Послевкусие: Роман в пяти блюдах

• Название: Послевкусие: Роман в пяти блюдах
• Автор: Мередит Милети
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02621-6

Мередит Милети живет с мужем и детьми в Питсбурге, штат Пенсильвания, где она на протяжении многих лет читала лекции по психологии в университете. Кулинария — давнее увлечение Милети, и хотя ей самой не суждено было стать знаменитым шеф-поваром или хозяйкой модного ресторана, она подарила такую возможность обаятельной и темпераментной героине своей первой книги. «Послевкусие» — покоривший читателей и критиков дебютный роман о том, как важно не терять вкуса к жизни, даже если в какой-то момент тебе здорово испортили аппетит.

---

Тот приют находится там же, где и был, и хотя уже десятый час вечера, к нему тянется очередь. На дворе стоит июнь, и дни стали гораздо теплее, по ночам еще возможно резкое похолодание, и в приюте полно народа, поскольку здесь можно получить сносную пищу, чтобы пережить сырую и холодную ночь. Последний раз я была здесь год назад, но я решительно переступаю порог, повязываю старый засаленный фартук и присоединяюсь к поварам-волонтерам.

— Йо-йо, леди, давно вас не было видно, — говорит мужчина в шлепанцах; его зовут Боули. В качестве приветствия он прижимает к моему кулаку свой кулак.

— Привет, Бо, как поживаешь? — спрашиваю я. — Что у нас сегодня?

— Мы приготовили сэндвичи, а вон там тушится мясо, нужно за ним присмотреть. Займись, — говорит мне Боули, вытирая руки о фартук и широко улыбаясь.

Здесь всегда так. Никто не спрашивает, куда ты идешь и когда вернешься, но для тебя всегда найдется место и тебе всегда рады.

Сегодня на кухне работает Боули, пара белых подростков с дредами и в футболках с надписью «NYU» и пожилая дама по имени Мэри с крашеными волосами цвета баклажана. Мэри, наверное, лет восемьдесят, хотя она тщательно это скрывает. Она приветливо улыбается, когда я показываю, как правильно нарезать лук. Самое главное, объясняю я, не трогать корешок луковицы, упереться кончиком ножа в доску и работать только его основанием. Рот старушки растягивается в удивленную букву «О» — в нем нет ни одного зуба, только гладкие десны цвета ластика.

Мы работаем в молчании, слышится только ритмичная музыка в стиле рэгги, которая доносится из маленькой дешевой магнитолы, заляпанной томатным соусом. Я нарезаю корни увядшего сельдерея. Мясо, о котором говорил Бо, тушится в старинной чугунной сковородке, за которой краем глаза присматривает один из мальчишек. Я обжариваю сельдерей, бросаю в мясо нарезанный Мэри лук и пару морковок и пробую — ничего, приемлемо. Поскольку почти все продукты несвежие, наша задача сотворить из пожертвованных остатков нечто съедобное. Когда я работала в «Граппе», мы, как и большинство успешных ресторанов, тоже отдавали оставшиеся после обедов хлеб, булочки и все остальное, что уже не годилось в дело, на кухни для бездомных Нью-Йорка.

Интересно, Джейк и сейчас отдает? Может быть, об этом знает Боули? Хотя, скорее всего, следуя принятой здесь философии никогда ничего не ждать и ни на что не надеяться, об этом не знает никто. Работать здесь нелегко, как, впрочем, и есть то, что здесь приготовлено.

После двух часов работы у меня начинают болеть ноги — я уже отвыкла подолгу стоять у стола. Нож соскальзывает, и я вскрикиваю от боли — тупое лезвие впилось мне в палец.

— Вот зараза! — восклицаю я и оглядываюсь в поисках бумажного полотенца. Полотенца нет, и я сую палец в рот. Ко мне подходит Боули, берет за плечо и подводит к аптечке.

— Садись сюда, — говорит он, усаживая меня в пластиковое кресло. Затем натягивает латексные перчатки и склоняется над моей рукой.

Во рту стоит металлический привкус крови. Боули протирает мой палец спиртом и внимательно разглядывает порез.

— Ничего себе, глубокий. Обычному человеку пришлось бы швы накладывать, — с серьезным видом сообщает он, нежно держа мою руку в своих руках.

Затем поднимает ее вверх.

— Держи вот так, чтобы кровь остановилась, — говорит он, копаясь в аптечке. — Где тут эластичные бинты?

— Что значит «обычному человеку»? — спрашиваю я.

— Ты же повар, — отвечает Бо, разворачивая бинт и опускаясь передо мной на колени. — А повара — крепкие ребята, — говорит он, начиная бинтовать палец. — Вон, смотри, — он берет мои руки и переворачивает их ладонями вверх.

На моей левой ладони виден шрам, который тянется от большого пальца до указательного, и Бо проводит по нему рукой. Затем слегка подтягивает рукав моей рубашки и разглядывает следы ожогов. Это от кипящего молока, которое вылилось мне на руку два дня назад. Боули снимает перчатки, бросает их в мусорное ведро и показывает мне свои руки, тоже покрытые шрамами.

Затем встает и вытирает лицо фартуком.

— Иди домой. Уже полночь, а тебе нельзя мочить палец. Ему нужен покой. Только держи руку вверх, поняла?

Он показывает мне, как нужно держать руку.

— Спасибо, Боули, — говорю я и, встав на цыпочки, целую его в щеку. — Еще увидимся.

— Я всегда здесь. Пока люди будут приходить к нам за едой, я буду готовить.

Глава 29

Встреча, назначенная на десять часов утра, состоится в частных апартаментах отеля «Трамп Сохо», прямо у меня над головой. Я просыпаюсь рано и до половины восьмого валяюсь в постели, довольствуясь гостиничным кофе: я жду, когда можно будет позвонить Хоуп. Я надеюсь, что она пригласит меня на завтрак в мою старую квартиру, но у Хоуп никто не отвечает. Я решаю позавтракать в «Бинери» или в одной из своих любимых кафешек в Вест-Виллидж, но затем меняю решение — я не уверена, что, оказавшись поблизости, смогу удержаться и не заглянуть в «Граппу». Я еще помню ту боль, что причинил мне тайный визит в «Иль винайо», и мне больше этого не нужно. Я заказываю завтрак в номер и сижу в постели, переключая каналы, жуя круассаны и рассыпая крошки на дорогущие простыни фирмы «Фретт» до тех пор, пока не приходит время надеть строгий деловой костюм и подняться наверх.

Как только я выхожу из лифта на одиннадцатом этаже, ко мне подходит высокая блондинка в простом обтягивающем платье и босоножках на каблуках в пять дюймов высотой и толщиной с зубочистку. Блондинка здоровается и проводит меня в указанную гостиную-столовую. Посреди комнаты я вижу большой стол, на котором стоит огромная чаша, сделанная из древесины оливы, наполненная великолепными зелеными яблоками. По углам стола разложены рекламные проспекты фирмы «Эй-И-Эль». У стены на длинном низком столе расставлены сверкающие блюда с крышками, хрустальные бокалы, графины с соками и ведерки с шампанским. Не спрашивая моего согласия, блондинка наливает мне шампанского, после чего, одарив улыбкой мощностью в несколько мегаватт, спрашивает, указывая на соки:

— Желаете «Беллини» или «Мимозу»?

В это время открывается дверь, и в комнату входят трое мужчин. Двоих я не знаю, третий — Джейк. Я как-то не думала, что увижусь здесь с Джейком или — хуже того — с Николь, а должна была бы подумать. В течение секунды я дико озираюсь по сторонам, боясь, что сейчас за Джейком появится Николь, но ее нет.

— Благодарю, — говорю я блондинке, забирая у нее бокал с шампанским и делая большой глоток, — сок не нужен.

— Рад тебя видеть, Мира, — говорит Джейк, протягивая мне руку и стараясь не смотреть в глаза.

Затем он привлекает меня к себе и демонстративно целует в обе щеки. Его губы кажутся мне чужими и какими-то шершавыми. Между нами больше нет внутренней близости. Джейк выглядит постаревшим, усталым и осунувшимся. И одет он совершенно по-новому: узкие брюки из верблюжьей шерсти, дорогая белая рубашка, роскошный кашемировый свитер цвета спелой дыни и дорогие итальянские туфли. Вообще все трое выглядят так, словно только что сошли со страниц модного мужского журнала. Они явно хотят произвести впечатление, особенно Джейк. Правда, у него это не очень получается.

— Мира, знакомься: это Маркус Дрекслер, глава синдиката «Эй-И-Эль», и его партнер Джаспер Хиллард. Маркус, Джаспер, позвольте представить: Мира Ринальди, — говорит Джейк, — моя бывшая жена.

— Мира, рад вас видеть. Благодарю, что пришли, — говорит Маркус, протягивая мне руку.

Он держится весьма непринужденно, словно мы встретились на коктейле. Впрочем, учитывая, что мы пьем шампанское, так оно и есть, даром что сейчас десять часов утра. Когда знакомство заканчивается, Маркус проводит нас в гостиную и предлагает мне сесть.

— Добро пожаловать домой, Мира. Надеюсь, у вас удобный номер?

— Да, все хорошо, — отвечаю я, — благодарю.

— Мы тоже здесь неплохо устроились, — говорит Маркус, обводя рукой комнату. — Разумеется, бухгалтерия Артура Либрана находится в финансовом районе, но с нашими клиентами и потенциальными инвесторами мы предпочитаем встречаться здесь, в более непринужденной и домашней обстановке. Мы полагаем, что приготовление пищи — это, как бы сказать, действо интимное, а каждый ресторан нашей семьи «Ай-Си-Эль» поистине уникален.

Затем Маркус делает знак Джасперу, тот нажимает кнопку, и позади меня тихо опускается экран. Джаспер протягивает мне брошюру на глянцевой бумаге, а также кожаную папку с блокнотом и ручкой, на тот случай, если я захочу сделать какие-нибудь заметки во время демонстрации ролика.

Фильм длится полчаса. Под музыкальное сопровождение мне показывают роскошно снятые интерьеры различных ресторанов синдиката, из которых совсем немногие — например, «Иль винайо» — успели открыться. Основная мысль ролика — все рестораны, вошедшие в синдикат, превратятся в роскошные заведения и будут процветать. Я стараюсь не слишком часто поглядывать на Джейка.