Мэри Пирс - Горький ветер

• Название: Горький ветер
• Автор: Мэри Пирс
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-261-4

1914 год. Жизнь в семье Бетони Изард идет своим чередом до тех пор, пока трех ее братьев не призывают в армию. Вильям, Роджер и Том сражаются во Франции, их будущее темно и неопределенно. Тяжкие испытания выпадают на долю семьи Изардов, проверяя на прочность человеческие связи.

---

— Просто, да? — спросил Дансон подошедшего Ньюэза. — Джери только и ждут, когда я вытащу свои чертовы ноги из этой вонючей грязищи.

Таунчерч, выбравшийся уже на какую-то бетонную плиту, подгонял солдат.

— Давайте, гусеницы, шевелитесь! Мне нужно продвижение! Я хочу, чтобы мой взвод был впереди!

— Мы знаем, чего ты хочешь! — закричал Кострелл, едва соображая, что говорит.

— Ну, Кострелл, чего я хочу?

Кострелл барахтался в грязи. Таунчерч плюхнулся на него и помог, толкнув в спину. Кострелл упал лицом в грязь.

— Я сказал, шевелитесь! — орал Таунчерч. — Я велел двигаться и показать немного мужества! Вы влезете на этот чертов склон, если я буду подгонять вас всю дорогу!

Кострелл полз на коленях, задыхаясь и плача, пытаясь стереть грязь с ружья.

— Посмотрите! Посмотрите! Что мне делать с этой чертовой штукой? Я не могу идти без ружья! Что мне, мать вашу, делать?

— У тебя есть штык, — сказал Таунчерч. — Если только ты подберешься так близко, чтобы драться им. А теперь давай, поднимайся, или я отдам тебя под суд!

Том и Ньюэз помогли Костреллу подняться.

— Давай с нами, — сказал Ньюэз, — и если один из нас упадет, хватай его ружье.

Теперь Таунчерч пробирался к другим, застрявшим в грязи.

— Пошевеливайтесь! Я хочу, чтобы мы были там, за этим дымом! Если я могу идти, то и вы можете!

Заградительный огонь, продвигавшийся вперед, оставил их далеко позади. Они не успевали за ним, и теперь, когда дым вокруг рассеялся, им уже не за чем было укрыться от врага. Они были на открытом месте, в море грязи, а вражеские цепи все еще находились далеко, за пеленой дыма и дождя.

— Куда идти? Куда? — кричал изо всех сил какой-то солдат. — Я даже не знаю, где немцы!

— И я тоже, — сказал Ньюэз. — Я иду вон за теми двумя, — он указал на Таунчерча и младшего офицера, идущих в двадцати ярдах впереди. — Будем надеяться, что они знают, куда идти.

Том, у которого был острый слух, услышал команду по-немецки где-то справа, совсем рядом. Оттуда открыли пулеметный огонь, который поддержали слева, и бегущие впереди люди попадали, словно кегли. Немногие оставшиеся сползли в воронку. Другие же остановились, не в состоянии пошевелиться, зарывшись в грязь там, где стояли. Том понял, что шагает по чьим-то плечам.

Немцы заранее установили пулеметные расчеты, спрятав их под мешками с песком на поле, и теперь, когда заградительный огонь англичан ушел в сторону, они вступили в бой. Наступающие из засады взводы попали под огонь с обоих флангов. Вторая волна атакующих откатилась, как и первая. Отделение Д сильно пострадало: погибли все офицеры, и оставшиеся в живых теперь шли за младшим офицером из отделения Б, который потерял своих. Он кричал и махал им, когда из основной цепи неприятеля, видимой теперь ярдах в ста впереди, открыли огонь. Офицер упал, раненный, и, поднявшись на локтях, смотрел, как вокруг падают люди.

— Бесполезно! — кричал он подошедшим. — Спасайтесь сами! Мы не прорвемся!

Но сержант Таунчерч подгонял их:

— Не слушайте его, он бредит! Мы, конечно же, прорвемся! За мной!

Вдруг он взмахнул руками и опрокинулся навзничь в грязь. Шедшие за ним попрятались в воронках и трещинах.

Сражение продолжалось весь день: из воронок спрятавшиеся в них делали вылазки, и в конце концов все неприятельские пулеметные расчеты были уничтожены. Но основную атаку не возобновили. Оставшихся было слишком мало, и они слишком устали. Надежды на подкрепление также не оставалось, и рано наступившая темнота положила конец этому дню. Пришел приказ окапываться. Дождь полил еще сильнее.

Весь следующий день команды санитаров с обеих сторон собирали раненых. Крупнокалиберные орудия обменивались чисто символическими залпами, а в основном на всем пространстве соблюдалось неофициальное перемирие. Санитары передвигались по всему полю, обыскивая воронки. Потери неприятеля были весьма невелики, и иногда немецкие санитары, подобрав англичанина, относили его поближе к британским окопам.

Том, Ньюэз, Брейд и Кострелл работали до самой темноты. Они пришли в батальонный пункт первой помощи, помогая раненым, чем только могли, пока не придут врачи. Таунчерч лежал под открытым небом и просил пить. Кострелл много раз проходил мимо, не замечая его и отказываясь помочь. То же делал и Пекер Дансон. Том принес ему воды. Он держал фляжку, пока Таунчерч пил. Он умирал. Лицо его исказилось от судорог, глаза закатились. Он смотрел на Тома, как бы с трудом узнавая его.

— Делаешь одолжение? — хрипло прошептал он. — Напрасно тратишь время, я уже покойник.

Поздно вечером Том с Дансоном и Ньюэзом пили чай у полевой кухни перед тем, как отправиться спать. К ним подошел молодой врач:

— Ваш сержант Таунчерч только что умер.

— Я нисколько не удивлен, — сказал Дансон. — Он зашел слишком далеко.

— Он говорил странные вещи.

— Он всегда был таким, сэр, даже когда был совершенно здоров.

— Но он не бредил, — сказал врач. — Он знал, что говорит, и утверждал, что в него выстрелили сзади в упор.

— Ну, джери сидели у нас с обоих флангов, сэр, и если сержант повернулся…

— Рана, несомненно, от британской пули. Я могу это подтвердить.

— Невероятно! — воскликнул Ньюэз. — Он, должно быть, перешел кому-то дорогу. Один из несчастных случаев на войне, сэр. Я повидал много такого за прошедший год.

— Я должен составить рапорт. Этого нельзя оставить просто так.

— Конечно, сэр. Очень печальное происшествие, сэр.

Врач оглядел их по очереди и ушел, не сказав ни слова. Ньюэз отхлебнул чаю, выдохнул в кружку Он сидел между Томом и Дансоном.

— Это не я, ребята, если вы так думаете.

— И не я, — сказал Дансон.

— И не я, — сказал Том.

— Несчастный случай на войне, вот что это такое. Стольких парней убили таким вот образом. И не все этого заслуживали, как Таунчерч, но тут уж ничего не поделаешь. Жаль, он так и не получил Креста Виктории.

Спустя три месяца в туманный ноябрьский вечер Том и Ньюэз с Дансоном и Рашем были в Поперинге в небольшом ресторанчике.

На стенах было множество надписей, сделанных солдатами британских и колониальных войск. «Оставлен, украден или заблудился один русский пароход», — написал кто-то, а другой: «Десятого августа в родильном доме Сент-Вайперс у Б. И. Ф. родились 12 слонят, все чувствуют себя хорошо». Там были и другие шутки, более или менее откровенные, от которых Дансон, как он сам сказал, просто краснел.

Ньюэз заказал четыре стакана вина. Ни он, ни остальные и не притронулись к бельгийскому пиву. Они сказали, что пили кое-что получше из пробоин.

— Вы уже видели американцев?

— Не знаю, а какого они цвета?

— Такие же, как и канадцы, а может, и получше, — сказал Дансон.

— Смотри-ка, лайми[13]! — удивился канадец за соседним столиком.

— Точно! Точно! — ответил Дансон в нос. — Как ты догадался? Онтарио!

— Смотри, Тосс, — сказал Дейв Раш. — Там двое парней заглядывают в окно и корчат тебе рожи. Думается, они хотят разозлить тебя.

Том повернулся на Стуле и увидел две физиономии, прижавшиеся к стеклу.

— Это Вильям и Роджер! Мои молочные братья! Господи Боже, просто невероятно!

Он пошел к двери и толкнул ее. В зал ввалились Вильям и Роджер.

— Ага, застукали! Пьешь, как обычно?

— Мы слышали, что твоя часть где-то поблизости, вот и решили тебя выследить.

— Ну не чудо ли это? — удивился Том. Он все еще не мог прийти в себя от неожиданности. — Проходите и познакомьтесь с моими товарищами.

Оба брата были теперь совсем взрослыми. Даже Роджер очень возмужал. Но они по-прежнему оставались румяными и курносыми, с гладко зачесанными назад светлыми волосами и синими глазами под почти бесцветными бровями. Глаза всегда были широко открыты и ничего не пропускали. Вильям стал бомбардиром, но делал вид, что это пустяки, когда пораженный Том потрогал нашивки у него на рукаве.

— Просто взял их у одного парня, — сказал он, пожимая плечами, — которому они больше не были нужны.

— Вы, артиллеристы, всегда любите похвастать, — сказал Дансон, вставая, чтобы пожать им руки. — Так, значит, вы братья Бет? Подумать только!

— Ты знаешь мою сестру?

— Мы ее знаем по фотографиям, — сказал Ньюэз. — И по письмам, конечно, которые она посылает Тоссу. Она хорошо пишет, ваша сестренка Бет. Нам всегда приятно, когда она присылает весточку Тоссу.

Все шестеро уселись за маленький столик. Вильям заказал бутылку вина. Ее принесла суровая старуха с завитыми волосами, посматривая на них как-то хмуро.

— Шесть франков, — сказала она, ставя бутылку на стол и протянув ладонь Вильяму.

— Убирайся! — сказал Ньюэз. — Мы и раньше-то не платили больше пяти, да и пять слишком много для тебя, старая карга!

— Шесть франков! — сказала она, хлопнув ладонью по столу.