Надежда Попова - Natura bestiarum.

• Название: Natura bestiarum.
• Автор: Надежда Попова
• Жанр: Фэнтези

Европа XIV века. История пошла другим путем. Одиозный «Молот ведьм» был создан на полтора века раньше, чем в реальной истории; Инквизиция появилась на сотню лет раньше, чем соответствующая организация в нашем мире. Раньше появились и ее противники, возмущенные методами и действиями насквозь коррумпированной и безжалостной системы. Однако существование людей, обладающих сверхъестественными способностями, является не вымыслом, а злободневным фактом, и наличие организации, препятствующей им использовать свои умения во зло, все-таки необходимо.

Германия, зима 1394 a.D. Следователь Конгрегации Курт Гессе и его помощник Бруно Хоффмайер, направленные к очередному месту прохождения службы, застигнуты метелью. Они вынуждены остановиться на ночлег в придорожном трактире. Разыгравшаяся метель делает дальнейший путь невозможным, и уже следующей же ночью становится ясно, что скука — еще не самая большая неприятность, свалившаяся на их головы.

Страница автора на СИ: http://samlib.ru/p/popowa_nadezhda_aleksandrowna/

Файл размещен в библиотеках Флибуста и Либрусек c согласия автора

---

— Ну, Бруно, самое время начать молиться, — выговорил он тихо, толкнув створку двери в комнату Хагнеров.

Макс застыл у дальней стены, напрягшись, точно перед прыжком, Амалия, бледная, словно снег за окном, неотрывно смотрела на руку Ван Алена, стоящего у порога — ладонь охотника лежала на рукояти железного меча, висящего у пояса.

— Какого черта ты тут забыл? — не оборачиваясь, поинтересовался тот, когда помощник, войдя следом, закрыл за спиною дверь. — Ты вообще должен лежать в постели.

— Не думаю, что сейчас самое подходящее для этого время, — возразил Курт, медленно обходя его стороной и шаг за шагом приближаясь к Хагнеру. — Что тут происходит?

Амалия молча сжала губы, пытаясь не заплакать, подняв на него дрожащий взгляд, и Ван Ален вздохнул:

— Впрочем, может, и хорошо, что ты здесь. Это по твоей части.

— Что именно? — царапая горло каждым звуком, уточнил Курт; охотник кивнул:

— Сейчас все поймешь… Этой ночью, когда все сбежались на шум, эти двое продолжали спать, как убитые. Никто не появился — ни она, ни мальчишка. Потом я решил — проснулись, но не стали выходить, испугались. Но. Позже, ближе к утру, Мария кое-что мне рассказала. Когда мы выгнали ее снизу, она, понятное дело, тоже испуганная, решила постучаться в комнату к ним — ей было страшно оставаться одной. И — знаешь что? Они не открыли. Не «не впустили к себе» — за дверью просто-напросто была тишина. Если бы они проснулись на стук и не захотели открывать, хоть что-нибудь, да сказали бы, верно? Так что ж — спали? Никто не сможет продолжать дрыхнуть, когда к тебе в дверь ломится испуганная девица, жаждущая общения.

— Бывает всякое.

— Да? — усмехнулся Ван Ален. — Однако сегодня утром, когда мы повстречались с вервольфом снаружи, когда вернулись — они оба явились уже через минуту. Примчались, как на пожар, хотя шума и криков, скажу, было куда меньше. И последнее. Я надеялся постоять под дверью и послушать, о чем будут говорить — после завтрака они ушли как-то уж больно поспешно… Я даже не успел как следует пристроиться и в первые же мгновения услышал главное. Знаешь, что они стали обсуждать тотчас, как только вошли? То, что нельзя навесить на него столько железа незаметно для всех нас.

— Вот как, — отметил Курт неопределенно, сделав еще два шага и оказавшись между ним и Хагнером; охотник нахмурился:

— И все? И это все, что может сказать инквизитор при исполнении, узнав, что в соседней с ним комнате обосновался оборотень?! Это я слышу от знаменитого Молота Ведьм?! Мальчишка — вервольф, доходит это до тебя?!

— И что же, по-твоему, он делал этой ночью?

— Откуда мне знать! Бегал под стенами, пытаясь вместе со своими приятелями вломиться внутрь!

— И для этого, уже будучи внутри, вышел наружу?

— Что-то я тебя не совсем понимаю, — раздраженно бросил Ван Ален. — Ты сомневаешься в моих выводах или…

Он вдруг запнулся, оборвав самого себя на полуслове, и замер, переводя все более мрачнеющий взгляд с Курта на по-прежнему молча стоящего поодаль Хагнера.

— Ах, черт… — выговорил охотник, наконец, отступив на полшага назад. — Поверить не могу… И давно ты знаешь?

— Этой ночью, — не ответив, сообщил Курт, — Макс был в дальней комнате — той самой, из окна которой мы с Бруно обороняли запасную дверь. Он провел там все время с вечера до утра и никакого отношения к происходившему не имел.

— Давно ты знаешь? — повысил голос Ван Ален; он вздохнул.

— Со вчерашнего дня.

— Невероятно, — засмеялся охотник нервно. — Просто невероятно… Ты знал, что среди нас зверь, и молчал? Да что ж здесь — все скопом с ума посходили?

— Присядь, — предложил Курт, кивнув на табурет у стола, отчего комната перед глазами едва не опрокинулась вниз потолком.

— К черту! — отрезал Ван Ален, сжав лежащую на рукояти ладонь в кулак. — А ты — лучше отойди. Не знаю, что сейчас творится в твоих мозгах, но, боюсь, в твоей неспокойной жизни по голове тебе доставалось слишком часто.

— Майстер Гессе…

— Все будет хорошо, Амалия, — успокаивающе отозвался Курт.

— Ян, не пори горячку… — начал помощник, и Ван Ален рявкнул, не оборачиваясь:

— А ты заглохни!

— Помолчи, Бруно, — согласился Курт, продолжая стоять на месте. — А ты не пори горячку.

— Он тварь, — произнес охотник с расстановкой, словно втолковывая некую прописную истину неразумному ребенку. — Зверь.

— Я вижу человека.

— Однако этой ночью, как я понимаю, не видел.

— Спорить не стану.

— Тогда почему ты… Какого черта!

— Присядь, — повторил он, и Ван Ален снова потребовал, не убирая ладони с рукояти:

— Отойди.

— Я стою между ним и тобой, — заметил Курт, стараясь не кривиться от режущей боли в голове и тошноты, подступающей к горлу все назойливей. — Как полагаешь, это потому, что по первой же твоей просьбе я скажу «ах, да, конечно» и уйду?

— Уйдешь, — подтвердил охотник и, когда Бруно, стоящий у двери, сделал шаг вперед, прикрикнул: — Стоять и не рыпаться, или не посмотрю, что монах!.. Отойди, Молот Ведьм.

— Нет, — возразил он коротко.

— Я все равно пущу зверенышу кровь.

— Значит, для этого тебе придется пройти сквозь меня.

— Готов сдохнуть, спасая твари жизнь?

— Проверь, — предложил Курт, и тот вздохнул.

— Да я тебя сейчас плевком перешибу, — почти с состраданием произнес Ван Ален. — Ты же на ногах еле стоишь. По-хорошему прошу: уйди с дороги.

— И что тогда будет? — уточнил Курт, по-прежнему не двигаясь. — Убьешь его? Мать поднимет крик; придется упокоить и ее. Я не позволю тебе этого сделать, а значит, надо будет отправить на тот свет и меня, а поскольку в живых останется свидетель твоих славных дел — и моего помощника тоже. Женщина, ребенок, инквизитор и монах; хороший набор подвигов для истребителя человекоубийц.

— Пусть кричит, — согласился охотник. — Чай не оглохну. Ты? Тебе сейчас будет довольно одного тычка, чтоб свалиться и еще долго не подняться. Это даже не засчитают как покушение на инквизитора, когда узнают, в чем было дело. Ну, и помощник твой мне в этом случае не помеха и не преграда. Отойди. Больше просить не буду.

— Так не проси.

Ван Ален двинулся вперед, и он шагнул навстречу, пытаясь собрать себя в кулак и впрямь не завалиться от первой же оплеухи.

— Да ты шутишь, — усмехнулся охотник снисходительно, попытавшись отодвинуть его в сторону.

Руку со своего плеча Курт сбросил рывком и толкнул противника в грудь, вынуждая отступить. Памятуя о собственной слабости, в этот толчок он попытался вложить как можно больше силы и понял, что недооценил себя, лишь когда тот, пошатнувшись, едва не упал, сделав два шага назад.

— Значит, вот как, — констатировал Ван Ален тихо и метнулся вперед.

Бруно, попытавшегося напасть со спины, он ударил локтем в ребра, с силой толкнув, помощник отлетел назад, не успев развернуться в тесной комнатушке и с грохотом врезавшись спиною в дверь, и Амалия взвизгнула, вжавшись в стену. От удара в голову Курт увернулся, на миг позабыв о дурноте и боли, и лишь вновь взорвавшиеся разноцветные созвездия, затмившие взор, помешали ударить в ответ с должной точностью. Правая рука вслепую наткнулась на вязку свитера, он стиснул пальцы в кулак, ухватившись за толстую шерсть, рванул влево и поддал ладонью вслед, опрокинув охотника на пол. Покачнувшись и едва не повалившись следом, Курт шагнул в сторону, опершись о столешницу дрожащей рукой, плохо видя сквозь цветной туман, как Ван Ален поднимается, глядя на него свирепо и явно готовясь броситься снова.

— Хватит, Ян, — выговорил он тяжело. — Уж кому, а нам с тобою драться глупо. Может, мы, наконец, поговорим?

— Надо ж, — усмехнулся охотник недобро, прижав ладонь к ссаженной о доски пола щеке. — И впрямь двужильный… «Поговорим»? О чем, черт возьми? О чем здесь можно говорить?!

— Хороший вопрос, — согласился Курт, стараясь не показать того, что ноги готовы вот-вот подогнуться, а перед глазами, мешая видеть, по-прежнему висит радужная пелена. — Тебе не кажется странным или интересным тот факт, что я с моей репутацией — и вдруг прикрываю его? Не интересно узнать, что происходит? Любопытство хотя бы не одолевает?

— Еще как; и ты, несомненно, все это расскажешь — после, когда я закончу, а сейчас — отойди. В следующий раз буду бить всерьез.

— Положим, я отойду, — предположил он, — и что дальше? Вот так просто подойдешь и перережешь ему глотку? Вот так, на глазах у его матери, убьешь безоружного мальчишку, который не оказывает тебе никакого сопротивления?.. Брось, Ян. Я бы смог. Ты — нет.

— Проверим? — криво улыбнулся Ван Ален.

— Если у тебя таки поднимется рука, — продолжил Курт уверенно, — ты знаешь: уснуть спокойно ты больше не сможешь. Через год, через десять лет ты будешь это видеть всякий раз, как закроешь глаза. Думать будешь о том, что стал на шаг ближе к истребляемым тобою тварям. Готов стать таким же, как они, Ян? Оно того стоит?